ним.
– А как насчет Макса?
– Я очень надеюсь, что мы с ним на одной волне. Конечно, многое придется обдумать, организовать, рассчитать… Наверняка он сможет быть со мной, когда чемпионат закончится и хоккеисты уйдут на летние каникулы. Ну а в сезон мы будем навещать друг друга по очереди.
– Не хотелось бы спускать тебя с небес на землю, подруга, но мое положение второго пилота обязывает меня предусмотреть любые мелочи… Что, если ты расстанешься с Габриэлем, а Макс скажет, что не готов поддерживать отношения на расстоянии?
Я покачала головой.
– Тогда с превращусь в старую деву – трудоголика.
Мэгги насмешливо фыркнула.
– Тоже вариант, между прочим.
Я потянулась к ручке дверцы.
– Ладно, пойду. Спасибо, что возила меня сегодня. Мне нужно было освободить голову для разных мыслей, а когда я за рулем…
– Да знаю, знаю! – отмахнулась Мэгги. – У меня все как раз наоборот: самые ценные идеи приходят мне в голову, когда я веду машину. Вот и сегодня я даже не заметила, как мы переехали через мост, – все думала, как тебе помочь.
– Завтра я немного задержусь – хочу позвонить Габриэлю из дома. Боюсь, разговор будет непростым.
– Можешь не спешить, я справлюсь и без тебя. Только чур – как только приедешь на работу, сразу зайди ко мне. Мне ужасно любопытно, как все пройдет…
– …Ну а если мы попробуем сохранить наши отношения такими, какими они были до… до недавнего времени? Не будем спешить, Джорджия. Давай оставим все как есть до тех пор, пока я не вернусь в Нью-Йорк, а там посмотрим… Если хочешь, я не буду ни с кем встречаться. Раз это тебе неприятно, я готов… – Габриэль немного помолчал. – Я прошу тебя, Джорджия! Дай мне шанс. Я знаю, что совершил ошибку, но клянусь: я сделаю все, чтобы заслужить твое прощение.
Его голос задрожал от сдерживаемых эмоций, и я почувствовала, как у меня внутри все переворачивается. К счастью, я знала, что ни в коем случае не должна поддаваться жалости. И не только ради себя, но и ради него. Ради нас обоих. Конечно, было бы проще всего сказать ему: «О’кей, я согласна сохранить открытые отношения», – и иметь Габриэля в качестве запасного аэродрома на случай, если с Максом ничего не выйдет, но я не могла так поступить. Я должна была отдать отношениям с Максом все силы, отдать всю себя. Любой другой вариант казался мне неправильным.
– Мне очень жаль, Габриэль, действительно жаль, но для нас обоих будет только лучше, если мы сейчас просто расстанемся.
– Ты… ты больше меня не любишь? – Его голос прозвучал хрипло.
– Частица моего сердца всегда будет с тобой, потому что когда-то я сама отдала его тебе. Но любовь может остыть…
– Господи, как же я напортачил! Если бы я не уехал…
– Я не думаю, что твой отъезд сыграл такую уж важную роль. Любовь не знает сослагательного наклонения, потому что любое чувство, которое опирается на «если бы, как правило, недолговечно. Любовь не боится «несмотря на» и «вопреки», но как только появляется «если бы, она заканчивается…
– Этот хоккеист… это он заставил тебя принять такое решение?
– Макс о нем даже не знает.
Габриэль снова замолчал. Прошла, наверное, целая минута, прежде чем я снова услышала его голос.
– Просто не знаю, что еще сказать… Но прощаться не хочу, потому что мне кажется, у меня больше не будет возможности с тобой поговорить.
Он был прав. Я и Габриэль расставались, и скорее всего – навсегда. В таких случаях люди обычно обещают, что будут поддерживать контакт, но на практике это случается крайне редко.
– Мне очень жаль, Габриэль. Правда жаль.
– Обещай мне одну вещь…
– Какую?
– Если… если к тому времени, когда я вернусь, ты по какой-то причине снова будешь одна, позволь мне пригласить тебя на обед. Пусть даже в качестве друга.
Я не сдержала вздоха.
– Хорошо.
– Я люблю тебя, Джорджия.
– Прощай, Габриэль.
Максу я позвонила только после обеда.
После разговора с Габриэлем на душе было тяжело, и мне требовалось время, чтобы стряхнуть мрачное настроение. Но шли часы, и грусть сменилась страхом. Ничего удивительного, ведь я только что порвала с человеком, который был мне небезразличен – порвала ради мужчины, об истинных чувствах которого я могла только догадываться. Любил ли Макс меня так же сильно, как я его? Я ничего не знала наверняка!
В довершение всего к моей неуверенности прибавилось возбуждение, вызванное неизбежными мыслями о тех отношениях, которые могут сложиться у нас с Максом, если все пойдет так, как я думала, однако это возбуждение было сродни тем чувствам, которые испытывает цирковой акробат, ступивший на натянутый под куполом канат без страховки.
И все-таки, когда я наконец взяла телефон, я испытывала небывалый подъем.
– Привет, красотка! – Глубокий, хрипловатый голос Макса обволакивал меня словно толстое шерстяное одеяло. – Как дела?
Я вздохнула.
– Надеюсь, ты не против повторить эти слова? Я их запишу и буду прослушивать каждый раз, когда у меня будет плохое настроение.
– Не проще ли будет просто позвонить мне и услышать их вживую? Кстати, ты не звонила мне уже несколько дней…
– Извини. Мне нужно было как следует подумать о… обо всем.
– Ну и как? Что-нибудь надумала?
– Да.
– Рад это слышать. Не хочешь об этом поговорить?
– Хочу, но лучше не по телефону. Ты не занят сегодня вечером?
– Увы.
– Ох… А как насчет завтра?
– До завтра я вряд ли вернусь. Сегодня вечером я улетаю в Калифорнию на несколько дней.
– Я не знала, что ты должен лететь туда так скоро.
– Ну, для меня это тоже стало неожиданностью.
– А когда ты вернешься?
– В субботу.
Обычно я читала Макса как открытую книгу, да и сам он ничего от меня не скрывал. Но о подробностях этой новой поездки он почему-то предпочел промолчать, а допытываться мне было неудобно, поэтому я только спросила:
– У тебя все в порядке с новой командой?
– Да. Осталась пара мелких формальностей, а так все отлично.
Его непонятная уклончивость снова заставила меня забеспокоиться, но я постаралась списать это на свое взвинченное после разговора с Габриэлем состояние. Кроме того, Макс пока не знал, что Габриэль больше не стоит у него на дороге, так что его сдержанность была легко объяснима. Да, точно: он тоже переживает, но старается этого не показать.
Отбросив колебания, я ринулась вперед:
– Ты сможешь встретиться со мной в субботу вечером?
– Конечно. Я возвращаюсь утренним рейсом, но учитывая разницу во времени, я буду в Нью-Йорке не раньше четырех.
– Отлично. Приезжай сразу ко мне, я что-нибудь приготовлю. Как ты на это смотришь? Конечно, можно пойти в ресторан, но если мы встретимся у меня, то не будем зависеть от всяких случайностей. Обещаю, что дождусь тебя, даже если твой рейс задержат.
– Что ж, я согласен. – В его голосе впервые прозвучали радостные нотки.
– Значит, договорились. А сейчас мне надо возвращаться к работе – у меня, как всегда, полно дел. Приятного полета, Макс. Увидимся на выходных.
Глава 24
Оставшиеся до субботы дни стали едва ли не самыми длинными в моей жизни. Когда суббота наконец наступила, мои нервы были натянуты до предела. С тех пор как мы с Максом познакомились, мы виделись или обменивались эсэмэсками чуть ли не каждый день, однако на этот раз из Калифорнии не было никаких вестей. После того как в Нью-Йорк неожиданно вернулся Габриэль, я сказала Максу, что мне нужно время подумать, и он, как истинный джентльмен, не стал меня торопить, но даже тогда Макс время от времени баловал меня простенькими сообщениями. Но за эти несколько дней он не прислал ни строчки.
В конце концов я не выдержала и взяла инициативу в свои руки. Буквально накануне я отправила ему эсэмэс, в котором спрашивала, как идут дела. Я надеялась, что мое сообщение заставит Макса нарушить тишину и мы начнем перезваниваться, как прежде, но мои надежды не оправдались. Его ответное сообщение было вежливым, но таким коротким, что я решила не наседать. С тех пор прошло несколько часов, но за это время смутное беспокойство, которое появилось у меня после нашего последнего разговора, превратилось в самую настоящую тревогу.
Когда в семь часов вечера Макс наконец-то позвонил в мою дверь, я была вне себя от волнения.
– Привет.
Войдя в прихожую, Макс поцеловал меня в губы, что меня в значительной степени успокоило. Но не до конца.
– Как долетел?
– Без приключений.
– Выпьешь вина с дороги?
– Если у тебя есть – с удовольствием.
Вино у меня, разумеется, было. Другое дело, что я так волновалась, что с трудом представляла себе, как я буду разливать его по бокалам. Больше всего на свете мне хотелось хлебнуть прямо из горлышка.
Макс последовал за мной в кухню и сел на табурет у стола. Я поставила на столешницу бокалы и достала из холодильника вино.
– Ты доделал все, что собирался?
– Да.
Меня бесконечно раздражало, что Макс вовсе не спешил делиться со мной подробностями своей поездки в Калифорнию. Ни зачем, ни почему… А мне по какой-то причине было очень важно это выяснить. Я никогда не любила совать нос в чужие дела, поэтому допытываться мне не хотелось, но желание знать оказалось сильнее приличий. Наполнив вином бокал, я придвинула его к Максу.
– Что все-таки понадобилось от тебя руководству твоей новой команды, что ты сорвался туда так скоро?
Я старалась смотреть ему в глаза, но Макс упорно прятал взгляд.
– Ничего, – ответил он, глядя в стол. – Мне просто нужно было довести до конца кое-какие дела. Кстати, я нашел для себя подходящий дом…
Моя рука с бокалом замерла в воздухе.
– Ты купил дом в Калифорнии?
– Нет. Я подумал, что в первое время буду снимать жилье. Мне хочется сначала получше познакомиться с новым местом, чтобы решить, где именно мне хочется поселиться.