Не одной же ей в поле грустить.
* * *
Вот по полю спешит Серый Волк,
Ему короб доставить бы в срок,
А в корзине подарок лежит —
Новых он друзей угостит.
Узнал Серый про Терем резной
И пошёл незнакомой тропой.
Долго ль, коротко ли к Терему шёл,
Но заветный он Терем нашёл.
– Тук и тук, ворота открывай
И меня, детвора, принимай.
Очень долго по полюшку шёл,
Наконец-то я Терем нашёл.
И пустите к себе вы меня,
Пригожусь для чего-нибудь я.
Пусть живёт в Теремочке и Волк.
Будет нам и от Серого толк.
Поселились они впятером,
Всё решается в доме добром.
Мышка день-деньской у печи
Всё печёт пироги, калачи,
А Лягушка то ткёт, то прядёт,
Зайка ловко корзинки плетёт,
Ну а Волк во дворе уж с утра
Пилит на зиму, рубит дрова.
А Лиса у окошка сидит,
Думу думает всё и молчит.
* * *
Но однажды сказала Лиса:
– Я займу всего полчаса.
И хочу я, друзья, вам сказать,
В новый путь вас с собою позвать,
Излечить и от бед, и от ран.
Открываем мы здесь ресторан!
Каждый делом займётся своим,
С нашей дружбой мы всё победим!
Волк курьером быть может у нас,
Тут работы всего лишь на час.
Стоят удочки, видишь, в углу,
Налови-ка нам рыбки к столу!
– Что ты, Лисонька, помнишь, зимой
Мы рыбачили вместе с тобой?
Но случилась досада, беда —
Я остался тогда без хвоста.
Хорошо, что мне Ёжик помог
И пришил мне мой хвост… как уж смог.
– Да, случилась, конечно, беда,
Но тогда я была молода.
Мне ли знать, что замёрзнет река?
Извини за больные бока!
– Так и быть, я прощаю, кума!
– Пострадала в тот раз и сама,
И болит до сих пор голова.
На меня, друг мой, всё же не злись
И на просьбу мою отзовись! —
И вздохнула печально Лиса,
И упала из глаза слеза.
Подошёл Серый Волк, и обнял,
И такие слова ей сказал:
– То, что было плохое, прошло.
Это значит – нам всем повезло!
Нам не нужно друг друга винить,
Я пойду лучше рыбу ловить.
А Лиса продолжает свой сказ:
– Вот проворный Зайчишка у нас,
Будет он официантом как раз.
Важно, чтоб везде ты успел.
У Лягушки же множество дел.
Всем делам у нас будет почёт!
Мышка, ясно, на кухне печёт.
А на кассе я буду сидеть,
Брать заказы, за залом смотреть.
И отчёты расходов за мной.
Кто решится – тот будет герой!
Раздалось в Теремке вдруг: «Ура-а-а!
К делу мы приступаем с утра!
Добровольцы в компании есть.
И хвала им за это, и честь!»
Утром рано, чуть свет на дворе,
Собирался Медведь на заре
В чисто поле пешочком пойти
И чудесный там Терем найти.
Вот стоит перед ним Теремок,
Для него он совсем невысок.
– Как я в Терем нарядный зайду?
Я в него никогда не войду!
Для моей полноты слишком мал! —
Сокрушался Медведь и рыдал.
На крылечко выходит Лиса.
– Что за шум? Гость у нас. Чудеса!
Что ты, Мишка, кричишь и ревёшь?
В Теремочек ты наш не войдёшь?
Знаю, умная ты голова,
И скажу я такие слова:
Теремочек у нас небольшой,
Так построй же, Медведь, ты другой,
Чтоб просторно, светло было в нём.
Ах, как весело все заживём!
Призадумался мудрый Медведь:
«Так зачем же страдать и реветь?
Будет Терем во поле стоять,
Позолотой на солнце сиять!»
И отправились с Волком к Бобрам,
И заказ поступил мастерам:
Заказали столбы, крышу, сруб[1],
Также к срубу просторный прируб[2].
А работа кипит – пот с лица!
Сколько дел! И не видно конца!
Молоточки стучат и стучат,
Ну а пилы, как пчёлы, жужжат…
Нет уж счёту шурупам, гвоздям.
Будет в доме просторно гостям!
* * *
Терем в поле, красуясь, стоит,
Мягкой кровлей на солнце горит,
А крыльцо на широких столбах
В расписных стебельках и цветах.
А цветов – не назвать и не счесть,
И здесь каждому место и честь:
Здесь фиалка, алтей, василёк.
Над крыльцом разместился конёк,
А вверху, на втором этаже
(Оказалось, что всем по душе),
Башни, как часовые, стоят,
Витражами оконца горят.
И балкончики башни венчают,
Терем новый они украшают.
В дань традиций седой старины —
Окна в рамах больших в три стены.
Окна, ты посмотри, непростые,
И наличники все расписные,
Ставни – взмах лебедей в два крыла
– Так затейливы их кружева!
А зайдёшь – ты глаза уж зажмурь:
Бриллиантом сверкает глазурь.
Печь по центру в цветных изразцах[3],
В птицах разных: колибри, скворцах.
А проёмы и арки витражные,
И на стеблях цветы – да всё разные,
То цветок голубой, то оранжевый.
Есть из ткани панно, да из саржевой.
Посетителей знай завораживай!
Домотканые в доме ковры,
Да резные стоят тут столы.
А скатёрки на них всё льняные,
По подолу узоры цветные.
И как главный и праздничный приз —
На столах из фарфора сервиз!
И взошла вдруг над полем дуга,
Разогнала она облака.
Это радуга в небе горит,
А под ней колокольчик висит.
Он смеётся, поёт и звенит,
Созывает всех в Терем резной:
– Здесь порадуют вкусной едой!
Сказки – старые придумки,
В них урок и в них задумки.
Слушай сказки да вникай,
Жизнь получше понимай.
Не по щучьему веленью,
А по дружному хотенью,
Не волшебной палочкой,
Топором да скалочкой
Сделан Терем на виду.
Слава дружбе и труду!
ПионПо мотивам древнекитайской легенды
В долине, в травяных лугах,
Где поселился вечный страх
И злые духи в ночь гуляли,
Искусство знахарей лишь знали,
В болотах средь ночной тиши
При свете лун седых и полных
Цвели одни лишь камыши
В канавах чёрных и бездонных.
Но что случилось в час зари,
Когда раскрылись лепестки,
Весенним солнышком пригреты,
Туманом ласковым одеты?
Кто колдовал, чтоб вырос он,
Наш замечательный Пион?
И в тех местах, глухих и страшных,
Исчез пугающий всех дух
И поселился рослый, статный,
Всем добрым людям верный друг,
Защитник, воин, Аполлон —
Наш замечательный Пион!
Сад расцветал, благоухал,
Манил к себе детей и взрослых.
Его растил, оберегал
От разных бед, напастей злостных
И светлым днём, и ночью тёмной,
В заботе и любви огромной
Лелеял, поливал в ночи
Известный всем герой Хо-Чи.
Но вот однажды мимо сада
Шли не убийцы, не засада,
Всего лишь несколько ребят,
Подростков, не щенков – орлят,
Детей родителей известных,
Соседей знатных, баев местных.
Кого ни взять – вельможи свин
(Простите, оговорка: сын).
И на пути у тех орлят
Какие-то цветы стоят!
В ночи светлы, горят, как звёзды,
Как рай бесценный кем-то создан,
Как лебедь в брызгах водяных,
Как дева в лентах золотых.
Как шар, горящий пред закатом,
С чудесным ярким ароматом,
Как сказочный и мирный сон,
Кругом лишь он один – Пион!
Чанг-Эй – известный хулиган —
Вскричал, как глупый грубиян:
– Ребята, ну-ка навались
И от цветов освободись!
Не место им расти на поле,
Не стоит холить их на воле!
Что, поважней не стало дел?
Сосед совсем уж одурел?
Схватил большую быстро палку
(Не проявлять же тут смекалку!),
И начал все цветы топтать,
И больно бить, и грубо рвать!
Старик их долго умолял,
Прося оставить всё в покое.
К Всевышнему их призывал!
Но разве речи палок стоят?
Хоть руки всё ж не молоды —
Не допустил Хо-Чи беды.
Хоть слабы были старца ноги,
Врага прогнал с святой дороги!
Хо-Чи не струсил, не свернул,
Назад мерзавцев повернул.
Прогнал завистников, слюнтяев,
Ничтожных и пустых лентяев,
Прогнал бездушные стада…
– В них капли даже нет стыда!
И нет на грешников узды,
А ведь кругом цветут сады!
Растоптаны, испорчены, побиты,
Поломаны растения, убиты!..
Хоть слёзы лей, хоть ими умывайся,
На землю упади
И с жизнью распрощайся —
Исправить всё ну просто невозможно!
Но что-то вдруг плеча
Коснулось осторожно.
– О чём ты плачешь, старец мудрый?
О чём тоскуешь в тишине?
Я помогу тебе в беде.
Я соков дам твоим питомцам,
Я Дева, видишь, дочь я Солнца.
Я все растенья оживлю,
Твой сад я в райский превращу!
Ты принеси лишь мне водицы
И помоги цветам умыться.
И не найдёшь такой красы,
Когда распустятся сады!
Хо-Чи помчался за водою.
Кто тайну эту приоткроет?
И как поверить в этот бред,
Когда чудес на свете нет?
Полил он поле всё водою —
Глаза распахнуты зарёю!
Прошёл лишь миг – и всё в цветенье!
О, радость, жизни пробужденье!