Господи, какие мальчишки все-таки твердолобые! Будто сам не понимает, как тяжело мне может даться предстоящий разговор. Вот и сижу как черепаха, спрятавшись «в домик».
Я наконец обернулась и, к своему облегчению, увидела за забором Танюху.
– Ого, – пробормотала я. – Уже так поздно! Чего это она?
Митька пожал плечами. Я выскочила из дома и направилась к калитке.
– Привет! – улыбнулась мне Таня. – А чего песик ваш не лает?
Я огляделась в поисках Пуговки. Наша любимица после сытного ужина развалилась на веранде и крепко спала.
– Отдыхает после трапезы, – сообщила я.
– У вас даже песик городской, – фыркнула Таня. – Для чего вообще собаки нужны? Огород сторожить.
Я, разобравшись с замком, распахнула калитку и пригласила Таню на участок. Огород, говорит, сторожить… Это она еще не знает, какие я Пуговке спа-процедуры зимой устраиваю.
Когда мы зашли в дом, Мити на кухне уже, разумеется, не было. Успел улизнуть в свою комнату. Вот хитрец!
– Будешь чай? – предложила я.
– Угу, – откликнулась Таня. – У вас конфеты есть? Я чай с конфетами люблю.
– Есть, – рассмеялась я, ставя чайник на электроплитку. – Шоколадные.
– Тащи! – кивнула Танюха.
Мне было интересно, почему Таня пришла к нам поздно вечером, но она помалкивала. А я не приставала с расспросами. Съев парочку конфет, Танюха проворчала:
– Я ведь сейчас так с бабами своими сильно поссорилась…
– Из-за чего? – спросила я, заваривая чай.
– Ой, да ну их! – поморщилась Таня. – Опять завели песню, что ничего дельного из меня в городе не получится. Мол, сиди в Николаевке и не вякай. Талантище нашлась.
– Это они так тебе сказали? – ахнула я.
– Ну!
– Хороши подруги, – покачала я головой.
– Все, не хочу о них говорить, – вздохнула Таня. – Закрыли тему.
Я поставила перед Таней чашку с горячим чаем. Она тут же потянулась к сахарнице.
– Благодарствую! – откликнулась Танюха.
Интересно, а кто-нибудь в деревне в курсе, что произошло между Соловьем и Катей Батуриной?
– Что еще нового? – будто между делом спросила я.
Таня, задумчиво жуя конфету, пожала плечами.
– А! – внезапно просияла она. – Гадаем вот все, кто такой смелый твоему Соловейчику морду начистил. Ты, случаем, не знаешь?
– Он больше не мой, – нахмурилась я. – Вернее, моим и не был. Мы не общаемся.
– Не знаешь, значит, – разочарованно протянула Таня. – В любом случае ему идет. Ха! Наверняка в городе со своими братками что-нибудь не поделил.
– С какими еще братками? – не поняла я.
– Ой, да по-любому Соловей чем-то незаконным промышляет. С такой-то «крышей».
– С какой крышей? – переспросила я.
Таня посмотрела на меня как на недалекую:
– Ну, ты чего сегодня? Соберись! Кажется мне, что батя его крышует.
– А кто у него… батя? – спросила я.
– В органах не последний человек, – сказала Таня. – Высокопоставленный мент, короче.
В этот момент в нашу дверь кто-то громко постучал. От неожиданности я вздрогнула. Почему-то сразу подумала, что это Соловей. Ведь как раз его обсуждали. Хотя как он мог проникнуть на участок? Калитка-то вечером заперта… Не полезет же он через забор. Наверное, кто-то из Филатовых.
За дверью стоял озадаченный чем-то Игорь.
– Митю позови, – растерянно попросил он.
– И тебе привет, – откликнулась я. – Что-то случилось?
– Пока нет, – туманно отозвался парень. – Зови братана.
Что означает «пока нет»? Мне вновь стало тревожно.
– Может, ты пройдешь? – предложила я.
Игорь заметил Таню, которая, замерев с чашкой в руках, смотрела на Филатова.
– Нет, я здесь на веранде подожду. Спасибо за приглашение, – откликнулся Игорь, между делом кротко кивнув Танюхе. Если уж он отказался перед Таней, как обычно, покрасоваться, значит, дела неважно обстоят. Интересно, для чего ему Митька?
– Ну жди, – пожала я плечами, прикрывая дверь. – Тань, я сейчас! Пей пока чай.
Я поднялась в нашу комнату. Митька, развалившись на кровати, играл в телефон.
– А ты почему с нами чай не пьешь? – спросила я. – Таня говорит, у нас очень вкусные конфеты.
– Я рад, что она их оценила, – невозмутимо ответил Митя. Вот ведь какой!
– Ладно, я не за этим пришла. Там Игорь тебя ждет…
Лицо брата тут же стало серьезным и отстраненным. Таким же, как и у Игоря. Митька быстро поднялся с кровати.
– Ты не объяснишь мне, что происходит? – нахмурилась я.
– Пока не могу, – ответил брат, собираясь выйти из комнаты.
– Как вы надоели со своими секретами, – рассердилась я, хватая брата за руку. – Хотя бы намекни, с чем это связано.
– Надеюсь, скоро в усадьбе перестанут твориться темные дела, – ответил Митя.
– Так ты в усадьбу? – воскликнула я. – Митька, с ума сошел? Почти ночь на дворе! Еще и папа в город уехал… Я тебя не отпущу.
– А я у тебя как бы не отпрашивался, – заявил брат, выдергивая свою руку из моей.
На кухню мы спустились со скандалом.
– Митя! Только попробуй уйти из дома! Что вы с Игорем задумали?
– Да все нормально будет. Что ты прицепилась?
Встретившись взглядами с Таней, мы резко замолчали.
– Привет! – откликнулся Митька. – Как конфетки?
– Спасибо, очень вкусные, – растерянно отозвалась Танюха.
– Это очень круто. Ну, пока! – помахал Митька и выскочил за дверь.
– Митя! – закричала я. Ну конечно… Кто будет слушать какую-то старшую сестру?
Таня промолчала. Я принялась пить чай вместе с гостьей, но все мои мысли были только о Митьке и Игоре. А ведь тогда в подсолнухах Филатов обещал мне, что не будет вмешивать в это дело брата. Я сидела как на иголках. Танюха, конечно, заметила мое переменившееся настроение. Еще и этот скандал между мной и Митей, который мы разыграли перед девчонкой…
– Что случилось-то? – не выдержала она.
Я только тяжело вздохнула. Наверное, нужно рассказать Тане, что все-таки тогда произошло со мной и Пуговкой возле усадьбы.
– Ты помнишь, как наша собака носила такую странную штуку на шее? – начала я.
– Ну! – откликнулась Таня.
– Так вот, это ее машина сбила. И знаешь, как все произошло?
Я поведала Танюхе о том злополучном дождливом утре, когда мы с Пу оказались рядом с заброшенным домом.
– Я ж говорила, это место проклятое, – прошептала зловеще Таня. – И что? Митя с Игорем туда отправились?
– Именно! – отозвалась я.
В доме стояла угнетающая тишина. Казалось, кто-то негромко постучал в окно. Но на улице никого не было. Я пригляделась: жирный жук, прилетев на свет, бился в стекло.
– Что ж, надеюсь, они скоро вернутся, – проворчала Таня. – Как вспомню этот обшарпанный домик… Бр-р, гадость!
Я вскочила с места и схватила со спинки стула свою толстовку. Натянула ее прямо на платье, собрала волосы в пучок.
– Ты чего? – удивилась Таня.
– Не могу я спокойно дома сидеть, когда Митька там, – сказала я, потянувшись за обувью.
– Только не говори, что ты тоже… туда… – пролепетала Таня, поглядывая в окно, за которым уже совсем стемнело. – Саш, ты сумасшедшая?
– Возможно, – уклончиво ответила я, зашнуровывая кеды. Затем поднялась с корточек и внимательно посмотрела на Таню: – Ну что? Идешь со мной?..
Глава тринадцатая
Где-то вдалеке раздался жалобный вой собаки. Я решительно шагала в сторону усадьбы по неосвещенной разбитой дороге. Таня нехотя плелась следом.
– У меня ноги от страха подкашиваются, – пожаловалась подруга. – И под ложечкой сосет… Саш, а кстати, что за ложечка, ты не знаешь? Где она вообще находится?
Я немного притормозила:
– Ну, у тебя же сосет. Тебе виднее!
Таня будто прислушалась к себе.
– Вот тут все от ужаса сжимается в большой комок, – ткнула она пальцем куда-то под ребра. – И еще тошнить начинает…
– Ты можешь вернуться домой, – спокойно ответила я Тане. – Я ж тебя не силой туда тащу. Просто предложила… составить мне компанию.
– И отпустить тебя одну? – возмутилась Таня. – Ну уж нетушки! Просто нужно было с собой вашего песика взять. Мне было б гораздо спокойнее.
Перед уходом мы с Таней заперли Пуговку в доме.
– Пу может залаять в самый неподходящий момент, – поморщилась я. Тут же вспомнила утро, когда еле оттащила рычащую Пуговку от заброшенного дома.
– Хотя какой толк от городского песика? – продолжила негромко рассуждать Таня. – Слишком он у вас добрый и доверчивый. Хотя я слышала, что собаки видят призраков!
– Каких еще призраков? – не поняла я.
– Которые обитают в старой усадьбе. Например, эта знатная дамочка, которая на себя руки наложила после двух убийств… Или парнишка, повесившийся там же позже. Как считаешь?
– Ну какие призраки, Таня? – засмеялась я. – Нужно бояться людей, а не…
Меня перебил вой, который раздался со стороны леса.
– Может, пока не поздно, вернемся? – вцепилась в мою руку Таня.
– Но мы почти дошли, – возразила я. Впереди уже виднелось заброшенное темное здание. Вокруг этого места, разумеется, не было ни души. Я прислушалась. Пока что тихо. Только ветер качал над головой кроны деревьев. И со стороны леса доносились непонятные шорохи. Внезапно раздался детский крик.
– Ты слышала? – насторожилась Таня. Она по-прежнему не отпускала мою руку. – Будто громко плачет кто-то… Маленький ребенок. Может, ну его?
– Может, и ну… – пробормотала я. Мы остановились посреди дороги. Конечно, мне тоже было не по себе. – А если тому, кто кричал, нужна помощь?
Я совсем растерялась. Крик повторился где-то совсем близко.
– Нет, похоже, просто сыч кричит, – быстро проговорила Таня. – Как жу-утко!
Жутко. Не то слово! Но я не могла перестать думать о Мите.
– Глянем одним глазком и, если что, убежим, – решилась наконец я. – Быстро бегать умеешь?
– Ты дурная на всю голову, – проворчала Таня, вновь следуя за мной.
Мы подобрались к усадьбе совсем близко. На цыпочках подошли к старому ветхому забору.