От негромкого участливого голоса захотелось разреветься. Но я пообещала себе, что не буду плакать из-за этой женщины. Ни в коем случае. Нет.
– Неужели я тебе совсем не нравлюсь? – спросила я, посмотрев в глаза Андрею.
Кажется, парень не ожидал от меня такого вопроса.
– Нравишься, – честно ответил Андрей, не отводя взгляда.
– Как друг? – решила сразу уточнить я. – Иначе как объяснить, что ты желаешь Игорю счастья со мной?
– С чего ты это вообще взяла? – хриплым голосом спросил Андрей.
– Я подслушала ваш разговор, – призналась я. Затем быстро добавила: – Не нарочно, конечно. Просто так получилось.
Вместо ответа Андрей подошел ближе к реке, при этом громко выругавшись. От неожиданности я даже зажмурилась. Никогда не слышала от него таких слов.
– Думаешь, личная жизнь Игоря важнее твоей собственной? – выкрикнула я в спину парню.
– Не в этом дело, – буркнул Андрей. – Просто с нами такое впервые. Поэтому я не знаю, как себя вести. Все это сложно объяснить.
Какие могут быть объяснения? Либо мы вместе, либо нет. Я подошла ближе к Андрею. Он сосредоточенно смотрел на черную блестящую реку, будто в воде можно было найти решение всех наших проблем. Я не спускала с парня взгляда, пытаясь уловить в его глазах ответ на свой вопрос: нравлюсь ли я ему как девушка? Судя по тому, как Андрей хмурился, да. Нравилась. Я заметила, как нервно дрогнул его кадык.
Похоже, спонтанные поступки – это моя отличительная черта. Например, сорваться ночью к заброшенной опасной усадьбе или поступить вместо юрфака в театральный. И ведь я еще ни разу ни о чем не пожалела. Пожалуй, кроме того, что полезла в чертов папин ноутбук.
Андрей по-прежнему смотрел на воду. Сердце мое бешено застучало.
– Ладно, черт с тобой, – негромко пробормотала я. Андрей с удивлением посмотрел на меня. – Ты действительно этого стоишь.
Я порывисто обхватила парня руками за шею и, притянув к себе, начала целовать. Андрей сразу ответил на поцелуй, в ответ все крепче прижимая меня к своему телу. Делал он это с таким напором и страстью, будто дорвался до чего-то ранее запретного. На мгновение, оторвавшись от поцелуя, парень внимательно посмотрел в мои глаза. Я чувствовала его сбивчивое дыхание.
– Ты чего? – шепотом спросила я. От внимательного взгляда карих глаз у меня захватило дух.
Андрей, улыбнувшись, покачал головой. Ничего, теперь все в порядке. Парень осторожно взял теплыми ладонями мое лицо и вновь начал целовать. И от этих поцелуев я не чувствовала мокрого берега под ногами. У меня срывало крышу, одновременно бросало в жар и в холод. Казалось, в тот самый миг весь кошмар испарился. Осталось только чувство беспечного лета. Когда тебе всего восемнадцать и единственная проблема в жизни – дожить до новой встречи с парнем, который до чертиков нравится. И любить в эту минуту захотелось еще сильнее. Любить такой любовью, которая сбивает с ног.
Мы долго целовались. И я желала, чтобы это никогда не заканчивалось. Я была готова провести на этом темном тихом берегу всю оставшуюся жизнь. Но Андрей в какой-то момент решил прекратить наши поцелуи и выяснить, что все-таки со мной стряслось. Мы уселись на влажном песке. Я долго разглядывала желтый свет от луны на воде, прежде чем приступить к своему рассказу.
– Представляешь, нам с Митей лгали всю жизнь, – наконец сбивчиво начала я. – Сегодня мы с братом прочитали письмо, и, похоже, его написала наша мама… Конечно, мы не слышали версию отца. Но я уверена, что послание от нее. Имя совпадает. И ты бы видел фотографию… Я ведь рассказывала тебе, что похожа на нее? Она живет в Америке. И вновь счастлива замужем. Только без нас.
– Вот это да, – пробормотал Андрей. – Чем не сюжет для фильма?
– Да уж, – грустно согласилась я. – Никогда бы не подумала, что такой кошмар может произойти с нами. Сюжет не то что фильма… Сюжет какого-нибудь популярного ток-шоу по телевизору. Глядишь, нас еще в студию пригласят. Туда, где все возмущенно кричат, а ведущий просит не переключать канал.
– Ты еще и шутишь? – осторожно посмотрел на меня Андрей.
– Я просто не знаю, как к этому относиться. Как мне реагировать? Сейчас стараюсь разговаривать с тобой спокойно, а саму будто разъедает изнутри.
Андрей молчал, участливо глядя на меня.
– Я даже немного тебе завидую, – призналась я. – От тебя не скрывали правду. Понимаю, совсем маленьким детям такое так просто не объяснишь, но ведь мы уже давно не малыши. Можно было все рассказать. Как папа не чокнулся? Столько лет жить во лжи. От того, что он скрыл правду, страдаем теперь все мы. И как он тогда вообще перенес это расставание?
– Когда моей мамы не стало, – начал Андрей, – отец первое время каждый вечер напивался до потери сознания и рано засыпал. Меня хотели определить в дом ребенка, пока он не придет в себя. Но бабушка не позволила. Первые полгода своей жизни я провел у нее.
– Все это так печально, – пробормотала я. – Мы тоже до школы часто у бабушки оставались. Особенно в выходные. Потому что папа был спокоен за нас, только когда мы оставались в саду. Там вкусно кормили. А отец всю жизнь много работал. А еще так и не научился готовить. Обычно он нам делал яичницу, бутерброды с колбасой и варил картошку в мундире. А бабушка по субботам откармливала супами. Потом уж я потихоньку готовить научилась. Когда в школу пошла.
Я замолчала.
– А как к этой новости отнесся Митя? – спросил Андрей.
– Если честно, мне показалось, что как-то чересчур спокойно, – ответила я. – Но Митя никогда не показывает своих настоящих эмоций. Иногда мне кажется, что в этом вы с ним похожи… Митя предложил дождаться отца и выслушать его объяснения. Но что за обстоятельства могут возникнуть, что ты просто забиваешь на своих детей? Я такого не понимаю… И не пойму никогда. Нет, брат не будет плакать из-за нее. И я не буду.
Интересно, в какой раз я произнесла эту установку? Похоже на самовнушение.
– Я стараюсь держать себя в руках, – продолжила я. – Хотя обычно я очень эмоциональная. Но при Мите не хочется совсем расклеиться… и при тебе тоже. Сижу вот, песочек ковыряю палочкой. А внутри себя кричу, громко хлопаю дверью… И плачу всем сердцем. Я слабая.
– Ты не слабая, – покачал головой Андрей, а затем тут же притянул меня к себе. – Ты права на мой счет. Я очень сдержанный. Я сухой. Я скуп на эмоции. Мне так хочется поддержать тебя сейчас… Ты только скажи – как?..
В ответ я обняла Андрея еще крепче.
– Просто не уходи больше. Пожалуйста.
Не знаю, сколько времени мы с Андреем просидели на берегу, на его расстеленной ветровке. Тот самый светлый анорак, в котором был парень, когда мы впервые встретились. Перед глазами тут же появилась картинка, как Андрей склонился над моей раненой Пуговкой. Как в то утро дождь заливал его лицо и капли воды стекали с русых волос. Помню, как Андрей пытался меня отвлечь от слез, когда тащил на руках собаку, спрашивая, какой породы Пу… Чувствовалось, что и в эту ночь Андрей вновь хотел, чтобы я хоть на мгновение забыла о возникших проблемах. Конечно, мысли о маме меня не покидали, но все-таки сейчас рядом с парнем мне было немного легче. Как вовремя в моей жизни появился этот человек.
Мы вернулись к дачам в тот момент, когда небо над нашими головами уже тлело рассветом. Еще не доходя до забора, я услышала шорох. Под ногами кто-то копошился. Боже, неужели опять змея?
– Что это? – пискнула я, подскочив к Андрею и схватив его за руку. – Гадюка?
Андрей внимательно посмотрел на траву.
– Не думаю, – улыбнулся он. – Семейство ежей возвращается с ночной охоты. Вон же они, посмотри.
Мы вдвоем тут же присели на корточки и уставились на удаляющиеся колючие спинки. Ежи, мило переваливаясь, скрылись в кустах.
– Какие забавные, – улыбнулась я, переведя взгляд на Андрея.
– Да, – улыбнулся в ответ парень.
– Сначала подумала, что змея, – призналась я. – Помнишь, как тогда на рыбалке Митьку из-за этого с лодки опрокинула?
Негромко рассмеялась, вспомнив озадаченное лицо брата, когда я, испугавшись до смерти, чуть не стянула с него шорты.
– Тоже змей панически боюсь, – признался Андрей.
– Я думала, ты ничего не боишься, – серьезно сказала я. – Или, по крайней мере, не признаешься мне в своих страхах.
– Не понимаю, что в этом такого? – рассмеялся Андрей. – Я еще в детстве бабайку боялся. И в Деда Мороза, кажется, дольше, чем Игорь, верил.
– Ну ладно Дед Мороз! – откликнулась я. – В него я тоже долго верила… Но бабайка?.. Андрей, как же так?
– Думал, что она живет под моей кроватью, – с серьезным видом продолжил парень. – Лохматая и седая такая, с гнилыми зубами и длинными когтями.
– Фу, кошмар! Это, случайно, не Игорь подкинул тебе такое описание? – полюбопытствовала я.
– Когда мы делили одну комнату на двоих, мне очень «перепадало» от его страшилок, – вздохнул Андрей.
– Представляю, – улыбнулась я, вспомнив историю с николаевской ведьмой.
– Может, наконец встанем с корточек? – предложил Андрей. – Не очень удобно так общаться.
Я вновь негромко рассмеялась. Андрей первым поднялся и протянул мне руку. С его помощью я встала и взглянула на наш притихший голубой дом. В окнах отражалось утреннее небо. Наверное, Митя уже видит десятый сон…
– Второй день подряд мы вместе встречаем рассвет, – сообщила я Андрею.
– Действительно, – усмехнулся парень. – Мне кажется, после всех событий тебе нужно хорошенько выспаться.
Мы посмотрели друг другу в глаза. Наверное, вид у меня сейчас такой жалостливый, как у побитого щенка. Андрей молча заключил меня в объятия. Мы немного постояли так, крепко обнявшись. Затем парень отвел волосы от моего лица и поцеловал.
– Постарайся уснуть, – тихо проговорил Андрей мне на ухо. – Пожалуйста.
– Я постараюсь, – кивнула я в ответ. Тем более глаза мои действительно уже слипались. – Спокойной ночи… или уже спокойного утра?
Нехотя освободившись из объятий Андрея, я, не оборачиваясь, прошла к калитке. Шла к дому, чувствуя на себе внимательный взгляд парня. Как жаль, что нашу близость омрачают эти дурацкие события в моей жизни. Наверное, в другое время я бы уже кружилась по нашему зеленому участку от захватившего меня счастья.