– Ты что!
«Хватит мне нотаций и от одной тебя!» – устало подумала я. И почему каждый считает своим долгом меня воспитывать? Мама, папа, бабуля, Витя, Анаит… Каждый! Пожалуй, кроме Волкова. Этим он мне и нравился.
– Не смей ничего говорить моему брату, – пригрозила я трубке.
– Пф! – фыркнула в ответ Анаит. – Послушай, Майя, если ты не вернешься к выходным, как мы и договаривались, я не буду больше тебя прикрывать, понятно?
Я к тому времени уже доплелась до Богдана. Он явно прислушивался к моему телефонному разговору.
– Да, да, да, – вздохнула я. – Понятно, мамочка! Больше не ругайся. Спокойной ночи!
– Михайлова, я не закончи…
Я нажала на сброс.
– От мамы все-таки досталось? – с сочувствием спросил Богдан.
– От подруги, – ответила я. – Ну? Куда дальше?
Мы остановились недалеко от небольшого кладбища, расположенного на пригорке. Луна стояла высоко в темно-синем небе и освещала деревянные кресты, прятавшиеся за невысокой изгородью. Дом, который, судя по всему, и принадлежал загадочной Матвеевне, находился на самом отшибе. Нас со всех сторон обступила звенящая тишина. Выкрашенный коричневой краской и с погасшими окнами, он стоял словно нежилой. Вишня росла прямо у забора. Я вспомнила, что за нами, на несколько сотен километров, нет ничего, кроме соснового леса…
– Судя по всему – сюда, – кивнул Богдан на покосившийся от старости дом.
Глава девятая
Если бы рядом не было Богдана, я бы точно упала в обморок от страха. Голубоватый лунный свет падал на дикую вишню, и длинные черные тени от ветвей расползлись по забору. Могильные кресты за спиной не давали покоя и вселяли какой-то детский ужас. Будто вот-вот должен воплотиться в жизнь один из ночных кошмаров. Внутри билась неспокойная мысль – убежать отсюда как можно скорее. Без оглядки.
– Что-то мне не нравится это место, – призналась я, все так же поглядывая на черные потухшие окна. Хотелось взять Волкова за руку. Вцепиться так, чтоб он почувствовал, насколько мне в этом месте неуютно. Но я постеснялась.
– Да ладно тебе, – сказал Богдан. – Все будет хорошо.
Тем не менее сам он стоял перед домом как вкопанный и не решался пока подходить к нему ближе. Вдалеке отрывисто вскрикнула ночная птица. Я еще больше оцепенела. По коже пробежали мурашки. Я огляделась. В небе уже давно вспыхнули звезды.
– Надеюсь, машину скоро починят и мы до начала выходных успеем смотаться в город, – продолжил Богдан.
– А если не починят?
– Тоже не пропадем. Ты вон себе уже успела друзей найти. – В голосе Богдана было что-то незнакомое, что заставило меня насторожиться. – Как зовут этого парня?
– Ринат, – услужливо подсказала я. – Да, он хороший.
– Понравился тебе?
Глупо обсуждать мои симпатии, находясь в полнейшей неизвестности от того, что нас ждет дальше. Да еще и стоя посреди дороги между старым кладбищем и таинственным домом.
Я неопределенно дернула плечом. Понравился ли мне Ринат как парень? Конечно, нет. Никто не может понравиться мне сильнее, чем Богдан. Но тот факт, что Ринат обратил на меня внимание даже в таком непрезентабельном виде и «мальчишеском» обличье, безусловно, радовал.
– Он показался мне хорошим. На дискотеку уже позвал.
Богдан негромко рассмеялся.
– Шустрый малый. – А потом вдруг добавил: – Извини, что поцеловал тебя в машине. Я не должен был этого делать.
Сердце стало бухать так сильно, что казалось, в затылке отдавало.
– Это было неудачной шуткой, Майя. Больше никогда не буду так шутить.
– Да уж, за такие шутки… – проворчала я слегла охрипшим от волнения голосом.
После этого странного разговора Богдан наконец двинулся в сторону притихшего дома. Я нехотя направилась за ним. И как тут решаются переночевать «водилы»? Я бы это место сотнями миль объезжала стороной. Хотя, как говорится, на безрыбье и рак рыба. Подойдя к высокому забору, мы снова замерли.
Собаки не было, по крайней мере нас никто не встретил яростным лаем. В темноте, рядом с вишней, я разглядела покосившуюся скамейку. У ворот нам не сразу удалось отыскать кнопку звонка.
Несколько минут из дома никто не выходил. Я уж было вздохнула с облегчением, что нам не придется здесь ночевать. Хотя кто еще мог принять нас на ночлег, не знала. Однако вскоре в ночной тишине послышался скрип двери. Хозяйка вышла на крыльцо и, шаркая ногами, направилась к воротам. Неприятно и протяжно задребезжал железный засов, и наконец к нам выглянула таинственная Матвеевна. В ночном антураже, в свете бледной луны, я ожидала увидеть скрючившуюся старуху, но ворота нам открыла довольно приятной наружности пожилая женщина. Вид у нее был слегка напуганным.
– Долго вас в окне разглядывала, – негромко сказала она. – Но, честно сказать, так и не признала. Вы друзья Алиски?
Я помотала головой. А Богдан включил свое обаяние. В ночных сумерках белоснежная улыбка на его загорелом лице засияла, как у Чеширского кота.
– Простите, пожалуйста, нам ваш адрес дал Ильдар Фаридович. У нас сломалась машина. Мы второй день в пути, и, по правде говоря, дорога выдалась тяжелой. Нам сказали, у вас есть лишняя комната и вы можете приютить на ночь…
Женщина еще раз внимательно осмотрела нас, а затем открыла ворота шире.
– Что ж, проходите, – пригласила она.
Мы с Богданом вошли во двор, залитый лунным светом. Пустой и какой-то неуютный. Никаких красивых клумб на переднем дворе, качелей, беседок… Я тут же вспомнила нашу дачу и нарядную веранду, на которой мы обычно в хорошую погоду ужинали или просто пили чай. И снова нестерпимо захотелось домой, к маме.
– Вообще, есть у меня комната для гостей, – все тем же тихим голосом продолжила хозяйка таинственного дома на отшибе. – Но сейчас она уже занята.
Я машинально принялась обшаривать взглядом потухшие высокие окна. Почему-то особенно мое внимание привлекло одно из них, крайнее. Возможно, потому, что в нем слегка колыхнулась занавеска. Окно закрывали ветви рябины, которая росла возле дома. Я снова перевела взгляд на женщину и разочарованно вздохнула.
– Но если вам только на ночь, у меня есть еще одна комната, в пристрое. Она без удобств, там крыша прохудилась и вместо кровати старый топчан.
– Отлично! Нам подходит! – быстро и счастливо сказал Богдан. Будто вместо слов о старом топчане и дырявой крыше расслышал: «Там чудные условия, две кровати, джакузи и кондиционер». Хотя, если честно, и мне было плевать, где ночевать. Да хоть под забором. Матвеевна оказалась не такой уж жуткой, какой я ее вообразила себе, стоя недалеко от кладбища. К тому же от усталости ныло все тело. День казался мне бесконечным.
– Значит, дорога не из легких? – глядя на нас, спросила хозяйка.
– Не то слово! – покачала головой я. Прямиком из болота да на кладбище. Вот уж точно вышла из зоны комфорта.
– Хорошо. Пойдемте, супом вас накормлю, а потом постелю, – сказала пожилая женщина. – Я, кстати, Светлана Матвеевна.
Мы с Богданом тоже поспешно представились.
В доме было намного уютнее, чем во дворе. Миновав небольшие полутемные сени, мы сразу очутились в просторной кухне. В помещении витал запах сухих трав. Я сразу же заметила в углу на одной из высоких массивных тумб множество бутыльков с мутной зеленоватой жидкостью. Я тут же без стеснения уставилась на них. Богдан сделал то же самое.
– Я – знахарка, – сказала Светлана Матвеевна, перехватив наши любопытные взгляды. – Это настои из трав.
– А я думал, самогон гоните, – улыбнулся Богдан.
– И это могу достать у нас в деревне, если пожелаете, – сухо предложила хозяйка.
– Ой, нет, что вы! Мы совсем не пьем! – поспешно запротестовала я. Еще не хватало, чтобы Светлана Матвеевна приняла нас за алкоголиков.
– Мы не пьем, но очень даже едим, – нагло вставил свои пять копеек Богдан, глядя, как Светлана Матвеевна достала из старого тарахтящего холодильника огромную кастрюлю с супом.
– Да что с тобой? – Ужаснувшись бестактности Волкова, я пихнула его локтем под ребра.
– Прости, я так устал и жрать хочу, это, наверное, нервное, – шепотом принялся оправдываться Богдан.
Но Светлану Матвеевну нахальство Богдана ничуть не смутило. Пока суп грелся на плите, женщина нарезала кубиками свежие огурцы и большими ломтями хлеб. От запаха супа у меня даже слюнки потекли.
Когда перед нами поставили две горячие тарелки, мы тут же, толком не дуя, обжигая губы и язык, накинулись на еду. Будто вечность не ели.
Светлана Матвеевна оказалась не очень разговорчивой. Не спрашивала, кто мы, откуда, с какой целью путешествуем и как оказались в деревне. Оттого я смущенно в тишине стучала ложкой по тарелке. А Богдана вообще ничего не смущало. Он с упоением ел суп, хрустел огурцами, редисом, а потом еще и добавку попросил. Хозяйка налила ему еще пару больших половников супа. А я все не сводила взгляда с бутылочек. Интересно, а Светлана Матвеевна готовит только лекарственные настои? Может, в ее силах сделать приворотное зелье? Мне бы оно не повредило. Тогда одна большая проблема по имени Богдан, которую я не могу разрешить вот уже девять лет, быстро бы улетучилась. Конечно, спрашивать о привороте я не буду. Неудобно. По крайней мере, точно не при Богдане. Он же меня на смех поднимет. Волков, к тому времени доев вторую тарелку супа, все-таки смог немного разговорить хозяйку. Узнал, сколько она возьмет с нас за ночь, разведал, где в Юрьеве ближайший и, как оказалось, единственный магазин.
Поужинав, мы отправились в ту самую комнату в пристройке.
– На улице лето, но здесь в августе по ночам уже прохладно, – сказала Светлана Матвеевна, бросив на небольшой топчан со старым матрасом белую простыню и пару пуховых подушек. Топчан был таким узким, что я даже не представляла, каким образом мы с Богданом тут вдвоем поместимся. – Будете жаться друг к другу – согреетесь.
Мы с Богданом растерянно переглянулись.
– Крыша прохудилась, – покачала головой Светлана Матвеевна. – Уж сколько жду сына из города, чтобы залатал.