Саффолк? – говорит Роберт. – Это рядом с Норфолком?
Да, – говорит Шарлотта. – Как раз недалеко.
Она ему улыбается.
Поэтому слова его следующего предложения перепутываются.
Кромер с местом этим рядом? – говорит он.
Сестра снова отвлеченно смеется.
Мужчина, который приехал с Шарлоттой, отыскал того, кто знал его покойную мать, и они собирались навестить этого человека.
Очень сочувствую. Когда она умерла? – говорит его мать.
Они начинают беседовать о том, когда умерла мать и т. д., а произошло это сто лет назад – типа больше года назад.
Она никогда себя не компрометировала, никогда особо себя не выдавала, – говорит мужчина. – Поэтому было неожиданно, что она оставила подобную просьбу, настолько специфическую.
Она оставила записку у своего юриста, – говорит Шарлотта, – и хотела, чтобы Арт отыскал родственников человека, напомнил о ней и передал сувенир на память.
Она никогда о нем не упоминала, – говорит мужчина. – Насколько я помню. В общем, я навел справки и нашел кое-какую информацию, ведь в 60-х он был композитором-песенником, и оказалось, он до сих пор жив. Так что мы едем на встречу с ним.
А какое море на том побережье, куда вы едете? – спрашивает сестра.
Северное, – говорит Роберт.
А вообще Северное море, в смысле воды, чем-то реально отличается от Ла-Манша? – говорит сестра. – Или в море вокруг Британии вода везде одинаковая и оно различается только названиями, которые дают люди?
Его сестра – тупица.
Хороший вопрос, – говорит Шарлотта.
Роберт переменяет гримасу, чтобы казалось, будто он тоже считает вопрос хорошим.
Ах, прелестный Саффолк, – говорит мать. – Высокие кукурузные поля. Початки колышутся золотистой морской волной. Голубое небо вверху, море вдали. Золото на голубом.
Рановато еще для кукурузы, – говорит мужчина.
Тем летом я ощущала себя бессмертной, – говорит мать.
Вот это лето, миссис Гринлоу, – говорит Шарлотта.
Зовите меня Грейс, – говорит мать. – А, сейчас. Это целая история. В те времена нам так хотелось почернеть, что мы опрыскивались оливковым маслом из опрыскивателя для растений, а потом жарились на солнце, пока не становились черными-пречерными. Какими мы были идиотками. Но какое лето. Оно было чудесным. Запах скошенной травы.
Мать у него инфантилка.
Прежний Роберт [Гринлоу] (про себя): Да ну его на хуй, это лето, оно всегда хуже, чем ожидаешь, погода обычно херовая, и даже если сейчас жарко, жара просто означает другой тип херовой погоды, при которой так жарко, что ничего невозможно делать, а листья на деревьях обвисают и с каждой неделей цвет их становится все тусклее и грязнее, и везде воняет говном и блевотиной, все мусорные урны воняют скисшим молоком, все это время года воняет, как от мусоровоза, который едет по городу, а ты будто плетешься за ним на велике, пока он ужасно медленно тащится по слишком узкой улице.
Новый Роберт (вслух): Эйнштейн. Он туда ездил.
Эйнштейн? В Саффолк? – говорит Шарлотта.
В Норфолк, – говорит Роберт. – Лично. В 1933 году.
Потом кто-то другой говорит что-то другое. Шарлотта оборачивается на что-то другое.
Гости собираются уходить. Они встают и прощаются.
Роберт трепещет внутри, как пташка.
Но было очень приятно со всеми вами познакомиться, – говорят гости.
Она уходит. Она отдаляется.
Электромагнитное поле со знаком «минус».
У Роберта саднит в груди.
Он чувствует, как округляются глаза.
Теперь он знает нечто подлинное и неоспоримое о строении всего на свете. Когда две частицы сплетаются, то изменение в одной из них будет означать, что происходит изменение и в другой, где бы во вселенной другая частица ни находилась[18].
Но откуда частицам об этом известно? Откуда им известно, произошло сплетение или нет?
Кому-то, возможно, лет тридцать.
Ему, Роберту, – тринадцать.
Ничего не выйдет.
Еще несколько лет (минимум три).
Хотя он все равно не думает ни о чем телесном.
Это непорочная любовь.
Роберт впервые в жизни задумался о мире исходя из того, что в нем существует не только он один.
Так как же найти человека, которого ты нашел, если ты теряешь этого человека, после того как нашел, а затем вас разделяет много долгих темных лет?
Если Эйнштейн подносит зеркало, чтобы посмотреть на свое лицо, и путешествует со скоростью света, которая равняется 300 000 километров в секунду, и свет отдаляется от его лица с той же скоростью, то сможет ли Эйнштейн когда-нибудь догнать свет, отдаляющийся от его лица?
Это мысль о свете, отдаляющемся от лица Эйнштейна в известном эксперименте с зеркалом.
Она кошмарна.
Это одна из самых кошмарных мыслей, которыми терзал себя Роберт: свет, отдаляющийся от лица Эйнштейна. Роберт лежал ночью в постели и мучился из-за этого образа.
Но до настоящего времени, вплоть до сегодняшнего дня, он никогда по-настоящему не понимал, точнее, ничего не понимал в том, что на самом деле означали и означают слова и реалии: свет, скорость, энергия, зеркало, лицо.
Свет отдаляется.
Он отдаляется от лица Роберта.
Прошло полчаса, а свет все еще здесь.
Фух.
!
Она стоит прямо здесь. Ему даже не нужно протягивать руку, чтобы ее коснуться. (Как будто он когда-нибудь на это отважится.)
Странно, но все они в конце концов столпились в пространстве между наружной и внутренней дверью, и все (за исключением Роберта, который переключает внимание с одной беседы на другую) говорят одновременно, даже мужчина, который особо не разговаривает.
Мужчина рассказывает о человеке, которого в буквальном смысле зовут Героем. Он сидит в тюрьме здесь неподалеку, рядом с аэропортом. Мужчина съездил и познакомился с ним, Шарлотта тоже съездила, позавчера. Мужчина рассказывает сестре Роберта, как трудно проникнуть в тюрьму возле аэропорта, чтобы увидеть заключенного, и какая ирония в том, что некто по имени Герой сидит за решеткой, и в то же время человек по имени Герой поистине геройски справляется с тем, что он сидит за решеткой, хотя и невиновен.
Правительственные отморозки зверски избили его в той стране, откуда он сбежал, за то, что он вел блог и критиковал что-то правительственное, – говорит мужчина. – Потом ему пришлось выехать из страны, когда он услышал, что его собираются убить за второй блог о том, как его избили правительственные отморозки.
Тем временем мать показывает Шарлотте шкафчик электросчетчика, дверца которого по-прежнему снята с петель и прислонена к вешалке, и начинает рассказывать о том, как вернулась домой и обнаружила, что входная дверь открыта: мать ходила за покупками и увидела, что дверь широко распахнута, хотя она помнила, что закрыла ее перед уходом на два оборота. Мать решила, что, наверное, кто-то из детей рано вернулся домой. Однако в дверях стояли пристав, слесарь и двое мужчин из «СА4А ЭНЕРГО».
Они взломали вашу дверь? – говорит Шарлотта. – И вошли в ваш дом без разрешения?
Они не хотели пускать меня в собственный дом, – говорит мать. – «Я здесь живу, – сказала я. – А вы кто такие?» Они спросили меня: «Я – миссис Нуреева?» – «Здесь нет никого с такой фамилией», – сказала я. «Как долго вы здесь живете?» – сказали они. «Примерно с тех пор, как вы родились», – сказала я. Они показали мне копии писем, где говорилось, что здесь живет какой-то мистер Р. Нуреев. Они сказали мне, что заменяют наши счетчики на счетчики с предоплатой, поскольку мистер Нуреев не оплачивал свои счета больше года.
Шарлотта поглядывает на Роберта.
Это не я, – говорит он.
Я показала им у себя на телефоне свой счет «СА4А ЭНЕРГО», – говорит мать, – полностью оплаченный, как всегда, но они мне не поверили. Даже когда я позвонила в «СА4А ЭНЕРГО» и механический голос подтвердил по телефону, что я их клиент. Просто где-то в их компьютерных файлах было записано, что воображаемый мистер Р. Нуреев, которого, разумеется, не существует и никогда не существовало нигде, кроме Королевского балета, тоже здесь живет. Пристав и мужчина из «СА4А» буквально заблокировали дверь, в смысле, встали в дверях и заблокировали ее руками. Наконец, но только после того, как доделали дело, они проводили меня в мой собственный дом и стояли по бокам, пока я рылась в письменном столе, доставала документы на дом и показывала им свое имя. И они сказали, вы явно не мистер Джеффри Гринлоу, и вышвырнули меня из собственного дома.
Поэтому я позвонила Джеффу. Но, даже когда он пришел и показал им свой паспорт, они отказались снять новые счетчики и поставить обратно старые. Сели в свой грузовик «СА4А ЭНЕРГО» и уехали.
К тому же они испортили всю покраску, взгляните, вот здесь и здесь, и это было еще в конце сентября. Я до сих пор ругаюсь из-за этого с роботами «СА4А».
Арт работал в «СА4А», – со смехом говорит Шарлотта. – Правда?
Шарлотта такая милая, когда смеется. Роберт видит, как у мужчины краснеет шея, до самых ушей.
Затем Роберт начинает волноваться, а вдруг и его уши вытворяют что-то такое, чего ему самому не видно, но зато видно другим.
Они очень хорошо платили, – говорит мужчина.
«СА4А» – компания, которая пригоняет полные автобусы бездомных людей из других городов в наш город, – говорит сестра.
Что-что они делают? – говорит мужчина.
Мне подруга рассказывала, – говорит сестра. – Они свозят их автобусами из разных городов на севере, потому что здесь обычно дают больше денег, чем в некоторых других городах, а значит, у правительства будет меньше трупов на улицах.
Саша, – говорит мать. – Этого не может быть.
Информация из первых рук, – говорит сестра.
Правительство никогда бы такого не допустило, – говорит мать.
Роберт довольно часто следит за сестрой и знает, что она иногда тусуется со старым бездомным чуваком в городе. Роберт думает, что, возможно, она даже спит с ним. Роберт ничего ей не говорил. Он приберегает это на случай торга, если понадобится. Любые слабости сестры – деньги в копилку Роберта [Гринлоу].