е так добры.
Накинув на плечи халат, советник вызвал женщину-рабыню, свою служанку и экономку, прислуживающую ему с тех пор, как не стало его жены. Советник не мог не признать, что Сиборнел страна удивительная, перед которой можно только снять шляпу. По его приблизительным оценкам в данный момент Великого Года на материке Кампаннлат проживало около пятнадцати миллионов человек, обитателей семнадцати различных государств; никогда ни в какие времена эти семнадцать государств не могли ужиться с собой в мире, худо-бедно достигнуть взаимосогласия. Война воспринималась как нечто свойственное данной местности. Империи возникали и уходили в небытие каждый день. Люди забыли и думать о мире.
А в Сиборнеле, холодном Сиборнеле, все происходит совершенно по-другому. В семи странах-государствах, на которые поделен Сиборнел, проживало приблизительно двадцать пять миллионов человек. Между этими семью нациями был подписан нерушимый договор о повсеместном союзничестве. Кампаннлат был во много раз богаче северных государств, однако постоянные перебранки и нелады между его странами приводили к тому, что итог такого богатства был плачевен — они ничего не достигли, кроме повсеместно господствующей религии, процветающей на благодатной ниве всеобщего отчаяния. Вот почему СарториИрвраш ненавидел свою работу придворного советника. Ему приходилось работать на людей, большую часть которых он презирал.
Путем подкупа и взяток советнику СарториИрврашу удалось узнать, что принц Тайнц Индредд привез во дворец полный сундук оружия — того самого оружия, о котором шла речь на вчерашней встрече в Зале Совета. Ни для кого не секрет, что это оружие было предназначено для того, чтобы заставить Борлиен пойти на необходимые панновальскому блоку уступки, но какими должны быть эти уступки, никто не знал.
Новость о том, что во дворец прибыла партия ружей, дошла и до ушей сиборнельского посла, но это не имело никакого значения. Хотя с другой стороны, это могло объяснить его столь поспешный отъезд. Пашаратид направился на север, в сторону Хазизза, туда, откуда можно было легко попасть в северные прибрежные поселения сиборнельцев. Посла нельзя было отпускать просто так; его нужно было попытаться задержать.
Пригубив пелламонтейновый чай, принесенный ему рабыней, СарториИрвраш повернулся к застывшему в ожидании офицеру стражников.
— Вчера вечером мной было сделано поразительное открытие, касающееся хоксни и способное перевернуть весь мир, — открытие просто замечательное! Но кому оно нужно — хочу я вас спросить?
Советник покачал своей лысой головой.
— Знание не значит ничего, в то время как загадка привлекает к себе любого. Вот почему мне приходится, проснувшись в столь раннее время, на рассвете, беспокоить себя мыслями о том, каким образом мне изловить очередного дурака, мчащегося на север… Великие небеса, к чему, спрашивается, такие хлопоты! Итак — кто у нас при дворце самый лучший наездник? Причем такой, которому мы можем доверять, если таковой существует вообще. Конечно, я и сам его знаю — это брат королевы, ЯфералОборал. Будьте так любезны, приведите мне его. Снаряженным в дорогу.
Советник Ирвраш объяснил ситуацию вскоре появившемуся ЯфералОборалу.
— Я хочу, чтобы вы поймали этого сумасшедшего Пашаратида и привели его обратно во дворец. Скачите во весь опор, и я уверен, что вы настигнете его. Скажите ему… я не знаю, придумайте что-нибудь сами. Нет, дайте-ка мне подумать. Вот что — скажите ему, что король передумал заключать союз с Олдорандо и Панновалом. Он им больше не доверяет. Вместо этого он хочет искать союзника на севере, в Сиборнеле. Сиборнел сильная морская держава. Скажите ему, что мы готовы предоставить им свободную стоянку в Оттассоле.
— Но что кораблям сиборнельцев делать так далеко от дома? — удивился ЯфералОборал.
— Это не ваше дело — это касается ушей только Пашаратида, пусть он решает сам. Ваша задача — любыми средствами убедить его вернуться назад, в Матрассил.
— Но зачем он вам тут нужен?
СарториИрвраш заломил руки.
— Без сомнения, он в чем-то замешан. А иначе зачем ему было бежать так поспешно. Я хочу знать, что именно он натворил. В рукавах сиборнельца всегда есть нечто большее, чем просто руки. Теперь, прошу вас, отправляйтесь и не задавайте больше вопросов.
Взяв курс на север, ЯфералОборал пересек город, на улицах которого попадались лишь редкие, бредущие куда-то спозаранку прохожие, и выбрался на поля за городскими окраинами. Он погонял хоксни с умом, чередуя рысь с шагом.
Довольно скоро он добрался до реки Мар, до того места, где она сливалась с Такиссой. Здесь мост охранял маленький форт. Брат королевы королев спешился и поменял свою хоксни на свежую.
Еще через час безостановочной скачки, когда жара начала становиться невыносимой, он остановился у ручья и как следует напился. На мокрой глине берега ручья он заметил свежие отпечатки копыт хоксни, которая, как он надеялся, принадлежала Пашаратиду.
Вскочив в седло, он снова устремился на север. Постепенно возделанные поля сменились пустошами. Люди стали встречаться совсем редко. В лицо всаднику дул жаркий ветер, иссушающий горло и опаляющий кожу.
Тут и там с разных сторон на равнине виднелись гигантские валуны. Несколько веков назад в этой местности обитали гермиты-отшельники, возводившие свои кельи на вершинах отдельно стоящих валунов. В домиках на одном или двух камнях до сих пор жили отшельники, но большую часть святых обитателей выгнала из их жилищ невозможная жара. У подножия валунов обрабатывали свои десятины фагоры; вокруг косматых созданий кружились разноцветные яркие бабочки.
Притаившись, за одним из валунов стоял Ио Пашаратид — он, давно уже заметивший погоню, теперь ждал, в отчаянии думая, что делать. Он почти загнал свою хоксни. Ио Пашаратид почти не надеялся вырваться из рук преследователей и был крайне удивлен, когда обнаружил, что его преследует один-единственный всадник. Воистину, глупости Кампаннлата не было предела.
Зарядив мушкет, он изготовил его к стрельбе и стал выжидать удобного момента, чтобы запалить заряд. Его преследователь приближался ровной рысью, тщательно объезжая валуны, и не проявлял особой осторожности.
Запалив фитиль, Ио Пашаратид вдавил приклад в плечо, прищурил глаз и навел мушкет. Огнестрельное оружие вызывало у него острую антипатию — по его мнению, оно было варварской принадлежностью.
Ожидать того, что каждый выстрел удастся и тем более угодит в свою цель, мог только глупец. Но этот выстрел Пашаратида удался как нельзя лучше. Порох с громом взорвался, и пуля вылетела из дула в направлении своей цели. ЯфералОборал, получивший заряд свинца в грудь, был выбит из седла и сброшен на землю. Все, на что у него хватило сил, это отползти в тень ближайшего валуна, где он и умер.
Изловив хоксни брата королевы, сиборнельский посол продолжил свой путь на север.
Поговаривали, что двор короля ЯндолАнганола беден — среди его придворных никто не мог соперничать в роскоши и богатстве с придворными дружественных Олдорандо и города Панновала. Эти всеми почитаемые центры цивилизации были средоточием немыслимого богатства; ученые тут находили всяческую защиту и покровительство и сама Церковь — несмотря на то что в Панновале ересь строго преследовалась — поощряла в ограниченных масштабах образование и искусства. В некоторой степени это объяснялось тем, что Панновал хоть и являлся основоположником религии, но управлялся по династическому принципу и мог благодаря этому, надеяться на определенную стабильность воззрений.
Почти каждую неделю корабли, прибывающие в гавань Матрассила, выгружали на берег пряности, лекарственные снадобья, звериную кость, ляпис-лазурь, ароматное дерево и редкостных птиц. Однако лишь малое число из этих сокровищ попадало во дворец здешнего правителя. Король ЯндолАнганол, Борлиенский Орел, в глазах всего мира, да и в своих собственных, был начинающим правителем, новичком. Направо и налево он хвастал просвещением и образованием, царившим в Борлиене во времена правления его деда, который, если уж говорить начистоту, был не более чем удачливым полководцем — одним из многих, в свое время сражавшихся за спорные борлиенские земли, — у которого хватило смекалки сплотить фагоров в боевые дружины, поставить над ними командиров-людей и таким образом одолеть врагов.
Но не всех своих недругов дед ЯндолАнганола сумел одолеть. Многие из них, сильные враги, остались в живых и процветали. Одной из самых блестящих «реформ», проведенных во время своего регентства отцом ЯндолАнганола, было создание парламента — скритины; скритина состояла из представителей народа и могла давать советы и всячески изъявлять свою волю королю. Скритина была создана по олдорандскому образчику. Проявив смекалку, ВарпалАнганол допустил в члены скритины по преимуществу две категории людей — главарей уцелевших недовольных, а также ремесленников, например кузнецов, издавна имевших в стране силу. Первыми были побежденные, но не сдавшиеся воинственные бароны и представители их семейств, которым членство в скритине позволяло легче пережить обиду, в то время как сам король мог скинуть со счетов возможность восстания с их стороны. Большая часть груза, прибывающего на причал в Матрассиле, шла на оплату бездействия этой затихшей на время своры.
После того как молодой ЯндолАнганол сверг и заточил в темницу своего отца, первым же делом он хотел упразднить и распустить скритину. Чему скритина яростно воспротивилась — избранники не хотели оставаться не у дел. Парламент продолжал регулярные заседания, по-прежнему ставил палки в колеса королю и вовсю обогащался за счет активного использования служебного положения. Председатель скритины, БудадРембитим, кроме прочего, был мэром Матрассила.
Скритина созвала внеочередное экстренное собрание. Не было сомнения, что в ближайшее же время следовало ожидать от парламента новых требований возобновить попытки поставить на колени Рандонан и расправиться с воинственными племенами разбойников, такими как мордриатские, забирающиеся все дальше и дальше в глубь страны — последняя вылазка была предпринята в провинции, расположенной в трех днях быстрой скачки от границы. Король был вынужден держать перед парламентом ответ, представив на обсуждение план действий на ближайшее время.