«И давно ли ты стал Корнеевым, Киря? Чей паспорт таскаешь, или фальшак слепил? Это Киреев Александр Данилович по кличке Киря, а вовсе не Корнеев. Ширмач. Его в зону отправили в начале войны на три года. Видимо, уже освободился. А вот на фига тебе чужой паспорт понадобился, а, Киря? Воровать помогает? Надо бы с этим разобраться».
Быстренько разобрались. После выхода на свободу Киреева отправили на фронт, откуда он успешно дезертировал. Слепил фальшивые документы, а чем занимался в последнее время, непонятно. Скорее всего, взялся за прежнее воровское ремесло, судя по недавней краже. После серьезного допроса сдал изготовителя фальшака. Им оказался Безобразов Николай, который в былые времена пробавлялся крупной контрабандой, отсидел свое и вроде бы завязал. Волошин взял это дело на ГУББ – у него возникли свои планы на этого Безобразова. А милиции что – баба с воза, кобыле легче; что в МУР спихнуть дело, что в ГУББ, тем более этим делом еще толком не занимались, а лишь послали топтуна для пригляда, чтобы подозреваемый не сбежал.
Когда лекция закончилась, Волошин ткнул Комова локтем под ребра.
– Хорош дрыхнуть – надо делами заниматься.
Капитан затряс головой, взгляд его прояснился.
– Пошли заниматься.
Комов встал, потянулся и, сладко зевнув, отправился на выход вслед за Волошиным. Когда они вошли в кабинет, Волошин спросил, ехидно ухмыльнувшись:
– Ну, и как тебе лекция?
– Нормальная лекция, – отмахнулся Комов. – Рассказали нам, что есть бандиты и дезертиры, что их надобно ловить и наказывать. Вполне подходит для старших классов средней школы. Лошади едят овес и сено.
– Ладно, все это беллетристика. Тут вот какая идея возникла… – Волошин на несколько секунд задумался и продолжил: – Вот возник некий Безобразов. Изготавливает фальшивые документы: паспорта, справки и прочее. Лепит быстро и профессионально, без экспертизы не разберешься. Надо с ним заняться.
– А мы тут каким боком? – спросил Комов, недоуменно пожав плечами.
– Если подходить формально, то никаким. А вот если не отправлять обратно в зону, а вербануть, то мы получим специфический канал – будем иметь оперативные данные обо всех фальшаках, что этот Безобразов изготовит. Кстати, у него кличка Бухгалтер. Дядька уже в возрасте и на зону в очередной раз вряд ли захочет. Дело я перехватил у МУРа с условием, что мы будем делиться информацией. Что ты по этому поводу скажешь? – Волошин вопросительно посмотрел на Комова.
– Конгениально, как в той книжке про Остапа Бендера, – оценил идею Алексей. – Делаешь закладки на будущее? Да его же грохнут, как поймут, кто на них стучит!
– Если работать аккуратно, то не грохнут, а его клиентов будут аккуратно отлавливать без привязки к Безобразову, – возразил Волошин. – А его мы прикроем.
– Надо послать к нему Кешу – он мастер уговаривать всяких разных типов, – предложил Комов.
– Тебе решать. Давай, работай и не тяни, – поставил точку в разговоре Волошин.
Иннокентий Крон вместе с Мамонтом находились на задании – разбирались с автозаправкой, которую либо подожгли, либо загорелась по причине разгильдяйства сотрудников. Комов дал указание дежурному:
– Если Крон позвонит, то пускай дует сюда. Если меня не будет на месте, пускай дождется.
Но дожидаться пришлось самому Комову. Когда Крон появился, то сразу же получил задание на завтра.
– Арестовывать будем? – уточнил Крон, выслушав исходные данные.
– Если ты не справишься, то будем. Возьмешь с собой Жигова. Да… Там болтается топтун от милиции – пускай Жига его отпустит. Все. Исполнять.
Комов хотел еще что-то добавить, но махнул рукой. Сами разберутся.
Крон зашел в нужный подъезд, а Жигов расположился на грубо сколоченной скамейке под толстой липой посреди двора, где уже сидел милицейский филер в замысловатой кепке.
– Пора домой, – сказал Жига. – А если хочешь, то оставайся, поболтаем. И подумал при этом: «Раз топтун здесь сидит, то Бухгалтер на месте».
– Нет уж, спасибо.
Парень все сразу понял – видимо, был знаком с Жиговым, – улыбнулся и растворился в городском пейзаже. Но Жига недолго оставался в одиночестве – к нему подсели двое небрежно одетых мужиков. Сначала они молчали, а потом один из соседей по скамейке сказал:
– Выпить будешь?
Жигов молча пожал плечами в ожидании продолжения разговора. Его развеселила внезапно возникшая реприза.
– Если будешь, то давай хрустелки, а Вася в магазин за водярой сбегает.
Мужик кивнул в сторону своего приятеля. Пока Жига раздумывал над ответом, во двор влетел милицейский фургон. Из него выскочили два сержанта и подошли к скамейке.
– А вот и Клепа. Это ты, сволочь, белье с веревки украл? Тебя признали. Работать не хочешь, любишь пить водку, воруешь… Так… – Милиционер на пару секунд задумался. – Все трое поедете с нами в отделение – там разберемся, что с вами дальше делать.
Жигов уперся взглядом в того, кто постарше.
– Я на работе, а этих можете забирать.
Лицо у сержанта слегка дернулось, но он давно работал в милиции и быстро все понял.
– Вы двое – со мной, а ты оставайся, но смотри у меня. – Он погрозил пальцем Жигову и при этом заговорщицки подмигнул.
Крон громко постучал и прислонился ухом к двери квартиры Безобразова. Внутри раздался легкий шорох, но никто не шел открывать. Лейтенант несколько раз от души врезал ногой по двери и крикнул:
– Безобразов, открывай, иначе за кувалдой пошлю. Знаю, что ты дома. Это милиция.
За дверью задвигались, и вскоре она медленно приоткрылась. Наружу высунулась голова с редкими седыми волосами и с нацепленными на нос круглыми очками с толстыми стеклами.
– Кто, кто? Ах, милиция! Ну да, ну да… Покажите удостоверение.
Крон махнул перед очками Бухгалтера удостоверением ГУББ. Дверь распахнулась, и он вошел внутрь квартиры. Осмотрелся – ничего особенного: вешалка со шмотьем, полки для обуви, тумбочка, телефон, висящий на стене. Он игриво подмигнул Бухгалтеру, усмехнулся и начал с места в карьер, сразу же оценив клиента. Этот в бутылку не полезет.
– Ну, Безобразов, показывай свою лабораторию по изготовлению фальшака.
Бухгалтер занервничал, затряс головой так, что очки сползли на кончик носа. Он действительно был похож на бухгалтера с картинок карикатуристов.
– Вы о чем, товарищ лейтенант?
– Не прикидывайся дураком, Безобразов. А может, ты вовсе не прикидываешься, а на самом деле дурак? Шучу, шучу. – Крон, не дожидаясь приглашения, вошел в гостиную и уселся на диван. – Ладно, можешь не показывать свою лабу, у меня к тебе имеется деловое предложение.
Он растянул губы в улыбке на ширину приклада.
«Какой-то неправильный ментяра», – подумал Безобразов. С милицией и зоновским персоналом он в свое время имел весьма плотные отношения, но такие не попадались.
– Какие еще дела?
Ему вдруг стало интересно, он уселся на стул и приготовился слушать.
– Фальшивый паспорт я у тебя заказывать не собираюсь. – Крон вновь улыбнулся. – Просто хочу предсказать тебе судьбу, как цыганка на вокзале. А она, твоя кривая судьба, может пойти по разным дорожкам. Дорожка первая: я сейчас вызываю следственную бригаду, благо телефон есть, у тебя производят тщательный обыск, находят вещественные доказательства, и бум-бум под суд и так далее. Или ты в другом месте своей химией занимаешься? Значит, находят вещественные доказательства в другом месте, и ты летишь птичкой в лагерь, где тебя и похоронят. Не до ста же лет ты собрался жить?
– А может, собрался, а что? – Безобразов взбодрился, почувствовав, что вместо ГУЛАГа ему хотят предложить иные варианты. – А какая вторая дорожка?
– Дорожка вторая, – менторским тоном продолжил Крон. – Ты начинаешь сотрудничать с ГУББ. Продолжаешь заниматься своим неблагим делом, зарабатывать деньги на старость, а все данные о клиентах сообщаешь нам без утаек и прочих выкрутасов.
– Да меня же пришьют! Там всякие клиенты попадаются, – возопил Бухгалтер.
– Не пришьют, если аккуратно действовать. Арестовывать их будут совершенно по другому поводу, – они тебя, конечно, сдадут, но ты окажешься непричастным к их аресту. А мы тебя прикроем и от бандитов, и от милиции. Ну что, вызывать следственную бригаду? – Крон в упор посмотрел на Бухгалтера. Улыбки у него закончились.
– Не надо, – подумав, пролепетал Безобразов.
– Вот и замечательно. Мудрость – второе счастье. – Лейтенант протянул Бухгалтеру клочок бумаги с цифрами. – Вот телефон. Если возникнут проблемы – звони. Если без проблем, то все равно звони. Представляться будешь своей кличкой. Ты меня понял?
Безобразов в знак согласия кивнул.
Когда Крон вышел из подъезда, то обнаружил Жигова на скамейке под липой и присел рядом.
– Ну как? – поинтересовался Жига.
– Все нормально, можно докладывать, – сказал Крон.
– А мне тут выпить не дали и в отделение чуть не забрали.
Жигов рассказал о стычке с милицией. Они весело рассмеялись.
Меховой склад
Волошина с воспалением легких положили в госпиталь, и Комов перебрался в его кабинет, чтобы руководить текущими операциями и получать указания по телефону. Раньше он считал, что вот сидит, мол, майор, – раздаст указания и опять сидит, черкает что-то в блокноте. Не работа, а ягода-малина. Но на второй день он резко поменял свое мнение. Ему регулярно звонили и требовали решения всевозможных вопросов или, по крайней мере, высказать свое мнение. Ну, какое он мог высказать мнение по поводу неких финансовых махинаций, в коих ни черта не петрил?! Приходилось на неясные вопросы увиливать от ответа, а для особо настойчивых отговариваться пустыми общими фразами типа: «Надо постараться» или «Работайте в том же духе». Его захлестнул информационный вал: цифры, фамилии, сводки, жалобы. Мысли в голове вертелись, как будто их засунули в центрифугу.
Позвонил начальник управления, приказал разобраться с какими-то кремнеземами для литейных форм и тут же положил трубку. Комов побоялся перезванивать, чтобы не нарваться на матюки, коими начальство владело в совершенстве. Надо было привлекать Волошина, чтобы окончательно не запутаться не в своих делах. Однозначно.