Войдя в лифт, я поняла, что поступила правильно. Я не могла ходить по городу и показывать другим эти фотографии. Но сдаваться я не собиралась. Мне просто следовало улучшить свою технику, и если был смысл записаться на курсы фотографов, пришло время сделать это.
Выйдя из лифта, я увидела, как через дверь-вертушку входит в холл Эрик Мастерсон.
– О, хорошо, что я застал тебя, – сказал он. – Как раз хотел предложить выпить или перекусить.
Я была до нелепости рада видеть его. После такого дня ужин и выпивка в компании Эрика показались мне отличным способом отвлечься, однако мне не понравилась его уверенность, что я буду свободна.
– Извини, – сказала я, – сегодня не могу. Я и так уже опаздываю.
– Куда?
Я была плохой врушкой и не могла придумать что-то сходу, поэтому просто сказала:
– Давай в другой раз.
– О, ладно тебе, поменяй свои планы.
В вестибюле никого больше не было, и наши голоса отражались от мраморных стен и потолка.
– А что если я не хочу?
Я улыбнулась, вспомнив совет Хелен играть жестко, чтобы получить свое.
– Элис, – он шутливо нахмурился и смахнул с моего лица прядь волос. – Как же ты все усложняешь.
Я почувствовала тепло его пальцев.
– Может, не надо было ждать последней минуты, чтобы пригласить меня?
Я задрала подбородок и посмотрела ему прямо в глаза, и тут же поняла, что зря так сделала, потому что оказалась во власти его чар. Мой пульс подскочил. Я не могла отвести взгляда.
И тогда он взял меня за плечи, притянул к себе и запечатлел долгий, глубокий поцелуй на моих губах. Губы у него были мягкими и умелыми. Он точно знал, что я испытывала, и я неожиданно ответила на его поцелуй, а он прижал меня к себе еще сильнее. Я так давно не целовалась, что успела забыть, как же это здорово – и вот я оказалась в руках мастера, настоящего поцелуйного чемпиона.
– Извини, – сказал он, хотя извиняться было не за что. – Но я нетерпелив, а мне хотелось сделать это с тех пор, как увидел тебя.
Я была как ватная, а он обхватил меня за талию и вывел через вертушку на улицу.
Эрик привел меня в ресторан через несколько кварталов, битком набитый элегантными нью-йоркцами. Там не было шика и блеска «Ля Гренуя» или «Русской чайной», но все равно это было очень стильное место, все в дыму и дорогом парфюме.
Мы уже отпили по полбокала, когда освободилось место у бара. Эрик стоял рядом со мной и оглядывал зал, пока мы болтали, ковыряя ассорти из креветок с фрикадельками.
– Ты сегодня совсем заработалась, – сказал он. – Было что-то срочное?
– Нет уж, я на это не поддамся.
– На что?
– Сам знаешь. Я не скажу тебе, что на уме у Хелен.
– Клянусь, у меня и в мыслях не было.
– Ну конечно, – сказала я и глотнула мартини.
– Скажи мне одну вещь: это правда, что Хелен ушла с работы на полдничек?
– Боже, – я звонко поставила бокал, чуть не расплескав. – Как ты об этом узнал? Неужели Джордж Уолш бегает к Хёрсту с любой ерундой? Ну и козел.
– Да ладно тебе, просто скажи, это правда? Ты действительно так ему и сказала?
Я застонала и покорно кивнула, а он захохотал.
Был уже поздний вечер, и я выпила два мартини, закусывая креветками с фрикадельками. Эрик собирался заказать по новой.
– Мне уже хватит, – сказала я, отодвигая бокал и ища взглядом вешалку.
– Ты ведь не думаешь уходить, а? – спросил он, направив наконец все свое внимание на меня. – Так нельзя.
Он повернулся, и луч света, отражавшийся от зеркала за баром, обрисовал его точеное лицо. Я была очарована его безупречной внешностью, а недавний поцелуй все еще кружил мне голову. Мне ужасно хотелось снова поцеловать его.
– Ты не можешь просто так бросить меня в третий раз, – сказал он.
– Тогда, возможно, тебе стоит пойти со мной.
Он оплатил счет и уже через двадцать минут прижимал меня к дверному косяку мясного магазина на первом этаже моего дома.
– Разреши зайти, – сказал он прямо мне в губы.
Мне хотелось ответить «да», но, к счастью, я произнесла:
– Не сегодня.
– Почему?
– Завтра в школу, – отшутилась я.
Он не отступался, и я тоже хотела его, так что мне было страшно. Я подумала, что, наверное, я все же недостаточно современна, чтобы переспать с мужчиной без любви. К тому же, мне не хотелось быть такой доступной. Если я и собиралась сдаться, мне, в любом случае, не хотелось быть легкой добычей. Мы целовались еще минут пятнадцать. Я уже еле держалась на ногах, готовая уступить ему, когда он отстранился и пожелал мне спокойной ночи.
У меня покалывало губы, и все тело пульсировало, пока он шел, как ни в чем не бывало, по тротуару, ловя привычным жестом такси.
Войдя к себе, я почувствовала такую слабость, что завалилась спать, не сняв нижнюю юбку. Засыпая, я думала об Эрике и его поцелуях. Все мое здравомыслие оставило меня. Возможно (всего лишь возможно), я смогла бы пойти на это и переспать с ним просто для удовольствия. Без всяких ожиданий. Без дурацких расчетов.
Я чувствовала себя на вершине мира, а потом вспомнила про фотографии и поняла, что я на дне, и мне предстоит очень долго карабкаться, чтобы хоть кто-то в этом городе воспринял мою работу всерьез.
Глава десятая
Следующим утром я была на работе без четверти восемь. Меня мутило с похмелья, кровь стучала в голове, живот сводило, и даже кости словно высохли. Засунув сумочку в нижний ящик, я направилась за кофе и заметила, что Хелен уже здесь. Неудивительно. Как бы рано я ни появлялась, Хелен всегда была на месте. Тем утром я не увидела ее в кабинете, но на столе у нее стояла чашка кофе с отпечатком помады, а пепельница была полна окурков. Хелен приходила первой и уходила последней. Она была величайшим трудоголиком из всех, кого я знала. Я все гадала, когда же она спала (если спала).
После того, как Берлин сотоварищи сбросили на нее бюджетную бомбу, Хелен решила, что ей нужно набрать новую команду авторов и фотографов. Пока я миловалась с Эриком, Хелен разрабатывала план. Она оставила на моем столе стопку вырезок из газет и журналов, с запиской от руки:
Эли, будь лапой, постарайся разыскать этих авторов и скажи им, что я бы хотела встретиться с ними.
Я просмотрела вырезки, отмечая авторов, обведенных синим карандашом Хелен. Их имена мне ни о чем не говорили, но в этом и состояла задумка. Это были неизвестные авторы, не избалованные гонорарами.
Позже в тот день Хелен собрала вторую стопку, с фотографиями и иллюстрациями, и приложила к ним такую же записку, чтобы я разыскала этих людей. Это оказалось не так просто. Мне приходилось делать над собой усилие, чтобы вызванивать фотографов. У меня было такое чувство, словно они меня как-то обкрадывали, получая тот шанс, которого я ждала всю свою жизнь. Всякий раз, как я набирала очередной номер, приходилось напоминать себе, что они в этом не виноваты. Как и Хелен. Как ни крути, а я не фотограф. Еще нет. Я секретарша.
К восьми утра следующего понедельника вестибюль был полон фрилансеров. Они гордо входили один за другим: одни – с манильскими папками, из которых выглядывали газетные и журнальные вырезки; другие – с красивыми черными кейсами на молнии, где лежали их фотографии и иллюстрации. Я сразу подумала, как дешево смотрелась моя картонная папка. Неудивительно, что Хелен не дала мне шанса. Вот на что еще мне нужно накопить – на кожаную папку.
Бриджет вышла из лифта и стала пробираться к дверям.
– Что тут творится?
– Хелен проводит собеседования с фрилансерами.
– Понятно, – она осмотрела помещение, поводя шеей, точно лебедь, и вдруг тронула меня за руку и спросила. – Кто он?
– Где и кто? – сказала я, просматривая имена в моем блокноте.
Она тронула меня и указала подбородком на мужчину, которого я раньше не замечала.
– Не знаю, кто это.
Он стоял спиной ко мне. Я только видела, что он высокий и с темной лохматой шевелюрой, достававшей до белого воротника; вместо костюма с галстуком – рубашка с джинсами и ботинки. Он стоял в стороне, с большой черной папкой, на плече висел «Никон».
Словно почуяв, что на него смотрят, он повернулся, и тогда я с удивлением узнала его. Рельефный нос и угловатый подбородок, темные глаза. Это был Кристофер Мак. Хотя его имени не было в моем списке фотографов. Он улыбнулся, склонив голову набок. Это не укрылось от внимания Бриджет.
– Так ты его знаешь, – она сбросила жакет и осталась в облегающем платье. – Кто это? Правда, он похож на Джорджа?
– Джорджа Уолша? Ты чего?
– Нет, – она рассмеялась. – Джорджа Харрисона. Из «битлов».
– О, – сказала я, опустив взгляд в планшет. – Из-за волос.
– Ну, не стой ты так. Познакомь нас.
Вот так Бриджет дала мне повод подойти к нему.
– Кристофер, привет. Может, ты меня не помнишь, но…
– Элис. Конечно. Я надеялся увидеть тебя здесь.
Он пожал мне руку, откинув голову назад, чтобы смахнуть челку, но она тут же упала обратно.
Бриджет прокашлялась, напоминая о себе.
– О, а это Бриджет.
Она улыбнулась, пожала ему руку и не выпускала полминуты.
– Элейн вчера говорила с Дэвидом Брауном, – пояснил тем временем Кристофер. – Он сказал ей, что Хелен набирает команду.
– Я вижу, ты фотограф, – сказала Бриджет, игриво потянув его за ремешок фотоаппарата.
Он улыбнулся ей и снова повернулся ко мне.
– Надеюсь, ничего, что я вот так заявился. Элейн подумала, это хорошая идея – забросить Хелен мое портфолио.
– Ну, – сказала я, всматриваясь в свой список. – У нее довольно плотный график, но я могу попытаться втиснуть тебя.
– Я вот что предлагаю. Мне через полчаса все равно нужно быть на съемке в пригороде. Если не против, я бы просто оставил у тебя папку, чтобы Хелен глянула, когда найдется время.
– Ты бы лучше…
– Позволь мне, – Бриджет ухватилась за его папку, не преминув прильнуть к нему. – Я отнесу на твой стол, Эли, – она отошла на несколько шагов и обернулась через плечо. – Рада знакомству, Кристофер.