– Вукузё.
Я обернулся и увидел в дверях прадеда.
– Инмар не тронул только твоего Флинта, который весь день после этого орал фразы вроде: «Уйди! Сгинь, чудовище!»
Откуда-то, будто услышав, что про него говорят, выпорхнул Флинт. Уселся на каменную лапу Марципана и горестно закричал:
– Мяу!
Я кивнул:
– На который час назначен поединок?
– На восемь утра ровно, – вздохнул прадед. – Возможно, это наш последний день вместе.
Часы уныло пробили три четверти восьмого и затихли.
– Но если ты тут, живой и здоровый, – прадед впервые улыбнулся, – значит, ты скрылся от Инмары, верно? А может, даже убил подлую лазутчицу?
– Да, – не моргнув глазом ответил я. – Утопил в речке.
– Моя школа, – хмыкнул прадед и похлопал меня по плечу. – Теперь ты официально волшебник, Вукузё, поздравляю!
– Спасибо… – я замолчал.
Инмар с дочкой появились ровно в восемь. За волшебниками грозно вышагивал голем, камни в его глазах недобро посверкивали.
– Это что такое? – растерялся дед. – У Инмара разве две дочери?
– Нет, дедушка. – Я не решился взглянуть учителю в глаза. – Я… я…
– Ну?
– По правде говоря, я упустил ее, – выдохнул я виновато. – Извини. Прадед перестал сверлить меня взглядом и негодующе отвернулся, забухтев что-то о нравственном декадансе. Его не на шутку обидела моя ложь.
– Дедушка…
– Мне все равно, – прадедушка нахмурился, – сказал бы, что проворонил ее, – я бы тебя все равно похвалил, но врать учителю… Да мало того, что учителю – прадеду!
– Прости.
Мне было стыдно, так что я попытался сменить тему разговора:
– А что это за махина у них? – спросил я о каменном исполине.
– Не махина, а голем, – буркнул прадед. – Это их игрушка. Устойчива почти к любой магической атаке, кроме водяного пара и обморожения. Счастье, что големы медлительны как черепахи. – Учитель посмотрел на меня и заметил: – Ты… не особо-то напугался, увидев его. Уже встречал раньше?
– Да, в саду возле дома Инмары, – кивнул я. – Мне тогда амулет не дал войти в сад…
– И правильно сделал, – кивнул прадедушка. – Видно, умный амулет почувствовал опасность и не дал тебе войти.
Мы сблизились, и Инмар едко осклабился, обращаясь к деду:
– По твоей кислой физиономии предположу, что подмастерье твой обвел тебя вокруг пальца, наврав, что убил мою наследницу?
– Все верно, – ощерился прадед. – Как погляжу, и ты скрываешь раздражение. Видать, и твоя подмастерье навешала тебе лапши на уши, рассказав небылиц про судьбу моего наследника.
Улыбка Инмара испарилась, а вот прадедушка заулыбался до ушей. Мы с Ин встретились взглядами и тотчас их потупили.
– Ладно, – бросил дед, – обманули нас дети и обманули, начнем же поединок. Мне не терпится скрестить с тобой заклинания!
– С удовольствием окажу тебе честь, – хладнокровно улыбнулся Инмар. – Минута на подготовку.
Мы разошлись на пятьдесят шагов и замерли, ожидая начала.
– Значит, так, – распорядился дед, – Инмар из всего своего грязного рода более или менее честен. Он будет атаковать меня, тебя не тронет, да и голема для своей защиты привлечет. Уверен, что он также велел дочери не вмешиваться в его бой, а заняться тобой. Скажу и я тебе то же самое. Это только наш с ним поединок… Началось, Вукузё!
И вправду, Инмар начал колдовать. Он рисовал в воздухе загадочные символы и добился желаемого: голем, стоявший рядом, вдруг покачнулся и… взорвался шквалом песка. Волшебник направил руку на нас – и песчаный вихрь полетел в нашу сторону.
– Отойди, – бросил прадед, – Инмар переносит голема, ибо они и вправду едва ли быстрее черепахи в холодную погоду.
– Удачи. – Я с беспокойством глянул на деда и отошел к озеру.
Смерч песка тем временем долетел до деда и сжался в шар, а затем материализовался в голема. Страж с яростным ревом кинулся на прадедушку, но тот оставался хладнокровен. Я даже заметил недоумение на лице самого Инмара.
– Сейчас, – сказал прадедушка. – Подойди ближе, будущая щебенка…
Голем оглушительно взревел и занес руку над дедом.
– Замри! – скомандовал тот – и с озера в мгновение ока поднялась вода. Она метнулась к стражу и окутала его туманным облаком, наподобие скорлупы. Голем возмущенно открыл пасть и попытался выбраться из кокона, но не тут-то было. Голем пытался сделать шаг вперед, но вода оттаскивала его назад, и он просто топтался на месте.
Прадед развел руки в стороны и стал их медленно сближать, как будто пытался схлопнуть гимнастический шар.
– Ну же. – Дед напрягся всем телом. – Поддайся же!
Голем, казалось, тоже что-то почувствовал. Он перестал брыкаться и замотал головой, как будто пытался избавиться от неприятной мысли.
– Еще чуток, родимый. – Прадед сжал губы и сильнее сдавил руки вместе.
Секунда – и послышался громкий хлопок. Прадедушка сомкнул ладони вместе и победоносно глянул на стража. Вода, охватившая голема, буквально просочилась сквозь камень и стала чем-то вроде его внутреннего скелета.
– А теперь поиграем в перебежчика, – фыркнул дед и махнул рукой вперед.
Голем тут же метнулся в сторону Инмара как марионетка.
– Я думал, ты разучился это делать, – послышался с той стороны удивленный голос Инмара. – Лет этак с восьмидесяти ты не применял темные заклятия!
– Ты путаешь, Инмар, – крикнул в ответ прадедушка. – Заклятие это темное, если применяется на живых существах, а твоя игрушка всего лишь каменный элементаль.
– В общем-то, ты прав, – согласился маг и вздохнул, глядя на несущегося голема: наполнившись водой, он стал двигаться значительно быстрее. – Это то же самое, как если бы я позабавился с твоим почечным камнем. Тоже запрещенный прием, но раз ты обидел Ромашку…
– Ромашка? – расхохотался прадедушка. – Кто это?
– Как кто? Этот истукан. – Инмар указал на голема. – Его так окрестила моя дочь…
Он щелкнул пальцами – и голем рассыпался на мокрые камешки, которые стали медленно ворочаться, пытаясь собраться воедино. А дедушка схватился за поясницу, будто она внезапно сильно заболела, и принялся ругаться в адрес Инмара.
– Шевелишь мои камни в почках? Хочешь грязной игры? – возмущенно воскликнул прадед. – А не забыл, что человек на девяносто процентов состоит из воды?
– Я только показал, что и сам против грязных игр! – торопливо выкрикнул Инмар и дед убрал руки от поясницы.
Я наблюдал за этой схваткой с огромным интересом, когда Ин подошла ко мне и села рядом на песок.
– Жестоко, ты не находишь?
– Согласен. – Я кивнул. – Но что-то в таких поединках магов все же есть. Какой-то… стимул к ним присоединиться, что ли.
– У меня то же самое, – призналась Инмара. – Полагаю, у нас это желание в этом… генетическом коде, о!
Мы молча сидели, следя за магическими атаками и контратаками, которые сопровождались комментариями соперников к отдельным заклятиям.
– Мне точно влетит от отца, если, пока он сражается, я не произнесу ни одного заклинания…
– Мне тоже, поэтому давай-ка мы с тобой намнем друг другу бока! Понарошку!
– Давно хотелось попробовать, – призналась она, и мы отошли на десять шагов в разные стороны.
Я начал первый, нарисовав руну телекинеза. Над озерной гладью покорно повис водяной ком. Повинуясь внезапно нахлынувшей жажде творчества, я стал придавать воде очертания, стараясь добиться совершенства. Инмара с любопытством наблюдала. Наконец я добрался до финального штриха – заморозки. Прадед чуть-чуть не успел меня ей обучить, но я отчего-то был уверен, что ничего сложного в этом нет. Тем более… – я оглянулся: Инмара помахала мне рукой… – на меня же смотрит девочка! Неужели я оплошаю у нее на глазах? Я вжал ногти в кожу и представил пронизывающий меня холод. Открыв глаза, я повел рукой, оглаживая получившуюся водяную фигурку: там, где я касался воды, она обращалась льдом.
– Покажи скорее! – возмутилась Ин. – Мне ведь интересно!
– Спокойно. – Я подошел к Ин, прикрывая ладонью свое творение. – Полработы… ну, в общем, не показывают.
Я раскрыл ладони – и Инмара ахнула.
Аккуратный ледяной цветок – ледяная роза – покачивался у меня в ладони, поблескивая на солнце хрупкими ледяными лепестками.
– Это самое прекрасное… – Инмара протянула руку, с трепетом коснулась розы и… под ее рукой цветок рассыпался снежной трухой.
– Ой! Вукузё! – Ин сжалась. – Извини! Это все из-за меня, да? Потому что вода меня ненавидит, да?
– Нет, – пробормотал я неуверенно. – Конечно, нет. Я сам ошибся: наверно, забыл завершить заклятие, и лед оказался временным.
– Мне еще никто и никогда не дарил цветов, – прошептала Инмара сбивчиво. – Представляешь… ты первый. Ледяная роза… красиво.
Настала очередь Ин. Та долго стояла на корточках, возясь руками в земле. Губы ее беззвучно шевелились шепча. Вот Инмара встала, собранная, подтянула к животу одну ногу, прямо как цапля, и ударила ею оземь. Послышался шум и шорох из-под земли, но ничего так и не произошло.
– К-хм… – Юная волшебница приподняла бровь. – Ты сейчас должен был провалиться в землю. Неглубоко! По колено.
– Говорю же, – восторжествовал я (уж очень мне не хотелось признавать ошибки при таком мелочном колдовстве). – Не в нашей магии дело! Мы с тобой что-то не учли.
– Но что?
Снова сев на песок, мы вернулись к наблюдению за поединком наших наставников: голем валялся в стороне, разрушенный; Инмар, собрав себе из камней подобие бруствера или стены, метался камнями в деда, а дед выжимал из облаков влагу и посылал ее в Инмарово убежище.
– Может, это из-за того, что мы подружились? – полушепотом, будто смущаясь самой себя, предположила Инмара.
– Возможно, но… Я понял, Ин! – Я схватился за голову. – Элионор! Дракон!
– Что дракон?
– У нас его чешуйки! – Я достал из-за пазухи шнурок с драконьим подарком.
– Вот те на, а я и забыла! Но, Вукузё, при чем тут наши талисманы?
Я едва не заплясал на песке от внезапного озарения.