– Нет, не надо. – Ульяна покрутила пачку в руках и положила на стол. – Значит, никогда не курили?
– Зачем же… – Кружилиха села и пухлыми ухоженными пальчиками расправила волнистый подол платья. – В юности баловалась. Но эта привычка, слава богу, не прилипла ко мне. Ну а теперь здоровье уже не то. – Она махнула рукой. – О-о-ох!
– Вы правы. – Обдумывая следующий вопрос, Ульяна выдавила подобие улыбки.
Однако Кружилиха опередила ее, заговорив первой:
– Вчера ходила к реке, гляжу, а там возле старой усадьбы работают археологи. Полюбопытствовала, спросила, что да как, с профессором познакомилась.
– В ближайшее время мы приступаем к реконструкции усадьбы, – заметила Ульяна.
– Да-да, мне кто-то говорил…
– Хотела спросить: бывали вы там, на берегу реки, или поблизости поздним вечером?
– Догадываюсь, о чем хотите спросить, – загадочно обронила Кружилиха. – Свет в доме видела, однако носа туда не совала. Покуда жизнь дорога.
– К чему это вы про жизнь вдруг сказали? – удивилась Ульяна. – Там что, сборище бомжей или бандитов?
– Ни то ни другое… – Хозяйка лесного домика поджала губы.
– Ну, так расскажите мне, я тоже хочу знать.
– Плохое там место, нечистое, большего не скажу.
– Так можно говорить, опираясь на факты, – возразила Ульяна. – Но вы о них не сказали.
– В округе об этом все знают, – настойчиво проговорила Кружилиха.
Ульяна выгнула брови – с такой непробиваемой обороной она встречалась на допросах. Но там были закоренелые преступники, а здесь пожилая благонамеренная женщина.
– Давайте обобщим, но только без этих ваших фантазий, – миролюбиво предложила она. – Вы утверждаете, что в усадьбе происходит нечто… экстраординарное?
– Лучше не скажешь!
– Но вы не знаете, что именно?
– Нет, не знаю. – Кружилиха покачала головой.
– Так кто же там зажигает огни?
– Бог его знает.
– Значит, в усадьбе небезопасно?
– Об этом все знают, – повторила Кружилиха и с любопытством глянула на Ульяну.
Та нахмурилась и спросила:
– И все-таки вы ходили туда?
– Когда? – удивилась Кружилиха.
– Ну как же… Вот даже с профессором познакомились. Верно?
– Так то же днем.
Ульяна кивнула – ответить ей было нечего, и она решила двигаться напрямик.
– Несколько дней назад портье Стас Лурье застал вас за стойкой регистрации у компьютера. Что вы там делали?
– Ага, поняла… – Кружилиха с хитрецой улыбнулась. – За этим вы явились, Ульянушка? – и, не дожидаясь ответа, продолжила: – А Стасик вам не сказывал, что такое случается раз в неделю? Когда его нет или он занят, я сама распечатываю списки.
– При нем тоже? – переспросила Ульяна.
– Много раз. Например, вчера. Он выписывал постояльцев, а я печатала список.
– Понятно, – кивнула Ульяна. Она не понимала, почему Лурье об этом не упомянул. – Ну что же, спасибо за чай, за пироги. Мне нужно идти.
По дороге в пансионат Ульяна испытывала легкое чувство растерянности, как будто только что держала в руках веревочку, способную привести к чему-то важному, но вдруг упустила.
Нырнув в потайную калитку, она увидела Дюкова, который проводил по маршруту нового охранника. Заметив, Ульяну, он указал новичку направление движения, и тот зашагал один.
– Доброе утро! Я подготовил список, про который вы говорили.
– Так-так, – заинтересовалась Ульяна.
– Вот! – Степан достал из кармана и развернул помятый листок. – Здесь все, кто недавно был принят на работу и заселился одновременно с Конюховым. Раньше срока после его исчезновения никто не выписывался.
Забрав листок, Ульяна быстро пробежала глазами текст.
– Это все?
– Пятнадцать человек отдыхающих – все работники «Технопласта», из них пятеро мужиков и десять женщин. Всех проверил, придраться не к кому.
– На работу за это время приняли только одного? – Она закивала: – Да-да, этого я помню, новый шеф-повар. Кажется, он имеет судимость?
– Отсидел три с половиной года за драку. Но это было давно – около двадцати лет назад.
– Клевцов Тимофей Петрович, тысяча девятьсот семьдесят второго года рождения. – Ульяна подняла глаза и, глядя перед собой, стала размышлять: – Вероятность того, что Клевцов имеет отношение к Конюхову, невелика. Шеф поступил на работу за три недели до его заселения. Однако надо будет его перетрясти, как говорится, на солнышке.
– Сделаю все, что в моих силах, – пообещал Дюков.
– И не только вы, – отрывисто проговорила Ульяна. – Я сама с ним поговорю.
– Ага. – Степан посмотрел на нее с уважением, удивляясь, как ловко, без видимых усилий, она вникала в обстоятельства дела и выбирала верное направление. – Чуть не забыл…
– Что еще? – насторожилась Ульяна.
– Ничего особенного. В пансионат приехал Богданов и, как водится, не смог до вас дозвониться.
– Когда, наконец, вы решите вопрос с ретранслятором?! – возмутилась она.
– Уже решаю, – виновато ответил Дюков и опустил глаза.
Богданова Ульяна обнаружила в баре на первом этаже главного корпуса. Он сидел за стойкой, уткнувшись в телефон.
– Здравствуй, Игорь! – Она устроилась рядом и помахала рукой бармену. – Сделай один эспрессо.
– Привет. – Богданов положил телефон на стойку и развернулся к ней: – Где была?
– С Кружилихой говорила.
– В ее берлоге?
– Да.
– Есть результат?
– Практически нулевой. – Ульяна придвинула к себе чашку с кофе и насыпала в нее сахара. – Во-первых, она не курит, и значит, пачка из-под сигарет, в которой лежал мобильник, принадлежала не ей. Во-вторых, за стойкой ресепшена она бывает регулярно.
– Для чего? – поинтересовался Богданов.
– Самостоятельно печатает списки желающих посетить охотничий домик. Не понимаю, почему портье не рассказал мне об этом.
– Кто же сознается в том, что недобросовестно выполняет свою работу?
– Думаешь, только поэтому?
– Конечно. Он или отсутствовал, или был занят своими делами.
– Так и есть.
– Чего ж тогда спрашивать? Все и без того ясно. – Понаблюдав за Ульяной, Богданов понял – она чем-то озабочена или рассеянна. На всякий случай он уточнил: – У тебя все нормально?
– Не совсем, – призналась она. – Вчера смотрела видео с камер наблюдения и заметила интересный момент.
– Уточни.
– В тот день, про который сказал Лурье, в пансионате побывала Марго.
– Маргарита Фейгин? Жена Тягачева? Что ей здесь нужно? – удивился Богданов.
– Не забывай, пока Тягачев в отсидке, она представляет его как акционера «Технопласта».
– В тот день ты с ней виделась?
– В том-то и дело, что нет.
– Странно… Тогда что тебя так насторожило?
– Ее реакция. – Ульяна серьезно посмотрела ему в глаза. – Войдя в вестибюль, Марго столкнулась с Кружилихой, и у нее вытянулось лицо. Потом она оглянулась ей вслед.
Богданов предположил:
– Это было удивление?
– Не совсем. – Ульяна покачала головой. – Умножай на сто или двести. Марго была потрясена.
– А что Кружилиха?
– Та просто ушла. Никакой реакции.
Богданов взглянул на Ульяну и уже открыл было рот, чтобы высказать догадку, но та опередила его:
– Похоже, они знакомы.
– Тогда это нужно как-то проверить.
– Дай время. – Ульяна сделала вид, будто она имеет козырную карту, но придержит ее до поры до времени.
Богданова это не устроило.
– Поговори с Марго! Или давай я поговорю. Думаю, мы ее расколем.
– Прошу тебя, подожди, – повторила Ульяна. – Я все сделаю. Обещаю.
– Ну как знаешь.
Ульяне показалось, что он отстранился. Поймав обиженный взгляд, она похлопала его по коленке и спросила:
– Есть что-то новое?
Он уточнил:
– В деле коллекционера?
– Ну да.
– Сосед Качалина вспомнил, что Конюхов подъезжал к дому на машине и заходил в подъезд. Соседка по площадке видела в глазок, как Конюхов заходил в квартиру коллекционера, дверь открывал сам Качалин. Но это было больше недели назад.
– Как располагается дверь той соседки? – поинтересовалась Ульяна.
– Как раз напротив квартиры Качалина.
– Как же она разглядела лицо Конюхова?
– Я тоже спросил об этом, – усмехнулся Богданов, и в его голосе прозвучали нотки одобрения. – Эта любопытная особа сказала, что увидела Конюхова еще на лестничном марше, когда тот обернулся.
– Похоже, она не отлипает от дверного глазка.
– В нашем деле такие люди бесценны.
– Больше ничего не рассказала?
– Есть кое-что… – признался Богданов, и Ульяна непроизвольно подалась вперед.
– Ну?
– Тем вечером, когда убивали коллекционера, ее глазок залепили пластырем.
– Какая досада! Впрочем, в подобных случаях преступники так и поступают. Пластырь сохранился?
– Нет, она его выбросила.
– Послушай… – Ульяна замолчала, словно подыскивая нужные слова или решая, стоит ли говорить. – А может, он просто сбежал? Я про Конюхова. Наломал дров или кого-нибудь испугался и решил залечь на дно.
Богданов мрачно заметил:
– Я бы на его месте сбежал на машине, так, знаешь ли, проще. И телефон бы точно не выбросил, в лучшем случае купил бы левую симку.
– Да, сморозила глупость, – призналась Ульяна.
– Тебе простительно. – Богданов накрыл ее руку своей. – С тобой это случается крайне редко.
– Интересно, почему Конюхов не передал коллекционеру плитки, которые лежали в багажнике? – Спросив, она осторожно высвободила руку.
– Наверное, не успел.
– Преступник их тоже не забрал. Значит, на тот момент плитки его не интересовали. Однако совершенно очевидно, что они интересовали Качалина.
– Значит, имеют какую-то ценность. Если не художественную, то…
– Информационную? – предположила Ульяна. – Мне кажется, что истина где-то близко. Рано или поздно убийца Качалина до нее докопается.
– Но мы должны докопаться быстрее. – Богданов вытащил из кармана телефон и начал перелистывать пальцем фотографии, которые прислал Усачев.