Склонившись к нему, Ульяна смотрела на монитор. Богданов листал снимки, ускоряя темп.
– Погоди. – Она сама вернула предыдущую фотографию. На ней свет от настольной лампы высветил на плитке подобие борозды или рельефа. – Что это?
– Какая-то неровность.
– Откуда она взялась? Почему?
– Сама же сказала: плитки бросовые, куплены по дешевке. Отсюда и брак. – Богданов убрал телефон и убежденно проговорил: – Я уверен, что помимо этих плиток есть что-то еще. Вспомни содержание записки.
Ульяна процитировала: «Следующей ночью, после двенадцати, все положишь под голову».
– И это явно не плитки.
– Под голову… – задумчиво повторила она. – Какая-то ерунда. Думаешь, что преступник имел в виду?
– Все что угодно, о чем мы не знаем.
– Надо бы покопаться в архивах.
– Зачем?
– Неужели не понимаешь? Все крутится вокруг усадьбы Тишь-на-Тоске. Может быть, в архиве мы найдем ту веревочку, за которую можно потянуть.
– Это не по моей части, – решительно заявил Богданов. – Я привык опираться на реальные факты и тянуть за другие веревки.
– А я все же попробую, – проговорила она. – Для начала переговорю с архитектором, он уже работал в архиве.
– А вот с этим попрошу аккуратнее!
– Не беспокойся.
Глава 9Болевой шок
Ульяну разбудил громкий стук. Она вскочила с кровати, метнулась к двери. Открыв ее, увидела на пороге Надежду. В руках у той был коричневый бумажный пакет и два стаканчика кофе.
– Надя? – изумилась Ульяна. – Почему не позвонила, что приедешь?
– Я звонила и, между прочим, уже долго стучу, – ответила та и по-хозяйски прошла в гостиную.
– Сколько сейчас времени? – спросила Ульяна.
– Половина двенадцатого.
– Не может быть! – Она взяла со стола телефон и, взглянув на экран, изумленно вскинула брови. – Десять неотвеченных вызовов!
Надежда внимательно посмотрела на подругу и спросила:
– С каких это пор ты спишь в одежде?
Только теперь Ульяне пришло в голову оглядеть себя. Так и есть – она заснула, не переодевшись в пижаму.
– Судя по всему, со вчерашнего дня.
– Очень на тебя не похоже, – удивилась Надежда и обеспокоенно спросила: – Что произошло?
– Ничего. Просто допоздна засиделась за работой. Архитектор прислал на утверждение проект реконструкции усадьбы и черновую смету расходов.
– Надеюсь, что ты не врешь, – кивнула Надежда и поставила на стол гостинцы.
– Только не тебе! – Ульяна крепко обняла подругу. – Рада, что ты приехала.
– Садись! – распорядилась та, достала из буфета тарелку и аккуратно переложила на нее круассаны.
Ульяна тут же взяла один, но получила по руке:
– Подожди! Скажи, когда ты научишься разделять работу и личную жизнь? – назидательно осведомилась Надежда и села напротив. – До ночи работаешь, потом засыпаешь в одежде, словно бродяжка.
– Как-нибудь научусь, – пообещала Ульяна и снова потянулась за круассаном.
– Когда планируешь начинать?
– Не скоро. Дело в том, что разделять пока нечего – личного нет.
– А как же оно появится, при таком образе жизни?
– Вопрос риторический. – Ульяна многозначительно подняла указательный палец. – Здесь все в божьих руках.
– Все шутишь? Говорила я тебе: надо было брать Богданова.
– А тебя не смущает, что он женат?
Надежда отвлеклась от завтрака и удивленно уставилась на Ульяну:
– Так ты ничего не знаешь?!
– Не знаю чего?
– Они с женой не живут вместе, подали заявление на развод.
– Откуда ты знаешь?
– Не забывай, что я жена генерального директора и мы живем в небольшом городе. Информация поступила из нескольких проверенных источников.
Ульяна сделала вид, что ей неинтересно, и перевела разговор на другую тему:
– С кем оставила моего племянника?
Лицо Надежды осветила улыбка.
– Няню вызвала. Все для того, чтобы приехать к тебе.
– Правильно сделала. Только, по-моему, раньше ты нянь не жаловала?
– И сейчас не жалую, но иногда припекает…
Ульяна заметила, что глаза подруги медленно наполняются слезами, и пересела ближе:
– У вас с Кириллом не ладится?
Надежда встрепенулась:
– Нет! Нет! Что ты! У нас все прекрасно. – Она выдержала маленькую паузу и продолжила: – У Кирилла все плохо.
– Т-а-а-а-к! – трагически протянула Ульяна. – С этого и надо было начинать. Говори, в чем дело.
– Пообещай, что поможешь! Я очень переживаю, просто места себе не нахожу. – Надежда взяла ее за руку.
– Конечно, помогу. Вы для меня самые близкие люди – моя семья. Сейчас же рассказывай!
– На заводе происходит что-то странное. Я чувствую, это неспроста. Налоговые проверки – одна за одной, перетрясают всю финансовую отчетность. На днях предстоит прокурорская проверка. Кирилл работает на износ, почти не отдыхает, спать перестал нормально. Врач сказал, у него нервное истощение и серьезные проблемы с сердцем. Требует срочную госпитализацию, но Кирилл не может отстраниться от дел в такой непростой момент.
– Почему не рассказала об этом раньше? – строго спросила Ульяна. – Я знала о проверках, но не предполагала, что все настолько серьезно. Мы виделись с Кириллом недавно, он ни словом не обмолвился о болезни.
– Я говорила, что нужно все рассказать тебе, но он пригрозил: если я это сделаю, он тут же со мной разведется. Вот тут-то я и поняла, что дело серьезное, и решила ехать к тебе. Пусть разводится, лишь бы остался жив! Никогда не думала, что все зайдет так далеко…
– Почему он занял такую позицию? – осведомилась Ульяна и с досадой в голосе продолжила: – Раньше мы друг от друга ничего не скрывали.
– Кирилл сказал, что не хочет тебя тревожить, у тебя и своих проблем хватает. – Надежда вдруг заплакала и достала из сумочки платок. – Помоги ему, Уля! Я знаю, ты можешь! Если с Кириллом что-нибудь случится, я не смогу без него жить!
Ульяна жестом прервала ее:
– Никаких «если». Я знаю, откуда ветер дует.
– Откуда? – прервав рыдания, Надежда притихла.
– Марго Фейгин, жена Тягачева, это ее рук дело. Пора мне с ней встретиться и серьезно поговорить.
Ульяна молча встала с дивана, прошла к столу и сделала запись в ежедневнике, прикинув, когда лучше позвонить Марго. Но в конце концов доверилась интуиции и решила подождать, пока улягутся мысли.
Надежда тоже поднялась.
– Поеду я. Сережка с няней, мне как-то не по себе.
– Поцелуй его за меня… – Ульяна подалась к подруге и порывисто ее обняла. – Прошу тебя, успокойся! Доверься мне, я все устрою.
Расстались они грустно, шмыгая носами и утешая друг друга. Беда затронула того, кто им был одинаково дорог.
Автомобиль Надежды отъехал от крыльца главного корпуса и направился к воротам. Прощаясь, Ульяна долго махала рукой, пока он не скрылся из вида. На душе было муторно, чувство тревоги стало таким сильным, почти осязаемым.
«Вот как бывает, – с горечью подумала Ульяна. – Было плохо, но потом узнаешь, что бывает еще хуже».
Она поднялась по ступенькам, вошла в вестибюль, увидела Рудневу и спросила:
– Когда здесь будет Стас Лурье?
– Его смена завтра, – ответила она. – Если хотите, могу ему позвонить.
– Спасибо, не надо. Дело терпит. – Помолчав, Ульяна распорядилась: – Покажите мне списки тех, кто посещал охотничий домик.
– За какое время?
– За весь период проживания Конюхова.
– Вам распечатать? – осведомилась Руднева.
– Да, пожалуйста. – Через минуту, получив несколько печатных листов, Ульяна пробежала их глазами и вдруг присвистнула: – Ого!
– Что такое? – Ольга Францевна обеспокоенно заглянула в бумаги.
– Нет, ничего. – Она торопливо свернула листы. – Помните, мы договаривались как-нибудь проверить кухню?
– Да-да…
– Теперь самое время. Возьмите ручку и бумагу. Да! И еще электронные весы.
– Они есть на кухне.
– Тогда идемте со мной.
Шагая за постояльцами пансионата, спешившими в ресторан, они поднялись на второй этаж. Обед был в самом разгаре, и большинство столов оказались заняты. По залу сновали официантки с подносами, на которых громоздились тарелки.
– Давно говорю: пора организовать «шведский стол», – пробормотала Ульяна, направляясь к двери, ведущей на кухню.
Войдя туда, они остановились, решая, с чего начать.
Поварихи были в запарке. При одном только взгляде на них делалось ясно, что ни одна из них не горит желанием работать под контролем начальства.
– Давайте сделаем так, – предложила Ульяна. – Берите электронные весы, идите в обеденный зал и начинайте выборочную проверку. Особое внимание на вторые блюда, там чаще бывают недостачи.
– Ульяна Сергеевна, – осторожно сказала Руднева, – стоит ли это делать при отдыхающих?
– Стоит, – резко ответила та. – Это послужит уроком всем, и нам самим в первую очередь. Если виноваты, будем отвечать. И да! Все взвешенные порции замените. Уверена, что в нашем присутствии обвесов больше не будет.
Ольга Францевна вышла в зал, а Ульяна отправилась к шеф-повару, который сидел за столом в своем кабинете и заполнял какие-то документы. Услышав звук открывшейся двери, он поднял глаза и удивленно поприветствовал:
– Здравствуйте, Ульяна Сергеевна!
– Добрый день, Тимофей Петрович. – Она подошла к столу и села напротив. – Ненадолго отвлеку вас от дел.
– У вас что-то срочное?
Тимофей Петрович Клевцов был крупным пятидесятилетним мужчиной, имел весьма презентабельный вид, внушавший уважение с первого взгляда. Большая голова, широкие плечи, открытое лицо, внимательный, оценивающий взгляд уверенного человека. И, конечно, усы – атрибут, свойственный поварской профессии. Шеф имел типаж отца-покровителя, который обычно нравится женщинам.
– Есть разговор, – напрямую продолжила Ульяна.
– Уф! – выдохнул он. – А я-то подумал, проверка.
– И это тоже.
– Ну что же, пожалуйста, проверяйте. С чего начнем?
– Уже начали.
– От меня что требуется? – Клевцов помрачнел.