Третий человек побежал. Прямо на Майка.
Майк встал, подождал, когда бегущая фигура приблизится к нему футов на двадцать и разрядил в нее ружье Мемо, целясь прямо в голову.
Головной убор бегущего человека, а может это были обломки черепа, разлетелись в разные стороны. Невидимые руки метнули топор в сторону Майка, и человек со стоном рухнул на землю, покатившись по высокой траве в сторону ущелья. Под тяжестью тела громко затрещали молодые саженцы. Какое-то огромное насекомое прожужжало рядом с ухом Майка в ту же минуту, когда топор вонзился в стоящий рядом камень, осыпав мальчика дождем осколков.
Майк перезарядил обрез, снова поднял его, сжал обеими руками рукоять и приготовился передернуть затвор, когда он вдруг понял, что и бивуак и вся поляна опустели. Остались лишь изрубленные останки палаток да догорающий костер. Он вспомнил, что по плану нужно делать дальше.
— Пошли! — рявкнул он и покатился кубарем вниз, не забыв прихватить рюкзак и направляясь наискось поляны к краю ущелья. Он чувствовал, как цепляются за его одежду ветки, когда он продирался сквозь кусты, как что-то острое оставило длинную царапину на его щеке. Но вот он уже в первом условленном месте, около поваленного полена, там где коровья тропа огибала самую крутую часть ущелья.
Он присел на землю, сжимая в руках обрез.
Справа от него послышались шаги.
Майк прищурился и свистнул один раз. Бежавшая на него фигура издала ответный двойной свист и человек, не останавливаясь, пробежал дальше. Майк коснулся его плеча.
Еще две фигуры пробежали мимо, два ответных свиста. В тишине звякнули застежки рюкзака. Майк легко тронул их за плечи. В темноте приближался четвертый силуэт. Майк свистнул, но никакого ответа не получил. Мгновенно вскинув ружье он прицелился в самую середину темного контура.
— Это я! — задыхаясь от быстрого бега прохрипел Джим Харлен.
Майк, протянув руку, почувствовал под пальцами повязку и пропустил мальчика мимо себя. Тот бесшумно нырнул в лес.
Майк съежился позади поваленного полена и выждал минуту, отсчитывая про себя секунды, как их учили в бойскаутском отряде. Ружье он держал наготове. Эта минута оказалась самой долгой в его жизни. Затем и он двинулся по тропе, низко пригнувшись, держа в левой руке рюкзак, а в правой — обрез. Ни на минуту он не выпускал из поля зрения окружающую местность. Ему казалось, что он пробежал не меньше мили, но понял, что это всего лишь несколько сотен ярдов.
Впереди и чуть слева послышался тихий свист. Он в ответ свистнул три раза. Чья-то рука ухватила его за плечо и он увидел, как блестит в темноте дуло пистолета 45 калибра, который принес с собой Кевин. Тропа пошла под уклон, это был уже овраг и Майк кубарем покатился по высокой траве, чувствуя как царапают его колючки, но не обращая на это никакого внимания. Он пропустил мимо себя Кевина, снова досчитал до сорока пяти и только после этого заскользил по мягкому суглинку и ковру прелых листьев, стараясь ни издать ни звука.
Секунду Майк не мог отыскать вход среди плотной массы веток и кустарника, но тут опять к нему протянулась чья-то рука и он на животе вполз в Убежище Номер Три.
Крохотный лучик фонарика осветил его лицо и ускользнул. Четверо мальчишек перешептывались высокими, взволнованными голосами.
— Тише, — прошипел Майк. Он вынул фонарик из руки Кевина и пробежал лучом по кругу лиц, шепотом спрашивая каждого: «Ну, ты как? В порядке?». Все были в порядке. Все пятеро, включая самого Майка, были на месте. И никого чужого.
— Рассыпались, — прошептал Майк, и они разошлись к стенкам пещеры, оставив у входа Кевина с заряженным пистолетом.
Майк обрызгал святой водой стены и пол. Пока что не было видно существ, выползающих из земли, но ребятам предстояло провести здесь всю ночь.
Они прислушались. Где-то заухала сова. Хор кузнечиков и лягушек — притихших было на время выстрелов — зазвучал с новой силой, но теперь чуть приглушенней, поскольку отсюда до карьера расстояние было гораздо большим. Где-то далеко, по Шестой Окружной проехала легковая машина или небольшой грузовик.
Минут тридцать спустя, ребята снова сошлись вместе около входа в укрытие. Тяга к многословию уже прошла, теперь они шептались по очереди, сдвинув головы друг к другу, чтобы ни звука не просочилось наружу.
— Мне даже не верится, что они так поступили, — выдохнул Лоуренс.
— Ты чего, не видел мой тапок? — зашипел на него Харлен. — Изрубили его в капусту, прямо вместе со старым свитером, который я в него затолкал.
— Все наши вещички того, — прошептал Кевин. — И моя шапка. И все, что я напихал в спальный мешок.
Постепенно восклицания утихли, возбужденный блеск глаз погас, и Майк мог говорить дальше. Они выполнили свой план. Дейл рассказал, что самое трудное было ожидать темноты, поджаривая на огне сосиски и пытаясь вести себя как ни в чем не бывало. Затем ребята заползли в палатки, приготовили, как было условлено, чучела из спальных мешков и скаток, а затем, когда стемнело, по одному выползли из палаток и отошли на заранее подготовленные позиции. Почти все ребята расположились в кустарнике позади поляны.
— Меня угораздило улечься прямо на какой-то дурацкий муравейник, — прошептал Харлен. Остальные прыснули со смеху и Майк с трудом заставил ребят угомониться.
Он заранее обдумал расположение позиций, чтобы ребята не попали друг в друга при перестрелке, поляна простреливалась ими с юга на север и северо-восток. Но Кевин признался, что в волнении он разок выстрелил в сторону Майка, и действительно тот вспомнил, как большое насекомое просвистело мимо его уха почти одновременно с топором. Мальчик вздрогнул.
— Ладно, — шепнул он, подзывая ребят поближе, — теперь мы всё знаем. Но дело еще не кончено. Мы не сможем уйти отсюда до утра… Еще несколько часов. Они могут вызвать… Подкрепления…, а подкрепления могут быть не людьми.
Слова упали среди полного молчания. Но тут Майк опять заговорил, он не собирался пугать ребят, он просто хотел заставить их держаться настороже.
— Но я не думаю, что так случится, — продолжал он. Ребята совещались, тесно прижав друг к дружке головы и даже напоминали игроков, собравшихся на поле. — Думаю, мы достали их. Больше они этой ночью не явятся. Когда рассветет, мы осмотрим место лагеря, соберем свои вещички и уберемся отсюда. Кто захватил с собой одеяло?
Их планы предусматривали ночевку впятером, но почему-то одеял хватило только на троих. Майк натянул на себя лишнюю куртку, назначил двоих нести вахту в течение первого часа — у Кевина были с собой часы со светящимся циферблатом, — а остальным велел дежурить по очереди. Первыми, конечно, были они с Дейлом. Никаких перешептываний больше не было.
Но они с Дейлом все-таки еще немного пошептались, когда сидели, скорчившись у стены густого кустарника.
— Даже не верится, что они так поступили, — сам того не замечая Дейл повторил слова своего брата, сказанные им за полчаса до того. — Они действительно пытались убить нас.
Майк кивнул, хоть и не был уверен, что собеседник видит его кивок.
— Ага. Теперь нам известно, что они пытаются сделать с нами то же самое, что они сделали с Дьюаном.
— Потому что они думают, что мы все знаем?
— Может и нет, — прошептал Майк в ответ. — Может, они и со всеми собираются поступить так. Но теперь мы все знаем. И можем действовать дальше.
— Но что… Если они используют… Другие существа? — шепнул Дейл. Кто-то из мальчишек тихо засопел. Чьи-то носки забелели в темноте, когда нога сбросила одеяло.
Майк сжимал в руках бутылку со святой водой. Ружье висело у него на локте, в случае опасности оставалось только снять его с предохранителя и передернуть затвор.
— Тогда мы сделаем и их тоже, — ответил он Дейлу. Но в действительности он не чувствовал себя настолько уверенным, насколько уверенно звучал его голос.
— Господи, — послышался тихий голос Дейла. Это было больше похоже на молитву, чем на простое восклицание.
Майк кивнул, придвинулся к нему поближе, и оба мальчика стали ожидать рассвета.
Глава 30
Сразу после рассвета они отправились разыскивать тела нападавших.
Прошедшая ночь была одной из самых длинных, которые мог припомнить Дейл. В первые минуты ребятами владели ужас и волнение, адреналин волнами гнал кровь во жилам, но когда, отдежурив вахту, Дейл отправился спать, остался только ужас. Это был глубокий, тошнотворный ужас перед темнотой, смешанный с тем страхом, который овладевает вами, когда кто-то неожиданно начинает возиться у вас под кроватью. Это был страх от лезвия, сверкающего перед вашими глазами, страх от холодной руки, сжимающей вашу шею. Дейл уже знал этот страх. Этот страх охватывал его в подвале, где он боялся угольного бункера, тот же всепоглощающий страх владел им, когда на него в упор смотрело дуло ружья Конгдена или когда в темной воде медленно раскрылись глаза Тубби… Но сегодняшний ужас перекрыл все былые страхи. Дейл словно терял почву под ногами, он чувствовал, что ничему нельзя доверять. Земля могла расступиться и поглотить его… В самом буквальном смысле… Под слоем почвы находились опасные существа, другие существа бродили в ночи за хрупким пологом ветвей, бывшим единственной защитой ребят. Позади этой ненадежной стены могли таиться люди с топорами. Ярко светились во мгле их мертвые глаза. Дыхание не вздымало их грудь, но в горле клокотало нетерпение ненависти.
Эта ночь была нескончаемой.
При первых же проблесках серого рассвета, когда сквозь густую листву заглянули к ним первые лучи солнца, все ребята проснулись. К половине шестого, согласно часам Кевина, они собрали рюкзаки и двинулись по тропинке. Майк, чутко прислушиваясь, шел в тридцати шагах впереди всех. Затем либо жестом подзывал ребят к себе, либо давал команду замереть.
Отойдя от лагеря примерно на сотню ярдов, они рассредоточились и стали двигаться на некотором расстоянии друг от друга, но так, чтобы каждый видел своих соседей с обеих сторон. Ребята медленно переходили от дерева к дереву, от куста к кусту, стараясь чтоб их не было видно над высокой травой. Вот показались палатки. Дейл был почти готов к тому, что увидит их нетронутыми и что ужас и насилие ночи окажется всего лишь кошмарным сном. Но оказалось не так, даже с расстояния было видно, что обе палатки изрублены в клочья. Полотно разрезано, одежда раскидана. Брошенный топор лежал прямо на пепелище костра, почти зарытый в золу. Рядом валялся один кед Харлена.