Патрик многозначительно посмотрел на Полли.
– Но с ним все будет хорошо? – спросила она, когда тупик слегка пошевелился у нее на руках. – Что он чувствует? Ему больно?
Как бы в ответ на ее вопрос Нила вырвало на ее джинсы.
– Ух ты! – воскликнул Хакл. – Да, Нил умеет болеть! Наш парень.
– Вы можете хоть на секунду перестать быть американцем? – сердито произнес Патрик, быстро положил Нила на смотровой стол и крошечным стетоскопом послушал его сердцебиение.
Хакл встал позади Полли, обнял ее огромными руками и, встряхнув светлыми волосами, положил подбородок на ее макушку. Она крепко ухватилась за его руки, с дрожью наблюдая за Патриком.
– Хм… – промычал Патрик.
– Ты изумительно пахнешь, – прошептал Хакл на ухо Полли, стараясь ее рассмешить, но в данный момент это не сработало.
Все трое наблюдали за тем, как Нил моргнул раз, другой, потом открыл глаза и попытался встать.
– Нил! – выдохнула Полли.
Она вырвалась из кольца рук Хакла и присела на корточки рядом со столом.
– Нил… Ты как, в порядке?
Нил предпринял слабую попытку пискнуть. Для Полли это было сладчайшим звуком из всех, что она слышала когда-либо. Она протянула палец, чтобы погладить перышки на его шее, и Нил шевельнулся, чтобы, как всегда, потереться о ее палец.
Глаза Полли снова наполнились слезами.
– О боже мой… боже мой, с ним все будет хорошо!
Она повернулась к Патрику, заполнявшему карту.
– Спасибо! – сказала она. – Спасибо! – И, подойдя к ветеринару, крепко его обняла.
– Ух! – откликнулся Патрик. – У вас на джинсах птичья рвота?
– Ой, ну да.
– А теперь она и на моих брюках.
– Точно, – признала Полли. – Извините. Можно мне теперь обнять и тебя? – спросила она Хакла.
– И не вздумай! – ответил тот и наклонился над столом, на котором лежал Нил, глядя вокруг все еще замутненными глазками. – Привет, дружок! – сказал Хакл. – Привет! Рад, что ты вернулся к жизни.
Нил снова пискнул, на этот раз погромче.
– Да, узнает своего папочку, – сказал Хакл.
– Вы ему не папочка, – резко бросил Патрик.
– Можно забрать его домой? – спросила Полли.
Патрик кивнул:
– Я вам выпишу антибиотики… по две капли три раза в день. Полагаю, вам не составит труда кормить его?
Полли покачала головой.
– И вы должны постоянно держать его в тепле. Но затем… Я действительно думаю, что самым правильным будет вернуть его в заповедник. Тупики живут до тридцати пяти лет, Полли! Тридцать пять лет полета, охоты, размножения и всего того, для чего они созданы. Для Нила еще не слишком поздно начать такую жизнь.
– Боже, он это серьезно, да?
Полли изумилась тому, что время едва приближается к обеду. Ей казалось, что прошло не меньше месяца. Держа Нила в обувной коробке, которую Патрик отыскал для нее, Полли осторожно шла по улице к пекарне. Очень хотелось бухнуться в постель и проспать миллион лет, но она, конечно же, не могла себе такого позволить. Нужно было работать. Впереди просто гора дел; она и так пропустила все утро.
– Я видел, как ты мимо пробегала, – сказал Джейден, стоявший за пустым прилавком в явном замешательстве. – У нас утром только и было что три дюжины стандартных буханок, и чуть ли не пятьдесят человек обругали меня, потому что остались голодными.
– Извини, – сказала Полли. – Произошел несчастный случай.
Джейден вытаращил глаза:
– С кем? Что случилось?
– На Нила напали, – пояснила Полли, и Джейден в ужасе прикрыл рот ладонью. – Кот, – добавила Полли. – Кот, который живет наверху, над пекарней.
– От него придется избавиться, – заявил Хакл с тревожным видом.
– Не думаю, что можно взять и вот так прямо сказать владельцу кошки, что от нее нужно избавиться.
Хакл покачал головой:
– Понимаю, но я не смогу чувствовать себя спокойно, зная, что ты здесь, внизу, а этот зверь наверху.
– Надо устроить Нила возле печи, – решила Полли, не выпускавшая из рук коробку, и вспомнила, кстати, что Хакл еще не знает о Селине и Дюбозе. – Нужно, чтобы он был рядом со мной. Мы его защитим.
– Точно, – подтвердил Джейден, воинственно замахиваясь скалкой.
Хакл посмотрел на них обоих и вздохнул.
– Ладно, – неохотно согласился он. – Но будьте поосторожнее.
Полли кивнула.
– Ты куда-то спешишь?
– Нет, если я нужен тебе.
– Не беспокойся, – сказала Полли. – Все будет в порядке. Увидимся вечером. Иди. А то пчелы рассердятся. Нехорошо, когда пчелы сердитые.
– Они уже выглядели довольно сердито, – задумчиво произнес Хакл.
– Ну так поезжай к ним. Потом увидимся.
– Ты уверена? Уж очень ты бледная.
– Это потому, что я клубничная блондинка, – храбро заявила Полли.
Хакл посмотрел на нее, потом погладил по щеке:
– Ладно, милая. Смотри на все проще. До вечера.
– Ты в порядке? – спросил Джейден, когда Хакл ушел. – Давай я тебе чай приготовлю.
– Спасибо, – кивнула Полли и, когда Джейден направился вглубь магазина, попросила: – А еще можешь принести запасные кухонные брюки? Похоже, мне нужно переодеться. – Она посмотрела на Нила, который тихо, жалобно попискивал. – Ох, и что мне с тобой делать? – вздохнула она, пристраивая коробку на печь сверху.
Печь была приятно теплой на ощупь, но не слишком горячей благодаря своим толстым древним кованым стенкам.
Прозвенел колокольчик. Полли оглянулась, в первую секунду не рассмотрев того, кто вошел в дверь. Последовала пауза, потом послышалось шумное сопение.
– Чем это воняет, черт побери? – раздался громкий скрипучий голос. – Ну и ну!
Полли моргнула.
– Черт побери, да здесь просто жуткая вонь!
Сердце Полли подпрыгнуло.
– Привет, Малкольм, – мрачно произнесла она.
– Я серьезно, что это за запах?
– Ну… птицу вырвало на меня, – тихо пояснила Полли.
Малкольм пришел в такой ужас, что просто уставился в пространство перед собой.
– Что?!
Полли мысленно молилась о том, чтобы Нил сидел тихо.
– Птица… – И она осеклась. – Я как раз собиралась переодеться.
– Вы явились туда, где готовят еду, с рвотой на штанах? – уточнил Малкольм.
Словно в ответ на его вопрос, Нил поперхнулся, и его снова вырвало.
Малкольм и так не был красавцем, а злость заставила его еще и густо покраснеть, и краска разлилась не только по его лицу, но даже по складкам толстой шеи. Полли беспомощно смотрела на него, а он тем временем достал свой телефон.
– Привет, мам. Послушай… эта девушка… Ну та, которая заведует пекарней… Нет, не та, а другая, нахальная…
Последовала пауза.
– Да, ну я нашел тут полную пустоту – ни хлеба, ни выпечки, ничего. И еще она снова притащила сюда эту чертову птицу… Да, я ей говорил. Да, она предупреждена. Подожди, дослушай…
Полли тупо стояла на месте, пока Малкольм рассказывал матери о птичьей рвоте. Потом он замолчал, и Полли услышала, как в трубке тараторит и ужасается Джанет. И ничуть не удивилась, когда Малкольм наконец завершил разговор и повернулся к ней, полный праведного гнева.
– Моя мать совершенно согласна со мной, – сказал он и выпрямился во весь свой рост – пять футов шесть дюймов, – изображая, очевидно, бизнесмена и политика Алана Шугара. – Уверен, вы поймете, что нам ничего другого не остается, кроме как уволить вас.
Глава 9
Полли двигалась как лунатик, и мимо нее, как во сне, проплывало все, чем она дорожила.
Прижимая к себе коробку с Нилом, она прошла мимо полок с мукой, мимо холодильника, где созревало ее неказистое, но невероятно вкусное тесто на опаре, уже переползавшее через край бачка. Мимо свежей морской соли и горшочков с кардамоном и семенами тмина, мимо большого мешка изюма и свежих и сухих дрожжей. Мимо книги рецептов, которую Полли завела недавно, чтобы и Джейден мог кое-что испечь, мимо глупых открыток с тупиками, которые Хакл присылал ей каждый раз, когда натыкался на них в киосках, – они были пришпилены к доске для заметок вместе с разными рутинными записками, – мимо свидетельства о последней инспекции, которую она с блеском выдержала восемь месяцев назад, мимо только что выстиранных и накрахмаленных белых передников и «шеф-поварских» брюк.
И мимо Джейдена, стоявшего с разинутым ртом у прилавка, где остывал чайник со старательно заваренным чаем. Мир вокруг Полли рушился, когда она молча шла за Малкольмом к задней двери.
– Вы, конечно, можете привлечь меня к суду по производственным конфликтам, – заявил Малкольм, настолько возбужденный, что у него изо рта летела слюна. – Но могу сразу вам сказать: вы проиграете. Я уже четыре раза обращался к этому суду и ни разу не выиграл. И вам не выиграть. Это бессмысленно.
Полли даже не посмотрела на него. Она сосредоточилась на коробке с Нилом, который уже начал хлопать крыльями и явно чувствовал ее огорчение. Она не могла допустить такого, нельзя было расстраивать Нила после операции.
– Тише, тише, – уговаривала она маленькую птицу. – Ш-ш-ш…
Малкольм покачал головой.
– Поверить не могу, – сказал он. – Честно, вы просто чокнутая. Я действительно так думаю.
Они дошли до двери.
– Я вам заплачу до конца этой недели, – сказал Малкольм. – Просто по доброте душевной. Но я не желаю видеть вас здесь снова.
– О боже, – вздохнула Полли, не осознавая, что говорит вслух. – Вы такая свинья…
Пока Малкольм давился словами, готовясь ответить, Полли молча открыла дверь и прошла мимо прекрасного светло-серого фасада с затейливым курсивом на вывеске:
Маленькая пекарня на Бич-стрит
Открыта в 2014 году
Хозяйка: мисс Полли Уотерфорд
Ну, теперь это ненадолго, подумала Полли. Все это рассыплется в прах.
В шкафу на маяке хранился маленький газовый обогреватель. Полли нашла его и включила. И не только потому, что Нилу было холодно. Она накормила его крошками от булочек, лежавших в пакете, и дала птице немного воды. Он попил без особой охоты, и – на сей раз Полли была готова к этому – его снова вырвало, одн