– Ну да, – устало откликнулась Полли.
– Здравствуйте. Мы прибыли, чтобы починить маяк. Нас подбросили вон те крутые парни.
– На вертолете! – сообщил молодой. – Потрясающе! Летишь, а вокруг шторм.
– Вот видите? – сказал медик.
– Прекрасно, – кивнула Полли и сникла. – Ладно, пойду с вами.
Виски уже перестал действовать, но больше Полли не хотелось пить.
– А вы не можете сами туда отправиться, ребята? – спросил Джейден, преисполненный новой уверенности в себе. – Там не заперто. Ведь так, Полли?
Она качнула головой и слабо махнула рукой:
– Да, не заперто, однако мне все равно нужно туда попасть.
И вдруг ее ошеломила мысль: придется снова карабкаться по всем этим ступенькам на холодный маяк – и даже страшно представить, что мог там натворить шторм.
– Ох нет, тебе туда вовсе не нужно, – заявила Селина. – Ты остаешься здесь. Наверху. Там тепло и уютно, на твоей старой кровати для тебя приготовлены чистые простыни. Или будут приготовлены через десять секунд.
– А ты где будешь спать? – удивленно спросила Полли.
Селина улыбнулась.
– Я бы ни за что сейчас не уснула. К тому же Энди открыл бар, – добавила она. – Говорит, все равно в шторм никто не спит, почему бы немножко не подзаработать? Хочешь пойти?
– Нет, – ответила Полли. – Боже, как же спать хочется!
– Иди наверх, – велела Селина. – И меня не жди! Я лягу на диване, когда вернусь.
– Уверена?
Селина снова улыбнулась, они обнялись и ушли, а жители городка проводили их аплодисментами.
Это было очень и очень странно – вернуться в квартиру, некогда бывшую ее собственной, и увидеть, что она стала совсем другой. Здесь по-другому пахло: духами, лосьоном для тела и немножко кошачьим туалетом, хотя Лукас на глаза не попадался – должно быть, где-то прятался.
Измученная Полли схватила с дивана покрывало и направилась к старому креслу у окна, где когда-то любила сидеть. Снаружи все еще было ветрено и сыро, но гроза ушла далеко в море. Худшее определенно миновало. Полли посмотрела вверх. На верхушке маяка мужчины уже установили большие фонари и явно приступили к работе. Над заливом взлетал вертолет, увозивший Джозефуса и Пола. Было немножко страшновато видеть, как он поднимается в воздух, – как будто прямо у нее перед носом. Конечно, электричество пока не включили ни в городке, ни на всем побережье. И теперь, когда вертолет улетел, все снова погрузилось во мрак. Но Полли слышала веселый шум, доносившийся из паба. Там праздновали окончание бури. И ей бы тоже следовало праздновать вместе со всеми. Они с Селиной прошли сквозь бурю. Они спасли маленькую семью – боже, Полли до сих пор вздрагивала, вспоминая это. Она понимала, что ей следует спокойно посидеть и все обдумать. Но в настоящую минуту в этом маленьком темном уголке мира на нее навалилась неодолимая усталость. Завтра она не будет печь хлеб. Только в этот день. Лишь один раз…
Последнее, что она запомнила, проваливаясь в сон, – это внезапная ослепительная вспышка света. Прожектор маяка ожил, и его луч обежал остров, снова обеспечивая безопасность.
Малкольм, опустив голову, медленно шел мимо паба. В окнах горели свечи; оттуда доносился говор и смех, и этот ровный шумок навевал ощущение уюта. Флора и Джейден сидели рядышком, что-то сосредоточенно рассматривая. Малкольму стало любопытно, чем это они заняты. Селина смеялась, ее лицо выглядело молодым и беззаботным. Луч маяка еще раз осветил Бич-стрит. Люди внутри заметили Малкольма, кивнули ему, но никто не пригласил его присоединиться, и он побрел дальше.
Арчи сбросил непромокаемый плащ у входной двери маленького коттеджа в верхней части города. Снял сапоги, осторожно пробрался в дом и сначала заглянул к троим розовощеким малышам, безмятежно спавшим в своих кроватках. А потом пошел взглянуть на младенца – тот сжал крохотные кулачки, зрачки двигались под закрытыми веками, густые ресницы бросали тень на румяные щечки, – запеленутое дитя мирно спало в колыбельке.
Наконец Арчи направился в переднюю спальню. Он знал, что его жена не спит. Он приблизился к кровати, и женщина села, когда он протянул к ней руки.
– Я вернулся, – тихо сказал Арчи.
Она уткнулась теплым от подушки лицом в его плечо и прижалась к нему.
– Знаю, – прошептала она.
– Но… я действительно вернулся, – повторил Арчи.
– Любимый… – выдохнула женщина, крепко обнимая его.
Луч маяка снова обежал полный круг.
Глава 28
Хакл как раз договорился о более чем выгодной цене за кормовые загоны, когда загудел телефон в его кармане. Он не обратил на это внимания: стояло прекрасное утро, а он только что сберег для фермы кучу денег и был весьма доволен собой.
Телефон загудел снова.
Хакл достал его из кармана, взглянул. И застыл.
– Что случилось, сынок? – Хозяин магазина обеспокоенно посмотрел на Хакла.
Хакл покачал головой, от его лица отхлынула кровь, пока он смотрел на экран. А там со звоном повторялось и повторялось сообщение:
Хаос после гигантского шторма, обрушившегося на Южный Корнуолл; огромное наводнение и обрыв всех линий связи, Маунт-Полберн пережил самый разрушительный за сто пятьдесят лет шторм.
Строки пробегали по экрану опять и опять. Хакл даже не успевал прочитать их до конца.
– Я должен уехать, – внезапно сказал он. – Кое-что случилось.
– Надеюсь, ничего страшного, – предположил хозяин магазина.
– Я не знаю, – ответил Хакл. – Просто не знаю.
На улице он поспешил позвонить на ферму, пока не пропал сигнал.
– Клемми?
– Ага?
– Я сообщаю все Дюбозу. Мне необходимо уехать.
– Но я не…
– Следует рассказать ему прямо сейчас. Нельзя было с этим тянуть. Я не могу здесь задерживаться. Он должен все узнать, узнать прямо сейчас, и если это не заставит его изменить свои привычки, я помогу тебе найти нового управляющего. – Он помолчал. – Я не могу заниматься фермой. Больше не могу.
– Но… – В голосе Клемми слышалась грусть.
– Клемми, – заговорил Хакл, – хочет он того или нет, он отец этого ребенка, и ему придется это осознать, пойми. Я не могу вечно здесь оставаться.
– Я знаю.
Пауза.
– Хочешь сама отправить ему сообщение или я это сделаю?
– Я отправлю.
– Клемми, мне очень жаль, но иначе нельзя. Я должен уехать.
Глядя на поля цвета персика, раскинувшиеся на плоской равнине под жарким полуденным солнцем Джорджии, было почти невозможно поверить в невероятную мощь стихии, разносящей все вдребезги на другом конце света. Хакл включил в телефоне новости Би-би-си. Там показывали видео, снятое очевидцами, – апокалиптические картины в темноте. И это было на материке. Хакл даже думать не мог о том, что происходило дальше, на побережье, где буря бушевала намного сильнее.
Почему? Почему он так засиделся здесь? Почему он с самого начала не предоставил Дюбозу возможность самому разбираться в своих делах? Конечно, из-за Клемми. И тем не менее…
И тут Хакл услышал то, от чего у него замерло сердце:
«По последним сообщениям, шторм усилился настолько, что повредил маяк в Маунт-Полберне. Все находящиеся поблизости суда были предупреждены о необходимости немедленно найти безопасную гавань».
Безопасная гавань, в отчаянии думал Хакл. Безопасная гавань…
Он не смог попасть на рейс на юго-запад Соединенного Королевства – там все аэропорты были закрыты. Ближайшим местом, куда он мог долететь, оказался Лондон, рейс через два часа. Хакл купил билет.
Хакл не боялся полетов. Он, по сути, вообще никогда не нервничал. Но ему еще не приходилось летать вот так. Время полета – восемь часов – сократилось до шести, потому что их несло попутным ветром над Атлантикой. Самолет не покидал зону турбулентности, и его швыряло то вверх, то вниз, словно он ничего не весил. Стюардессы выглядели озабоченными, и Хаклу, как бы он ни был спокоен, не нравился их встревоженный вид. «Если б не это, – думал он, – я все равно заснул бы». Он вытащил из бумажника маленький листок бумаги, взятый из дома Кэндис, взглянул на него и снова положил обратно, слегка нахмурившись.
Лайнер болтало в воздухе, пока не осталось ни одного пассажира, который не облился бы кофе. В конце концов, виляя из стороны в сторону, самолет приземлился и после потряхивания, подпрыгивания и того неизменного момента, когда думаешь: «Не слишком ли быстро мы мчимся?» – остановился.
В Лондоне едва забрезжил пасмурный рассвет, ливень колотил в окна. Было еще слишком рано для поездов, впрочем, как вскоре выяснилось, они не шли на запад страны. Все рейсы были отменены; все направления закрыты.
Хакл побежал к ближайшему пункту проката автомобилей и потребовал джип.
– Хотите оформить дополнительную страховку, сэр? – спросила его хорошенькая девушка у стойки.
– Да, – машинально прорычал Хакл, думая совершенно о другом.
Машина оказалась надежной, мощной и, что было лучше всего, послушной. Хакл выпил очередную чашку кофе и потер глаза, словно набитые песком от усталости. А затем двинулся в путь.
Видимость на автостраде была ужасной. Огромные грузовики поднимали фонтаны брызг. После долгого отсутствия дождей земля пересохла, и все поля вокруг были затоплены, насколько успевал заметить Хакл, ехавший со скоростью ровно семьдесят одна миля в час. Он желал как можно скорее добраться до места, однако меньше всего хотел, чтобы сейчас его остановил дорожный патруль, – но наконец ему пришло в голову, что после шторма силой в девять баллов полиция, скорее всего, занята более важными делами где-нибудь в другом месте.
По мере приближения к пункту назначения Хакл видел все больше разрушений, оставленных бурей. Столетние деревья были вырваны с корнем или сломаны; стволы и сучья раскидало вдоль обочин. Дождь все еще лил, но гроза миновала, и по сторонам дороги расстилалась опустошенная земля.
Проехав Дартмур, Хакл был вынужден свернуть с трассы и далее передвигаться по более узким дорогам. И тут возникли первые настоящие трудности. То и дело он замечал желтые мигалки дорожных патрулей, убиравших с проезжей части застрявшие машины или стволы деревьев. Хакл включил радио. Строгий британский диктор рекомендовал всем в этом регионе не садиться за руль и не выходить из дома без крайней необходимости. Хаклу было плевать на это. Его необходимость была крайней.