дить, когда финны напали. И стал снаряжать диски, поглядывая на бандитов. Раненые шевелились, те кто в лучшем состоянии, сначала ползли, а теперь перебежками пытались уйти. То есть, решили, что я ушёл и их в темноте не вижу. Кто-то на месте себя перевязывал. А я пока снаряжал, отслеживал, благодаря амулету всё это видел, так что убрал диски в короб, и с ручным пулемётом его в хранилище, взял винтовку «Мосина», не ту с оптикой, а что тут добыл, оптика запотела, пока не оттает и не высохнет, не воспользуешься. Вот и стал одиночными выстрелами всех, кто выявил себя ранеными, добивать. Мне подранки не нужны. Выпущу пять пуль, перезаряжу. И дальше. Начал с дальних, и стал сближаться со своей позицией. Больше трёх десятков раненых я насчитал. Вот так и поразил. При этом не забывал поглядывать на коня, снова подбираться стал, думая, что я его не вижу. Получил по морде и отбежал. Закончив снаряжать магазины к «ТТ», я стал снаряжать ручные гранаты, двенадцать осталось, а как закончил, уже собираться. Да что-то холодно ночью, я в одной тёмно-синей фланелевой гимнастёрке, задубел. Это раньше ползал, активно шевелился, а тут на лёгком ветерке, холодно. Похоже не апрель тут, как бы не март.
Так как расстрелял и потратил немало, пусть и в патронах, хватило места освободить для «Маузера», шашки казацкой и подсумок с ремнём для винтовки «Мосина». С бою взяты. Конь упорный, снова подбирался куснуть, так что быстро прыгнул на него, и смог удержать. Минуты три бесился, пока не встал, признавая своё поражение. Оседлал, сначала попону, потом седло, поправил всё, уздечку надел, и ведя коня на поводу, пошёл осматривать бандитов на предмет подранков. Пообщаться хотел. Причём вёл коня так, чтобы тот от пули закрывал. Я ему укус ещё долго помнить буду. В принципе, работа чисто сделана, троих добил, они без сознания были, и где раньше табун пасся, нашёл подранка, что мог говорить. Разоружил понятно, и доспросил. Уж очень мне было интересно узнать, где они взяли этого казачка. Немного тот русский знал, а я китайский, и вот, несмотря на что тот совмещал два языка, я вполне его понял. А тут налёт был на железнодорожную станцию. Проходную. Там интерес у британцев имелся, на почтовый вагон, что по непонятным причинам, видимо проплатили кому нужно, стоял на запасном пути. Содержимое его и было их целью. Наняли хунхузов. Ну и станцию разрушить и поджечь решили. А тут из деревушки, вдруг, верхом вылетело пять казачат, молодые, видать оставили тут старшие казаки, и атаковали, да ведя на ходу огонь. А как нарвались на ответный залп, больше пятидесяти стрелков работало, развернулись и драпанули обратно. Только один слетел с коня и покатился по траве. Его подобрали, всё сняв и перевязал, как пленник пойдёт, казаки своих всегда выкупают, и направились прочь. А налёт не удался. Их у вагона из пулемёта встретили. Потеряли больше двадцати бандитов. Нет, вагон-то они взяли, пулемёт заклинило, пять русских солдат убили, но пустой был. Видимо вывезли содержимое, а куда, не известно. Пришлось уйти. Пулемёт прихватили, я его нашёл и на вьючную лошадь готовился поклажей закинуть. Сам пулемёт «Максима» был на самодельной треноге.
Бандит был из рядовых, мало что знал, но хоть такие объяснения получил. Как и то, куда дели вещи, что с этого тела сняли. Пошарился по сумкам, даже фуражку нашёл. Её-то зачем подобрали? Конь казачка не ускакал, охранял хозяина, его забрали. Да меня на нём и везли, как выяснилось. Я поискал среди лошадей, свистнул, и ко мне направился гнедой конь. Подранка добил, вещи вернул, всю поклажу и часть трофеев на три вьючных, одним из них стал кусачий конь, богатое седло главаря хунхузов на своего коня, тот спокойно стоял, и дальше поскакал прочь. Вверх по течению. Для начала нужно отстирать одежду, в порядок себя привести. Я подобрал стёганную куртку, чистую, в вещах нашёл, теплее стало, но от крови всё отстирать и отмыть надо. Так и сделал. Вообще тело заметно устало, но меня это мало волновало. Километров на пять ушёл, вверх, по течению и встал в низине лагерем. Дальше распряг, напоил и стреножил коней, вещи и сёдла с них в одном месте скинул, только «Максим» поставил на треногу и зарядил, на всякий случай, ну и стал отстирывать форму. Мыло из моих запасов. Трижды прошёлся. Потом выжал и повесил сушиться. Костерок разжёг, похлёбка булькала, а я, закончив чистку «Гочкисс», занялся «Максимом» и «ДП», а потом и обеими «ТТ». Винтовки напоследок. В общем, до конца ночи не дотянул, помылся в ручье, отмываясь, с мылом, поел горючего, прибрав в хранилище остаток, и вскоре уснул на попоне. Накрывшись двумя одеялами. Голышом был, волосы мокрые. Отдыхать тоже нужно.
Проснулся от солнечных лучей, что упорно попадали на веки и я ловил солнечных зайчиков, так что сел, не выдержав. Не в тени спал, а под открытым небом. Эх, и палатки нет. Кони паслись, травкой свежей, иногда подбирались к ручью и пили, тут порядок. Форма на ветвях кустарника сохла, костёр давно погас, даже угли не тлели. Поспал. Судя по положению солнца, сейчас примерно десять часов дня. Где-то в районе этого.
Ну а пока умывался, разводил костёр, приготовив иголку с ниткой, это мои личные запасы, зашивал пробоины на форме, от пуль или ещё что, ждал пока вскипит чайник, с бутербродами поем, вот свой формой и занимался. Да не забывал поглядывать вокруг. Пока тихо, на дымок от костра никто не появился. Вчера, или ещё сегодня, язык сообщил, что до Порт-Артура не так далеко. Три дневных перехода верхом. Это где-то в районе ста пятидесяти километров. Даже чуть больше. Думаю, туда податься. Может кто опознает? Я решил тут задержатся на пару месяцев, повеселюсь, а там дальше уже видно будет. Пока сам не знаю, что решу. Или дальше на перерождение, или задержусь. Так что зашил форму, надел с исподним, сапоги натянул, даже чуть почистил их, ремень с револьвером и шашкой. Решил приучать себя носить. Ею ещё нужно научится пользоваться. Я на ножах опытный боец, а вот с шашкой, не моё. Тут другая наука нужна. Фуражка на голове, так что попив чай, погасил костёр и собравшись, двинул прочь. Вскоре вышел на тропу, тут меня везли, след от сотни лошадиных копыт виден хорошо, так что надеюсь на станцию вернуться. Двигался так больше часа, когда отметил, что на горизонте, позади меня мелькают точки. Никак погоня? А может быть, там я расстрелял не всех. Два десятка ушло, многие раненые.
Поперёк лука седла у меня винтовка с оптикой была, линзы уже в порядке. Но я не убирал, иногда в оптику изучал горизонт, так и засёк преследование. Группа небольшая, насчитал трёх всадников. Может в дозоре, остальных не видно, но двигались те одной со мной скоростью, не пытаясь сблизится. Да, меня видели, так что я, поднявшись на очередную возвышенность, скрылся с глаз, но уходить не стал, коней привязал к кусту, и бегом обратно, дальше полз, и как голова появилась сверху, стал в прицел изучать всю группу. Да, верны мои догадки, трое в дозоре и три десятка следом. Скорее всего те, что сбежали, помощь вызвали, вот кто был ближе и шёл по следу. Как те меня нашли, не знаю, может кто углядел издали, и вот началось преследование. Что ж они в лагере-то не остались? Там добра брошенного и коней бесхозных хватало. Да скорее всего оставили десяток всё собрать, остальные за мной. Будем бить. Дождавшись, когда те сблизятся, сначала снайперкой поработал, дальше пулемётом «Максим». Несмотря на то, что увлёкся расстрелом бандитов, головы не терял и следил что вокруг приходит, поэтому, когда из-за дальнего холма высыпала конница и рванула на перехват бандитов, я это приметил. А оптика позволила рассмотреть кто это был. Казаки.
***
Очнулся я от сотрясения почвы, на меня сыпалась пыль и камни. Без сомнения, новое перерождение, идеальный частокол зубов во рту, не совпадал с тем, что у меня раньше было. Хотя я там зубы тоже в порядок привёл.
Что происходит и где я, не понимаю, все звуки не знакомые, только крики о помощи на неизвестном языке, стоны и взрывы вполне понятны, и мощные, раз волна через почву так расходиться. Глаза грязью и пылью забиты, слёзы текут, пытаясь промыть, но ничего вокруг не видел не только из-за слёз, но и пыли, и пожаров. Явно идёт бой, причём городской, но что происходит, не понятно. Тело моё зафиксировано, кажется камнями, или нечто подобное, зрение не работает, голова и частично плечи свободны, только всё тело подмято, в некоторых местах острые камни впились в меня. Само тело тоже серьёзно болело, поломанное видимо. Скорее всего взрывной волной накрыло, и завалило тело, повредив, а тут я в него вселился. Кстати, заметили, в большинстве перемещения в те места, где идут войны и множество смертей. Даже в магмире так было, там происходила пограничная стычка. Да, далеко от столицы, но смертей хватало. Вот и тут видимо также. Притягивают множество смертей к себе души переселенцев, вроде меня. Это моя версия, и я считаю её вполне здравой и близкой к правде. Пока я осторожно шевелясь пытаюсь освободить руки, расшатать камни, стоит вспомнить как тут оказался. Знаете, я теперь не считаю, что с попаданиями на Русско-Японскую мне везёт. В первый раз не особо там пожил, и во второй хуже было. Там вообще особо развернуться не успел. Как-то быстро всё закончилось, и месяца не прошло, и вот новое перерождение. Нет, у меня было самое быстрое перерождение, на Финской, где всего три часа пожил, хорошо хранилище запустить успел, а во второй раз Русско-Японская целый месяц, но всё равно мало. Такие планы рухнули.
Тут стоит описать и объяснить, что я имею ввиду. Ну растягивать повествование не стану, кратко дам информацию. Казаки, что налетели на уцелевших бандитов и порубали их, оказались из сотни, коей командовал отец Валерия, казачка, в тело которого я попал. Собственно, тот там присутствовал, и даже командовал сотней. Он и был сотником. Я уже всё прибрал, трофеи на лошадях, так что встретил. Дал себя обнять, ну и объяснил, что лишился памяти. Знаете, решил не скрывать что я перерожденец, хотя тут люди набожные, казаки в том числе. Так что отъехали, в стороне от сотни двинули, я и объяснил, что Алекс Летов, душа перерожденца с сохранённой памятью. Не впервой раз уже такое заселение. В погибших заселяясь. Вот и описал, что на такой войне уже был, и Россия с треском и позором её проиграла. Япония победила, с помощью Англии, которая покупала русских чиновников и генералов и те делали всё, чтобы случился проигрыш, ну и остальное. Тот конечно повздыхал, но сын у него не единственный, было ещё двое. Старшие они. В общем, предложил дать громких люлей японцам, такую пощёчину они не стерпят. Тот договориться с властью, желательно с Кондратенко, с ним можно пообщаться, что я взорву броненосцы Того, а генерал за это выдаёт оплату. Чем выше сторгуется, тем больше получит. Хорошая идея, да? Сначала батька сунулся к морячкам, но те его грубо послали, мол, не лезьте в наши морские дела. Макаров ещё жив был, начало апреля. Тогда к Кондратенко. Вот там, после долгих споров, договорились. Причём, генерал не собирался платить из кассы дивизии, а собрал торговцев, что остались в городе, семеро таких набралось, и уговорил поспособствовать, спонсировать. За каждый утопленный броненосец те давали по двадцать тысяч. Для начала нормально. Вообще сотня батьки охраняла чугунку, забайкальцы они, их работа, так что в Порт-Артур мы прибыли небольшой группой. И договорённость за уничтожение японских кораблей была от семьи Валерия подана, а не от его батьки сот