ретыкания– система глаголов. Надобно признаться, что новыя системы ищут основания своего в духе языка, а старыя в образцах предшествовавших Грамматике чужих языков. Можно было бы не заботиться о теории для удобности практической, но есть ли Грамматика мало будет иметь преимуществ в сем последнем отношении, чем будет она в состоянии отразить нападения на теорию? На сих днях изданы 3 тома Филологических Наблюдений Протоиерея Г. Павскаго над составом Русскаго языка. Вам не безполезно познакомиться с сею книгою прежде вашего решения о вашей Грамматике. Впрочем, на вашу благонамеренную и полезную деятельность благословение Божие усердно призываю» (Казанцев. С. 50–52, 93).
29 апреля. Письмо обер-прокурору Святейшего Синода графу Н. А. Протасову: «По шестимесячном отсутствии моем от высочайше вверенной управлению моему епархии в предстоящее время потребность личнаго на месте исполнения лежащих на мне епархиальных обязанностей в отношении к богослужению, обозрению подведомых мест и надзору над подчиненным духовенством и производящимися делами, побуждает меня возыметь дерзновение всеподданнейше просить от благочестивейшаго Государя Императора всемилостивейшаго разрешения на возвращение мое в московскую епархию» (Мнения. Т. доп. С. 110. № 33).
Апрель. Мнение относительно записки о рижских раскольниках и вновь составленных правил для прекращения безнравственности в супружестве и семействах: «Вновь предполагаемыми правилами предоставляется полиции право утверждать особыми формами раскольническия сопряжения без венчания (Прав. 5–10). Сие значило бы ввести новый неизвестный и противный законам род супружеских сопряжений, не признанное законами признать, незаконное узаконить, терпимое по нужде обратить в покровительствуемое. Сие послужило бы сильным подкреплением расколу и произвело бы новыя затруднения по отношению к существующим законам <…> Право, даваемое предполагаемыми правилами раскольникам (Прав. 47, 48) крестить детей, по исповеданию матерей в римское или лютеранское исповедание, противно государственному закону, по которому терпимыя исповедания не могут принимать людей от господствующего вероисповедания; раскольники же суть отрасль господствующаго вероисповедания, хотя поврежденная. При допущении сего, тогда как раскольники особенно чуждаются православия, а с иноверцами в Риге сблизились местными обстоятельствами и заняли их обычаи, есть причина опасаться, что раскольническое народонаселение Риги стало бы переливаться в иноверное, теряя с тем вместе и национальный характер» (Мнения. Т. III. С. 62–63).
Апрель – май. Из воспоминаний епископа Никодима (Казанцева): «Карасевский попросил меня пересмотреть Грамматику о. Макария, в предположении, нельзя ли ее напечатать и ею заменить грамматику Греча. Я узнал, что ее читал Митрополит Московский Филарет и не одобрил. Я прочитал сам, и тоже не мог одобрить, даже и по моему суждению. Тогда Карасевский мне сказал: не угодно ли мне потрудиться написать Грамматику? Я взялся с охотою, хотя, впрочем, тоже легкомысленно: я думал написать ее в три месяца, между тем писал с полгода. По распоряжению Карасевскаго, мне собрано до 47 русских Грамматик, начиная с Ломоносова, даже старше его, кажется, Смотрицкаго. Но читавши эту кучу книг, я увидел, что Грамматика Ломоносова есть фундамент для всех прочих, и что наибольшая часть Грамматик самыя легкомысленныя и часто ошибочныя. Написавши Грамматику, я подал Карасевскому и Графу[166]; они передали ее Константину Степановичу Сербиновичу (Управляющий Канцеляриею Обер-Прокурора). Я имел несколько бесед с этим человеком: безспорно ученый, учился у Иезуитов (сам сказал), коих правила учения не согласны с нашими. Я скоро с ним разошелся. Потребовал от него мою Грамматику. Митрополит Филарет пожелал видеть мою Грамматику. Читал при мне, замечал. Обещался напечатать для Московских Училищ даже и тогда, если бы светские не согласились напечатать ее для всех наших училищ; впрочем прибавил: “Согласитесь ли, чтобы я отдал вашу Грамматику прочитать и дать мнение одному из Московских Ректоров Дух. Училищ?” Я охотно согласился. Митрополит в 1841 году, уезжая из Петербурга, взял мою Грамматику и в Москве отдал ее Ректору Донских Училищ Священнику (после Протоиерею) Александру Евфимовичу Нечаеву (мой товарищ, первый Студент, сын Московскаго (Феодоро-Студитскаго) Священника. О. Нечаев тяжко окритиковал мою Грамматику, назвав ее заносчивою, мечтательною, и потому ни к чему негодною. Митрополит возвратил мне мою Грамматику, уже в Одессу, в 1842 году, при письме, в коем выразил сожаление, что после столь неодобрительной критики, он уже не может приказать напечатать мою Грамматику. Добрый Владыка принялся было сличать критику с Грамматикою, и сделал несколько отметок, кои все в мою пользу, но, увидевши задор критики, беспрестанно возрастающий, а при том, конечно, и меня находя не везде правым, оставил нелегкий труд чрез две-три страницы <…> В мае 1842 года Митрополит Филарет прислал мне из Петербурга мою злополучную Грамматику при письме, в котором снисходительно изъяснил мне причины, по которым он не мог утешить меня напечатанием сей моей Грамматики, даже для Училищ Московской Епархии» (Казанцев. С. 50–52, 93).
1 мая. Письмо[167] архимандриту Макарию (Глухареву): «С вашим начальным учением не знаю что делать. Теперь более нежели когда-либо возбраняют заменять славянское русским <…> И рукописью перевода ветхозаветных книг не очень хвалитесь. Здесь явился литографированный перевод некоторых, с примечаниями, противными достоинству пророчеств, и другими неправильностями, и возбудил сильное прещение. Советую держаться строже в пределах послушания и не очень доверять своему, хотя и к добру стремящемуся, мудрованию <…> Князь Александр Николаевич[168] воспоминает вас с любовию. Он с миром оставил службу и занимается теперь своим ослабевшим зрением, которое, впрочем, есть надежда сохранить, о чем и вы сотворите молитву» (ЧОЛДПр. 1872. Кн. 6. С. 103.– Материалы).
2 мая. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Владыка Киевский будет у Вас, может быть, 10 дня. Когда пойдет в церковь, примите его со звоном; и при отбытии со звоном проводите. Мне еще нет разрешения на возвращение, но надеюсь иметь оное вскоре» (Письма преподобному Антонию. С. 265. № 325).
• Письмо епископу Виталию (Щепетеву): «Предваряю ваше преосвященство, что владыка Киевский может прибыть в Москву ранее 9 дня и в сей день служить. Потрудитесь обратить внимание, чтобы в доме у меня готово было к его принятию» (Письма. 1887. С. 73).
3 мая. Записка о сожительстве лиц федосеевской секты: «…в духе закона будет раскольников за любодеяние отсылать под епитимию к православному духовному начальству, которое в сем будет иметь случай и к тому, чтобы увещавать раскольника к возвращению в православие» (Мнения. Т. Доп. С. 112. № 34).
6 мая. Мнение о синодальных обозрениях епархиального управления: «Каждый епархиальный архиерей присягою, при посвящении, обязывается посещать вверенную ему епархию, для ближайшаго усмотрения, како пребывают вернии в вере и во исправлении дел благих, в каком состоянии находятся подведомыя места, как действуют подчиненныя лица, дабы точно усмотренной потребности соответствовало назидание, побуждение, исправление, улучшение. В каком отношении находится епархия к местному архиерею: в таком все епархии вместе– к Святейшему Синоду. Посему могут и должны быть синодальныя обозрения епархиальнаго управления<…> Для обозрения епархии назначается один из преосвященных архиереев <…> Он наблюдает, чтобы управление местнаго архиерея оставалось неприкосновенным во время обозрения и уважение паствы к своему архипастырю ненарушимым. Посему в обозреваемой епархии он пользуется церковными преимуществами своего сана в такой токмо степени, в какой сие предоставлено церковными правилами архиерею, пребывающему в епархии другаго архиерея, по согласию сего последняго, в духе взаимнаго братолюбия <…> По окончании обозрения он составляет обстоятельный отчет об оном и представляет Святейшему Синоду с приобщением всех нужных сведений, доказательных бумаг и журналов обозрения» (Мнения. Т. III. С. 64–67).
7 мая. Донесение Св. Синоду по делу о литографированном переводе некоторых книг Ветхого Завета: «…выписывавшие литографированный перевод решились на сие, желая иметь пособие к разумению книг Ветхаго Завета, и не предполагая в переводе таких качеств, какия после в нем нашли» (Резолюции. Т. 5. Ч. 1. С. 96. № 9783).
• Письмо обер-прокурору Святейшего Синода графу Н. А. Протасову об издании сочинения Константинопольского патриарха Фотия «Об исхождении Святого Духа» в переводе на русский язык: «Важность сочинителя и предмета сочинения побуждает желать: 1)чтобы первая часть сочинения переведена была в здешней Академии на русский язык, для разсмотрения потом о напечатании ея или в одном переводе, или же и с подлинником; 2) чтобы приняты были меры к снятию вернаго полнаго списка сего сочинения из рукописей одной из вышеозначенных иностранных библиотек. В Париже можно было бы исполнить сие чрез священника тамошней миссии» (Мнения. Т. доп. С. 112–113. № 35).
• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Прошусь в Москву по-прежнему, но разрешения еще не имею. Молитесь, да устроит Господь, еже к миру и благу» (Письма преподобному Антонию. С. 266. № 326).
• Письмо епископу Виталию (Щепетеву): «Ведомо да будет Вашему Преосвященству, что на всеподданнейшую просьбу мою о возвращении моем в Москву, последовало Высочайшее соизволение. Посему перестаньте посылать ко мне в Петербург дела <…> Дня отправления не могу еще с точностию определить, потому что и теперь падают на руки дела» (Письма. 1887. С. 74).
10 мая. Резолюция на отношении московского почт-директора с ходатайством об определении на священническое место по желанию инспектора хора студента Лебедева: «Ответствовать, что назначен один из заслуженных наставников семинарии прежде получения сего ходатайства; и что хотя просьба студента Лебедева была в виду и прежде, но не могла быть удовлетворена по существующим правилам, по которым таковые могут поступать в Москву не иначе как во диакона; так как для священства и требуются и есть кандидаты с высшим достоинством и заслугою» (Резолюции. Т. 5. Ч. 1. С. 86. № 9765).