• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Хорошо, если человек возвращается на место первого обещания, усмотрев свою неудачу и погрешность в удалении от оного. Но если он ищет возвратитися туда, где прежде проложил себе пути к суете и удовлетворению страстям, то не должно ли опасаться, что возвратится на искушение? <…> Не прогневайтесь, что я не взялся ходатайствовать за чиновника. Чувствуя затруднение от ходатайств по моей службе, боюсь ходатайствовать за других пред другими, особенно за неизвестных пред не довольно знаемыми. За одного чиновника ходатайствовал я у князя Сергия Михайловича и имел успех. Но его приняли как навязанного; потом встретившийся сомнительный случай обратился в клевету на него; и ему трудно было, и мне неприятно» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 130–131. № 746).
28 февраля. Служение панихиды в кафедральной церкви Чудова монастыря об упокоении великого князя Михаила Павловича (МВ. 1850. № 29. С. 323).
В феврале. Донесение Св. Синоду о сделанных им распоряжениях к исполнению высочайшего повеления о содействии г. директору придворной певческой капеллы А. Ф. Львову по переложению церковных напевов на ноты: «Объяснения о изданных книгах новопредложенного четырехголосного церковного пения представляли для меня немалые затруднения. Представив о сем Святейшему Синоду мое мнение по принятому порядку, я обязан был ожидать решения Святейшего Синода; но вместо того поставлен был в необходимость выдерживать по оному некоторый род состязания, и не имея сведения о суждениях Святейшего Синода, и не получив от Святейшего Синода определительного направления. Мне сообщены были возражения прелагателя гармонии на замечания бывшего в Москве комитета и на мое заключение, как не желательно мне было входить в состязание, так и неудобно было в подробности рассматривать так названные возражения, наполненные рассуждениями по правилам гармонии, которых я методически не изучал, самыми нотами, о которых объяснения были бы слишком продолжительны, если бы входить в исследование каждой четверти или осьмой доли такта, подвергшейся сомнению» (Мнения. Т. III. С. 333–334).
• Письмо директору придворной певческой капеллы А. Ф. Львову с отзывом о новопереложенном им церковном пении: «Сущность мнения комитета, с которым частию согласился и я, состояла только в том, что новопреложенное пение представляет в некоторых местах не довольно точное и ясное сходство с древним церковным для привыкшего к сему последнему слуха. Употребление новопреложенного церковного пения в моей церкви может послужить вашему превосходительству доказательством моего уважения к оному и желания вполне удостовериться, что оно соответствует своему назначению. При умножении опытов слушания оного не могу совсем отказаться от мысли, представленной мною Святейшему Синоду, что желательно было видеть новопреложенное церковное пение в гармонии более в некоторых частях близким к привычному древлецерковному одноголосному напеву и более простым для малоискусных исполнителей» (Мнения. Т. III. С. 330).
1 марта. Письмо А. Н. Муравьеву: «Слышите ли новости? Преосвященный Игнатий Воронежский отыде ко Господу. Князь Ширинский-Шихматов – Министр Просвещения; Норов – его товарищ. Сии, конечно, пожелают просвещать восточным светом, да поможет им Восток свыше» (Письма. 1869. С. 325. № 206).
2 марта. Письмо обер-прокурору Св. Синода графу Н. А. Протасову об устройстве по Высочайшему повелению отопления в московских Успенском и Архангельском соборах: «Дело об устроении Успенского и Архангельского соборов начинается. Полагаю полезным, чтобы Ваше Сиятельство рано имели сведение о ходе оного. Нет сомнения, что сохранить святыню Успенского собора неприкосновенною и древность сколь можно неизменною есть общее желание, особенно в среднем и низшем классе народа» (Мнения. 1905. С. 152–153).
3 марта. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Может быть, я ошибаюсь; но думаю, что бывают случаи, когда вышедший хочет возвратиться в прежнюю обитель с побуждением суеты и удовлетворения страстям, если его нынешнее место невесело и скудно, а прежнее людно и обильно. Если монаху сказано: не ходи в этот дом, а он отвечал: не могу не ходить, и потому советовано ему перейти подалее, а он опять просится поближе, то не позволительно ли усомниться в усердии к прежнему месту и не надобно ли остеречься?» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 131–132. № 747).
• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Примите, Отец Наместник, странника, который сие представит, и скажите ему полезное слово. Он желает идти добрым путем, но пролагает его сам, и потому есть забота о том, будет ли управлен. Он сам скажет Вам, что долго было бы мне пересказывать» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 132. № 748).
• Письмо архиепископу Гавриилу (Городкову): «Надобно, чтобы Священник жениху наедине прочитал правило и сказал, что ему не по совести приступить к совершению брака. Притом увещевал бы жениха, чтобы он к греху, прежде допущенному, не прилагал другого. <…> Если сие тщательно исполнено и жених, не внимая увещанию, пришел к Вам жаловаться на невенчание, а Священник отозвался, что не венчает по причине, которую может только открыть Архиерею по священству, то Вам надлежит сказать жениху: как священник представляет, что имеет тайную причину не венчать, то испытай ты тщательно свою совесть, нет ли у тебя на совести чего-нибудь такого, что останавливает Священника, и если что есть, то обдумай лучше свое положение и поищи средства и свою совесть успокоить, и Священника из сомнения вывести. Если жених будет стоять в том, что за ним ничего нет противнаго браку, то сказать: я решу дело как могу; на твоей душе ответ пред Богом, прав ты или виноват. Затем, по моему мнению, Вы можете дать решение: как Священник представил сомнение совести против совершения сего брака, то, дабы не подвергать его смущению совести, освободить его от обязанности совершить сей брак и предоставить просителю обратиться к другому священнику по удобности или по месту жительства невесты, если она в другом приходе. Другой Священник начнет дело своим порядком и, если ему не откроется препятствие, совершит брак с мирною совестию, а тот, который захотел скрытно носить тяготу на своей совести, оставлен будет Испытующему сердца и утробы, не тяготя собою совести других» (ЧОИДР. 1868. Кн. 2. С. 192).
• Письмо игумении Аполлинарии (Шуваловой): «Благодарение милосердому Богу, дающему мир рабам Своим. Благодарите Его, и да будет благодарное сердце сосудом, способным принимать и боwльшие дары Его» (Переписка с современницами. С. 592. № 92).
4 марта. Заметка о раскольниках Рогожского кладбища: «Кочуев был агентом раскольников Рогожского кладбища и главным ходатаем. Выслан из Петербурга с запрещением въезжать в столицу. Поссорился и старался выставлять их неправильные действия. Говорят, представил министерству внутренних дел свидетельство воскресенского мещанина о присоединении к церкви. В Малоярославце, говорят, он переписался в купцы, потому что там он отыскивал золото» (Мнения. Т. III. С. 334).
• Письмо Е. П. Головиной: «Господь да благословит Вам вступление в поприще поста и да поможет прейти оное добрым духовным подвигом по силе и в радость воскресения Христова достигнуть. Он да устроит и то, чтобы Вам благовременно пришел полезный совет, если он Вам нужен» (Переписка с современницами. С. 345. № 55).
5 марта. «Неделя Сыропустная. Владыка литургисал в Чудове монастыре» (О. Вениамин. С. 280).
• Резолюция о исполнении правил: «Надобно правила исполнять всегда с точностию, потому что уклонение, кажущееся незначительным, непредвиденно может оказаться важным» (ДЧ. 1883. Ч. 3. № 12. С. 507).
6 марта. «Владыка читал великий канон в Чудове монастыре» (О. Вениамин. С. 280).
7 марта. «Владыка читал великий канон в Чудове монастыре» (О. Вениамин. С. 280).
• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Сие Вам, Отец Наместник, вручит Алексий Константинович Куманин[160]. Он повременно посещаем болезнию, трудною и не повинующеюся врачам. В Лавре желает он причаститься Святых Тайн и принять елеосвящение. Вникните в его состояние и подайте ему полезные советы; и желание его по возможности исполните, не подвергая гласности происходящего с ним, дабы он с сей стороны не был обеспокоен в духе и причастился освящения мирною душою» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 132. № 749).
• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «От г. Киреевской, помнится, слышал я, что она построила пустынную келлию для приезда посетителей из монастыря, и мне тогда же приходило на мысль, что сие может подлежать разным воззрениям; но, не простираясь в суждение о чужих делах, особенно где видно доброе намерение, я ничего не сказал. Теперь хочу писать и наведываюсь, как послать письмо. Просите мне слова, которое было бы право и полезно» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 133. № 750).
• Письмо архимандриту Алексию (Ржаницыну): «Возвращаю остальные листы. – О сделанных замечаниях, если нужно, спросите. Много догадочных изображений того, чего писатель не видывал. Но не сетуйте на замечания. У сочинителя способность есть, и в сочинении есть дело. По очищении сочинение может оказаться заслуживающим внимание» (Письма. 1883. С. 65. № 69).
• Письмо Н. П. Киреевской: «Помнится, от Вас самих я слышал, что Вы устроили уединенную келлию для принятия странствующих из монашествующих. Теперь слышится мне, что Вы приглашаете в нее о. Макария, и не только при посещении Вас, для отдыха в ней на несколько часов или на день, но на месяц и более. Позвольте Вам сказать, что доброе намерение не всегда верно ручается за доброту дела и его последствий. Как о. Макарий в обители многим духовный отец и наставник, а также и посещающим обитель, то его удаление на долгое время многих может затруднить и расстроить. И как такое удаление было бы не в обыкновенном законном порядке, то он может подать случай к разным суждениям, не чуждым даже соблазна. Может случиться, что начальство обратит на сие такое внимание, которое не будет приятно ни о. Макарию, ни настоятелю, ни обители. Если бы случилось, что Ваше приглашение уже дано и принято, не колеблюсь предложить, чтобы Вы показали это письмо о Моисею и о. Макарию и чтобы они положили на весы беспристрастного рассуждения с одн