Чехов переписывает четвертый акт «Трех сестер». Внес много изменений. — «...в IV произвел перемены крутые» (Собр. соч., т. 18, п. 2997).
Виделся с художником Якоби (Собр. соч., т. 18, п. 2997).
Виделся два раза с М. М. Ковалевским (Собр. соч., т. 18, письма 2997, ЗОЮ).
Дата цензурного разрешения к представлению пьесы Чехова «Три сестры» (Ленингр. гос. театр, б-ка им. Луначарского).
Пишет Вл. И. Немировичу-Данченко: «В III акте последние слова, которые произносит Соленый, суть (глядя на Тузенбаха): «Цип, цип, цип...»
Это прибавь, пожалуйста» (Собр. соч., т. 18, п. 2999).
Декабрь, Присылает Художественному театру отдель-
Декабрь 16—17
Декабрь 17
Декабрь, между 17-м и 26-м
Декабрь 18
пос.ге 18-го ныо добавления и изменения к пьесе «Три сестры».
К. С. Станиславский вспоминает: «Оттуда мы получали записочки— в сцене такой-то, после слов таких-то, добавить такую-то фразу. Например: — «Бальзак венчался в Вердичеве» — было прислано оттуда.
Другой раз вдруг пришлет маленькую сцену. И эти бриллиантики,которыеон присылал,просмотренные па репетициях, необыкновенно оживляли действие и подталкивали актеров к искренности переживания. Было и такое его распоряжепие из-за границы. В четвертом акте «Трех сестер» опустившийся Лпдрей, разговаривая с Ферапоптом, так как никто с ним больше не желал разговаривать, описывает ему, что такое жена с точки зрепия провинциального, опустившегося человека. Это был великолепный мополог страницы в две. Вдруг мы получаем записочку, в которой говорится, что весь монолог надо вычеркнуть и заменить его всего лишь тремя словами:
— Жена есть жена?» (К. С. Станиславский, «Моя жизнь в искусстве» и «А. П. Чехов в Московском Художественном театре», в сб. «Чехов в восп. совр.ь).
Первая генеральная «черновая» репетиция двух актов «Трех сестер» в Художественном театре (Письмо К. С. Станиславского Чехову декабрь 1900— «Ежегодник Моск. Худож. театра» 1944, т. 1).
У Чехова в Pension russe киевский журналист М. Гальперин. Беседа о молодежи, о студенческих волнениях. Чехов высказал предположение, что многие из «бунтующих теперь либералов сделаются по окончании университета серенькими чиновниками, жаждущими теплого местечка».
Говорили о русской прессе. Чехов хвалил фельетониста В. М. Дорошевича («Киевлянин» 1904, 7 июля, М 186).
Чехов был в Ментоне у тяжелобольной Варвары Ивановны Немирович-Данченко (Собр. соч., т. 18, п. 3008).
Ездил в Монте-Карло (Собр. соч., т. 18, п. 3015).
Встреча Чехова с приехавшим в Ниццу Вл. И. Немировичем-Данченко (Записка Вл. И. Немировича-Данченко Чехову 27 декабря 1900 г. — «Ежегодник Моск. Худож. театра» 1944, т. 1).
В письме к О. JI. Книппер о повести М. Горького:
«Трое — хорошая вещь, но написана по-ста-
Декабрь 23
Декабрь 25
Декабрь 25 и 26
Декабрь 28
ЭБ "Научное наследие России"рому и потому читается нелегко людьми, привыкшими к литературе. И я тоже еле дочитал до конца» (Собр. сои., т. 18, п. 3016).
Декабрь 29 Чехов с Вл. И. Пемнровичем-Данченко у М. М. Ковалевского, в Beaulieu (Собр. соч., т. 18, п. 3017).
Декабрь В. А. Серов просит Чехова написать воспоми
нания о Левитане:
«Имэю печальное извещение, будто Вы отказываетесь написать о Левитане. Умоляем не отказывать нам в нашей справедливой просьбе: несколько слов воспоминания об Исааке Ильиче необходимы для издания его труда, и никому другому, как Вам, надлежит это сделать» (Гос. б-ка им. Ленина).
К. С. Станиславский пишет Чехову, что с каждой репетицией «Трех сестер» он все больше влюбляется в его пьесу: «Мы часто вспоминаем о вас и удивляемся вашей чуткости и знанию сцены, той сцены, о которой мы мечтаем» («Ежегодник Моск. Худож. театра» 1944, т. 1).
1900 Горький подарил Чехову свою книгу «Рас
сказы», т. IV, издание товарищества «Знание», СПБ. 1900, с надписью после печатного посвящения повести «Фома Гордеев»: «Антону Павловичу Чехову. М. Горький» — «горячо любимому и уважаемому» («Л/.Горький и А. Чехов», М. 1951).
В результате разосланного Чеховым воззвания в «Попечительство о приезжих больных» поступило миого пожертвований. Чехов добавил своих пять тысяч руб. и на эти средства был создан в одном из частных домов на Аутке первый небольшой пансион «Яузлар» на двадцать человек (Дом-музей А. 77. Чехова в Ялте, М. 1937).
Декабрь 31— Чехов виделся с московским профессором Январь 1 криминалистом М. В. Духовскнм.
Встречал с ним новый год (Собр. соч., т. 19, п. 3024).
1 9 0 0—1 9 0 1
Декабрь 1900 В беседе с М. М. Ковалевским Чехов жалуется или на вынужденную жизнь в Ялте. — «Я, живя
Январь 1901 в Московской губ., на десятки верст в окруж-
ЭБ ' Научное наследие России"
ностп зпал чуть ли не каждую избу и мог писать о том, что пи дел и слышал».
Говорил, что хочет написать рассказ или повесть о сельском учителе, одном из несчастнейших, по его мнению, людей в России. — «Я знаю— прибавлял он,—в мельчайших подробностях судьбу 30—40 учителей моей местности, и поэтому в моем рассказе не будет ничего выдуманного» (М. М. Ковалевский, Воспоминания, гл. VI — Архив Академии наук СССР).
Декабрь 1900 Беседы с М. М. Ковалевским о «русской дей- или ствительности».
Январь 1901 М. М. Ковалевский вспоминает: «Не легко было вызвать Чехова на сколько-нибудь продолжительный разговор, который позволил бы составить понятие об его отношении к русской действительности. Но по временам мне это все же удавалось. Я вынес нз этих бесед убеждение, что Чехов считал и неизбежным и желательным исчезновение из деревень как дворянина-помещика, так и скупившего его землю по дешевой цене разночинца. Предстоящая рубка «Вишневого сада» его не беспокоила... Он желал видеть Россию свободной, чуждой всякой национальной вражды, а крестьянство — уравненным в правах с прочими сословиями... Он сознательно стремился к лучшему будущему и ждал его близкого наступления» (Максим Ковалевский, Об А. П. Чехове — «Биржевые ведомости» 1915, 2 ноября).
Письма К. С. Станиславского Чехову о ходе репетиций «Трех сестер» в Московском Художественном театре («Ежегодник Моск. Худож. театра» 1944, т. 1).
А. М. Горький пишет А. Я. Шаблепко: «Учитесь у Чехова, вот писатель, у которого нет лишних слов» (М. Горький, Собр. соч., т. 28).
19 0 1
Январь 1 Чехов у Н. И. Юрасова (Собр. соч., т. 19,
п. 3021).
Январь 2 Пишет К. С. Станиславскому по поводу сцены
в третьем акте «Трех сестер»: «Вы пишете, что в III акте Наташа при обходе дома, ночью, тушит огни и ищет жуликов под мебелью. Но, мне кажется, будет лучше, если она пройдет по сцене,
ЭБ "Научное наследие России"по одной линии, ни на кого не глядя, а 1а леди Макбет, со свечой — этак короче и страшней» (Собр. соч., т. 19, п. 3020).
Январь 2 Пишет к О. JI. Книппер по поводу исполнения
роли Маши в «Трех сестрах»: «Ой, смотри! Не делай печального лица ни в одном акте. Сердитое, да, но не печальное. Люди, которые давно носят в себе горе и привыкли к нему, только посвистывают и задумываются часто. Так и ты частенько задумывайся на сцене, во время (Собр. соч., т. 19, п. 3022). Январь, Встреча с О. Р. Васильевой,
до 6-го желание употребить часть денег,
должна была выручить от продажи ее дома в Одессе, на создание медицинского учреждения. Чехов рекомендует ей пожертвовать деньги на устройство клиники накожных болезней. О нужде в такой клинике говорил Чехову д-р М. А. Членов, с которым он встречался в Москве (Собр. соч., т. 19, письма 3028, 3045).
Январь 6 Чехов запрашивает М. А. Членова, какая
сумма нужна для постройки клиники накожных болезней — «...если достаточно 120 тысяч, то телеграфируйте мне по адресу: Pension russe, Nice» (Собр. соч., т. 18, п. 3028).
Пишет А. Л. Вишневскому по поводу роли Кулыгина в «Трех сестрах»: «Во фрак вы облекаетесь только в 1 акте; относительно темляка (черного лакированного ремня) Вы совершенно правы. По крайней мере до IV акта нужно носить форму, какая была до 1900 г.» (Собр. соч., т. 19, п. 3025).
В письме к О. Л. Кпиппер о своем желании переехать в другой отель, так как в Pension russe он уже кончил свои наблюдения.
«Здесь, в Pension russe, я изучал киевских профессоров — опять хоть комедию пиши! А какие ничтожные женщины, ах... какие ничтожные! У одной 45 выигрышных билетов, она живет здесь от нечего делать, только ест да пьет, бывает часто в Monte-Carlo, где играет трусливо, а под 6 января не едет играть, потому что завтра праздник! Сколько гибнет здесь русских денег, особенно в Monte-Carlo» (Собр. соч., т. 19, п. 3026).
Запись К. С. Станиславского на полях режиссерского экземпляра пьесы «Три сестры»: «Обра-
разговоров»
выразившей которые она
ЭБ "Научное наследие России"
тить внимание Антона Павловича, что по его редакции — необходимо вставлять народную сцену, какой-то говор толпы, проносящей Тузенбаха, без чего выйдет балет. При проносе и узкости сцены все декорации будут качаться. Толпа будет грохотать ногами — задевать. Произойдет расхолаживающая пауза. А сестры — неужели их оставить безучастными к проносу Тузенбаха? Надо и им придумать игру. Боюсь, что, погнавшись за многими затеями, упустим самое главное: заключительную бодрящую мысль автора, которая искупит многие тяжелые минуты пьесы» (Архив МХАТ).
Чехов прочел в «Вестнике Европы» повесть П. Д. Боборыкнна «Однокурсники». — «Повесть прескверная, скучная, но интересная — в ней изображается Художеств, театр и восхваляется М. Г1. Лилина... Идет речь о «Чайке» и «Дяде Ване»