(Собр. соч., т. 19, п. 3030 — О. Л. Книппер). В письме В. М. Лаврову: «Я поправляюсь, стал много есть; скоро начну нисать. Кровохарканья уже нет» (Собр. соч., т. 19, п. 3032).
О. Л. Книппер пишет Чехову о работе над четвертым актом «Трех сестер»: «Сегодня размечали 4-й акт. Ты мне много прибавил...» («Переписка А. П. Чехова и О. Л. Книппер», т. 1, п. 140).
Вышел из печати седьмой том сочинений Чехова, издание А. Ф. Маркса. (Пьесы.) (Письмо А. Ф. Маркса Чехову 13 янв. 1901 — Гос. б-ка им. Ленина).
Генеральная репетиция двух актов пьесы «Три сестры» в Художественном театре («Переписка А. П. Чехова и О. Л. Книппер», т. 1, п. 145).
В письме к О. Л. Книппер Чехов сообщает о своем намерении поехать в Алжир: «Я был немножко нездоров, теперь же ничего, все обстоит благополучно. Собираюсь с Ковалевским в Алжир и, вероятно, уеду туда 21 января» (Собр. соч., т. 19, п. 3035).
В письме И. А. Тихомирову разъясняет отдельные моменты в исполнении пьесы «Три сестры». — «Вот ответы на Ваши вопросы: 1) Ирина не знает, что Тузенбах идет на дуэль, но догадывается, что вчера произошло что-то неладное, могущее иметь важные и притом дуриые последствия.
Январь 7
Январь 9
Январь, около 13-го
Январь 14
ЭБ "Научное наследие России"
А когда женщина догадыпается, то она говорит: «Я знала, я знала».
Чебутыкин поет только слова: «Не угодно ль этот финик вам принять...» Это слова из оперетки, которая давалась когда-то в Эрмитаже. Названия пе помню, справиться, если угодно, можете у архитектора Шехтеля... Другого ничего Чебутыкин неть не должен, иначе уход его затянется.
Действительно, Соленый думает, что он похож на Лермонтова; но он, конечно, не похож— смешно даже думать об этом... Гримироваться он должен Лермонтовым. Сходство с Лермонтовым громадное, но по мнению одного лишь Соленого» (Собр. соч., т. 19, п. 3036).
Январь 14 В письме к М. П. Чеховой:
«Здесь очень хорошо, по становится скучио, так как работается очень вяло; да и нездоровится. Теперь я чувствую себя недурно, но неделю назад было не ахти» (Собр. соч., т. 19, п. 3038).
Январь 15 В нисьме К. С. Станиславскому но поводу
последних сцен пьесы «Три сестры»: «...Вы тысячу раз правы, тело Тузенбаха не следует показывать вовсе; я это сам чувствовал, когда писал, и говорил Вам об этом, если Вы иомннте. Что конец напомнит «Дядю Ваню» — это беда небольшая. Ведь «Дядя Ваня» моя пьеса, а не чужая, а когда напоминаешь в произведении самого себя, то, говорят, что это так и нужно. Фразу «не угодно ль финик этот вам принять» Чебутыкин не говорит, а поет» (Собр. соч., т. 19, п. 3039).
Январь 17 В письме к О. Л. Книппер:
«Да, народу у меня бывает достаточно, достаточно мешают мне и раздражают; и сегодня сидели у меня с 5 часов вечера до 11 Работать не могу, и больше от злости» (Собр. соч., т. 19, п. 3041).
Январь 19 Пишет М. А. Членову: «Мне кажется, что
нужно устроить лечебницу только для накожных болезней, только с научной целью; для сифилитиков же рано или поздно устроит сам город, или можно будет сыскать другого жертвователя» (Собр. соч., т. 19, п. 3045).
Январь 20 Пишет О. Л-не Книппер: «Ну как «Три сестры»?
Судя по письмам, все вы несете чепуху несосвети-
ЭБ "Научное наследие России"
мую. В III акте шум... Почему шум? Шум только сдали, за сценой, глухой шум, смутный, а здесь на сцене псе утомлены, почти спят... Если испортите III акт, то пьеса пропала, и меня на старости лет ошикают. Тебя Ллексееп п своих письмах очень хпалит и Вишненский тоже. Я хотя и не вижу, но тоже хвалю. Вершинин произносит «трам-трам-трам» — в виде вопроса, а ты — в виде ответа, и тебе это представляется такой оригинальной штукой, что ты произносишь это «трам- трам» с усмешкой... Проговорила «трам-трам» — и засмеялась, по не громко, а так, чуть-чуть. Такого лица, как в «Дяде Ване», при этом не надо делать, а моложе и живей. Помни, что ты смешливая, сердитая...
Я же говорил тогда, что труп Тузенбаха проносить неудобно по Вашей сцене, а Алексеев стоял на том, что без трупа никак нельзя. Я писал ему, чтобы труп не проносили...
Если пьеса провалится, то поеду в Монте- Карло и проиграюсь там до положения риз» (Собр. соч., т. 19, п. 3048).
Январь 21 В письме к О. JI. Книппер об исполнении
роли Маши в пьесе «Три сестры»: «...покаяние Маши в III акте вовсе не есть покаяние, а только откровенный разговор. Веди нервно, но пе отчаянно, не кричи, улыбайся хотя изредка и так, главным образом, веди, чтобы чувствовалось утомление ночи. И чтобы чувствовалось, что ты умнее своих сестер, считаешь себя умнее, по крайней мере.
...Я пишу, конечно, но без всякой охоты. Меня, кажется, утомили «Три сестры», или попросту надоело писать, устарел. Не знаю. Мне бы не писать лет пять, лет пять путешествовать, а потом вернуться бы и засесть» (Собр. соч., т. 19, п. 3050).
Январь 22 Вл. И. Немирович-Данченко подробно пишет
Чехову о работе труппы над пьесой «Три сестры».
В телеграмме просит разрешения сделать купюры в монологах сестер в четвертом акте (« Ежегодник Моск. Худож. театра» 1944, т. 1).
Январь 24 Пишет О. Л-не Книппер: «Получил от тебя
известие, что в III акте вы ведете Ирину под руки... Зачем это? Разве это в твоем настроении? Ты не должна покидать дивана. И разве Ирина сама не дойдет? Что за новости?» (Собр. соч., т. 19, п. 3053).
ЭБ "Научное наследие России"
В письме A. JI. Вишнепскому — о его роли Кулыгина в пьесе «Три сестры»: «...перед фразой: «Главное во всякой жизни — это ее форма» — прибавьте слова: «Паш директор говорит» (Собр• соч., т. 19, п. 3055).
Уехал в Италию с М. М. Ковалевским и проф. Коротневым. (Поездка в Алжир не состоялась из-за начавшихся бурь на море.) (Собр. соч., т. 19, письма 3057, 3059; Воспоминания М. М. Ковалевского, гл. VI—Архив Академии наук СССР).
Приехал в Пизу (Собр. соч., т. 19, п. 3061).
Приехал из Пизы во Флоренцию.
Вечером был в театре.
«Вчера был в театре на новой пьесе, очень и очень скучной. Участвовала г-жа Орлова, русская нигилистка, в которую влюбился молодой человек, но я не дождался ее выхода, ушел из театра» (Собр. соч., т. 19, письма 3064, 3065 — О. J1. Книппер).
М. П. Чехова сообщает Чехову о первой генеральной репетиции «Трех сестер» в Художественном театре: «Вчера была первая генеральная репетиция «Трех сестер». Я сидела в театре и плакала, особенно в третьем действии. Поставили твою пьесу и играют ее превосходно. Три сестры играют очень хорошо, нельзя ни к чему положительно придраться. Сцены между ними бывают удивительно трогательны» (М. П. Чехова, Письма к брату А. П. Чехову, М. 1954).
Чехов в театре на «Докторе Штокмане» (Собр. соч., т. 19, п. 3065).
Уезжает в Рим с Ковалевским и Коротневым. Ночью в поезде Чехов говорил Ковалевскому, что он не может задаться мыслью о какой-нибудь продолжительной работе, потому что, как врач, понимает, что его жнзнь будет коротка (Максим Ковалевский, Об А. П. Чехове — «Биржевые ведомости» 1915, М 15185).
Первый спектакль «Трех сестер» в Московском Художественном театре.
Январь 25
Январь 26
Январь 27 Январь 28
Январь 29
Январь 30—31
Январь 31
О. JI. Книппер телеграфирует Чехову о большом успехе спектакля[26] («.Переписка А. Г1. Чехова и О. Л. Книппер», т. 1, п. 161).
Январь 31 Чехов выслал в Таганрог для музея коллекцию морских животных в спирту из местной зоологической станции в Villefranche (Собр. соч., т. 19, п. 3166). Январь Л. А. Сулержицкий пишет Чехову об отноше
нии к нему Л. Н. Толстого: «Лев Николаевич был очень огорчен, когда узнал, что вы уехали. Он очень хотел Вас видеть и поджидал вас все время к себе; он говорит, что несколько раз собирался быть у вас и зашел бы непременно, но его останавливало то, что ему показалось, когда он был у вас, что его посещение было вам как-то стеснительно. «Но непременно передайте ему, что я его очень люблю и всегда был бы рад его видеть». Он всегда с большой похвалой говорит о ваших работах и считает вас лучшим писателем. «...Всегда, даже если вещь не нравится по содержанию, всегда прочтешь всю с большим интересом. Большой художник» (Гос. б-ка им. Ленина).
Февраль 1 В. М. Лавров пишет Чехову о первом спек
такле «Трех сестер»: «Успех? Не такой шумный, какой имел «Чайка», но, по мне, более ценный и значительный, потому что мы, зрители, отнеслись к делу с глубокой вдумчивостью и вниманием. Вообще-то успех громадный. В чтении это представляется превосходным литературным произведением, но при сценической интерпретации выступает то, что не было видно, ярко, рельефно и неумолимо безжалостно» (Гос. б-ка им. Ленина). Февраль Чехов приехал в Рим (Собр. соч., т. 19,
1 или 2 п. 3066).
Телеграммы Вл. И. Немировича-Данченко Чехову о первом спектакле «Трех сестер». Первая послана в Алжир. Вторая — в Неаполь, которая и была получена Чеховым в Риме 4 февраля.
«Первый акт громадные вызовы, энтузиазм, 10 раз. Второй акт показался длинным. Третий большой успех. После окончания вызовы превратились в настоящую овацию. Публика потребовала телеграфировать тебе. Артисты играли исключительно хорошо, особенно дамы. Привет от всего театра. Немирович-Данченко» (Перевод с французского текста.) («Ежегодник Моск. Худож. театра» 1944, т. 1; собр. соч., т. 19, п. 3072).
ЭБ ' Научное наследие России"
В письме к О. JI. Книппер:
«Сегодня... с одним русским семейством и двумя барышнями осматривал древний Рим. Объяснения давал проф. Модестов...» (Собр. соч., т. 19, п. 3072).