На этом фоне, в силу парадоксальной веры в возможность переждать бурю или даже как-то договориться с Западом, эволюция китайской политики идет медленно[15].
Китайское руководство, видимо, приняло невозможность окончательной нормализации отношений с США, однако будет и далее пытаться ограниченно договориться или хотя бы пролоббировать послабления, в том числе используя диалог с крупным бизнесом США. Кажется, что в Пекине все еще сохраняются иллюзии относительно возможности побороться за Европу.
Китайское руководство воспроизводит логику международной политики СССР в период Никиты Хрущева – пусть и с поправкой на исторический момент и особенности идеологем и политической культуры КНР. То есть Китай пытается проявить себя великим миротворцем.
При этом, в Китае понимают, что перегнули палку с давлением на западный бизнес в предшествующий период и готовы работать над ошибками. Расчёт делается на то, что бизнес, стремясь сохранить отношения с КНР, в свою очередь, будет давить на свои правительства с целью отказа от антикитайской линии. Ещё один расчёт делается на то, что новый экономический рост в Китае будет качественным, а конкуренция с западными странами даже более жесткой.
Идея побороться за Европу, не совсем бессмысленная в тактическом плане, на стратегическом уровне обречена на провал.
Простыми, регулярными дипломатическими усилиями проблемы не решить и попытки переждать ситуацию в надежде на лучшее, подковерно договориться более не рассматриваются как ключевой путь к гармоничному разрешению кризиса отношений Китая и западных стран. Однако в Пекине, как считают российские китаеведы, нет осознания новой реальности, в которой переговоров может и не быть – есть политика медленного затягивания петли, которая дает Западу время снизить зависимость от КНР и тем самым развязать себе руки для эскалации. В обмен на псевдо-уступки Евросоюзу китайская сторона, кстати, готова ограничить свой диалог с Россией.
Нужно учитывать, что европейские страны всячески пытаются, несмотря на усилия со стороны США, диверсифицировать риски, не разрывать своих контактов с Китаем. На фоне отказа от российских энергоносителей и потери российского рынка это станет причиной серьёзных проблем для евроэкономики.
Россия и Китай обречены на сотрудничество, так как представляют, по сути, империи, развивающиеся внутрь себя: таким территориальная экспансия не нужна, вопреки расхожему в западном сообществе мнению.
Признаком таких стран является самодостаточность. Однако покушение на исконно российские территории, представляющие части такой «империи» – неприемлемо.
США, Британия, Франция, наоборот – империи экспансионистские, изначально существующие за счёт прямого ограбления других стран – колоний. Они без внешних вливаний ресурсов и интеллекта не выживут. для таких перспектива – рост агрессивности.
Так что ошибочность тактики западных стран, при которой сочетается «холодная война» (санкции) и так называемое «мирное сосуществование», очевидна. На самом деле, эти вещи несочетаемые, поэтому и тактика – порочная, ведёт к неизбежным вспышкам агрессии.
В перспективе предстоит деградация отношений США и Китая, однако необходимо учитывать, что до вооруженного противостояния у них, скорее всего, не дойдёт. Обе страны предпочитают торговые отношения. Поэтому расчёт на военный конфликт КНР и США может быть чреват сильным разочарованием. Впрочем, вероятно, что Китай решил: конфликт с США на данном этапе для него выгоднее, чем вялотекущая игра в партнёрство, которая неминуемо закончится противостоянием, но уже – один на один.
Украинский гамбит
Украина, украинский конфликт, является ловушкой для западных стран, куда затягиваются ресурсы и финансовые средства без перспектив отдачи, где гибнет репутация многих политиков, так как, рано или поздно, выяснится, что все они поддерживали и спонсировали терроризм и украинский нацизм – бандеризм.
Физическое уничтожение Украины, похоже, вошло в планы президента США Джозефа Байдена хотя бы потому, что эта страна – фактическое доказательство коррумпированности его семьи. Замести следы, избавиться от улик – основная цель поощрения к сопротивлению Вооруженных сил Украины и национальных батальонов, которые, собственно, и призваны это сделать.
Украиной настойчиво жертвуют, чтобы в дальнейшем перевести её остатки на баланс России, которой будет предоставлено право/привилегия восстановить разрушенную в ходе конфликта инфраструктуру.
Западные страны, непрерывно снабжающие Украину вооружениями и пресекающие любые попытки выйти на переговорный трек, превратили её в чёрную ярмарку по перепродаже переносных вооружений через Darknet. Ответственность за создание этого сегмента рынка лежит, прежде всего, на странах-снабженцах.
Решения в отношении управления конфликтом с Россией на Украине принимаются централизовано и, преимущественно, в антироссийском и одновременно антиевропейском ключе.
Политтехнологически созданный образ Владимира Зеленского, украинского президента в 2019–2024 годах – герой, «бьющегося за западные ценности», который «больше не клоун, а умный еврейский мальчик», также мешает возобновлению диалога западных стран и России. Договариваться, в конце концов, придётся с той частью Украины, которая не подвержена влиянию радикалов из Галичины, западной части страны, прошитой русофобией как идеей.
Идейные бандеровцы, по мере достижения целей российской специальной военной операции, постепенно будут перемещаться в Западную Европу и в США, а также в Канаду и Британию, собственно, поэтому на Украине необходима институализация пророссийских персон в качестве политической элиты.
В данном случае необходимо избегать крайней милитаризации сознания и в российском обществе, что приводит к невозможности социально одобренного возобновления диалога и с европейскими странами, и с Украиной. Очевидным препятствием для возобновления диалога с Евросоюзом является то, что Украине сейчас позволено всё против России и с этим необходимо покончить, вернув страну в правовое поле, настаивая на её ответственном поведении.
Актуальной становится перспектива вхождения Украины, скорее всего, частями, в состав НАТО – в результате политического решения руководства альянса. При этом, европейские страны не планируют фактически платить за реструктуризацию Украины, за реабилитацию её населения и так далее.
Издержки от вероятного вступления Украины в НАТО будут перекладываться на Россию, с упором на её якобы немотивированную агрессию в адрес этой страны. Поэтому есть необходимость в подробном объяснении, что именно российская сторона имеет в виду под денацификацией: европейские партнёры, намеренно или нет (скорее – намеренно), с 2022 года затруднились расшифровать это, фактически пытаясь стравить Россию с обеспокоенными представителями еврейского сообщества, монополизировавшими Холокост.
Кстати, в условиях распространения русофобии в западных странах, тезис о том, что «русские – новые евреи» становится всё более актуальным.
Для акторов западноевропейских стран борьба России с нацизмом на Украине непонятна и тревожна. Западные нарративы, в этой связи, укладываются в следующий ряд: нацизма на Украине не существует, специальная военная операция является необоснованным вторжением, со стороны России существует явная угроза использования ТЯО на Украине, то есть в центре Европы, к референдумам, которые проведены в Крыму, на Донбассе нет доверия, а Украина является ключом к безопасности в Европе.
Последнее, кстати, верно. Очевидно, что российская специальная военная операция на Украине конечна, однако помощь западных стран Украине вооружением и финансами пролонгирует её и делает более масштабной. Поэтому есть все основания считать, что именно западные страны пытаются выступить главными инициаторами и бенефициарами этого конфликта.
Отчётливой перспективой развития событий в отношении Украины, если ничего не предпринимать в смысле создания коммуникаций между основными конфликтующими сторонами, Россией и НАТО, является уничтожение украинской государственности с непременной территориальной потерей, по крайней мере, юга и востока нынешней страны.
Оставшаяся часть Украины, при условии сохранения государственного управления, может войти в состав Союзного государства вместе с Белоруссией и Россией. Западная часть может стать протекторатом Польши, Венгрии и Румынии.
Целью создания новой коммуникации, взамен разрушенной, должна стать нормализация международных отношений и ситуации на Украине. Основным условием создания этой коммуникации может стать только продолжение российской операции, несмотря на начало переговорного процесса, как стимулирующий фактор. В случае, если это не произойдет и военные действия будут просто заморожены, повторение конфликта в ещё более тяжелой форме через несколько лет неизбежно.
Факторами, мешающими началу создания коммуникации, стали: террористическая активность Вооруженных сил Украины, Службы безопасности Украины, Главного управления разведки Министерства обороны Украины и так называемых национальных батальонов, в том числе, на территории России; ведение ВСУ неконвенциональных боевых действий (минирование жилых зон, пытки и убийства военнопленных, целенаправленное разрушение гражданской инфраструктуры и так далее); территориальные проблемы на юге и востоке страны. Также существенным фактором является постоянно растущее взаимное недоверие между сторонами.
Начать нужно с признания очевидных фактов: угроза ядерной техногенной катастрофы реальна (на Украине существует несколько АЭС), террористическая активность ВСУ недопустимы и неконвенциональны, угроза окончательной милитаризации сознания сторон идёт полным ходом, русофобия на Украине и в западных странах реальна.