Нина слушала дедушку внимательно, ей было жалко Шурика, к которому она успела привязаться, и очень хотелось снова заплакать.
– Отпускать? – спросила она.
– Отпускать, – кивнул дедушка. – И побыстрее, пока он не привык. Когда любишь, надо уметь отпускать.
Они поставили коробку с Шуриком возле дерева, под которым его нашли. Открыли крышку.
Некоторое время Шурик тихо сидел в коробке, словно не понимая, что теперь делать и как жить дальше. Потом быстро вылез из коробки. Побегал по траве. Забрался на дерево, но никуда не убежал. Засвистел, зацокал на своём беличьем языке… И вдруг полез наверх, всё выше и выше, пробежал по ветке клёна, перебрался на другую ветку и, наконец, исчез в осенней красновато-жёлтой листве.
Нина попросила дедушку:
– Будешь здесь летать, посмотри, пожалуйста, вдруг увидишь Шурика и его гнездо, ладно?
– Договорились, – пообещал он. – Посмотрю обязательно.
Когда дедушка прилетел в следующий раз, он рассказал Нине, что нашёл гнездо недалеко отсюда, в дупле дуба. Высоко, метров десять от земли. Хорошее гнездо, благоустроенное. Там всё в порядке, бельчонка приняли обратно в семью.
– Ты не догадался сказать белке-маме, что его зовут Шурик? – спросила Нина.
– Конечно, сказал.
– А она что?
– Ответила, что ей всё равно, Шурик, Толик или Эдуард. Главное, что жив и здоров.
– Дед, а ты не врёшь? – засомневалась Нина.
– Я? – дедушка даже немного обиделся. – Когда это я тебе врал? Я самый правдивый летучий дедушка.
С тех пор Нина стала выкладывать на пень, который остался от упавшего дерева, угощение: хлеб, обрезки сыра, печенье, семечки. Хлеб и сыр охотно подбирали птицы, иногда белки тоже залезали на пень пообедать. Лесные белки – пугливый народ, они не любят, когда люди подходят близко.
Возможно, среди них был и Шурик, белкин сын, но он вырос, и его теперь не узнать…
Глава седьмаяНовогодний подарок
Зима в этом году ранняя, и уже к середине декабря всё завалило снегом. Снег здесь, на даче, не такой, как в городе. Он по-настоящему белый, как сахарная вата, которую продают в зоопарке, снежная баба из него получается отличная.
Нина вдруг задумалась: а почему все делают только бабу и никто не делает снежного деда? Это несправедливо.
Когда снег стал подходящим для лепки, она взялась за работу. Сначала надо подготовить два снежных кома для туловища и ещё один, поменьше, для головы. Еловая шишка вместо носа, старые пуговицы для глаз. Борода из мелких веточек получилась неплохая. Дальше уже сложнее… Очки и крылья. После долгих поисков очки удалось найти настоящие, дедовские – одно стекло в них треснутое, другого не было совсем. Крылья пришлось лепить из снега. На голову можно было нахлобучить ведро или шляпу, но Нина подумала и решила, что не стоит, и так хорошо.
– Это у тебя Баба-Яга или Карабас-Барабас? – спросила бабушка, когда увидела то, что получилось. – Ну и страшилище! А за спиной что, рюкзак?
Конечно, Нине очень хотелось объяснить бабушке, что никакой это не Карабас-Барабас, а наш дедушка, а за спиной у него не рюкзак, а крылья, но она не могла сказать правду, а врать не решилась.
Интересно, что скажет дедушка, когда увидит снежного себя? Но дедушка давно не прилетал…
В выходные приехал папа, вооружился широкой лопатой, чтобы очистить дорожки и сбросить лишний снег с крыши террасы. Нина попросила, чтобы он сбросил снег и с крыши сарая тоже.
– Зачем? – не понял папа. – Там пусть себе пока лежит, он никому не мешает.
Нина хотела сказать, что ей мешает, и дедушке тоже мешает, но опять не могла. Пришлось долго уговаривать папу и пообещать, что взамен она выучит к Новому году длинный стих наизусть. Учить стихи Нина не любила, поэтому папа счёл, что обмен равноценный, и согласился.
Дедушка прилетел только в конце месяца, незадолго до Нового года.
Снежный дед ему очень понравился, особенно очки и шишка вместо носа. Дедушка постоял рядом со снежным дедом, обнял его и похлопал по снежному плечу.
– С шишкой даже удобнее, – оценил дедушка. – У шишки насморка не бывает.
Они посидели немного на крыше сарая. Было холодно, и крылья у дедушки чуть-чуть подмёрзли.
– Хочу передать подарок для бабушки на Новый год, – сказал он перед тем, как улететь. – Поможешь?
– Конечно! А что я должна сделать?
– Подарок уже в доме, – объяснил дедушка. – Я его приготовил, спрятал, но не успел подарить. Значит, так… Идёшь наверх, на чердак. Не бойся, осы зимой спят и никого не кусают. Увидишь справа старые лыжи и палки. Рядом картонный ящик из-под ёлочных игрушек. В ящике газеты, а под ними подарок. Когда будет Новый год, потихоньку зайдёшь к бабушке в комнату и положишь на тумбочку. Поняла?
– А что ей сказать? – спросила Нина.
– Ничего.
– Совсем ничего? – удивилась она. – Давай открытку добавим? Поздравительную. У меня есть, как раз новогодняя.
– Не надо, – отказался дедушка и признался виновато: – А вот для тебя у меня подарка нет.
– Мне не нужно, – сказала Нина. – Ты прилетай почаще.
Подошёл Новый год. Нине – она уже почти взрослая – в первый раз разрешили не спать до двенадцати. Пришлось читать наизусть с выражением обещанное стихотворение поэта Сурикова: «Белый снег пушистый в воздухе кружится… И на землю тихо падает, ложится». Длиннющее. Ничего, кое-как справилась.
Когда все смотрели концерт по телевизору, Нина незаметно пробралась на чердак, нашла картонный ящик, достала подарок и сделала всё точно так, как велел дедушка – оставила его на тумбочке в бабушкиной комнате. Подсмотреть не получилось: подарок был надёжно завёрнут в цветную бумагу.
Бабушка увидела его сразу, как только вернулась к себе. Почему-то разволновалась. И, конечно, захотела выяснить, кто догадался подарить ей духи «Красная Москва» в нарядной коробочке. Она давно хотела такие, но даже не предполагала, что их можно сейчас купить. Бабушка помнила запах этих духов с детства. Ещё у бабушкиной мамы были такие, и маленькая бабушка иногда, когда никто не видел, открывала флакончик с пробкой-луковкой, чтобы понюхать…
Папа сказал:
– Это не я.
Мама сказала:
– Не я.
Женя сказала:
– Я бы такие сто пудов не купила.
Про Нину никто даже не подумал, ведь она в магазин не ходит, а подарки дарит только сделанные своими руками: рисунки, поделки из пластилина.
– Этого не может быть… Это просто чудо! – повторяла бабушка.
– Очень странно и даже подозрительно! – согласился с ней папа. – Похоже, что у нас в доме иногда происходят паранормальные явления, хоть это и антинаучно. Помните надпись «покрась меня»?
– Мне кажется, что это… он мне подарил, – вдруг сказала бабушка, ушла к себе и закрыла дверь.
Утром был уже новенький год. Все собрались на кухне, пили чай. Бабушка надушилась «Красной Москвой» и рассказала, что видела дедушку во сне. Как будто они снова в театре, где когда-то случайно познакомились. Тогда бабушка купила один билет на спектакль, и дедушка купил один билет на спектакль. Места оказались рядом, на балконе. Сцену и артистов оттуда было видно плохо, но зато дедушка разглядел бабушку, а бабушка дедушку.
– Ничего себе! – думала Нина, слушая бабушку и одновременно доедая кусок торта. – А если бы рядом с молодым дедушкой оказалась не молодая бабушка, а какая-нибудь другая, совершенно чужая посторонняя тётя? Получается, мама бы вообще не родилась, и я тоже? Вот ужас-то!..
Глава восьмаяРазговоры на крыше. Весна
Снег на даче исчез в апреле, и в дальнем углу возле забора, в низинке, образовалась большая лужа, похожая на маленькое озеро. Как-то раз Нина увидела, что там плавают две утки. Нина стояла и смотрела на уток, затаив дыхание, чтобы не спугнуть…
Снежный дед тоже не выдержал, сначала завалился на бок, а потом растаял, оставив после себя только шишку-нос, пуговицы-глаза и очки. Пуговицы и очки Нина спрятала до следующей зимы, они ещё могут пригодиться.
Вечером, когда бабушка заснула возле телевизора, Нина оделась потеплее, взяла фонарик и вышла из дома. Почему-то ей казалось, что дедушка прилетит сегодня. Прямо сейчас.
Так и есть… Дедушка уже поджидал её на их привычном месте, на крыше сарая.
Он был озабочен, попросил у Нины фонарик, посветил себе, внимательно разглядывая крышу.
– Увы, прохудилась! – сказал он, закончив осмотр. – Надо кровлю обновлять, следующей зимы наша крыша уже не выдержит. И никаких к ней претензий. Старушка уже. И нагрузка большая, я ведь её использую как взлётно-посадочную полосу. Скажешь папе, пусть купит оцинкованное железо в листах, надёжнее будет. Металлочерепицу не надо, не люблю я её. Фуфло. Запомнила, что купить?
Нина кивнула.
– Повтори! – потребовал дедушка.
– Оцинкованное железо, – повторила Нина с трудом. – В листах. А что такое фуфло?
Дедушка задумался. При свете фонарика Нина заметила – когда он о чём-то думал, крылья у него слегка подрагивали.
– Ладно, про фуфло забудь, это глупое слово, – сказал он и посмотрел на внучку. – Не замёрзнешь сидеть?
– Нет, на мне двое штанов, – успокоила его Нина.
Они посидели ещё немного.
И тут Нина попросила: возьми меня с собой полетать! Она уже давно хотела об этом сказать и всё выбирала удобный момент, когда у дедушки будет хорошее настроение. В ответ дедушка покачал головой.
– Ну деда! Ну миленький! Ну пожалуйста! Мне так хочется! Можно?
– Нельзя.
– Хоть немного! – не сдавалась Нина. – Хоть пять минут! А я оденусь потеплее и шарф возьму. Хоть один кружок над лесом, и сразу обратно.
– Не получится, даже не проси, – произнёс он твёрдо, а потом добавил: – Не обсуждается.
Совсем как мама…
В воскресенье папа приехал из города. Нина вспомнила, что должна выполнить задание и рассказать ему, что случилось с крышей.
Папа залез, проверил.
– Да, действительно прохудилась! А ты у меня молодец, глазастая. Надо за лето отремонтировать.