— А как тебя зовут? — спрашивает она, протягивая ему еще и сигарету.
— Банан! — отвечает тот и пристально смотрит на нее своими странными, уже не кажущимися ей такими затравленными глазами.
— Buenos dias, Banana! — тихо произносит Жанна и отводит глаза в сторону моря, где у ближайшего портового причала сейчас как раз собирается отшвартоваться катер, готовый направиться вверх вдоль побережья Коста-Брава. Скорее всего, до Тосса-де-Мар, хотя не исключено, что и до самого Кадакеса, но ей это все равно, она вновь смотрит на парня, а потом на своем родном, но уже приобретшем акцент русском языке вдруг говорит ему:
— Пошли быстрее, а то не успеем!
И направляется в сторону причала, не оборачиваясь, зная, что он последует за ней, как потерявшаяся и вновь нашедшаяся собачонка.
Только не ясно одно — какой породы.
Покупает два билета и все так же, не оборачиваясь, поднимается по трапу на верхнюю палубу.
Катер дает гудок и направляется к выходу из бухты.
— Куда мы едем? — спрашивает Банан.
— Обедать! — кратко отвечает Жанна.
Глаз бога
Вилли начал понимать, что ему привалило счастье.
Счастье принес с собой белый, счастье принадлежало белому, но счастье можно отнять, а белого убить.
Вот только убивать того, кому ты помог выжить, — нельзя, так говорит Белый Тапир.
Правда, убить белого проще простого — он все еще беспомощно лежал на песке, хотя уже дышал: недаром Вилли сделал ему искусственное дыхание, а потом помог согнуться пополам и с удовольствием смотрел, как тот выблевывает из себя морскую воду.
А когда белый снова рухнул на песок, закрыл глаза и забылся в каком-то подобии сна, то Вилли отвинтил крышку у никелированной хреновины, из-за которой случился весь этот бардак.
И начал понимать, что ему привалило счастье.
Из открытого горлышка на него смотрел глаз бога.
Глаз Белого Тапира.
Того Белого Тапира, которого Вилли никогда не видел, но про которого слышал, еще в те времена, когда жил в Брайтоне и шлялся в районе западного мола.
Потому и банду свою они назвали «Белый Тапир», а Даниэль стал их предводителем.
Ведь это он рассказал им о настоящем боге, который живет на далеком острове в Индийском океане.
Боге справедливом и честном, для которого все равно, кто ты такой — мусульманин, христианин, буддист, иудей, кто там еще?
Беда лишь в том, что у бога один глаз — второй он потерял много тысяч лет назад.
Никто не знал, как это произошло.
Они сидели вечером на пляже, с Атлантики дул холодный ветер, начинался шторм. Даниэль рассказывал про Белого Тапира.
Про одноглазого бога, который всех спасет, но лишь тогда, когда вновь обретет второй глаз.
Вилли слушал, открыв рот.
Ему хотелось, чтобы их спасли: его, мать, сестру.
И подружку сестры, равно как и ее брата, и их мать — у нее были такие классные буфера, что в штанах у Вилли сразу вставало, как только он заходил к ним домой.
На подружку тоже вставало, но меньше — она была еще малявкой и титьки у нее торчали не так круто. У мамаши же были настоящие мнучки!
Именно в тот вечер Даниэль и предложил им создать общество «Белый Тапир» — они разбредутся по всему свету и начнут искать глаз бога.
— У нас нет денег! — сказал тогда Вилли.
— Ты умный мальчик! — ответил ему Даниэль, а потом объяснил, что деньги они тоже будут искать.
— Как? — спросил Вилли.
— У кого-то их много, — сказал Даниэль, — и тогда они начнут с вами делиться, а вы будете приносить эти деньги мне, как в банк. А когда их накопится очень много, то я куплю вам билеты и вы поедете искать глаз!
После чего Даниэль достал нож и предложил всем поклясться на крови.
И они поклялись, каждый сделал надрез на кончике мизинца, потом выдавили по капельке крови в пластиковый стаканчик, разбавили дешевым виски из бутылки, которая была у Даниэля в кармане, и выпили — по глотку.
Шторм начинался не на шутку, волны заливали пляж, и им пришлось сматываться.
— До завтра! — сказал Даниэль. — Завтра вечером!
Вилли посмотрел ему вслед и подумал, что когда-нибудь он тоже станет таким большим и сильным, а на шее будет носить такую же цепь.
Большой, сильный черный Вилли найдет глаз, и Белый Тапир увидит, что творится на этом свете.
И тогда он всех спасет, и мир станет другим…
Вилли дошел до дома и понял, что домой ему не хочется.
Мать смотрела телевизор, сестра где-то шлялась, а отчим…
Про отчима Вилли даже не хотел вспоминать.
И он решил зайти к другу, в конце концов, если мать у того не спит, то можно попялиться на ее титьки…
Мать друга звали Джиной.
— Тетя Джина! — говорил Вилли, заваливаясь к ним домой.
Тетя Джина открыла дверь и посмотрела на Вилли.
— Тебе чего, парень? — спросила она.
У Вилли пересохло во рту: она была в халате, но халат не был застегнут.
И прямо на него смотрели ее буфера.
— Парень, — протянула тетя Джина, — ты что, язык проглотил?
Вилли облизал губы кончиком языка, и тогда она вдруг все поняла, засмеялась, а потом сказала:
— Может, ты и прав, заходи!
Он ничего не понял, но вошел следом. В доме было темно, ни подружки сестры, ни его друга.
А может, они уже спят? Или где-то шляются?
Вилли было интересно, он не чувствовал никакой опасности, но по спине все равно пробегали мурашки.
— Иди сюда! — сказала Джина и вошла в открытую дверь.
Вилли последовал за ней.
— Закрой! — приказала та.
Вилли хлопнул дверью и услышал, как щелкнул замок.
Было темно и душно, в комнате пахло потом и спиртным.
Он ничего не видел и не знал, что будет дальше. Внезапно он услышал шорох, а потом почувствовал, как его взяли за руку.
У Джины была сильная ладонь, она сжала его руку своей и потянула к себе.
И Вилли уткнулся лицом прямо в ее голую грудь.
— Ты ведь этого хочешь, мальчик? — то ли спросила, то ли просто сказала та, а потом повалила его на себя и показала, что надо делать.
И Вилли сделал это, как через неделю сделал это и с ее дочерью, подругой сестры, потом снова с ней, а потом начал делать это со всеми девчонками, которые позволяли.
Черные позволяли все, иногда позволяли и белые.
А еще Вилли просил деньги, и их ему тоже давали.
Правда, для этого приходилось быть сильным.
Не таким, как Даниэль, конечно, таким ему еще предстоит стать.
И он им стал, совсем скоро, когда огрел отчима по башке обрезком водопроводной трубы.
А через год Даниэля загребли и Вилли занял его место.
История Белого Тапира не то чтобы забылась, просто стала вроде легенды, о которой даже не принято вспоминать.
Но про себя Вилли знал, что это правда.
И когда Даниэль вышел из тюрьмы, то Вилли сказал ему, что помнит: главное — это найти глаз бога!
— Ты прав, мальчик! — ответил ему Даниэль.
Вскоре после этого он уехал в Барселону, но временами звонил Вилли и спрашивал, как дела.
А когда Вилли сам был в Барселоне, то они встретились.
Даниэль стал вальяжным, ездил на большой машине и у него было два мобильника.
Он помог Вилли деньгами и дал много адресов и телефонов: в разных странах.
Сам бог был на далеком острове, но слуги его были везде.
— Если что, — сказал Даниэль, — ты всегда найдешь помощь…
Вилли опять посмотрел на глаз, потом на белого.
Белый приходил в себя, глаз подмигивал.
Он был в стеклянной ампуле, а на той — странные символы. ZZX 222.
Вилли понятия не имел, что они значат.
Просто ZZX 222, хотя, может, это молитва.
Он часто думал, как надо молиться Белому Тапиру, и даже сам придумал одну:
Белый Тапир, самый могущественный Белый Тапир!
Сделай так, чтобы все мы были счастливы!
Сделай так, чтобы все мы были богатыми!
Сделай так, чтобы мы любили друг друга!
Самый могущественный Белый Тапир!
Но теперь он знал настоящую молитву, надо просто повторять про себя: «ZZX 222, ZZX 222, ZZX 222!»
И смотреть в небо!
Вилли посмотрел в небо и увидел, что наступает рассвет.
Белый сел на песок и впялился в глаз бога.
Было видно, что белый сердится.
Вилли опять захотелось его убить, но он сдержался: белый сам должен отдать глаз, это не деньги, глаз отнимать нельзя.
— Close! — сказал белый хрипящим голосом.
Вилли понял.
Солнце вредно для глаза.
Он поднял с песка крышку и завинтил сосуд.
И начал думать, что делать дальше.
Скоро станет совсем светло, и тогда их здесь быстро найдут.
Местные пограничники, арабы с печальными и неистовыми глазами.
Им надо добраться до Акабы, там у Вилли есть приятель.
От приятеля Вилли позвонит в Амман, приятель ему это позволит.
Приятель ему вообще все позволит — Вилли помогал тому много раз…
Белый встал на ноги и, покачиваясь, пошел к воде.
Зашел в воду и зачем-то начал умываться.
Сейчас у него заболят глаза, и он не сможет видеть — вода здесь соленая, очень соленая, даже солонее, чем в Брайтоне.
Такой соленой была лишь киска тети Джины.
Вилли ее до сих пор помнит.
Глубокая и всегда мокрая.
— Эй! — крикнул Вилли белому.
Тот оглянулся.
— Как тебя зовут? — спросил Вилли.
Белый поморщился, протер глаза руками и сказал:
— Банан!
— Banana, — повторил Вилли и добавил:
— It's cool!
Это круто…
Естественно, у Банана не было документов, но сейчас их не было и у Вилли.
Но документы — это фигня.
Через пару часов они будут в Акабе и там найдут все.
Главное: чтобы белый не упал по дороге, Вилли не хочет переть его на себе.
И потом: когда один прет на себе другого, то это уже подозрительно.
Он сказал белому, чтобы тот поторапливался.
Тот кивнул, взял сосуд с глазом бога и повесил на плечо.
Вилли еще раз посмотрел на море: солнце взошло и хорошо было заметно то место, где ночью полыхал «Летучий голланд