– У нас вечер воспоминаний? – разозлилась Тина.
Самойлов окинул меня оценивающим взглядом.
– Ну, вам с Юрой ничего не грозит. Вы единственные из всех не принимали «омолодитель».
– Не понял! – насторожился Юра. – Что здесь происходит?
Василий Олегович обвел рукой гостиную:
– Прошу садиться и начнем разговор. Вчера вечером каждый из вас получил волшебную пилюлю. Леонид Зарецкий чуть ли не на коленях вымолил две штуки, одну для себя, другую для жены.
– Которой из них? – не сдержалась Аня. – Кого он собрался одарить бессмертием: Марфу или Вику?
Зарецкий вскинул голову:
– Тебе завидно? Живешь с лентяем и неудачником, а я счастлив, молод душой! Что-то мне подсказывает, ты с мужем тоже не отказались от пилюль! И зачем вам бессмертие? Земляные черви не способны ощущать радости.
Никита сжал кулаки, Аня швырнула в Леонида выхваченный из газетницы журнал.
– Сволочь!
– Брэк! – велел Юра. – Возьмите себя в руки, дайте Самойлову высказаться, потом сведете счеты.
– Разумное решение, – одобрил Василий Олегович. – Никита тоже получил лекарство. При всех Редька сделал вид, что «омолодитель» чушь, но потом приполз ко мне. Интересно наблюдать, как меняются люди, если у них появляется возможность получить таблетку от смерти. Мне впору писать книгу по психологии, получится бестселлер.
Вот тут нервы сдали и у меня:
– Вы подлый человек! Знали, как много лет они мечтают о ребенке, и пообещали Никите, что Аня после употребления пилюли непременно забеременеет. Кстати, она совсем даже не хотела принимать неизвестное средство. Муж в качестве последнего довода выдвинул аргумент про ребенка. И Анечка сдалась! Подло манипулировать людьми, используя их заветные желания!
Аня закрыла ладонями лицо, Никита обнял супругу, Василий Олегович вздернул бровь.
– Вы присутствовали при нашей беседе?
– Совершенно случайно стала свидетельницей разговора Никиты и Ани, – призналась я.
Василий Олегович погрозил мне пальцем:
– Нехорошо подслушивать!
Я смутилась:
– Я была в своей каюте, а они слишком громко беседовали в коридоре.
– Фу, – скривилась Тина. – Приличный человек в таком случае выглянет и скажет: «Господа, нельзя ли потише, ваш спор мешает моему отдыху». А ты!
Я собралась оправдываться, но Тина ткнула пальцем в Юру и засмеялась.
– Думаете, он племянник босса? Фигу! Нанятый мент! Я слышала, как Юрий хозяину отчитывался. Его сожительница права: стены на теплоходе фиговые, звук хорошо разносится. Этот субъект за нами следит, а «звезда» у него в подручных!
Теперь растерялся и Шумаков.
– Это правда? – буркнул Леонид, отодвигаясь от меня. – Очень мило! Обожаю стукачей!
– Я думала, здесь собрались порядочные люди, – воскликнула Аня.
– Виола, вы пишете книги, – всплеснула руками Катя. – Очень хорошие, я их читала. Ну как вы могли согласиться на роль соглядатая!
Я решила прекратить эту комедию:
– Уважаемая Екатерина Максимовна, у меня другие сведения о вашем отношении к творчеству Арины Виоловой. Госпожа Самойлова весьма презрительно высказывалась за спиной литераторши об ее «книжонках». Не стоит кривить душой.
– Да, я отпускала вам комплименты исключительно из вежливости, – заявила супруга хозяина тусовки. – Но лучше уж быть лицемеркой, чем доносчицей.
– Никогда не поверю, что муж не посвятил вас в свой план! – отрезала я. – Похоже, вы в курсе его как больших, так и мелких шалостей!
В круглых глазах Кати мелькнул испуг, и я удостоверилась, что рассказ Светы о забавах педофила – правда. Я набрала в грудь побольше воздуха, но тут Юра наступил мне на ногу и мрачно сказал:
– Я присутствую здесь лишь по одной причине: кто-то из вас, безупречно честных, в высшей степени интеллигентных людей, слил информацию о новом проекте Самойлова конкурентам. Как в вашей среде относятся к вульгарному шпиону, действующему из чисто экономических интересов?
– Упс! – сказал Никита. – Удар в нос! Я не имею ни малейшего отношения к произошедшему.
– Я тоже, – хором заявили Аня и Леонид.
Юра наклонил голову.
– Каждый из вас испытывает потребность в деньгах. Никита Редька мечтает писать картины, но вынужден работать фантикописцем, чтобы прокормить семью. Правда, их с Аней всего двое, но до последнего времени супруги тратили огромные средства на лечение от бесплодия. Ане не везло, все попытки заканчивались неудачей. Сейчас банковский счет семьи пуст. Я не прав?
Аня схватила мужа за руку:
– Нет! Все не так!
– А как? – с любопытством осведомился хозяин кондитерского холдинга.
Аня ответила:
– Да, мы в долгах, но никогда не станем подличать!
Василий Олегович удовлетворенно кивнул:
– Все врут, и вы не исключение!
– У Леонида Зарецкого патологическая страсть к молодым блондинкам, – продолжал Шумаков. – Его жена весьма привлекательна, отлично выглядит для сорока девяти лет, но для Леонида Марфа – ископаемое.
– Враки! – по-детски возмутился Зарецкий. – Я ценю и уважаю свою супругу!
– Согласен, – не стал спорить Шумаков. – Полагаю, и цените, и уважаете, но вот спать с ней вам безрадостно. Поэтому вы ждете, когда Марфа отправляется на дайвинг, и оттягиваетесь в приятной компании.
– Дайвинг? – удивилась я. – Леонид недавно говорил, что его супруга увлекается горными лыжами. Живо описывал, как сам боится даже стоять на «узких досках и отталкиваться хлипкими палками».
– Да? – изумился Юра.
– Именно так, – кивнула Аня. – Я отлично помню его слова.
Шумаков развел руками.
– По моим сведениям, она увлекается подводным плаванием, позволяет себе три-четыре раза в год слетать на Карибы или Сейшелы. Марфа зарабатывает намного больше мужа и бдительно следит за семейными счетами. Леонид примерный супруг, да он и не может быть другим. Марфа психолог, ее конек – примирение супружеских пар, стоящих на грани развода. Ну, согласитесь, такой специалист обязан иметь образцовую семью, иначе он потеряет свой авторитет. Никто не пойдет к стоматологу, у которого нет зубов, парикмахер с грязной головой останется без клиентов, а кому нужен советчик по вопросам личного счастья, если он не смог создать собственную семью? Повторяю, благополучие Зарецких зависит исключительно от жены, поэтому обычно Леня – образец для подражания. Но только не в те дни, когда Марфа находится в компании с аквалангом! Ученого можно похвалить за осторожность, он не водит девочек к себе домой, не кутит с ними в московских ресторанах, боится попасться на глаза знакомым. Зарецкий уезжает в провинцию и там оттягивается. Он несколько раз плавал на «Летучем самозванце», не удивлюсь, если именно Леня подсказал Василию Олеговичу идею нанять судно. Узнал о его желании устроить веселый отдых и рассказал про услужливого Ивана Васильевича. Все бы хорошо, но, увы, на блондинок надо тратиться: цветы, подарки… Лене не нравятся проститутки, ему нужна обычная девушка. Залезть в семейную кассу Зарецкий не может, поэтому он весь в долгах. Так?
Леонид замотал головой:
– Нет.
Юра цокнул языком:
– Глупо отрицать очевидное. Вы пользуетесь услугами одного барыги, его кличка Акула. Так уж получилось, что мы с Акулой один раз столкнулись, и я его выручил. Долг платежом красен. Назвать общую сумму вашей задолженности?
– Нет, – повторил Зарецкий. – Вы не имеете права совать нос в чужую частную жизнь.
– Согласен, – спокойно ответил Юра. – Но уже засунул и понял: вам позарез нужны бабки. Акула не зря свое погоняло получил, счетчик щелкает, каждый день сумма возрастает.
– Это мое дело! – заорал Зарецкий.
– Ладно, – миролюбиво согласился Юра. – Зарплату вам не повышали, премий не выписывали, то есть ваши доходы не возрастали. Но Акула получил полный расчет. Напрашивается логичный вопрос: откуда пиастры, сэр?
На секунду в гостиной стало тихо, первым опомнился Никита:
– Предатель! Из-за тебя всех подозревали!
– Нет, нет, нет, – в испуге замахал руками Зарецкий. – Мне помогли!
– Кто? – зло спросил Василий Олегович.
Леонид потер виски:
– Марфа.
– Всякое вранье должно иметь предел, – поморщилась молчавшая до сих пор Бортникова. – Ни одна жена не станет оплачивать походы муженька налево.
– Вы не поймете! – в отчаянии заявил Зарецкий.
– Попробуй объяснить, – предложил Самойлов.
Леонид беспомощно огляделся по сторонам.
– Любовь и секс – разные вещи. Мы с Марфой вместе много лет, она лучшая жена на свете, я не могу без нее и месяца провести. Но секс для нас давно стал обыденным, привычным, затем Марфе сделали операцию…
– Можешь не объяснять, почему по б… бегаешь, – остановил подчиненного начальник. – Ты про деньги давай.
– Акула совсем обнаглел, – чуть не рыдая, продолжил свой рассказ Зарецкий. – Требовал долг, не хотел ждать, я нервничал, дергался, Марфа это заметила и вытрясла из меня всю правду. Сначала она меня отругала…
– Я бы тебя убила, – не к месту заявила Аня.
Леонид высокомерно посмотрел на жену художника:
– Стандартная реакция быдла, не способного понять трагедию чужой души.
Никита вскочил из кресла:
– За быдло ответишь!
– Я хамка, а ты белый лебедь-потаскун, – засмеялась Аня.
– Всем молчать! – приказал Василий Олегович. – Слово получил один Зарецкий. Говори, Леонид.
Заведующий лабораторией неожиданно успокоился:
– Марфа попросила меня больше не связываться с девушками и оплатила долг. Кстати, это легко проверить, жена разорила свой накопительный депозит. Сделайте запрос в банк – и снимете с меня подозрения. Марфа спасла нашу семью!
Алина издала короткий смешок:
– Дурачок! Она заботилась о своем бизнесе и карьере.
– Хорош тонко чувствующий интеллигент, – завелась Аня. – Пообещал супруге верность, воспользовался ее кровными рубликами и снова на теплоходе с Викой! Да еще выдал шлюшку за законную жену. Ну и кто ты теперь? По-любому сволочь!
Зарецкий раздул ноздри и с большим трудом выдавил: