- Мэт, я делаю это только из любопытства. То, что ты спишь с этой юной, но же замужней, профессоршей, это уже предосудительно, хотя лично я тоже был бы не прочь оказаться на твоём месте. То, что ты просишь за неё, тоже выглядит не очень красиво, но ты подал мне хорошую мысль относительно подобных преступлений и, что самое главное, не стал меня шантажировать, что я очень высоко ценю. Мне хочется знать, как теперь твоя очаровательная Никки выкрутится из этой ситуации. Как профессор и вообще, как магесса столь высокого ранга, она не может взять у тебя денег, а миллион кёнингов ей придётся выплатить в течении месяца. Законы Пруссии ты знаешь не хуже меня. Ты их сам писал, между прочим, и правильно указал мне на то, что король не только высшая власть, но и самый главный защитник своих подданных. Ладно, расскажешь мне потом, как вы оба сумели выпутаться из этой ситуации и если это возможно, то я был бы не прочь познакомиться с ней. Естественно в твоём присутствии. Даю тебе честное слово, никаких нотаций я вам обоим читать не стану, а всего лишь посвящу её в наши с тобой тайны. Извини, мой мальчик, но мне тоже нужны личные тайные агенты из числа таких магов, как Огненный Цветочек.
Возразить королю мне было нечего. В конце концов Фрицу действительно были нужны доверенные люди, преданные ему лично. Из королевского дворца, куда мне пришлось прилететь на флайере-невидимке, я сразу же полетел в замок к Никки. Та была не в духе, а когда я рассказал о своём разговоре с королём и о том, что ей надлежит сделать завтра с утра, воскликнула:
- Как, ты рассказал о нашей любовной связи королю, Мэт?
- Не королю, а своему другу Фрицу. - Успокоил я девушку и пояснил - Как король, между прочим, он тоже мне завидует. Никки, поверь, не одни только девушки рассказывают самым близким подругам о своих любовниках, а тут речь идёт о спасении имущества Эриха, его родителей и твоего собственного. Мы оба с тобой давно уже не дети и прекрасно понимаем, как только Зигги позовёт тебя в Китай, ты помчишься к нему на самом быстром флайере, а я, стоит вернуться моей Тие, буду просто вынужден перестать встречаться с тобой. Как любовники мы вполне устраиваем друг друга, но как у возлюбленных, у нас нет будущего. Так что давай лучше подумаем вот о чём. Кругом, как ты видишь, одни аферисты и мошенники. Поэтому я вношу вот какое предложение, для того, чтобы без особых хлопот заполучить миллион, а то и больше, кёнингов, ты обратишься за помощью к очень приятному во всех отношениях аферисту и он добудет для тебя даже больше денег, чем тебе требуется. Сам аферист, не может получить эти деньги, но ты честно поделишься с ним, как это обычно делается и все будут довольны и счастливы.
Никки настороженно поинтересовалась:
- То, что аферист это ты, Мэт, мне понятно, но какую афёру ты можешь провернуть по моему заказу, которая принесёт мне такие огромные деньги? Мне не приходит ничего на ум.
Улыбнувшись, я зацокал языком и попенял ей:
- Вот что такое настоящая отличница. Никки, девочка моя, ну-ка припомни, какой великий праздник у нас на носу?
Тут она сразу же оживилась:
- Ты имеешь Вальпургиеву ночь, Никки? Но причём здесь какие-то денежные афёры?
- А знаменитые «Подлые скачки», которые проводятся в Вальпургиеву ночь? - Смеясь воскликнул я и добавил - Девочка моя, тебе ведь ничего не стоит нанять меня и Мрака на эти скачки, на которые съезжаются толстосумы со всей Европы, чтобы посмотреть, как полуголые жокеи-маги скачут на неосёдланных магических конях по дистанции, представляющей из себя кромешный ад, и стегают друг друга кнутами. Нам, студиозусам, запрещается выставлять своих жокеев и скакунов, но разрешается принимать участие в этих скачках, а вам, профессорам, наоборот, разрешается выставлять скакунов и жокеев, заплатив в кассу любую сумму денег, но не менее пятидесяти тысяч кёнингов. Понимаю, что у тебя сейчас нет и таких денег, но тебе сможет одолжить их любая из девчонок Синей Птицы. Мы ведь не нищие.
Никки нахмурилась и строго сказала:
- Нет, Мэт, занимать деньги у твоих подруг я не стану. Я лучше обращусь в банк или заложу что-нибудь в ломбарде.
Вздохнув, я сказал:
- Придётся тебе занять эти деньги у нас, моя маленькая девочка, и вот почему. Всё ваше имущество, включая квартиру и этот замок с пандами, описано и будет освобождено из-под ареста только тогда, когда ты выплатишь миллион кёнингов страхового сбора, да, и эти деньги к тебе рано или поздно вернутся, ведь теперь мошенников будет разыскивать военная разведка короля, а эти парни найдут даже самый маленький прыщик на заднице у медведя в его шерсти. Так что заложить тебе ни в банке, ни в ломбарде кроме своей очаровательной груди и ещё попки, просто нечего. А относительно займа и девчонок я тебе так скажу, ты можешь прийти в наш замок под руку даже с Весёлым Художником, Огненный Цветочек, и прямо в его присутствии попросить взаймы денег у наших девчонок, чтобы заплатить вступительный взнос за то, чтобы один из наших парней смог принять участие в «Подлых скачках» в Вальпургиеву ночь. Афёрой же я всё это называю только потому, что в эту ночь ни у кого, кроме меня, не будет шанса прийти к финишу первым даже в том случае, если Мрак будет ехать шагом, но он понесётся во весь опор, Никки. Мы с Мраком и не в таких скачках принимали участие.
Только после этих слов Никки согласилась и сразу же потащила меня в постель. О, Лель, как же она была хороша в эту ночь. Наутро она обратилась с прошением к королю и тот пошел ей навстречу, создав прецедент всемирного розыска мошенников, обманувших его подданного. Вот теперь их точно найдут даже в пекельном мире. После этого Никки отправилась прямиком в ректорат, пробилась на приём к Весёлому Художнику и в пять часов вечера к нашем замку подъехала карета. Первым из неё вышел ректор академии и помог выйти из неё Никки. Зорко окинув наш чистенький, без каких-либо граффити на стенах замок, мы специально выключили магические голографические проекторы, он удовлетворительно кивнул и направился к большой, литой, чугунной калитке. Та сделала перед ним книксен и немедленно отворилась. Правда, промолчала и не съехидничала, как это с ней частенько бывало. Мы уже выстроились на высоком мраморном крыльце, одетые в нарядные дворянские костюмы и бальные платья и встретили их вежливыми поклонами и реверансами. Дело было слишком серьёзным, чтобы прикалываться.
После этого мы проводили наших высоких гостей в гостиную, предложили им свежего лимонаду и вскоре Никки, уняв охватившее её волнение, обратилась к нашим девушкам со своей просьбой. Первой откликнулась мамочка Элен:
- Профессор Шуман, позвольте мне внести двести тысяч.
Её тотчас поддержала Селли:
- Мы тоже внесём по двести тысяч кёнингов. Итого выйдет миллион, профессор Шуман, а выигрыш мы поделим, как это и полагается в таких случаях, пополам. Надеюсь, что в этом году на «Подлые скачки» съедутся богатые люди, а не какая-то голытьба.
Малыш Джонни встал, отвесил глубокий поклон и пробасил:
- Профессор Шуман, а мы выставим на эти скачки Счастливчика Мэта, Который Всегда Возвращается. У нас есть ещё один жокей, который способен скакать не хуже него, но на «Подлой скачке» мы предлагаем вам доверить деньги Мэту.
Второй жокей Синей Птицы с улыбкой сказал:
- Всё правильно, Гас, Мэт сможет показать, как умеют скакать по дистанции те, кто летает по струне, а чтобы к нему никто и близко не мог подобраться, то он будет сжимать в руке настоящую цыганскую колдовскую плеть и стегать ею каждого.
Никки вздрогнула и прошептала:
- Но ведь тогда и его тоже станут стегать плетьми другие жокеи. Мне это совсем не нравится.
Её поторопился, к моему облегчению, успокоить Вёсёлый Художник, который похлопал мою любовницу по ручке и добродушным, отеческим тоном сказал ей:
- В этом нет ничего страшного, профессор Шуман. В молодости, будучи студиозусом, я не раз принимал участие в этих скачках и тоже, бывало, получал плёткой по спине. Правда, не цыганской и, тем более, колдовской. А ну-ка, Принц, покажи её.
Цыганский Принц встал и вышел из парадной рыцарской гостиной, в которой вдоль стен стояло десятка два драчливых рыцарских лат. Иногда они подавали гостям кофе, но гораздо чаще сражались с ними на мечах, причём мастерски. Ну, а Весёлый Художник тем временем ворчливо добавил:
- Это совсем недавно, всего каких-то сто лет эти скачки стали называть «Подлыми». После того, как кто-то решил построить на ипподроме полосу препятствий и разрешать магам применять всякие хитрые трюки, чтобы сбросить всадника с коня. Мэт, мальчик мой, ты хорошо держишься на неосёдланном коне?
Симона улыбнулась и сказала вполголоса:
- Лучше не бывает, ваше сиятельство, Мэт просто срастается со своим Мраком и их уже ничто не может разорвать.
Вернулся Тишка и принёс свою длинную, чёрную плеть. Ректор взял её в руки и принялся внимательно разглядывать через магическую лупу. Вскоре он разгадал главный секрет цыганской колдовской плети, заохал, но спросил на всякий случай:
- Тихон, это что же, выходит плеть сплетена из тридцати трёх шнуров, скрученных из человеческой кожи, а также из женских волос? Про колдовской заговор на крови тридцати трёх человек я даже и не говорю. Это очень сильный магический артефакт и к тому же старинный. Ей не меньше двухсот лет.
Забирая из его рук плеть, Тихон поклонился и ответил:
- Да, ваше сиятельство, так оно и есть. Эту колдовскую плеть сплёл из кожи конокрада, мадьярского цыгана, мой далёкий прапрапра и ещё два раза пра, прадед. Ей уже триста семьдесят лет. Тому цыгану грозила смертная казнь, а всему его табору вечное проклятье, но он оказался мужественным человеком и согласился на то, чтобы из его кожи нарезали ремней для колдовской плети. В общем-то ничего страшного с ним не случилось, кожу ведь с него не сразу сняли, а срезали ремни в течении трёх лет, а крови на заговор пошло по напёрстку с каждого взрослого цыгана. Единственное, кому не повезло, так это его жене и сестре, которым сразу же отрезали косы. Зато он сумел избежать смертной казни за конокрадство и спас свой табор от проклятья. У этой плети есть одна особенность, ваше сиятельство. Сколько ты ею коня не стегай, ему все удары, что ласковое поглаживание, а вот если этой плетью человека жигануть то тогда, да, мало не покажется, ну, а для конокрада она и вовсе чуть ли не смертельна. И ещё её нельзя ни украсть, ни потерять. Она к своему хозяину даже из пекельного мира сама змеёй приползёт, ну, а в руку самого лучшего друга ляжет, как в мою собственную.