Эпизод 1: Братья, лжецы, семья
Город, чьи подворотни кишели крысами, шныряющими в извечном тумане, становившимся гуще у заброшенных зданий над теплотрассами, давил на лёгкие весенним морозным сухим воздухом. Хуже короткой весны после паводка, завершающего неправдоподобно длительные зимы, для Кенджи были только восточные новогодние праздники.
Наихудшим воспоминанием сироты был канун Нового года десятилетней давности. Полиция заставляла уличных ребятишек держать ухо востро, прятаться, страшась промышлять карманным воровством, служившим в то время основным источником дохода.
И пора, наполненная разочарованиями и страхами, наступила внезапно, как всегда любила делать. Удачи, куши и аттракционы невиданной щедрости судьба привыкла подкидывать человеку в предверии нырка, заготовленного для него же, в дерьмо, да поглубже!
Какая-то группа молодых ребят, сверстников тогда ещё юного Кенджи, глумилась над автоматоном. Сирота поразился глупостью избалованной ребятни, но после отчасти понял, что у них вызвало такую реакцию – поведение этого механизма. Удивительный заводной кот из хрома и никеля был одет в человеческие вещи, называл себя Львом и, как оказалось, на полном серьёзе мнил себя человеком, ребёнком.
Автоматон имел способности к исполнению песен, обучению новым, отличался высокой интерактивностью и сразу же показался Кенджи даром свыше, ответом на его просьбы о подарке со стороны Хотейшо. Механический кот внёс свой вклад в развитие труппы уличных сирот. Его выступления давали возможность ребятам с ловкими руками здорово шарить по карманам, прибыль от изумленной публики позволила бездомным детям вкусить новые радости жизни.
Вот только продлилось это недолго. Во время исполнения Львом весёлых песен в жизни сирот появилась Акико. Дочь знаменитого астронома Мотидзуки стала поклонницей автоматона и занозой в детской заднице Кенджи.
Треклятая избалованная малявка увела чудо механики из-под носа труппы сирот, оставив их без гвоздя программы.
Тогда, десять лет назад, в канун Нового года Кенджи в первый и в последний раз поверил в волшебство. Но он был глупым мальчишкой и с тех пор преодолел долгий путь. Сегодня, уже взрослый, сирота состоял в серьёзной организации, нелегальной, и это были не дети.
Своих давних подопечных сироток бесфамильный неприметный лидер вверил парню по имени Джеро, такому же бесфамильному, на год младшему беспризорнику.
Кенджи, не от хорошей жизни, постоянно искал на улицах Эбонхэбэна людей, средства, механизмы, вообще всё и всех, кто мог каким-либо образом быть пристроен в его «семью». Может, кто-то и счёл бы подобное занятие охотой за наживой, жертвами для эксплуатации, или обозвал более гнусно, но лидера труппы уличных гастролёров мнение тех, кто смотрит сверху вниз, не интересовало.
Большинство ребят, сколотивших костяк уличного семейства Кенджи, были с ним, сколько он себя помнил, но жизнь сирот зачастую была коротка. Одних беспризорников никто не видел после ареста, кто-то пропадал без вести, проваливался под лёд, становился жертвой шальной пули. Гибли направо и налево, если говорить честно. В основном пропадали новички. С годами задерживалось в семье всё меньшее количество и ребят, и девушек. Слабый пол скорее оказывался на панели, чем среди мелких воришек.
С Джеро Кенджи познакомился за три года до того, как оставил своих подопечных. Юноша окончательно осиротел недавно, какое-то время провёл в приёмных семьях, но потом оказался на улице. Бродил, попрошайничал, воровать не особо умел. Точнее – вовсе не умел. Попался раз, другой и побоялся оказаться в кутузке. Кенджи быстро разглядел отчаянную нужду в глазах оголодавшего коллеги по несчастью.
Пришлось натаскивать новичка с азов, но способный малый только радовал врожденными способностями. Пришлось ему поискать собственный стиль, бесспорно, от природы вечно тощий даже от самых жирных и сладких харчей, Джеро всем вокруг казался заморышем и слегка ущербным, «худобой», способным пробить на жалость любого скупердяя. Конечно же, Кенджи не пускал в ход попрошайничество, вместо этого разрабатывались мошеннические схемы, кажущиеся куда более пристойным родом деятельности главе беспризорников.
Старые травмы и душевные раны не позволяли всецело растаять лидеру шпаны и всерьёз обзаводиться близкими друзьями. Но Джеро каким-то образом пробился сквозь ледяную стену, предварявшую ту самую зону дружбы.
Кенджи понял это лишь спустя время, когда уже невзначай называл товарища братом, и по-настоящему проникся этим. Не год и не два прошли со дня знакомства бездомных сирот, а три, и всё вновь вело к переменам. Знававший разочарования, но начинающий отходить от по-настоящему суровых, Кенджи на волне нагрянувших событий, решил дать судьбе-шлюхе возможность оправдать свои прошлые косяки.
Когда изо дня в день приходится заботиться о таких мелочах и обыденностях, для кого-то, как кров, еда, вода и тепло, тяжело заставить себя подолгу мечтать о будущем и философствовать о бренности бытия. Перед сном представлялось время, чтобы побыть наедине со своими мыслями, закрыв глаза, только вот усталость говорила: лучше поспи, а то завтра ноги держать не будут, а голова кашу варить.
В перерывах между махинациями с кислой мордочкой заморыша-Джеро, Кенджи находил время для непродолжительных откровений, взаимных, так, скорее всего, ледяная стена и давала слабину, пуская воображаемые струи воды вместо слёз, таяла и сближала тех, кто был и так близко.
– Что будет завтра? – временами «худоба» интересовался. И что рассчитывал услышать в ответ?
– Ты сам и ответил: завтра.
– Да нет же, брат. Я имею ввиду не день. И, кстати, завтра будет сегодня, – Джеро подмигнул. Кенджи не противился такому обращению к себе, но всегда старался быть отстранённым, отвечал эпитетами, указывающими на прохладное отношение. Худоба, заморыш, порой даже плюгавый и штрих использовались.
– Я и десять лет назад вскользь интересовался у самого себя, только тогда было рано думать, а потом некогда. Ты же знаешь, что в Эбонхэбэне всегда было грязно? И я не про смог на улицах и пары от фабрик. Банды что-то делят между собой, только их война не идёт в тех подворотнях, в которых обитают сироты вроде нас. Они захватили верхние кварталы.
– Что же никто из них не остановит конфронтацию зелёных и технократов?
– Не воспринимают всерьез?
– Я кое-что слышал, – Джеро точно план разработал.
– Не может быть, так вот куда вся энергия идёт в твоем тощем теле. Суперслух! – Кенджи похлопал товарища по плечу.
– Я вот серьёзно. Говорят, что охоту на ведьм собираются объявить.
– Шутишь? Это кто говорит?
– В университетском районе.
– Ты-то там что забыл?
– Суперслух тренировал.
Кенджи и в самом деле чаще старался думать о будущем, но не столь эфемерном. Какие ещё ведьмы, охота? Настоящие гангстеры Эбонхэбэна промышляли торговлей оружием, ходили слухи об экспериментальных разработках, боевых автоматонах. Это не сказки.
– Так что? – прервал размышления Джеро.
– Продолжай заниматься тем, что у нас выходит. Быть может не далек тот день и час, когда ты возглавишь нашу скромную уличную семью?
– А ты?
– Буду приглядывать за своим младшеньким… худобой, – Кенджи не позволили себе сантиментов.
Отвергнув иллюзии Джеро касательно слухов о предстоящей охоте на ведьм, состоявшимся диалогом лидер беспризорников начал строить серьёзные планы о внедрении в среду преступников крупного калибра. Как понимал нюхнувший пороху юный энтузиаст, искать знакомств с серьезными дельцами следовало в богатых кварталах. Для доступа к улицам и заведениям, где обитают солидные, и чаще всего нечестные фигуры, пришлось самому научиться соответствовать месту работы, где ты бы предпочел трудиться, а не тому, где приходится.
Отыскать портных, способных сшить костюм, похожий на дорогой достаточно, чтобы пройти фэйсконтроль кабаков в приличных кварталах неприличного Эбонхэбэна, было не так уж сложно. На первом месте были выкройки, а ткани раздобыть оказалось проще.
Привычка заботиться о себе, выживать и идти на жертвы в ущерб другим, но только не себе, обеспечила Кенджи скорый приход к новой цели.
Дерзкий характер и чутье на ребят с дурной репутацией, как и ощущение граней, за которыми обрывается всякая безопасность, в скором времени свели лидера беспризорных сирот с нужными людьми. После нескольких тестов его пригласили в новую «семью». Предстояло доказать свою лояльность новым соратникам и покровителям, но и до этого было ещё не так близко, как хотелось. Джеро должен был перенять бразды правления эбонхэбэнскими подворотнями.
– Правило первое: не уступай местной полиции. Они – мелкие сошки, до дел городского масштаба им далеко. Потолок – пытаться напугать нас, ну а мы…
– Пуганые, но не пугливые, – закончил Джеро.
– Хорошо. Слова отражают, что теорию ты изучил. Теперь на практике будешь подтверждать учебник улиц. Не волнуйся, первое время, конечно, я буду занят, может, даже исчезну на время. Мне нужно доказывать свою лояльность тому обществу, частью которого давно пора стать. Но дров наломать не успеешь. Приду в самый неподходящий момент и проверю, как казна поживает.
– Ты нас на счетчике держать будешь?!
– Будь готов, что да, а там посмотрим. Джеро, у тебя и ребят покровители скоро будут, сделай так, чтобы всё было на уровне.
– Хорошо, но ты же понимаешь, что мы и так на средства от наших дел сами кое-как концы с концами сводим.
– А где находчивость лидера, брат? – Кенджи осмелился произнести это слово, чтобы показать свою веру. – Взгляни на меня, – парень покрутился, демонстрируя костюм, пальто и цилиндр, заменившие его привычные брюки, кожанку и кепку. – Только один совет. Предчувствие, можно сказать: не связывайся со всякой чертовщиной. Если охоту на ведьм и объявят, пусть она обойдет тебя стороной.
– Тогда и тебя, брат.
Кенджи стало смешно:
– Джеро, мы будем гулять и тягаться с реальными взрослыми дяденьками, а не выдуманными престарелыми тётями. Так что, за меня не переживай. И не забывай, я всегда верил в тебя. Поэтому ты и здесь.
Оставляя свою «семью», Кенджи хотел верить, что Джеро всё правильно понимает и не предастся меланхолии, не загрузится мыслями, что он здесь только потому, что сирота, а возьмет себя в руки и не станет спускать необдуманно деньги на какую-то девицу из местного борделя.
Прежде чем принимать участие в жизни гангстеров, Кенджи готовился познакомиться со своей новой «семьей» поближе. Встреча планировала состояться не в кабаке, а в доме одного из некрупных «бригадиров» криминальной среды. Наводчика, если быть честным и точным.
Этот преступный элемент не особо интересовал юного гангстера, не пользовались подобные типы уважением. Даже сейчас, в собственном доме, мужчина вёл себя как лакей, а не как хозяин. Открыл дверь, проводил в уютную гостиную, принёс напитки и удалился.
Четверо из пятерки криминальных элементов были знакомы Кенджи по общению в одном из местных злачных заведений – «Золотой фляге», пятый выглядел гораздо старше щеглов, давших вводные юному нарушителю порядка. Зрелого мужчину, слегка располневшего, звали босс Бандзуйин Тёбэй. Он исполнял роль верховного отца преступной семьи Эбонхэбэна. Подчинение боссу было беспрекословным и обязательным. Однако согласно внутреннему кодексу в ответ отец «семьи» делал всё, чтобы заботиться о сыновьях. Вот только посвящение в них Кенджи ещё предстояло заслужить.
Уже знаком был Рику, он с момента первого взаимного одзиги показался весьма лояльным и готовым к диалогу. Братья Шиничи и Шинджи держались отстраненно, но Рику сразу заверил, что это лишь временно, пока Кенджи не стал полноценным членом «семьи». Ещё одним уже знакомым лицом четвёрки был парень по имени Аксель. Иностранец, и дело вовсе было не в имени. Совсем непохожий ни на кого, кто мог встретиться на улицах Эбонхэбэна.
Этот молодой мужчина родом был не с Штормовых островов, а с далеких западных берегов. Смуглый, кудрявый, мускулистый, он не стремился, да, скорее всего, и не мог скрыть своего происхождения. В противовес этому он подчеркивал свои культурные отличия в одежде и некоторых внешних традициях, прическе, выборе сильных благовоний в качестве парфюма, намасливания волос. Но вот устав «семьи», как утверждали Рику, Шиничи и Шинджи чтил и соблюдал беспрекословно.
Хозяин дома принёс закуски и вновь удалился. Кенджи успел заметить в коридоре юную девушку.
– Дочь наводчика, – прошептал Аксель. – Лучше бы ей не попадаться на глаза боссу пока мы здесь.
– Среди нас новичок, – босс Бандзуйин незамедлительно начал речь, когда заметил перешептывания. Это было похоже на уверенность Тёбэя в том, что Кенджи не в силах больше ждать. – Но дело, которое есть для вас пятерых будет интересно ему, как никому иному.
Эпизод 2: Идиотский план
– Хочу напомнить о конфиденциальности того, что мы обсуждаем. Информация не должна покинуть стен. Это не значит, что у меня будут секреты от кого-то из моих сыновей, – босс Бандзуйин Тёбэя мог подразумевать лишь четвёрку своих бывалых ребят, но, несмотря на это, Кенджи хотел верить, что и от него не утаят важных деталей.
– Я слышал много сплетен в эти дни, – Аксель небрежно отпил тёплого рисового вина. Его физиономия выражала отсутствие любви к местному напитку, но не собравшимся.
– Сплетни для попрошаек с нижних улиц. У нас есть информаторы, чтобы не полагаться на подобные источники, – ухмыльнулся Шиничи.
– По моему опыту, брат, сплетни, что доходят до меня не бывают столь уж провальными в своей правдивости, – Аксель хлебнул ещё раз, щурясь, на этот раз, демонстрируя связь своих слов с неприятным напитком. – Босс Тёбэя, не придется ли нам иметь дело с ведьмами, о которых слухи расползаются со скоростью мглы?
Глава «семьи» потёр бороду, хмыкнув:
– Эти слухи небеспочвенны.
Кенджи переполошился: «Не влез бы Джеро в это!»
– Технократы столкнулись с некоторыми протестами со стороны зелёных ботаников. Источником стали студенты, но не стоит думать, что молодёжь сама поднимает эти глупые вопросы. Кто-то мутит воду, – продолжил босс Бандзуйин Тёбэя, – вот только верить в то, ведьмы это или нет, пока, как минимум, неоправданно. Мы живём в Эбонхэбэне в миру и ладу с властью, и бывают времена, когда мы вынуждены сотрудничать. Но охотиться на каких-либо ведьм мы не будем, по крайней мере, пока.
Эта новость обрадовала Кенджи, но ему было по-прежнему интересно, что имел ввиду босс, когда заявил, что именно их новобранца заинтересует дело, как никого другого?
– Аксель, сын мой. Ты угадал одну вещь. В деле замешаны женщины, вернее одна. Её зовут… ну вы знаете.
Рику, братья и иностранец знают, но только не Кенджи.
– Странно получить такой заказ. Не вызовет ли это переполох?
– Может вызвать, но дело в новостях, которые пришли из Атертона. Один очень неприятный человек захватил город.
– Тогда причём здесь девчонка?
– Пока не знаем зачем, но знаем, что нужна. Поэтому ей безопаснее будет с нами. Сейчас инструкции таковы, когда прояснится что-то ещё, всё может в корне поменяться, – босс Бандзуйин Тёбэя обратился напрямую к Кенджи. – Интригуем и интригуем, да, парень? Не думаешь же ты, что отправишься куда-то, чтобы похитить девочку даже не зная её имени? Это твоя старая знакомая – Акико Мотидзуки, дочь гениального астронома.
Босс покинул гостиную, наткнувшись на любопытную дочь наводчика и, выругавшись, вышел за порог, судя по звукам.
– Дело прям тебя ждало, да Кенджи? – Аксель подмигнул.
– И что известно «семье» обо мне и Акико?
– Немногое. Она забрала у тебя игрушку когда-то, ещё в детстве. Это хорошо, значит часть твоей злости поможет в похищении, только глупостей делать не нужно. Акико нужна боссу живой.
– Боссу или кому-то ещё?
– Отец же сказал: мы часто сотрудничаем с руководством Эбонхэбэна. Безумец захватил Атертон, его интересует дочь астронома. Пока его люди не пришли за малышкой, придем мы, – разъяснил Рику.
– Она не малышка. И кто просил босса сделать это?
– Тэссю Ямаока, уважаемый мэр и хранитель Эбонхэбэна, – сухо ответил Шиничи.
– И как мы будем действовать?
– Ночью залезем через балкон, вставим Акико кляп в рот, свяжем, наденем мешок на голову и доставим сюда, – Аксель словно издевался, но что-то подсказывало Кенджи, что так они и решили поступить.
«Идиотский план», – но был ли выход у молодого, стремящегося войти в криминальную «семью», парня?
Эпизод 3: Наступает ночь
Практически каждый из нас где-то слышал, что ночь темна и полна ужасов. А что к ним отнести? Убийцу, притаившегося в тени, грабителя в подворотне, женщину, подвергшуюся насилию, детей, засыпающих с пустыми желудками? А может лютый холод, который в присутствии паровых выбросов фабрик становится нестерпимым для бездомных даже в летнюю ночь? Ночь может быть полна ужасов несправедливости, которые перманентно бродят вокруг да около, не обязательно видеть эти фантомы коррупционных деяний, чтобы быть уверенным в их существовании. Аксель вот шутил всё на собрании о ведьмах, стало быть их нужно бояться, или наоборот Богиню, которая покарает за прижизненные грехи. Взгляд есть возможность устремить в космос, туда, где даже звёзды не появляются на небосклоне, вспомнить трактаты безумцев и увериться, что страшная и неведомая внеземная жизнь грозит своими клешнями из космической бездны.
Или ночь темна и полна ужасов, которые пятерка преступников замыслила? Похитители крались к дому астронома Мотидзуки, чтобы варварски вырвать Акико из её комнаты, постели. Детская обида десятилетней давности никак не приходила в виде поддержки мотивации, скорее наоборот, Кенджи простил эту глупую девчонку, хитростью забравшую автоматона.
Тогда и сам лидер сирот повёл себя глупо. Прочитав нацарапанное Львом прощальное письмо, он наговорил этому уникальному механизму, почти живому, грубых слов. Поведи себя беспризорник иначе, тогда всё могло быть по-другому. И это произошло ночью. А она темна и полна ужасов, и много чего ещё.
Небольшой палисад перед домом Иошито – изобретателя астролябии наполняли сухие прошлогодние бегонии, сплетающиеся с подснежниками, которым было не суждено окончательно пробиться сквозь неубранные растения и остатки снега. С другой стороны раскинулся сад, по меркам богатых горожан крохотный, но вот виноградные лозы, накинувшие свои чеёрные лапы на стены, как гигантский потягивающийся кот, были куда важнее. Не думал Кенджи, что всё может оказаться так просто. Окно на балконе было открыто, и тюли колебались, оказываясь то по одну, то другую сторону деревянных рам.
– Шиничи и Шинджо останутся здесь, – Рику оглашал роли. – Я, Кенджи и Аксель поднимаемся в покои девчонки. Давай, новичок, подсадим брата.
– Я иду впереди?
– Тебя труднее заметить в ночи.
Братья засмеялись.
– Тише, – Рику прикрыл рты обоим.
– Я уж подумал, что первым лезть мне, – Кенджи благодарил Богиню в своих мыслях.
– С чего бы, новичок? – Аксель, похоже, знал, что всё будет иначе.
– Акико знакома со мной.
– Была, десять лет назад, – уточнил Шинджо. – Между прочем, если она тебя узнает, будет совсем плохо.
Рику кивнул и достал повязку на рот и нос:
– Надень, не думаешь же ты, что мы вторгаемся в чужие дома, светя лицами.
Кенджи пытался оправдать глупость:
– Просто предположил, что раз мы хотим защитить Акико и спрятать от возможной угрозы, то нет смысла похищать её, а можно и попросить пойти с нами.
Четвёрка бывалых гангстеров едва сдерживала смех.
Рику жестом призвал к началу действий.
Аксель, несмотря на крупное сложение, показался весьма лёгким на подъём. Мышцы не жир, безусловно, он помогал своей живой лестнице. Кенджи наблюдал, как уроженец дальних берегов, дотянувшись до края балконного дна, ловко вцепился в него и как настоящий ниндзя взобрался наверх. Его рука спустилась вниз. Братья подкинули Рику, второй преступник с не меньшей прытью повторил путь Акселя.
Настала очередь Кенджи. Он мог лишь догадываться, выглядел ли он мешком с мясом на фоне бравых акробатов, но чисто внутренне не почувствовал перенапряжения на подъёме и через пару мгновений оказался рядом с членами будущей «семьи».
Взглянув вниз, можно было в лунном свете едва разглядеть Шинджо, оставшегося на месте, и Шиничи на корточках двинувшегося к входу в сад.
Вернув взор вверх, Кенджи заметил, что не только окно в комнату Акико было открыто, но и балконная дверь. Разумеется, не настежь, прикрыта, но не заперта ни на ключ, ни хотя бы на щеколду или цепочку.
– Странно, – едва различимо прошептал Рику. – Следует быть настороже. Мы не знаем, мог ли кто-то нас опередить.
Несомненно, босс Бандзуйин Тёбэя сообщил, что они совершают похищение, сотрудничая с Тэссю Ямаока, мэром и хранителем Эбонхэбэна, который в свою очередь имеет подозрения относительно безопасности Акико.
Скрипнувшая дверь заставила насторожиться острее. Кенджи был максимально напряжен, даже покачивающиеся на ветру занавески с каждым дуновением натягивали струны его нервной системы.
«Зябко, – подумал сирота. – Зачем дочь астронома спит с открытым окном?»
Аксель стоял впереди между балконной дверью и кроватью, взглядом из-за плеча легко было заметить, что одернутое одеяло и смятые простыни пусты.
– Займите позиции по краям у двери, – скомандовал Рику. – Я лезу под кровать.
Кенджи сглотнул слюну. Его руки подрагивали, как и ноги. Не верилось, что придет хватать её проснувшуюся. Акико могла спуститься, чтобы попить воды. Льва нигде не было, скорее всего, он остался внизу в библиотеке, не изменяя себе в увлечении книгами.
– Мы схватим её?
– Предоставь это мне, – Аксель указал Кенджи на сторону возле петель, заняв позицию с другого края.
Тяжелее всего было держать под контролем дыхание, постоянно сбивающееся от волнительных мыслей, постоянно вспыхивающих в голове: «Стоило ли предупредить всех о странном автоматоне? Хотя может он уже пылится и ржавеет где-нибудь в подвале?»
Ожидание длилось вечность. Рику показался из-под кровати:
– Возвращаемся к Шиничи и Шинджи. Прочешем сад.
Всё было так и сделано, но дочери астронома нигде не было.
Закончить миссию и отступить заставили крики взрослого мужчины:
– Акико! – очевидно, что это был её отец, Иошито. И чего это астроному не спалось этой ночью? Значит, дома её нет.
– Свет на первом этаже первый раз загорелся минут двадцать назад, – сообщил Шинджи. – Когда вы втроём взобрались на балкон. Я наблюдал за передвижениями мужчины, потом свет погас и вновь загорелся с выкриком.
– Какого дьявола ты молчал, девчонки в комнате не оказалось!
– Думал, что отец поднимался пожелать ей сладких снов.
– Кретин! – Рику чертовски разозлился. – Пожелать сладких снов среди ночи?
Жестом, руководивший этой провалившейся операцией, призвал к отступлению после заметания следов на снегу. Кенджи замыкал пятёрку. Он обернулся. В доме слышались ещё голоса, точнее в подвале?: «Что происходит? Что я сделал не так? Где Акико? Папа, почему ты оставил меня в тот день? Папа…»
Неужели это был Лев?
«Не может быть!» – Кенджи поспешил за гангстерами.
Эпизод 4: Первые полосы
Пятёрка отправилась в ночь неудачи в квартиру Рику. Все устали и задремали до утра. Когда Кенджи открыл глаза, лежа в спальном мешке на полу, Аксель похрапывал рядом, братья молча полировали саи, хозяина апартаментов видно не было.
Задание провалено. Что скажет босс Бандзуйин Тёбэя? А лучше спросить, что сделает. Четвёрку можно назвать его сыновьями, но не одинокого сироту, не оправдавшего ожиданий.
– Проснулся, значит, – Шиничи прервал короткую думу.
– Где Рику?
– Вышел за кофе, воком и новостями.
Дожидаясь хозяина, Кенджи занялся водными процедурами в эргономичной ванной. Квартиры в Эбонхэбэне не хвастали своими размерами. Каждая была скорее местом ночлега, чем уютным местом для встреч с друзьями. То ли дело особняки богатеев. Даже по комнате Акико Мотидзуки с балконом и отдельной ванной можно было судить о габаритах помещений взятых вкупе. В доме должны были расположиться астролябия, телескоп и библиотека.
Библиотека… Кенджи знал того, кто любит читать книги.
«Что происходит? Что я сделал не так? Где Акико? Папа, почему ты оставил меня в тот день? Папа…» – слова прозвучали эхом, точно вырвались из головы и отражались от кафеля ванной. Это мог быть Лев. Почему мог? Это точно был он. В подвале. Неужели когда Акико исчезла, астроном решил избавиться от автоматона?
Кенджи не знал, откуда все эти мысли. Были ли это угрызения совести или своеобразные детективные догадки. Миссия потерпела фиаско, а значит, сироте как никому другому в этой квартире стоит подумать о том, что предпринять, чтобы загладить вину перед боссом.
Звук поворота ключа в замке, скрип двери, Рику вернулся. Кенджи вышел навстречу хозяину апартаментов. Как и сказал Шиничи, тот вернулся с завтраком и новостями:
– Вот, полюбуйтесь, – в комнате, где Аксель потирал глаза после пробуждения, Рику бросил на миниатюрный журнальный столик пару-тройку газет. – Заголовки на первых полосах.
Кенджи взял в руки один из образцов корреспонденции, ещё теплый после типографского станка.
«Ужасное потрясение для астронома Иошито Мотидзуки и его друзей. Дочь знаменитого астронома Акико – исчезла!
За дело взялись лучшие детективы Эбонхэбэна, Кайоши и Эйуми Като. Следите за новостями и берегите себя и своих близких».
– Что будем делать? Следить за детективами?
– Нет, за новостями, – обрубил Кенджи Рику.
– Это сарказм?
– Подождём пару дней. Уверен, жёлтые страницы проронят подробности расследования.
Начались дожди. Пятёрка продолжала ютиться в апартаментах, выходя лишь за едой и свежей корреспонденцией.
Как и предсказывал хозяин квартиры, новости не заставляли себя ждать. Вновь первая полоса привлекла внимание гангстеров:
«Таинственные исчезновения девушек. Берегите дочерей!» – таков был заголовок. Длинная статья, следовавшая за ним, гласила о многочисленных случаях, в той или иной степени схожих своими обстоятельствами, пропажи юных жительниц города туманов.
Газета и в самом деле была чистой желтухой, ибо в последних абзацах мелькали слова «ведьмы», «ритуалы» и «жертвоприношения».
– Акико похищена ведьмами? – Аксель оголил белоснежные зубы, даже не стараясь сдерживать усмешку в и без того трудном положении пятёрки.
«Неужели Джеро накаркал, и мне придётся встрять в какую-то чертовщину? – Кенджи было одновременно и смешно и неподдельно грустно. – А что если…»
– Что если в этом есть доля правды? – произнес он вслух.
– В статье дрянной газетенки? – Аксель и остальные пренебрежительно посмотрели на сироту.
– Мой хороший товарищ из прошлой жизни, так сказать, неуёмно вещал мне об этих ведьмах, охоте на них, объявленной кем-то из студентов и всем, что с этим связано. Мы можем пойти по данному следу, отыскать и спасти Акико Мотидзуки, а после доставить боссу.
Рику вздохнул и сложил руки на груди:
– Бедняга Кенджи, нам это ни к чему. Папа простит своих сыновей. Одна неудача не принизит нас в его глазах.
– Но это ведь было моей миссией на лояльность.
– Твоя простота и наивность – не то, что мы ищем. Лучше тебе вернуться к своему товарищу, и к твоей «прошлой жизни», – огорчил сироту Рику.
– Клоака подходящее место для оборванца, маскирующегося дешёвым костюмом от своего происхождения, – добавил Шиничи.
Аксель и Шинджи кивнули.
Кенджи развернулся и покинул апартаменты гангстера.
«Происхождения? – сирота разбил кулак о каменную стену, высадив злость от минувшего разговора. – Ещё ничего не потеряно. У меня не было семьи никогда. Но разве я сломался? Нет, я стал сильнее, стал тем, кто я есть. И я покажу этим жалким сосункам, на что способен парень из клоаки».
Эпизод 5: Призрак цели
В гневе кулаками махать, это не через голову прыгать.
Кенджи побывал в университетском районе, тот был увешан листовками, призывающими убивать ведьм, даже адрес был, по которому их головы относить за вознаграждение. Интереснее было узнать, где этих ведьм искать.
Пообщавшись со студентами, отлынивающими от занятий, сирота получал разные предположения в ответ:
– В пещерах, глубоко, поближе к аду.
– В лесах, самых тёмных чащах.
– На вершинах деревьев. Они летают на метлах и селятся высоко.
– Да прямо здесь, в Эбонхэбэне! Видишь девицу? Точно ведьма. Коснись серебром её, задымится!
Второй вариант лидировал с огромным отрывом. Леса, самые тёмные чащи.
Кенджи долго скитался, обдумывая следующий шаг, но ничего в голову не шло. Поэтому он решил навестить Джеро и остальных, чтобы поинтересоваться, не хватило ли глупости старому другу нырнуть в адов омут кипящей смолы.
Вести ждали неутешительные. Оказалось, что «худоба» навещал южные леса.
– Керо и Хэчиро отправились с ним. Я помогала попасть на поезд, – рассказала Нана. – Вернулся только Джеро.
– Где же он сейчас?
– Профессор из местного университета забрал с собой.
– Что значит, забрал?
– Не знаю, Кенджи, и знать не хочу. Я в такие игры не играю. Если тебе нужны деньги, то разочарую. Вот, – Нана отдала средства, которых хватит на пару ужинов в приличном месте, но никак не на билет на поезд до южных охотничьих угодий.
– Поможешь мне пробраться в вагон?
– И не подумаю. Ты меня не слушал? У Джеро был шанс, он вернулся, хоть и твердил, что для него весь мир теперь отравлен, а сейчас… Не хочу даже строить догадки.
Переживания Наны были понятны Кенджи. Её пришлось оставить за главную, точнее она сама на себя приняла эту ношу. От денег отказываться было нельзя. И так как на проезд всё равно не хватало, Джеро решил их потратить на ужин или ночь в борделе, а утром отправиться в опасный путь.
Кенджи хорошо знал лишь Милен, хоть никогда и не был с ней. Эта куртизанка стала объектом страсти его единственного друга: «Она такая гибкая, такая страстная, – распалялся Джеро, когда в подробностях описывал свои любовные утехи в задних комнатах борделя. – Иногда мне кажется, что я люблю её».
Ну и пижон! Любит? Да что он может знать о любви? Хотя, а что может знать Кенджи? Он был с женщиной всего один раз, познакомился в кабаке, когда пытался наладить связи в преступном мире. Была ли она гибкой, страстной, сирота не обратил особого внимания. Он не целовал её, холодно обнимал, закончив, выдохнул с расслаблением. «Забыть бы её скорее», – таковой стала первая мысль. И он забыл. Кенджи чувствовал себя предателем. Предателем, предавшим… Джеро.
Джеро, «худоба», заморыш. Кенджи именно его так долго гнал от себя, выстраивая холодную стену из ледяных глыб, непроницаемую и нерушимую. В итоге он позволил себе признать парня другом.
Нана, глупая девчонка! Всё волнуется о том, что есть только в её мыслях. Глупая, какая же она глупая! Кенджи в голове сколь угодно может фантазировать о том, что он не уличная крыса, но мысли там и останутся. Не влияют они ни на что, а если и читает их Богиня, то не спешит воплощать мечты, какими бы яркими они не были, даже если без них невмоготу жить.
Сколько мыслей. Кенджи растеряно оглядывался в пабе, размышляя теперь: куда сесть? У бара не вариант, либо пристанут такие же одиночки, как он, либо бармен включит психолога и будет заговаривать зубы. Чтобы клиент подольше оставался. Сесть за столик? Даже если занять место на двоих, можно найти компанию.
Какими бы надменными, утонченно-пафосными и показушно-элегантными не были жители Эбонхэбэна, очень многие были одиноки.
«Рискну», – Кенджи присел за стол для двоих.
Сирота заказал рисовый эль и обжаренную сою. Пригубив из бокала, одинокому парню показалось, что стало легче. Лишь на мгновение. Мысли о Джеро отпустили, и об остальных сиротах волнение угасло.
«Много всех, а я один, – Кенджи выпил ещё. – Стоит подумать о себе».
Нана, какой бы глупышкой она ни была, смогла отвлечь проводников поезда, пока Джеро, Керо и Хэчиро приникали в вагон. Кого же поискать на её роль? Придумывать новый план не получалось. Кенджи допил пиво, оставил сою недоеденной, расплатился и отправился в бордель.
– Я хочу видеть Милен.
– Стоит купить пропуск в задние комнаты, – мамаша и двое охранников встали на пути пылкого энтузиаста.
– Я не собираюсь её трахать, мне нужно поговорить!
– Он пьян, – мамаша борделя щёлкнула пальцами, и вышибалы поволокли сироту на выход. – Утром она заканчивает смену и наверняка пойдет за кофе, если желаешь, жди на улице, – выкрикнула полная распорядительница местных девочек. – Только если с неё хоть волос упадёт, тебе несдобровать!
Пришлось мёрзнуть на улице. Кенджи тер щеки, ходил из стороны в сторону и репетировал разговор с проституткой:
– Привет. Джеро тебя, кажется, любит. А я, вот, его друг, и помочь ему хочу… А, бред!
Начнем заново:
– Привет, Милен? Не отвечай, слава идёт впереди тебя… Слава о твоей киске. Могу ли я быть серьёзен?
Попытка третья:
– Доброе утро ночным работникам… Я способен загубить всё.
Кенджи продолжал неустанно ходить и бубнить себе под нос, пока мягкое касание его плеча не заставило замолчать и шарахнуться в сторону.
– Вам нехорошо? – это была Милен. С глазами, наполненными поддельной заботой и усталостью, она стояла перед ним в плаще, накинутым поверх боди с чулками.
«Ну, какая тут может быть любовь? Джеро не опустился бы до такого!» – в ответ Кенджи выкрикнул:
– Нет, сука ты проклятая!
Он отправился прочь. Куртизанка что-то пыталась пролепетать вслед.
«Ведьма! – Кенджи был разгневан. – Да если хоть одна из них похожа на эту тварь, я придушу каждую голыми руками!»
В итоге время было потеряно, деньги потрачены. Долгий путь до южного вокзала пешком отрезвил и дал возможность понять, что Кенджи заблуждается во многом. Зачем он устроил весь этот спектакль, подумать только, он едва не выплеснул наружу все свои чувства, всё, что пытался спрятать глубоко-глубоко. Не стоит. Никогда не нужно забывать о реальности. Разве что Богиня услышит его ночные мольбы и… Только тогда он сможет произнести то, чего так жаждет. А пока что сирота без денег должен проникнуть в поезд.
На станции был легкий туман. Состав, озаглавленный паровозом, только подходил к перрону. До отправления было около часа. Кенджи подошел к киоску:
– Спирт есть?
– Молодой человек, Вы в своем уме? Ничем таким мы не торгуем, – возмутилась продавец.
– Бросьте, я не из полиции, не видно? Сирота, алкоголик и бродяга. Дайте бутыль самогона хотя бы, газету и спички.
Хмыкнув, продавец залезла под прилавок и достала все три товара. Денег хватило в обрез.
Сирота направился к урне, расположенной на перроне, той что стояла ближе к хвосту состава. Он смочил газету самогоном и поджег, бросив в мусор.
Времени было мало. Максимальное внимание полиции к пустяковому происшествию обеспечено, но вот отреагируют ли проводники?
Госпожа удача улыбнулась и добротная мадам, стоящая стражем у входа в один из вагонов, овладеваемая любопытством, куда направились стражи порядка, покинула свой пост. Кенджи успел прошмыгнуть внутрь. Билеты будут проверять при отправке, но он закроется в уборной.
Спокойно проходя по на удивление пустому вагону, сирота наткнулся на нежданный сюрприз:
– Ха, босс Бандзуйин Тёбэя был прав, – Аксель направил на Кенджи пистолет с глушителем.
И дураку было ясно, что лимит доверия, оказанный и неоправданный, не заставит долго ждать тех, кто захочет забрать должок для «папы».
Кенджи пустился бежать по вагонам, направляясь к хвосту поезда. Аксель пока не решался стрелять, преследуя сироту. В некоторых вагонах уже присутствовали пассажиры, любящие занять свои места пораньше.
Состав был длинным, но не уводил в бесконечность, очередная дверь распахнулась перед Кенджи не в тамбур, а на улицу. Сирота спрыгнул на рельсы и укрылся под вагоном. Дверь была устроена таким образом, что через неё можно было лишь выйти, но Кенджи не думал о том, что придётся снова прокрасться в поезд, собственная жизнь была важнее.
Скрип петель оповестил о выходе Акселя на улицу. Уроженец дальних берегов спрыгнул, Кенджи схватил его за щиколотки и резким рывком смог повалить. Пистолет выпал, скрывшись между шпал. Крупный темнокожий гангстер был физически сильнее, он насел на выбравшегося за оружием Кенджи и принялся бить по голове. После второго удара по темечку, несчастный сирота подумал, что третий отправит его в нокаут, но он уже успел нащупать пистолет. Запрокинув обе руки за голову, крепко обхватив рукоять и спустив предохранительный крючок, Кенджи выстрелил вслепую, и он не промахнулся. Аксель упал на бок.
Оружие было спрятано в пальто. При обыске у смуглого гангстера нашёлся и проездной билет. Сирота затянул тело своего преследователя под вагон. Его найдут, когда состав отправится со станции, но это уже будет мало интересовать Кенджи. На этот раз он вошёл в поезд, как положено, был спокоен, несмотря на минувшую схватку.
Аксель – чужестранец, член местных гангстеров. Неужели его смерть будут дотошно расследовать в городе туманов, в Эбонхэбэне, где люди готовы обойти истекающего кровью беспризорника так, чтобы не запачкать обувь? Об этом не стоит переживать. Босс Бандзуйин Тёбэя может прислать кого-то из своих «сыновей», но Кенджи к тому времени найдет Акико и очистит свою репутацию среди криминальных авторитетов города.
Долго ходить по вагонам в поисках места сирота не стал. Он присел в том, где никто не видел его и погони. Расположившись на не слишком уютном сиденье, парень выглянул в окно. Туман смешивался с паром, разогреваемого углем двигателя поезда, и в этой густой дымке промелькнула девушка, молодая. Она показывалась на виду, а затем вновь ускользала, куражилась и неотвратимо привлекала внимание. Это была Акико.
Но что происходит? Как она выследила Кенджи? Зачем играет с ним? Чтобы не стояло за всем этим, требовалось срочно покинуть поезд и ловить девчонку.
Сирота сорвался с места и направился к выходу. Народ столпился у входа, задерживая.
– Успокойтесь, горожане! Все билеты проданы, но каждому хватит места, не стоит создавать столпотворение и давку, – успокаивал проводник.
Кенджи направился в хвост поезда, тем же путем, которым удирал от Акселя. Оказавшись на воздухе, спрыгнув на рельсы, сирота проверил тело, уроженец дальних берегов всё ещё лежал там, где его оставили.
Направившись к окну, рядом с которым мельтешила Акико, Кенджи увидел прилично одетую молодую женщину, она выглядела отстраненной и задумчиво смотрела на толпу людей, толкущихся в очереди на посадку.
«Это возможность для ещё одной реализации», – смекнул парень.
– Нужен билет? – обратился Кеджи к растерянной незнакомке.
– У тебя есть? Откуда? Украл?
– Вы из полиции! – сирота собрался бежать, когда молодая женщина крикнула:
– Нет, стой! Мне очень нужен билет, мне всё равно, откуда он у тебя.
– Придётся раскошелиться, – Кенджи обзавёлся некоторыми средствами, способными обеспечить пару недель его скромной жизни.
Теперь необходимо было отыскать Акико. Сирота не сомневался, что увиденная им девчонка, это старая знакома. Да, он не видел её много лет, но её взгляд он никогда не забудет.
Туман тяжелел, приземляя и пар от состава, видимость на глазах улучшалась, вот только как не пытался Кенджи найти дочь астронома снаружи, ему это так и не удалось. Парень зашёл в здание вокзала, за кассами никого, зал ожидания пуст, сирота проследовал в уборную, в женскую, потом и в мужскую.
– Гори в аду, мелкая сучка! – Кенджи раздосадовано ударил кулаком о кафель у зеркала, затем взглянул на себя. Теперь стало ясно, почему молодая женщина на перроне отнеслась к нему с подозрением, синяки, ссадины и царапины, лицо в саже, сразу видно: где-то валялся и недавно подрался.
Парень открыл горячую воду и принялся тщательно отмывать руки и лицо. Закончив и закрыв кран, Кенджи поднял голову. В зеркале он увидел за собой Акико.
– Ещё увидимся, – она подмигнула.
Кенджи развернулся, он был один.
Эпизод 6: Никто не знает твоего имени
В сиротском логове, как и раньше, было тепло. Нана позаботилась о том, чтобы сделать подвал у теплотрассы ещё уютней. Хотя, может это была заслуга Джеро?
Чуть больше десяти лет прошло с тех пор, как пыльный подземный этаж жилого дома был найден и превращён в убежище для тех, чьим местом обитания стала улица.
Кенджи искал укрытия и не придумал ничего лучше, чем вернуться к сиротам.
Несколько дней парня терзала депрессия, Нана периодически поглядывала так, будто ждала подвоха, новых требований, но на душе у Кенджи кошки скреблись, пытаясь пустить кровоподтеки в больном месте никак не связанном с материальным.
Сирота не только депрессовал, но и рефлексировал, пытаясь проигрывать сценарии возможного будущего, попутно пытаясь искать выходы из сложившейся ситуации.
– Пусть кто-нибудь приносит газеты, я не хочу оставаться в стороне от городских вестей, – распорядился Кенджи будто всё ещё был здесь главным.
– Это не сложно, – Нана очевидно радовалась такой скромности.
«Это хорошо, – заключил Кенджи, – значит, меня ещё хоть кто-то воспринимает не как пешку».
Первой значимой новостью стало обнародование инцидента на железнодорожной станции. Тело Акселя нашли, не опознали, и, как понял Кенджи, расследовать не будут в полную силу. Максимум сделают вид, что разнюхивали, но след оборвался, и дело закроют.
Спустя ещё три дня на страницах изданий появилась информация о громком деле профессора Артизана Акио, его казни за убийство жены, а также упоминались гибель астронома Мотдзуки, отца Акико, старосты Раста Котаси и… неизвестного сироты. Все трое погибли в экспедиции в южные леса.
«Джеро, – горько вымолвил одинокий парень, – никто не знает твоего имени».
– Нана, ты уже в курсе? – спросил опустошенный Кенджи девушку, когда она вернулась с труппой с городских улиц.
– Да, прочитала.
– У нас есть деньги на выпивку?
– Либо на нее, либо на еду.
Как бы ни хотел Кенджи почтить память друга, он не позволил себе лишать детей пищи.
Перед сном парень изучил газету ещё раз, нашлась наилюбопытнейшая статья о том, что Акико так и не найдена, более того, поиск девушки окончен.
Он видел её. На станции. Или это был призрак? Может галлюцинация? Нет, что-то иное. Акико жива, и она в Эбонхэбэне. Если босс Бандзуйин Тёбэя всё также жаждет её отыскать, то лишь у Кенджи есть козырь.
Парень собирался с мыслями, концентрируя храбрость, граничащую с безрассудством. Не сомкнув глаз, на рассвете он отравился к гангстерам.
Эпизод 7: Не переходи дорогу некоронованным
Проще всех было отыскать Рику. Паб, в котором Кенджи с ним и познакомился, вновь свел двух преступников месте. Как и во время первой встречи, молодой гангстер проявил интерес к сироте и оборванцу, безнадежно маскирующемуся под щегла, но в этот раз целью внимания Рику была не вербовка новобранца, а поимка неугодного боссу преступного мира убийцы Акселя.
Шиничи и Шинджи крутились неподалеку, набросились на Кенджи по первому свисту, не дав сказать не слова. Тот пытался объясниться, выдать информацию о том, что Акико снова в городе, он сам видел, но ему заткнули рот, набросили мешок на голову и вытащили на улицу.
Когда нутро сжалось в ожидании вечной тьмы за завесой смерти, Кенджи лишь почувствовал, как его обезоружили, отобрав пистолет с глушителем Акселя, и затолкали в тесную кабину паромобиля.
Прошло около получаса езды, подъёма по ступеням и хождения по коридорам, с головы парня сняли мешок. Здесь он оказался впервые, но интуиция подсказывала, что это квартира или по крайней мере штаб босса Бандзуйин Тёбэя.
За спиной «папы» висел его огромный портрет, сам лидер гангстеров стоял за лакированным столом из красного дерева в просторной комнате с шахматным полом и стенами, драпированными темно-зеленым сукном:
– Возвращение блудного сына, – в интонации и взгляде босса Кенджи не улавливал ничего, ни радости, ни разочарования, ни угрозы. – Освободите его рот, я настроен на диалог.
Рику достал кляп, глубоко погруженный, до горла. Кенджи откашлялся:
– Сына? Разве я теперь один из вас?
– Ты убил Акселя, а значит стоишь больше него. Хоть твоя лояльность ещё и находится под вопросом, но проворство и сила доказаны семье.
– Я видел Акико, она в Эбонхэбэне.
– Я знаю. Мои шпионы доложили мне тоже самое. Девчонку видели. Поэтому нас посетил высокий гость.
«Высокий гость? – от этих слов из уст босса мафии у Кенджи забегал холодок по спине. – Не может быть…»
Может.
Мэр города туманов, Тэссю Ямаока, вошёл в комнату. Его вид внушил Кенджи неподдельный ужас. Глаза были скрыты сложными бинокулярами, руки стальные, торс закован в броню, подвижную, как тела автоматонов, сзади хвост, тоже из металла, длинный и шипастый.
– Акико Мотидзуки должна встретиться со своим отцом, – механический голос мэра пронял ещё сильней.
– Но астроном умер, – растерянно промямлил Кенджи.
– Да. И его дочь должна.
– Я ранее участвовал в миссии по её похищению с целью защиты.
– Планы поменялись. Её роль определилась. Наш враг скоро подступит к этим стенам, они могут использовать связь госпожи Мотидзуки с иными силами, чтобы установить перевес сил в свою пользу.
– Я ничего не понимаю.
– Город Атертон был захвачен. Ведьмы, отрекшиеся от Богини, установили там свои порядки. Они уничтожают все проявления прогресса. Эбонхэбэн следующий. Падшие пилигримы и прочие неприятные персонажи на их стороне. На нашей – технологии. Но есть и такие достижения науки, которые они могут обернуть против нас. Акико Мотидзуки – их единственный шанс сделать это. Её смерть защитит целый город.
– Я подумал, – вступил босс Тёбэя, – что мне не придумать лучшего задания для тебя, Кенджи. Лояльность нашему клану, семье будет доказана, если ты собственноручно покончишь со старой знакомой. Рику, Шиничи и Шинджи помогут тебе не сбиться с пути. У нас есть информация, где госпожа Мотидзуки вскоре появится. Напомни ей о себе, попрощайся и проводи… за грани жизни.
Эпизод 8: Там, где кружат тени
Мэр приказал убить её. С этим городом всё не так. Есть ли у него будущее?
Ведьмы придут из Атертона, разрушат фабрики, машины, остановят прогресс. А не к лучшему ли это? Вот до чего он довел.
Эволюция общества, морали и человеческих ценностей завела во мрак, свободный от нравственности.
Кенджи, познавший все тяготы уличной жизни, как никто другой знал, что на самом деле в умах у праздных богачей, уличных мошенников, бездомных детей, проституток, всех остальных. И да, даже дети в омерзительном городе поражаются его ржой, от которой только одно лекарство.
Ведьмы, которых так страшится мэр Ямаока, могут принести избавление от безразличных, с чьего молчаливого согласия творится всё зло, унести в лету каменные лица прохожих, что дают сиротам умирать от голода, набивая собственную безразмерную утробу.
Кенджи в сопровождении троицы своих «братьев» ехал по улицам, привычно застеленным смогом. Эта гнусная дымка, очевидно, скрывают всю паршивость неровных мостовых и убогих камней, из которых они вымощены. Если подумать, то каждый человечишка этого жалкого города – его лицо.
Кенджи прильнул щекой к стеклу, тучи на небе сгущались.
– Не робей. Если польёт дождь, будет меньше улик, – Рику расхохотался. – Хотя кто будет расследовать исчезновение этой девки?
Мэр приказал убить её. И всем будет плевать на то, что девушку лишат жизни посреди улицы.
«Пусть скорее ведьмы закончат весь этот ужас», – на этой мысли паромобиль затормозил.
– Вон она.
Это была и в самом деле Акико, точь-в-точь такая, какой её видел Кенджи на железнодорожной станции. Хрупкая девушка, в коротком сарафане, в каких не ходят её ровесницы, брюках, заправленных в сапоги. Она казалась готовой бежать в любой момент.
Шиничи протянул пистолет с глушителем:
– Возвращаю твой трофей.
Кенджи взял в руки оружие, почувствовав холод. Снаружи резко обрушился ливень. Сирота решился. Он должен сделать то, что должен.