— Шаби должен прибыть туда через пять минут. Пока все идет как будто нормально.
— Когда мы будем в ресторане, — сказал Натан, обращаясь к офицеру, — вы не должны произносить ни слова. Если человек, с которым мы должны встретиться, задаст вам какой-нибудь вопрос, ничего не отвечайте. Только улыбайтесь ему. Я представлю его, но после того, как вы назовете свое имя и чин, молчите. Понятно?
— Да. Но вы не могли бы мне сказать, на кой черт я вообще здесь нужен?
— Боюсь, что нет. Но вы знаете, что без вас мы не могли бы действовать, и спасибо вам, что вы с такой готовностью откликнулись на нашу просьбу.
Натан увидел, что недалеко от автомобиля, возле небольшого мотороллера, стоит самый младший член группы. На первый взгляд казалось, он чтото ремонтирует. На самом же деле он внимательно наблюдал за улицей. Через несколько секунд он повернулся к машине и стал обеими руками поправлять воротник своей рубашки.
Затем он выпрямился. Это был ожидаемый сигнал: «Все чисто».
Водитель поправил левой рукой боковое зеркало и поехал по направлению к ресторану. За полквартала до него он остановился и сказал Натану:
— Мы подождем тебя здесь. Наш парень скоро уже будет там.
Он говорил о молодом человеке на мотороллере, который выглядел куда моложе своих двадцати четырех лет.
— Мы ведем наблюдение со всех сторон. Если после окончания разговора ты захочешь повезти куда-нибудь своего человека, мы подберем вас у дверей. У нас уже приготовлен номер в гостинице.
— Ладно. Но если нам не понадобятся ваши услуги, мы пройдем мимо машины, словно бы не замечая вас.
— Нет. Мы должны подобрать генерал-бригадира. Если ты захочешь пойти с агентом, это дело твое, но нам нужен генерал-бригадир Гильбоа и пакет.
Хорошо, — сказал Натан. — Увидимся после окончания операции.
— Если случится что нибудь не предвиденное, каждый должен действовать в одиночку, — сказал водитель.
— Ничего больше? — спросил второй член группы, закуривая сигарету.
Офицер и Натан вышли из машины.
— Что непредвиденное может случиться? — спросил атташе.
Он был почти на голову выше Натана слегка наклонился, чтобы его не могли слышать прохожие,.
— Вы военный человек. И знаете, что всегда может произойти чтонибудь непредвиденное. Если бы я мог предугадать, что именно, я принял бы предохранительные меры. Верно?
Они остановились у входа в ресторан.
— Не тревожьтесь и помните: ни слова.
Большой зал был тускло освещен. Его стены были отделаны панелями из темного дерева. На них, в позолоченных рамах, висели картины, изображающие плывущие корабли. С тяжелых деревянных укосов свисали на веревках медные морские фонари.
Всего в зале было около тридцати круглых столов, застланных белыми камчатными скатертями. В фонарях «молния» горели свечи. Большинство столов было занято небрежно одетыми завсегдатаями.
— Столик на троих, пожалуйста, — обратился Натан к метрдотелю. — Наш гость должен уже ожидать нас за стойкой.
Метрдотель провел их в еще более темную, густо заполненную людьми комнату с высоким полированным деревянным баром, который занимал почти всю стену.
Шумно играл джаз.
Шаби сидел за стойкой, но, увидев их, тотчас же приблизился к Натану. Лицо у него было совершенно серое. Как только Натан представил друг другу Щаби и атташе, появился метрдотель.
— Вы останетесь здесь или предпочитаете сесть в зале?
— В зале, — сказал Натан, — которому было не по себе в шумном баре.
Их столик стоял под картиной, где был изображен высокий корабль в бурю. Метрдотель дал им каждому по меню.
— Обер сейчас подойдет, — сказал он и вернулся к своему месту у двери, с другой стороны зала.
Кто подойдет? нервозно спросил Шаби.
— Официант, — объяснил Натан. — Обер по-голландски «официант».
— Вы принесли деньги? — сказал Шаби.
— К чему такая спешка? Надеюсь, все в порядке? — сказал Натан.
— Все в полном порядке.
Маленький человек был весь в поту. Вид у него был крайне встревоженный. Глаза то и дело через плечо офицера обращались на дверь. Натан был уверен, что Шаби чего-то ожидает, но чего именно? Напряжение за столом все росло.
— В чем дело, Шаби? — спросил Натан. — Что с тобой, черт возьми, творится? Ты просил, чтобы я привел этого человека. Я его привел. Ты хотел передать мне фотографии. Где они?
Шаби вытащил маленький пакет и положил его на стол перед собой.
— Кто этот человек? — спросил он, глядя на Гильбоа, точно только что его увидел.
— Атташе, которого ты просил привести. Я же только что представил его, Шаби.
— Я… я… плохо расслышал.
— Ради Бога, успокойся. Объясни мне, что происходит?
Шаби дышал все чаще и чаще. Он явно задыхался и мог говорить, только сильно заикаясь.
— Один человек ппытал меня. — Его глаза в страхе рыскали по залу. — Ппомоему, ннемец. Нно он хорошо говорил по-английски. Я делаю то, что он сказал.
Итак, опасения Натана сбылись. Надо было немедленно выбираться отсюда. Если уже не было поздно.
Он схватил пакет.
— Мы уходим сейчас, — сказал он Гильбоа и встал, таща за собой Шаби.
В этот момент со стороны главного входа послышался громкий шум, и в зал ворвались несколько людей в серой военной форме. Все они были в одинаковых смеющихся клоунских масках. Все, ошеломленные, повернулись в их сторону. Один из них выпустил очередь из автомата в большую, неярко горящую люстру, что висела в самом центре потолка. Огромная люстра упала, придавив своим остовом нескольких людей. Во все стороны разлетелись тысячи осколков стекла. Посетители громко завопили. Все ринулись наружу, подальше от стрельбы. В панике люди затаптывали друг друга.
Один из людей, стоявших у двери, выпустил короткую очередь в воздух и крикнул:
— На пол, все на пол.
Он выпустил еще одну очередь, на этот раз уже не в потолок. Большинство присутствующих растянулись на полу. Несколько человек были ранены или убиты. Но одна парочка продолжала бежать. Человек в маске, который как раз собирался войти в бар, обернулся и расстрелял их в спину, уже возле самой двери. Третий вооруженный человек показал на стол, за которым сидел Натан.
— Вот он, — воскликнул он.
Натан инстинктивно бросился на пол, и свинцовая струя, пронесшись над ним, ударила в стену. Тут все люди в масках открыли одновременный огонь, и несколько людей, которые укрылись под столиками, были отброшены пулями к стене. Кругом была кровь и битое стекло.
Шаби лежал рядом с Натаном, глядя на него в ужасе. В следующий миг Натан осознал, что смотрит на мертвое лицо с маленькой черной дырочкой посреди лба.
Люди в масках продолжали стрелять, подходя все ближе и ближе к Натану. По залу летали кусочки дерева, отбитые от столов, пули с глухим стуком ударялись в стены отпрыгивая, падали на пол. Натан слышал, как стонет Гильбоа. Атташе истекал кровью от нескольких ран.
Внезапно огонь прекратился, наступила тишина. По все залу неслись крики о помощи.
Подняв голову, Натан увидел, что трое клоунов стоят над ним. Один подобрал пакет Шаби, другой держал кейс Натана.
— Кто вы? Какого, дьявола вам надо? — прокричал Натан.
Никто ничего не ответил, но олин из клоунов схватил заряженный магазин и вставил его в свой «узи».
«Все кончено», — пронеслось в голове у Натана. Но какая ирония судьбы, что его сейчас убьют из своего, израильского автомата.
Он смотрел в упор на человека с «узи» в руках, как бы бросая ему вызов. Он чувствовал сильную ярость, не страх. Услышав из-под стола стон, клоун направил свой «узи» налево и, прицелившись в Гильбоа, опустошил весь магазин. Натан закричал от бешенства и схватил его автомат.
Но четвертый автоматчик, который стоял позади Натана, ударил его по голове маленькой дубинкой, и он в беспамятстве рухнул на пол.
Глава 25
Постепенно из вязкой тишины стали вылепляться отдельные звуки, сперва не отчетливые и далекие, но за тем, по мере того, как пульсирующая боль в голове пре кращалась, все более ясные и близкие. Со всех сторон слышались незнакомые, чужие голоса. Лишь один голос казался ему знакомым и близким.
— Вы слышите меня?
Кто-то шептал на иврите ему на ухо. Открыв глаза, он как в тумане увидел перед со бой чье-то расплывающееся лицо, но чье он не мог узнать.
— Вы слышите меня? — продолжал спрашивать голос.
— Да, — тихо ответил Натан.
Он был все еще в полу беспамятстве. И вдруг в его голове все прояснилось. Он широко открыл глаза. Вместе со способностью ви деть к нему вернулась и острая боль, но он все же узнал склонившееся над ним лицо. Это был Илан, младший член группы.
Когда Илан помог ему сесть, Натан быстро осмотрелся. Ресторан наполняли полицейские, врачи и фельдшеры. В дверях они все на несколько секунд останавливались, чтобы осмотреть поле побоища, очевидно, совершенно не подготовленные к этому зрелищу. Отчаянно стона ли раненые, некоторые эти были в шоковом состоя нии молча плакали, третьи сжимали в руках своих убитых друзей или родственников.
Натан в последний раз взглянул на Шаби, который все еще смотрел на него своими мертвыми глазами. Гильбоа лежал ничком в луже крови, то, что осталось от его правой руки, покоилось на затылке: он, видимо, пы тался защитить голову.
— Вы можете встать? — спросил Илан.
— Могу попробовать. В голове у меня просто адская боль.
— Нам лучше выбраться отсюда, — продолжал Илан на иврите. — Не хотелось бы попадаться в руки полиции.
— Что случилось с остальной группой?
— Не знаю. Я был внутри и не выходил на улицу. А тут еще приехали полицейские и врачи. Все это произошло так быстро. Они управились за две минуты.
— Кто они, эти гады?
Знаю, что это была хорошо оттренированная группа. Что им нужны были вы и те, кто сидел за вашим столиком. Понятия не имею, как вы уцелели. Пошли.