и направился в сторону своей квартиры на Восточной Семьдесят второй улице.
Мое жилье располагается в высотке восьмидесятых годов постройки, довольно дорогой, как и все в Верхнем Ист-Сайде. Въезжая в подземный гараж, я вытащил «глок». Вообще-то я обычно не заезжаю на свое парковочное место с пистолетом в руке, если, конечно, какая-нибудь задница не заняла его до меня, но в последнее время обстоятельства переменились.
Я огляделся вокруг, запарковался и пошел к лифту, поднимающему до холла, держа правую руку с «глоком» в кармане.
Я вышел в холл и сразу заметил парня в кресле у дальней стены. Он был одет в джинсы и оранжевую рубашку с логотипом — курьер. И правда, две коробки с пиццей стояли на столе рядом с ним. С того места, где он сидел, были видны подъездная дверь, лифт в гараж, дверь на пожарную лестницу, грузовой лифт и пассажирские лифты к квартирам, но смотрел он прямо на меня.
Альфред, швейцар, сидевший за стойкой, поприветствовал меня, но я не обратил на него внимания и пошел к разносчику пиццы, вставшему при моем приближении. Приблизившись к нему и не вынимая руки из кармана, я спросил:
— На службе?
Он кивнул и спросил меня:
— Детектив Кори?
— Верно.
— Я детектив Эй Джей Настаси, Отдел специальных операций. Я назначен в вашу охрану, — добавил он без необходимости.
— Ага. — Я достал одну из фотографий Халила из папки и спросил детектива Настаси: — Вы знаете, кто этот парень?
— У меня есть это фото, — ответил он. — Мне сказали, что он профессиональный убийца, иностранец, вооружен и опасен, и что он может быть замаскирован.
— Все правильно. У вас есть бронежилет?
— Никогда не выхожу без него из дома.
— Хорошо. А в коробках у вас настоящая пицца?
— Нет, — улыбнулся он.
Нет, удачным этот день для меня так и не станет.
— У меня есть указания и контактные номера для вас, — сообщил он. Он передал мне конверт, который я положил в карман.
Я подошел к Альфреду. Он еще раз поприветствовал меня:
— Есть какие-нибудь проблемы, мистер Кори?
— У миссис Кори случилась небольшая авария за городом, поэтому она не вернется сюда еще два или три дня.
— Мне жаль это слышать.
— Она в порядке, но мы оба пока будем работать дома.
— Да, сэр.
— Мы не ожидаем никаких посетителей или доставок. Был кто-нибудь в моей квартире? Телефонная компания? Электрики?
Он сверился со списком посетителей и сказал:
— Я не видел никаких посетителей, пока вас не было. — Альфред не дурак и занимается своим делом уже двадцать лет, поэтому он видит все — супружеские измены, домашние неурядицы и бог знает что еще. Манхэттенские швейцары знают, когда поднимать тревогу, а когда смотреть в другую сторону.
— У меня багаж в джипе, — сказал я Альфреду. — Пожалуйста, велите носильщику перенести его в квартиру.
— Да, сэр.
— Убедитесь, что мой джип заперт и заберите комплект моих ключей у смотрителя гаража. Потом я возьму.
— Да, сэр.
Я прошел к лифтам и поднялся к себе на тридцать четвертый этаж. С ключом в левой руке и «глоком» в правой я вошел в свою квартиру. В течение пяти минут осмотрел каждую комнату и каждое потенциальное укрытие. К счастью для Асада Халила, его здесь не было.
Заодно я проверил, не побывал ли кто в моей квартире, но вроде ничего не изменилось, хотя в отношении шкафа и туалетного столика Кейт это было трудно сказать, они всегда выглядели как после налета грабителей. Моей следующей целью был бар, где я налил себе свой обед.
Усевшись за стол в гостиной, я позвонил в медицинский центр Кэтскила. Узнал о здоровье Кейт, потом сказал:
— Передайте ей, пожалуйста, что Сумасшедший Джон ее любит и что я приеду ее выписывать. — Я повесил трубку и открыл конверт, отданный мне детективом Настаси. Прежде всего, там была записка ОГБТ, информирующая меня о моем новом статусе охраняемого лица, плюс телефонные номера и электронные адреса людей, которым я был обязан сообщать обо всех своих выездах и их предполагаемой цели назначения. В дополнение к человеку или людям в холле должна была быть группа наблюдения вне здания, тем не менее от меня требовалось предупреждать о каждом своем выезде за час, чтобы на место прибыла мобильная команда и сопровождала меня. Я должен был носить следящее устройство, бронежилет и микрофон, а также поддерживать телефонный и радиоконтакт с мобильной группой.
Зазвонил мобильный: Винс Пареси.
— Кори, — ответил я.
— Ты должен был зайти ко мне перед уходом, — начал он.
— Извините. У меня стресс…
— И сходить в техподдержку.
— Сегодня?
— Я прослежу, чтобы тебе выслали все что надо.
— Прекрасно. Я дома.
— Встретил человека из спецопераций у себя в холле?
— Детектив Настаси, доставка пиццы от Марио.
— Я за тобой присматриваю. Не создавай мне трудностей.
За мной охотится сумасшедший террорист, а мой босс беспокоится только о своей карьере. Я ответил:
— Мы же одна команда.
— Джон, можно тебя попросить погулять по некоторым маршрутам?
— Что? А, понял. Где Халил сможет меня выследить, а вы заранее разместите в засаде спецназ.
— Вроде того.
— Слушайте, — сказал я, — я согласен быть приманкой, но если привлекать к этому слишком много народа, вы спугнете Льва.
— Есть вероятность, что группа наблюдения засечет Халила раньше, чем он засечет нас, — сказал он.
Я обдумал это.
— Ладно. Не думаю, что Халил собственной персоной будет ждать у фонарного столба, когда я выйду из квартиры. Наверняка какие-то другие люди подготовят его миссию и выйдут с ним на связь. А когда представится благоприятная возможность, Халил явится на свидание с Джоном Кори сам.
— Знаю, но мы лучше и умнее их. Группа контрнаблюдения будет настороже и засечет каждого, кто пойдет за тобой.
Занимаясь такого рода делами — слежкой за людьми, расстановкой ловушек и тому подобными развлечениями, — никогда не знаешь, как пойдет. Не желая с ним спорить, я только сказал:
— Мое предложение сыграть роль мяса по-прежнему в силе.
Он перешел к более приятной теме:
— Вертолет ПУН, который заберет Кейт, вылетит с вертолетной площадки на Восточной Тридцать четвертой улице в семь утра.
— Хорошо.
— Звони мне с любыми вопросами, соображениями или информацией, которую удастся получить или вспомнить.
— Так и поступлю.
— И будь осторожен.
— Вы тоже.
Мы разъединились, и я налил себе еще. Заодно достал из ящика кухонного стола мобильный с предоплаченными минутами. Такую штуку обязательно нужно иметь при себе, если ты наркоторговец, супруг, гуляющий налево, террорист или, как я, честный парень, у которого есть служебный телефон, но который не хочет, чтобы налогоплательщики несли бремя его частных звонков.
Я набрал номер, и женский голос ответил:
— «Служба расследования Кирнс». Чем могу помочь?
— Это Джон Кори, — ответил я. — Могу я поговорить с мистером Кирнсом?
— Его нет. Может быть, передать ему сообщение?
— Да, я любовник миссис Кирнс. Мне надо поговорить с ним.
— Ух… Вы кто…
— Старый друг мистера Кирнса.
— А-а-а… А я думала… — Она сказала: — Пожалуйста, подождите.
Детектив ПУН в отставке Дик Кирнс, мой старый приятель, недолго проработал в ОГБТ, потом покинул нас и открыл агентство, проверяющее анкетные данные людей, желающих работать на федеральное правительство. Кирнс создал крупную базу данных и имел хорошие контакты в различных агентствах, включая ФБР.
— И давно? — На линии появился сам мистер Кирнс.
— С тех пор как у тебя была смена с полуночи до восьми, а у меня с четырех до полуночи.
— Как Кейт?
Чтобы не вдаваться в эту тему, я ответил:
— С ней все хорошо. А как Мо?
— Все еще терпит меня.
Вступление закончилось, и я сказал:
— Слушай, Дик, сделай мне одолжение.
— Алло? Джон? Ты пропадаешь.
Все тут чертовы комедианты. Я сказал:
— Это важно и совершенно секретно. Тебя там не прослушивают?
— Ну… нет. В смысле, я проверяю иногда.
— О’кей. Дело вот в чем. Я ищу парня по имени Борис. Родился в России, бывший кагэбэшник, возраст около пятидесяти…
— Подожди. Борис — он кто?
— Я не знаю. Я тебя хочу спросить.
— Ты работаешь, скажем так, не на ФБР?
— Это стороннее дело. После КГБ он работал на ливийскую разведку. Потом переметнулся, бежал из Ливии при помощи ЦРУ и оказался в Вашингтоне, где я и познакомился с ним три года назад…
— Не хочу иметь дело ни с чем, что касается Конторы.
— Я тебя и не прошу. Пройдя опрос, Борис попал под действие программы ФБР по натурализации советских эмигрантов. Он должен быть зарегистрирован в каком-то местном офисе ФБР. Я думаю, что возможных мест два: город Вашингтон и город Нью-Йорк. Половина этих русских оседает в них. Свяжись со своими источниками в ФБР.
— И что, черт побери, я им скажу?
— Придумай что-нибудь. Ты проводишь проверку анкетных данных для допуска к секретной информации. Это ведь то самое, за что правительство платит тебе, Дик.
— Обычно они дают мне фамилию человека, Джон. Я провожу проверку биографий, а не разыскиваю людей.
— Что случилось с прежним энергичным Диком Кирнсом?
— Перестань болтать чушь. О’кей, вот что я могу сделать. Я даю Бюро имя русского, на которого действительно выполняю проверку данных, и говорю, что, кажется, он общается с другим русским парнем по имени Борис, которого я должен проверить. Возможно, ФБР найдет какого-нибудь Бориса, соответствующего известной информации.
— Видишь, как все просто.
— Мало шансов.
Дик не спрашивал меня, к чему все это, поскольку, очевидно, не хотел этого знать. Зато он знал, что я опять нарушаю правила, поэтому, чтобы несколько усилить его мотивацию, я сказал:
— С Кейт на самом деле не все хорошо. На нее напал исламский террорист. Ранение ножом в шею.
— Что? Боже…
— Она в порядке. Через пару дней будет дома под охраной.