Завернув за угол и миновав верандочку, Натан прошел вперед и только теперь увидел большую часть огромной, облицованной мрамором террасы. На террасе стоял выкрашенный в белый цвет изящный железный столик со стеклянной столешницей. А рядом со столиком Натан заметил пару загорелых и невероятно стройных ног.
Медленно поднимаясь по мраморным ступеням, Натан мог подробнее ознакомиться и с прочими деталями этого великолепного и, безусловно, женского тела. Масло для загара блестело на гладкой бархатистой коже. Натану хотелось надеяться, что и лицо незнакомки не обманет его ожиданий.
– Извините, – заговорил он учтивым тоном, опасаясь испугать женщину своим внезапным появлением.
Она медленно, словно нехотя, повернула голову, взглянула на Натана – и у того захватило дух. Трудно было поверить, что реальная, живая женщина может быть столь прекрасной. Великолепные темные волосы оттеняли светло-оливковую кожу, большие зеленые глаза, загадочно мерцая, смотрели на Натана. Он не мог оторвать от незнакомки взгляда…
– Вы говорите по-английски? – наконец обрел он дар речи.
– Что вам угодно? – осведомилась она мелодичным голосом.
– Я ищу Ибрагима, – ответил Натан, как было условлено.
– Тут нет никакого Ибрагима, – отрезала женщина и, надев темные очки, приняла прежнюю позу.
– Но он договорился встретиться со мной именно здесь, – настаивал Натан.
– Ибрагим в Вашингтоне, – проговорила она, не поворачиваясь.
– А вы кто? – не сдавался Натан.
– Я его сестра. А вы? – совершенно равнодушно спросила она.
– Я тот, кому он обещал помочь. Но если вам нечего мне сообщить, я пойду, не буду отнимать у вас время. – Он повернулся, чтобы уйти, однако молодая женщина остановила его вопросом:
– Как вас зовут?
– А в чем дело? – Натан все еще пытался сохранять хладнокровие.
– Ни в чем,, я спрашиваю просто так, из любопытства. У вас есть паспорт? – вдруг поинтересовалась она.
– Да, разумеется, – удивленно посмотрел на незнакомку Натан.
– Можно на него взглянуть? – На ее лице появилась легкая улыбка.
Он достал из кармана паспорт и протянул женщине. Она бросила взгляд на фотографию, потом посмотрела на Натана и вернула ему документ.
– С фотографией все в порядке, – заметила незнакомка. – Так как же вас зовут на самом деле?
Натану стало не по себе. Он не привык к допросам, и вся эта игра в кошки-мышки очень ему не нравилась.
– Надеюсь, вас это интересует не только из любопытства? – не скрывая раздражения, спросил он.
– Возможно. Итак? – выжидательно посмотрела на него она.
Несколько секунд Натан колебался, но в конце концов решил, что если бы его хотели заманить в ловушку, то схватили бы сразу, как только он поднялся на террасу. Поэтому он ответил:
– Натан. Меня зовут Натан.
Женщина встала и, с улыбкой подойдя к гостю, крепко пожала ему руку.
– А меня – Надин, – проговорила она. – Мой брат немножко о тебе рассказал и просил, чтобы я помогла, если ты появишься, в чем он, по правде говоря, сильно сомневался. – И, кивнув на высокие застекленные двери, ведущие в дом, девушка добавила: – Пройдем в комнату.
Следом за ней он вошел в прохладное помещение. Девушка двигалась с грацией пантеры – неторопливо, бесшумно и изящно. Натану, опьяненному исходящим от нее ароматом, Надин казалась олицетворением женской красоты, воплощением высшего ее совершенства.
– Не стесняйся, устраивайся поудобнее, возьми себе что-нибудь выпить. Бар вон там, в шкафчике, – она указала на длинный буфет красного дерева. – Извини, я пойду переоденусь. Не совсем прилично, принимая гостя, расхаживать перед ним в купальнике.
– Мне это не мешает, можешь не переодеваться, – не скрывая своего восхищения, попытался пошутить Натан.
Она улыбнулась в ответ и вышла из комнаты.
В этом доме Натан чувствовал себя в безопасности, но время шло, через час ему нужно было вернуться на яхту, а через сорок восемь часов покинуть эту страну. Сидя в – прохладной комнате и поглядывая на голубое, подернутое легкой дымкой море, он чувствовал себя весьма странно. Задуманная операция казалась ему теперь любительским и ненадежным предприятием. Чем дальше он увязал в этом деле, тем оно становилось опаснее. В любую минуту могли возникнуть неожиданные осложнения. Его могли, например, арестовать из-за какого-нибудь пустяка или просто потому, что сирийский вояка решит сорвать на нем свое дурное настроение. Ведь не секрет, что сирийцы, орудующие в Ливане, – исключительно нервные ребята…
Нельзя также сбрасывать со счетов и Гамиля. В любую минуту он может проинформировать своих шефов о странном канадце. Натан ничего не успеет предпринять, как информация уже поступит в Моссад через многочисленных осведомителей и агентов «фирмы» в Бейруте. Стоит им прогнать полученную информацию через компьютер – и Натану крышка. Вот он, собственной персоной!
Натан налил себе текилы и одним глотком осушил бокал, надеясь успокоить нервы. Надо сохранять хладнокровие и самообладание во что бы то ни стало, твердил он себе.
Надин вернулась через несколько минут. На ней была галабия – белое хлопчатобумажное платье, украшенное сверху красным бисером и прошитое золотой нитью. Девушка села на деревянный стул напротив Натана и взяла из стоявшей на столе стеклянной вазы турецкое пирожное. Откусив кусочек, она с явным удовольствием слизала с губ сахарную пудру.
Натан с трудом отвел взгляд от разреза на боку платья, открывавшего ее великолепные ноги.
– Итак, чего ты от меня хочешь? – спросила Надин, ничуть не смущаясь.
– Разве твой брат Ибрагим ничего тебе не сказал? – Натан медленно приходил в себя.
– Ибрагим не мой брат, и тот человек, который прислал тебя сюда, тоже, – спокойно заявила Надин. – У меня есть брат, но он в Наблусе. Меня попросили помочь тебе – в том случае, если ты появишься, хотя, как тебе известно, они в это мало верили. Потому я спрашиваю: чего ты хочешь?
По-английски она говорила прекрасно, с легким оксфордским акцентом. Натан в ответ пояснил:
– Мне нужна твоя помощь, чтобы помешать убийству.
– Кого собираются убить? И кто? – бесстрастным тоном осведомилась девушка.
– Одна террористическая группа собирается ликвидировать палестинских примиренцев, целую делегацию, которая должна выехать на мирные переговоры.
– Террористы – название неточнре; для одних – террористы, для других – борцы за свободу, – заметила Надин.
– Тех, о ком я говорю, трудно причислить к борцам за свободу, – усмехнулся Натан.
– А ты не боишься, что я из их числа? – внимательно посмотрела на него девушка.
– Если бы ты была из их числа, меня бы давно уже не было в живых. Послушай, если ты собираешься мне помочь, давай перейдем к делу, – попросил Натан.
– Прежде чем мы перейдем к делу… если мы к нему вообще перейдем… замечу, что в тебе есть нечто такое, что меня тревожит, – призналась Надин. – И не только меня, но и человека, который прислал тебя сюда… Ты, кажется, полагаешь, что мы тебе должны быть благодарны по гроб жизни за то, что ты решил вступиться за палестинцев. Ждешь, что мы с поклонами начнем выполнять твои приказы. Давай говорить начистоту. Лично меня эти самые делегаты нисколько не волнуют. Мне плевать и на примиренцев, и на экстремистов.
– Ты это серьезно? – Натан был потрясен.
– Серьезнее не бывает, – решительно заявила девушка. – Я не верю, что они хоть чего-нибудь добьются. Им вряд ли удастся хотя бы оттянуть начало неизбежной кровавой бойни. Но на всякий случай, – вдруг примиренцам и вправду удастся склонить твое неподатливое правительство вести себя более разумно, – я согласна тебе помочь, насколько это в моих силах. Но прошу не зачислять меня в свои покорные слуги.
– Единственное, чего я хочу, – это предотвратить убийство. Никаких скрытых целей у меня нет, – заверил девушку Натан. – Когда операция будет завершена, каждый пойдет своим путем. Ты согласна? – спросил он.
– Операцию еще надо начать, а там видно будет, что к чему, – пожала плечами Надин.
– Нет, – возразил Натан, – меня такая позиция не устраивает. Скажи, что ты не хочешь принимать участия в этом деле, и я уйду. Но если ты решишься сотрудничать со мной, я должен быть уверен, что ты не бросишь меня на полпути. Эту операцию нельзя начать, а потом вдруг объявить, что ты выходишь из игры. Да или нет – только так.
Бросив взгляд в окно, он вдруг весь напрягся: на пляже замелькали красные береты сирийских солдат.
– Не волнуйся, – успокоила его Надин, – это обычная, рутинная проверка. Они заглядывают на пляж чуть не каждый час. Им же скучно, а там полно туристок в бикини. Но вернемся к нашему разговору. – Девушка выпрямилась на стуле и посмотрела Натану прямо в глаза. – Откуда мне знать, что ты не втянешь меня в историю, которая в конечном счете обернется против моего народа? Как ни крути, а ты все-таки человек из Моссада, – жестко напомнила она.
Услышав название своей «фирмы», Натан вздрогнул – на ливанской земле, поблизости от сирийских солдат, они прозвучало более чем неприятно.
– Прямодушием вы там не отличаетесь, – заметила девушка, – не говоря уже о вашем отношении к палестинцам.
– Но я здесь и приехал сюда за помощью. Это хоть что-нибудь значит? – воскликнул Натан.
– Это значит лишь то, что ты доверяешь нам, но можем ли мы доверять тебе – вот в чем вопрос.
– Я не знаю, как тебя убедить… У меня нет больше времени, – заявил Натан. – Тебе решать, подумай. Я вернусь сюда вечером.
– Я помогу тебе, – неожиданно резким тоном заговорила Надин. – Но запомни: если ты нас подставишь, я тебя под землей найду! И тогда ты пожалеешь, что появился на свет. – Это была настоящая угроза, и Натан ни на миг не сомневался, что в случае провала девушка ее выполнит.
Он молча кивнул, выражая таким образом свое согласие, улыбнулся Надин, встал и направился к выходу. На пороге Натан остановился и повернулся к девушке.
– Я очень высоко ценю твое решение и благодарен тебе, – медленно и тихо произнес он. – Я твой д