Поднимаясь по утесу, Фрэнсис внезапно остановился.
– Мы ни за что не найдем опять этого места в темноте, – сказал он. – Ты, Джузеппе, останься здесь, собери побольше сухих сучьев и положи их вот на это место против выступа берега; мы зажжем фонарь, как только нам удастся вывести корабль, и тогда ты тотчас же подожги собранные сучья. Огонь твоего костра будет указывать нам, где находятся эти скалы. Ну, Маттео, надо взбираться на берег – нам нельзя терять ни минуты.
Молодые люди вскарабкались на верхушку утеса и потом быстрыми шагами дошли до леса.
– А мы уж стали подумывать, где это вы пропадаете? – сказал им капитан, когда они приблизились к нему.
– Мы совещались о том, как бы нам отбить «Лидо» у генуэзцев, – сказал Фрэнсис. Капитан недоверчиво улыбнулся.
– Не смейтесь, капитан! Мы подыскали такое место для корабля, что генуэзцы хоть целый месяц будут искать, все-таки не найдут его.
И Фрэнсис описал капитану расположение скал, где корабль будет совершенно скрыт из виду.
– Судя по тому, как вы говорите, это дело кажется возможным, – сказал капитан, – и я, конечно, с своей стороны готов на все, чтобы только вырвать «Лидо» из рук генуэзцев. Я знаю наверняка что «Лидо» еще и теперь стоит на том же месте, где мы бросили якорь. Я полагаю, что они намереваются переправить его только еще завтра утром.
Капитан с Фрэнсисом обсудили все подробности предстоявшей им задачи, сделали нужные приготовления к ее выполнению, и в половине одиннадцатого вечера, когда все жители города мирно спали, отряд снялся со своего бивуака и, не спеша, направился к гавани.
Глава X. Корабль отбит у неприятеля
В то время, как капитан, Фрэнсис, Маттео и команда матросов проходили по городу, все жители еще спали, так что они дошли до гавани, не встретив по дороге ни одной души. Выбрав маленькую лодку, капитан и его спутники сели в нее, захватив с собой двух матросов. Нельзя было предположить, чтобы «Лидо», стоявший недалеко от генуэзских галер, строго охранялся и чтобы на нем было более двух-трех генуэзских матросов. Очертания корабля едва виднелись с берега. Когда все было готово, двое матросов сильным ударом весел оттолкнули лодку. Этого толчка было совершенно достаточно, чтобы лодка медленно поплыла вперед сама собой, пока наконец не приблизилась к самому кораблю. Все сняли с себя обувь и начали, как можно тише, взбираться на судно. Поднявшись на палубу, они стали прислушиваться; очень скоро они услыхали чьи-то голоса на другом конце корабля. Бесшумно подобрались они к тому месту, откуда слышался разговор, и увидали две фигуры, прислонившиеся к борту. Один из матросов вместе с Фрэнсисом потихоньку подкрался к ближайшему из разговаривавших, а Маттео со вторым матросом приблизились к другому, между тем как капитан остановился на месте с обнаженной саблей, чтобы сразить всякого, кто бы ни появился на палубе. Генуэзцы, не оборачиваясь, продолжали разговаривать как ни в чем ни бывало.
По знаку Фрэнсиса оба матроса обхватили их сзади своими могучими руками; Фрэнсис же с помощью Маттео в ту же минуту заткнул им рты, и не успели генуэзцы опомниться, как уже связанные по рукам и ногам лежали на палубе. Тогда венецианцы, тихонько открыв дверь, вошли в каюту, схватили и связали двух спавших там офицеров; после этого взяли фонарь из каюты и, повернувшись к берегу, подняли его. По этому условному сигналу матросы, ждавшие там в лодках, тотчас же поспешили к кораблю. Когда на «Лидо» собралась вся команда, начали привязывать к бокам его шлюпки на случай, если бы им пришлось спасаться с корабля, и затем отрезали якорный канат. Один из матросов уже взобрался на ванты и полил маслом блоки, через которые проходили парусные канаты, чтобы заглушить шум при поднятии парусов. Хотя ветер дул такой слабый, что едва раздувал паруса, но, по счастью, он был попутный, и «Лидо» стал медленно скользить по воде. Долго все хранили молчание, пока наконец Фрэнсис, обращаясь к капитану, шепотом сказал ему: «Несмотря на темноту, я все-таки могу различить корабли генуэзцев».
– И я тоже, – отвечал капитан, – но они не могут видеть нас, так как на нас падает тень с берега, «Лидо» подвигался вперед так медленно, что прошел почти час, прежде чем они обогнули выступ берега у залива и могли взяться за весла.
– Будет лучше, если мы потащим корабль на буксире, – объявил капитан, – сильные взмахи весел могут быть слышны за несколько миль в особенности в такую тихую ночь, как сегодня; двигаясь вперед в лодке, наши люди могут грести совсем бесшумно.
Тогда десять матросов сели в одну из больших лодок, им бросили канат, и они поплыли впереди корабля, таща его за собой.
– Теперь можно спустить паруса, – сказал капитан. – Если мы до сих пор двигались вперед, то скорее благодаря течению, нежели ветру.
Сидевшие в лодке матросы гребли изо всех сил, но буксировать тяжело нагруженное судно было очень трудно.
Вдруг они увидали вспыхнувший на берегу огонь.
– Это костер Джузеппе, – сказал Фрэнсис. – Мы двигаемся быстрее, чем нам казалось.
Людям в лодке было приказано грести прямо на огонь и спустя некоторое время они увидали Джузеппе, подбрасывавшего сучья в костер. Пламя пылало так высоко и светило так ярко, что капитану было нетрудно обогнуть выступ берега и провести корабль за скалы.
– Ну, капитан, – сказал Фрэнсис, – нам предстоит еще много работы до утра, как же нам теперь снять мачты?
– Снять-то их нетрудно, но беда в том, что я не знаю, как мы потом их опять поставим.
– Как так? Мне казалось, что если нетрудно снять мачты, то нетрудно и поставить их опять на прежнее место.
– Да, оно так бы и было при обыкновенных условиях, – отвечал капитан, – но теперь у нас весь трюм наполнен зерном, и как только мы вынем мачты, то пространство, которое они занимали, тотчас же наполнится рассыпанным зерном, и поставить мачты опять в гнездо не удастся иначе, как освободив корабль от груза.
– Теперь я понял, капитан. Но как же помочь беде?
– Мы срубим мачты на шесть футов выше палубы, синьор; тогда, если мы захотим опять натянуть паруса, придется поставить мачты рядом с обрубками и крепко привязать их к ним. Конечно, мачты будут на шесть футов короче, чем прежде, но это не беда.
– Тогда так и сделаем, – сказал Фрэнсис, – и чем скорее, тем лучше.
В это время раздался сильный стук в люке в передней части корабля.
– Я совсем забыл о наших пленных, которых мы заперли там внизу, – смеясь сказал капитан.
– Что же лучше: оставить их там или вытащить сюда и связать? – спросил Маттео.
– Лучше привести их сюда. Я думаю, их не более двадцати человек; безопаснее будет связать их и запереть в трюм.
Все матросы собрались вокруг люка, чтобы посмотреть, как будут выпускать пленных.
– Что вы тут дурачите нас? – вскричал сердито один из генуэзцев, быстро поднимаясь на палубу. – Вы чуть нас не задушили там внизу, закрыв наглухо люк. – Но он тотчас же умолк, увидав при свете фонаря толпу окружавших его вооруженных людей.
– Вы наши пленники, – объявил капитан. – Сопротивляться бесполезно.
– Помогите, спасите, измена! – закричал что есть сил один из генуэзцев.
– Напрасно вы зовете на помощь, – сказал капитан. – Теперь вы за несколько миль от ваших галер, и вас не услышат. Что ж, сдаетесь вы или будете сопротивляться?
Захваченным врасплох и безоружным генуэзцам ничего не оставалось делать, как сдаться. Их связали и заперли в трюм. Затем срубили мачты и не без больших хлопот уложили их на палубе. Капитан распорядился поставить двух караульных на скалах, двух – на палубе, двух приставил к пленным, а остальным матросам приказал лечь спать. На другое утро все были в сборе на палубе и стали выжидать появления генуэзских галер.
– Они скоро должны двинуться, – сказал капитан. – Теперь уже настолько светло, что их стража могла бы заметить исчезновение «Лидо», и они, конечно, сейчас же бросятся в погоню за нами.
– Я опасаюсь только одного, – сказал Фрэнсис, – что, потратив напрасно часа три-четыре на погоню за нами, они, пожалуй, догадаются, что мы спрятались где-нибудь под утесами, вернутся сюда и будут обыскивать каждую бухту.
– Я опасаюсь скорее того, чтобы какой-нибудь крестьянин, случайно подойдя к краю утеса и увидев нас, не донес бы об этом в порт Джирдженти, – возразил капитан.
– Конечно, и это возможно, – сказал Фрэнсис. – Лучше всего, капитан, отправить нам теперь же на берег человек двадцать матросов, чтобы сторожить берег. Джузеппе укажет им дорогу на утес, и пусть они там расположатся на некотором расстоянии друг от друга. Им придется лечь на землю, так как ряд часовых, стоящих наверху утеса, привлек бы, конечно, внимание сторожей на галере.
Спустя четверть часа капитан вместе с Маттео и Фрэнсисом съехали на берег и начали расставлять по местам часовых. В это время все почти в один голос вскрикнули, увидав быстро проплывшую мимо них в открытое море генуэзскую галеру.
– Генуэзцы выслали только одну галеру, – сказал Фрэнсис. – По всей вероятности, они еще одну галеру отправили на запад, а другие пустились на поиски в море по разным направлениям. Какое счастье, что мы не пустились в открытое море; они, наверно, настигли бы нас. Что же, капитан, нельзя ли нам отплыть сегодня же ночью?
– Разумеется, да, – отвечал капитан. – У нас будет все наготове, и, как только галера проедет мимо нас, возвращаясь назад, мы двинемся.
– А что мы будем делать с нашими пленными, капитан?
– Остается только одно: взять их с собой, синьор Фрэнсис. У меня нет, конечно, ни малейшего желания возиться с ними, но отправить их на берег до нашего отъезда невозможно, потому что они через час уже укажут место, где мы находимся, и наутро мы будем захвачены генуэзцами. Да, синьор Фрэнсис, уж будет о чем порассказать, когда мы возвратимся домой! Мы можем похвастать тем, как нам удалось надуть целую генуэзскую флотилию и провести наш корабль у них под носом!
– Теперь, ребята, – обратился капитан к команде, – готовьтесь! Как только галера скроется из вида, принимайтесь за мачты.