Чужую жену украл не Лермонтов, а его секундант на дуэли с Мартыновым — князь Сергей Трубецкой, в 1851 году. Князя и его возлюбленную Лавинию Жадимировскую поймали в Тифлисе. В конце 1970-х этот материал ляжет в основу романа Булата Окуджавы «Путешествие дилетантов».
•••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••
№ 19 (стр. 34, 35)
Лев Толстой и Ф. М. Достоевский поспорили, кто лучше роман напишет. Судить пригласили Тургенева. Толстой прибежал домой, заперся в кабинете и начал скорей писать роман — про детей, конечно (он их очень любил). А Достоевский сидит у себя и думает:
“Тургенев — человек робкий. Он сейчас сидит у себя и думает: “Достоевский — человек нервный. Если я скажу, что его роман хуже, он и зарезать может”. Что же мне стараться? (это Достоевский думает). Напишу нарочно похуже, все равно денежки мои будут (на сто рублей спорили)”.
А Тургенев в это время сидит у себя и думает:
“Достоевский — человек нервный. Если я скажу, что его роман хуже, он и зарезать может. С другой стороны, Толстой — граф. Тоже лучше не связываться. Ну их совсем!”
И в ту же ночь потихоньку уехал в Баден-Баден.
Конкурс «Кто лучше напишет роман» напоминает пушкинский же анекдот, как Сумароков и Барков соревновались в написании оды.
Тургенев имел среди современников репутацию труса, поскольку в 1838 году, в 20-летнем возрасте повел себя малодушно во время аварии на пароходе «Николай I», следовавшем в Германию, во время которой погибло 8 человек. Впав в панику, юный Тургенев молился, подкупал матросов, отталкивал женщин и детей. Эпизод этот не отпускал его до старости — очерк «Пожар на море», где он описывает свою версию случившегося, Тургенев продиктовал Полине Виардо за несколько недель до смерти. Достоевский же спародировал эту историю в «Бесах», где пародией на Тургенева является Кармазинов.
Д. М.: «Тургенев у нас начал постоянно уезжать именно в Баден-Баден, просто потому что это звучало смешно».
В Баден-Баден настоящий Тургенев переехал на постоянное жительство в 1863 году, вслед за Полиной Виардо, которая привезла туда лечиться мужа. Писатель прожил там семь лет и потом был вынужден уехать из-за франко-прусской войны, поскольку семья Виардо больше не могла там оставаться.
Кроме Тургенева, в Баден-Бадене жили очень многие русские, в том числе Жуковский (там и умер), Гоголь, Вяземский (тоже там умер), Достоевский (написавший там «Игрока»), Лев Толстой, Гончаров.
Персонажи боятся, что Достоевский может кого-нибудь зарезать, во-первых, потому что он действительно был достаточно нервным; во-вторых — он единственный судимый из сквозных персонажей анекдотов, пусть и по политической статье. Кроме того, его знаменитые книги посвящены именно убийствам, в особенности «Преступление и наказание», которое историки детективного жанра записывают в первые и эталонные его образцы.
•••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••
№ 20 (стр. 37)
Лев Толстой очень любил детей, и все ему мало было. Приведут полную комнату, шагу ступить негде — а он все кричит: еще! еще!
Любопытно, что лже-автор анекдотов Даниил Хармс детей не любил, причем осознанно («Я всегда ухожу оттудова, где есть дети» и др.). Его вдова рассказывала Глоцеру: «Всю жизнь он не мог терпеть детей. Просто не выносил их. Для него они были — тьфу, дрянь какая-то. Его нелюбовь к детям доходила до ненависти. (…) Но вот парадокс: ненавидя их, он имел у них сумасшедший успех» (Глоцер В. Марина Дурново. Мой муж Даниил Хармс. М., 2015. С. 60). Причем эта ненависть Хармса к детям даже становится предметом отдельного изучения исследователей (см. Злобина А. Случай Хармса, или Оптический обман // Новый Мир, № 2, 1999).
•••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••
№ 21 (стр. 38)
Однажды Пушкин решил испугать Тургенева и спрятался на Тверском бульваре под лавкой. А Гоголь тоже решил в этот день испугать Тургенева, переоделся Пушкиным и спрятался под другой лавкой.
Тут Тургенев идет. Как они оба выскочат!
Гоголь в Москве действительно постоянно ходил по Тверскому бульвару: он жил в усадьбе Талызиных-Толстых на Никитском бульваре (сейчас там его музей), продолжением которого является Тверской бульвар.
Скамейки на Тверском бульваре, напротив литературной «мекки» раннего советского периода — Дома Герцена, были предметом особенным. См., например, воспоминания поэта Николая Корнеевича Чуковского, который посвящает одной такой лавке большой эпизод: «Днем на бульварной скамейке я пообедал — сгущенным молоком с хлебом. (…) Я присел на скамейку на Тверском бульваре и провел на ней всю ночь. (…) Проснулся я, когда солнце плыло уже высоко над крышами, почувствовав, что кто-то пристально смотрит мне в лицо. Я открыл глаза. Надо мной стоял Осип Эмильевич Мандельштам, тревожно и внимательно разглядывая меня». (Чуковский Н. К. Литературные воспоминания. М., 2017. С. 290–291). Николай Чуковский, кстати, был близок с группой «Серапионовы братья», с которой дружила бабушка Д.-М. Валентина Герн (подробней о ней см. стр. 262). Или вот Николай Оцуп вспоминает: «Гасили огни в кафе, мы с Есениным вышли на Тверской бульвар, выбрали скамейку, свободную от влюбленных, сели и продолжали разговор, начатый в кафе» (Шубникова-Гусева Н. И. Русское зарубежье о Сергее Есенине: воспоминания, эссе, очерки, рецензии, статьи. М., 2007. С. 176). Во времена написания анекдотов, 1970-е, насыщенность Тверского бульвара писателями тоже оставалась высокой.
•••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••
№ 22 (стр. 39)
Однажды Пушкин стрелялся с Гоголем. Пушкин говорит:
— Стреляй первый ты.
— Как ты? Нет, я!
— Ах, я? Нет, ты!
Так и не стали стреляться.
Дуэли Пушкин явно любил: всего пушкинисты насчитывают не менее 20 вызовов, состоялись четыре, включая трагическую последнюю — прочие кончились примирениями. В числе его реальных противников был Кюхельбекер (пистолеты оказались заряженными клюквой), в числе несостоявшихся — Модест Корф, Толстой-Американец, Владимир Соллогуб (См. Ходасевич В. Ф. «Дуэльные истории» // Пушкин в эмиграции. М., 1997).
А вот Гоголь в дуэлях не участвовал. Впрочем, еще во время учебы в гимназии, когда его товарищ Константин Базили отказался участвовать в спектакле, Гоголь сделал вид, что вышел из себя и вызвал его на дуэль. И подал театральные пистолеты без курков. Все кончилось смехом и примирением. (Вересаев В. В. Гоголь в жизни. Ч. 1. М., 2018. С. 52).
В версии самиздата «ты» и «я» в репликах бывают поменяны местами.
•••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••
№ 23 (стр. 40)
Лев Толстой очень любил детей, а взрослых терпеть не мог, особенно Герцена. Как увидит, так и бросается с костылем, и все в глаз норовит в глаз. А тот делает вид, что ничего не замечает. Говорит: “Oh, Толстой, oh!”
Герцен и Толстой были знакомы и состояли в переписке. Познакомились в Лондоне в 1860-х годах. Записаны воспоминания Толстого о знакомстве: «Сначала Л. Н. хотел просто посетить Герцена, как русский. Но его не приняли. Тогда он послал наверх свою карточку. Через некоторое время послышались быстрые шаги, и по лестнице, как мяч, слетел Герцен. (…) Он сейчас же, — это я хорошо помню, — повел меня почему-то не к себе, а в какой-то соседний ресторан сомнительного свойства. Помню, меня это даже несколько покоробило. (…) К нам тут же подошли польские деятели, с которыми Герцен возился тогда. Он познакомил меня с ними. Но потом, вероятно, сожалел, потому что сказал мне, когда мы остались вдвоем: “Сейчас видна русская бестактность: разве можно было так говорить при поляках?”» (Сергеенко П. Герцен и Толстой. Русское слово, 1908, 25 декабря (7 января 1909), N. 299). Советская историография, наоборот, подчеркивала их уважительное отношение друг к другу.
В самиздате латиница утратилась за отсутствием буквы «h» на печатных машинках: иногда писали «о!», иногда «ох!».
•••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••
№ 24 (стр. 41)
Пушкин сидит у себя и думает:
“Я гений — ладно. Гоголь тоже гений. Но ведь и Толстой гений, и Достоевский, царство ему небесное, гений! Когда же это кончится?”
Тут все и кончилось.
В 1835 году Гоголь писал о Пушкине: «Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русской человек в его развитии, в каком он, может быть, явится чрез двести лет. В нем русская природа, русская душа, русской язык, русской характер отразились в такой же чистоте, в такой очищенной красоте, в какой отражается ландшафт на выпуклой поверхности оптического стекла» («Несколько слов о Пушкине»).
Также см.: Рейтблат А. И. Как Пушкин вышел в гении… М., 2001.
•••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••
№ 25 (стр. 42)
Однажды Гоголь переоделся Пушкиным и пришел в гости к Майкову. Майков усадил его в кресло и угощает пустым чаем. “Поверите ли, — говорит, — Александр Сергеевич, куска сахару в доме нет. Давеча Гоголь приходил и весь сахар съел”.
Гоголь ничего ему не сказал.
Д.-М.: «Поэта Майкова мы вставили в анекдоты просто потому, что он наш частичный однофамилец. Но не предок» (подробней крайне интересную историю о ее предках см. на стр. 252).
Городничий в «Ревизоре» напоминает, что «казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар». Гиляровский в «Людях театра» свидетельствует, что эта реплика стала присказкой у актеров казенных театров, которым запрещали играть на стороне, в частных театрах.
•••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••••
№ 26 (стр. 43, 44)
Лермонтов был влюблен в Наталью Николаевну Пушкину, но ни разу с ней не разговаривал. Однажды он вывел своих собак погулять на Тверской бульвар. Ну, они, натурально, визжат, кусают его, всего испачкали. А тут — она навстречу, с сестрой Александриной. “Посмотри, — говорит, — машер, охота некоторым жизнь себе осложнять! Лучше уж детей держать побольше!”