Экономический кризис неизменно затрудняет трудящимся защиту социально-трудовых прав, так как обуславливает неблагоприятное для наёмных работников соотношение спроса и предложения на рынке труда, снимает проблему потери прибыли на предприятиях-банкротах и т. п. В этих условиях растёт роль профсоюзов как агентов самоорганизации трудящихся и защитника их прав. Но одновременно для профсоюзов многократно усложняется задача мобилизации работников, становится менее эффективным практика давления на администрацию предприятий. Профсоюзам необходимо искать новые методы борьбы, новые аргументы для мобилизации трудящихся, опробовать многообразные практики защиты трудовых прав. Эти задачи стимулируют организационные изменения в независимых профсоюзах, которые можно было наблюдать в 2009 — 2010 г.г.
Самым ярким событием профсоюзного движения в 2010 году стало объединение в мае 2010 года федерации независимых профсоюзов ВКТ и КТР. В сентябре 2010 года руководство ВКТ последнего состава выпустило обращение, в котором объявило о завершении процедуры ликвидации объединения профсоюзов Всероссийская конфедерация труда (ВКТ) и вхождения в Конфедерацию труда России (КТР). Два крупнейших российских альтернативных профсоюза объединились в один профсоюзный центр. «Наиболее представительные и ответственные членские организации ВКТ, составляющие гордость профсоюзного движения России, встали на учёт в КТР, ряд других уже определились со своим членством в объединённой Конфедерации труда России или находятся в процессе принятия данного решения. Отдельные лидеры ряда отраслевых профсоюзов, неожиданно для нас, встали в жёсткую оппозицию объединительным процессам и оказались за рамками объединённой Конфедерации. Все представительские возможности ВКТ на федеральном, международном уровне и в трёхсторонних организациях сохранены. Сегодня они усиливают совокупный потенциал объединённой КТР. Сотрудники ВКТ влились в единую команду КТР, — говорится в обращении. (http://www.vkt.org.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=608).
Процесс реструктуризации и объединения на новых основаниях независимых профсоюзов продолжается. 20 сентября было объявлено о создании нового объединения — Союза профсоюзов России (СПР). Его учредителями выступили шесть профсоюзных организаций, а уже в ходе учредительного съезда в состав объединения вошло ещё два профсоюза. Пресса называет СПР альтернативой ФНПР, но руководство вновь созданного профсоюзного объединения не принимает методов ФНПР, считая их устаревшими (http://www.spr-union.ru/articles/a15.php). Пока остаётся открытым вопрос о цели создания и реальной стратегии СПР. Время и реальная профсоюзная деятельность покажут, насколько вновь созданное объединение сможет отстаивать действительно независимую позицию, и как именно оно собирается включаться в профсоюзное движение, вести себя в социально-трудовых конфликтах. 18 сентября состоялся очередной съезд объединения профсоюзов «Защита Труда», среди главных решений которого: объединение с КТР и борьба за прогрессивный Трудовой кодекс (http://www.ikd.ru/node/14568).
Организационные изменения и повседневная работа независимых профсоюзов в значительно большей степени отражают реальное содержание и динамику социальных отношений и конфликтов в России, чем деятельность ФНПР. Деятельность «официальных» профсоюзов, как показывает сопоставление профсоюзных событий с текущей социальной ситуацией, детерминируется в основном внутренними организационными потребностями и интересами. Объединительный процесс, развивающийся в независимых профсоюзах, их участие в акциях, не связанных непосредственно с ситуациями на предприятиях, направленных, например, против коммерциализации образования или повышения транспортных тарифов, говорит об их более адекватной включённости в формирующееся сегодня в России единое пространство социального протеста.
С началом экономического кризиса 2008 года внимание аналитиков и прессы часто обращалось к вопросу возможности протестных выступлений трудящихся в России. Забастовки и протесты на Западе заставляют задуматься, чем отличается ситуация в сфере социально-трудовых отношений и социального протеста в России, почему кризис не вызывает здесь масштабных и сколько-нибудь устойчивых протестных действий. Мониторинг социально-трудовых отношений, профсоюзной и социальной активности, осуществляемый Центром социального анализа ИГСО с 1 июня 2009 года, позволил сделать ряд обобщений и выводов о характере социально-трудовых и социальных конфликтов в России.
Прежде всего, неправомерен вывод о полном отсутствии социального протеста в России. Мы можем говорить о том, что в России к настоящему моменту складывается потенциал и единое пространство социального протеста, несмотря на выраженную слабость протестной активности. Формированию общего пространства социального протеста в России способствуют в основном три фактора. Это, во-первых, произошедшее за последнее десятилетие накопление социального опыта, апробация различных практик защиты социальных и гражданских прав в меняющихся социально-экономических и политических условиях. Во-вторых, консолидирующий эффект кризиса социальной сферы, значимость которой очевидна для регионов и социальных групп, даже существенно отличающихся по социально-экономическим параметрам. В-третьих, постепенное закрепление за социальной политикой государства роли основного (и общего) «социального раздражителя». Консолидированный эффект экономического и социального кризиса, накопление опыта социально-трудовых и социальных конфликтов оказывают значительное влияние на процессы самоорганизации граждан, на появление новых социальных инициатив и движений, на стратегию, тактику и организационное строительство независимых профсоюзов.
Обозначим основные тенденции, выявленные во время мониторинга и анализа социально-трудовых отношений в России с 1 июля 2009 года по 25 октября 2010. Прежде всего, отчётливо обнаруживается противоречие между системным характером социальных и социально-трудовых конфликтов, связанных с экономическим кризисом, и ситуативным, случайным характером предпринимаемых мер как со стороны работодателей, так и со стороны государства. Системный характер социальных конфликтов, связанных с экономическим кризисом, постоянно создаёт почву для возникновения напряжённых ситуаций на разных предприятиях и вынуждает государство становиться посредником между трудящимся и собственниками. Такое посредничество, как правило, носит ситуативный, случайный характер. Власть реагирует импульсивно на самые заметные протесты. Реагирует обещаниями, вниманием и визитами первых лиц государства, показательными «порками» виновных (часто назначенных, то есть часто выбранных наугад). Системных антикризисных, особенно превентивных, мер не проводится. Эта тенденция может быть по праву названа основной характеристикой социально-трудовых отношений в России.
Наиболее показательной стала ситуация, сложившаяся вокруг взрыва на шахте «Распадская». Взрывы метана, произошедшие в ночь на 9 мая 2009 года на шахте «Распадская» в Кемеровской области, стали толчком к протестным выступлениям граждан. 11 мая на шахту прибыл Председатель Правительства Владимир Путин. Шахтёры проводили акцию протеста в Междуреченске Кемеровской области, где в результате взрывов на шахте «Распадская» погибли 66 человек. Как 15 мая передала «Русская служба новостей», горняки перекрыли железную дорогу на участке Новокузнецк — Абакан. На место прибыли сотрудники ОМОНа и пытались освободить железнодорожные пути. В результате противостояния два человека получили травмы. Около 300 участников акции протеста требовали повышения заработной платы шахтёрам и улучшения условий труда. Накануне на центральной площади Междуреченска прошёл несанкционированный митинг. Его участники потребовали увеличить зарплату шахтёров, обеспечить социальные гарантии их семьям и соблюдать технику безопасности на шахтах.
Волнения в Междуреченске вынудили как региональные, так и федеральные власти обратить внимание на социально-экономические проблемы шахтёров, которые накопились задолго до взрыва. Это очень напоминает годичной давности ситуацию в Пикалево в Ленинградской области. Там также стихийный массовый протест заставил власти обратить внимание на кризисную ситуацию, которая сложилась и развивалась задолго до выступлений граждан. Типичным оказалось, как подтвердил опыт подобных акций в других регионах, особенно в Междуреченске, и поведение всех участников конфликтов. Власти стремились погасить социальный взрыв, не предпринимая ничего для его предотвращения в будущем и, тем более, не осуществляя каких-либо мер по нормализации ситуации в городе. В свою очередь трудящиеся, добившись внимания власти, которая удовлетворила их «требования текущего момента», не создали механизмов контроля, не сформировали представительных структур, способных стимулировать позитивные преобразования в городе или хотя бы отслеживать выполнения обещаний федеральным и региональным руководством.
События в Междуреченске активизировали и официальные профсоюзы, которые в своём заявлении от 19 мая категорически отрицали свою связь с Союзом жителей Кузбасса, развившим большую активность в сети Интернет, брали на себя обязательства отстаивать интересы шахтёров. В заявлении содержится также обращение к Председателю Правительства РФ «как гаранту Конституции РФ сделать всё необходимое для обеспечения безопасности труда и достойной жизни шахтёров».
Необходимо отметить, что в связи с трагедией на «Распадской» вспоминали аварии на шахтах «Ульяновская» и «Юбилейная», произошедшие в 2007 году. После этих аварий звучали обещания руководства шахт пересмотреть заработную плату шахтёров, повысить долю оклада в заработной плате, реализовать комплекс мер по обеспечению безопасности труда. Однако многие владельцы и руководители шахт свои обещания не выполнили. Представители ФНПР с возмущением говорили об этом в своём обращении, забыв упомянуть, что в той ситуации не были созданы эффективные механизмы профсоюзного и рабочего контроля над действиями властей, руководства и собственников шахт. Не заявлялось о создании таких механизмов и после трагедии на «Распадской».