Кроме того, при проектировании возможного строительства 5-го и 6-го энергоблоков АЭС, которое привязывается к строительству заводов, необходимо учесть новый для области фактор — сейсмический аспект проблемы. С сентября 2000 года Саратовская область отнесена к сейсмически опасным территориям. 25 ноября 2000 года в области произошло заметное землетрясение силой 4–5 баллов, которое специалисты сочли отголоском сильного землетрясения в Азербайджане. В тот же период, в 2000–2001 году сейсмологической службой Балаковской АЭС было зафиксировано 26 толчков малой силы. Учёные-сейсмологи выражают тревогу, что землетрясения в зоне Балаковской АЭС в случае наращивания энерго-промышленной нагрузки будут учащаться, а их сила — возрастать. По мнению члена-корреспондента РАН, доктора геолого-минералогических наук, руководителя общественной гео-экологической экспертизы 4-го блока Балаковской АЭС Худякова Г.И. «наша Балаковская АЭС — не только курица, несущая золотые яйца, но и непредсказуемый дракон, сидящий на цепи…» [ «Экологическая газета», № 3, 2002 год]. Поэтому в подобных условиях наращивать нагрузку на окружающую среду вряд ли представляется целесообразным. По мнению экспертов МЧС, в настоящее время в Российской Федерации потенциально опасны 9 реакторов из каждых 10, действующих на атомных электростанциях. Вокруг российских АЭС расположено 1300 населённых пунктов, в которых проживает четыре млн. человек, то есть название книги Ю.Н. Афанасьева «Опасная Россия» приобретает реальные очертания, и это также является большой проблемой [4, 226]. Многие начинают говорить о «синдроме» Чернобыля. Например, по данным Яницкого О.Н., авария на Чернобыльской АЭС уже многократно съела всю выгоду от ядер-ной энергетики, и сегодня говорится уже о 800 тысячах облучённых, преждевременном старении населения и росте онкологических и других заболеваний [5, 207]. Директор Центра политической конъюнктуры К.В. Симонов утверждает, что «ещё одна авария в любом регионе мира, сопоставимая с Чернобылем, поставит крест на атомной энергетике». [6, 246]. Иное дело, что 5-й и 6-й энергоблок в Саратовской области всё равно придётся строить в связи с плановым выводом из эксплуатации 1 — го и 2-го энергоблоков, но мероприятия по модернизации каждого из этих блоков, прописанные в Программе «Росатома», позволят продлить срок службы каждого из них как минимум на 10–15 лет (экспертная оценка работника атомной станции), 1-й и 2-й энергоблоки после модернизации выработают свой ресурс только в 2030 и 2032 годах соответственно. Но что практически придётся делать с выработавшими свой ресурс энергоблоками, какие затраты потребуются на их консервацию, с какими ещё трудностями предстоит столкнуться при их выводе из эксплуатации — пока в Саратовской области себе этого точно никто не представляет. Поэтому агрессивную позицию региональной власти в этом вопросе и «продав-ливание» досрочного строительства энергоблоков можно охарактеризовать афоризмом — «после нас хоть потоп». Например, заместитель председателя Правительства Саратовской области А.В. Жанда-ров, отвечающий за инвестиционную деятельность, на своей пресс-конференции в феврале 2010 года назвал беспокойство жителей г. Балаково по поводу экологии «страхами от незнания»: «Люди, что под письмом подписались, вообще не экологи, у них нет экологического образования, я узнавал. Активистка эта балаковская (Виноградова А.М. - авт.) ничем больше не занимается, как портит кровь другим». По мнению Александра Жан-дарова, население области должно волноваться не о металлургических предприятиях, а об уже действующих грязных производствах, например, о саратовском нефтеперерабатывающем заводе и табачной фабрике [7, 9]. А пока в Балаково в связи с тяжёлой ситуацией в отношении онкологических заболеваний региональным министерством здравоохранения будет открыт первый в области хоспис для безнадёжных больных, которым требуется круглосуточный медицинский уход (http://balakovoinfo.ru/ от 24. 02. 2009 года).
Таким образом, возникает закономерный вопрос — нужно ли строить металлургические предприятия и энергоблоки на Балаковской АЭС? На наш взгляд, это делать необходимо, но не в авральном режиме. По поводу энергоблоков — строительство их должно осуществляться в плановом порядке, в процессе вывода из эксплуатации 1-го и 2-го энергоблоков Балаковской АЭС, то есть не ранее, чем через пять лет, к 2015–2017 гг… Металлургические же предприятия целесообразно вообще размещать не в Балаково, а в районах Заволжья Саратовской области, в местах с низкой плотностью населения и неразвитым аграрным сектором, благо такой территории (солончаков и полупустыни) в Заволжье достаточно и даже добавилось из-за выхода из строя систем мелиорации. Если же предприятия «РУСАЛа» и «Северстали» всё-таки будут построены в Балаково, область получит ситуацию, когда люди превратятся в заложников экологических проблем и «мирного атома», когда будет загрязняться великая водная артерия — река Волга, когда в разы увеличится возможность техногенной катастрофы. Реализация в энергетике Саратовской области данных инвестиционных проектов требует тщательной независимой общественной и экологической экспертизы, общественных слушаний по этому поводу, оценки последствий принимаемых инвестиционных решений на федеральном уровне.
Библиографический список
1. Послание Президента Российской Федерации Медведева Д.А. Федеральному собранию 12 ноября 2009 года [Электронный ресурс] URL: http://www.kadis.ru
2. Кагарлицкий Б.Ю. Происходит ли в России смена элит? // Кто и куда стремится вести Россию? Акторы макро-, мезо- и микроуровней современного трансформационного процесса / под общей редакцией Т.И. Заславской. — М.: МВШСЭН, 2001.-384 с.
3. Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал: в 2 т. Апогей и крах сталинизма / под общей ред. Ю.Н. Афанасьева. — М.: Российский государственный гуманитарный университет, 1997. Т.1. - 761с.
4. Афанасьев Ю.Н. Опасная Россия: традиции самовластья сегодня. — М.: Российский государственный гуманитарный университет, 2001. -432 с.
5. Яницкий О.Н. Россия: экологический вызов (общественное движение, наука, политика). — Новосибирск, Сибирский хронограф, 2002. - 428 с.
6. Симонов К.В. Энергетическая сверхдержава. — М.: Алгоритм, 2006. - 272 с.
7. Газета Недели в Саратове, 16 февраля 2009 года, N 5 (93), с.9, электронная версия www.gazned.ru.
ЗА ГРАНИЦЕЙКризис и рецессия в центральной и Восточной Европе1
Джейн Харди
Несмотря на фактическое уничтожение экономик некоторых стран центральной и восточной Европы (ЦВЕ), снижение уровня жизни в некоторых регионах, протесты и социальные волнения, кризису и рецессии в десяти бывших коммунистических странах, присоединившихся к Европейскому Союзу (ЕС) в 2004 и 2006 годах2, было уделено очень мало внимания. Балтийские страны, потеряв своё название «Балтийские Тигры», пострадали от эффектов кризиса в наиболее острой форме, их валюта, банковская система и экономика балансируют на грани коллапса. В 2010 Венгрия подверглась спекулятивной атаке рынка с угрозой падения котировок государственных займов до уровня «мусорных облигаций». Только Польше и Чешской республике, на первый взгляд, удалось относительно мягко приземлиться.
Даже до падения Берлинской стены в 1990 у этих стран не было иммунитета от кризиса глобальной экономики, а рецессии середины 1970 и 1979–1982 обострили их хозяйственные противоречия и подготовили неизбежный коллапс 1990 года. Как бы то ни было, после падения Берлинской стены они глубоко интегрировались и впали в зависимость от глобальной экономики, в частности, ЕС, что и явилось причиной их уязвимости к кризису и рецессии.
Основы этой уязвимости были заложены повсеместным введением неолиберальных мер в экономиках стран ЦВЕ, высокой зависимостью от иностранных инвестиций, причём в первую очередь — от международных финансов. Иван Селени (Ivan Szelenyi) описывает это следующим образом: «Сейчас, когда кризис глобального финансового капитализма сотрясает самые основы мира, когда мы переживаем экономический коллапс силы, невиданной с 1929–1933 годов (коллапс, особенно сурово затронувший Венгрию и буквально весь европейский посткоммуннистический регион), мудрость неолиберального пути, избранного в 1989–1990 годах бывшими коммунистическими странами, выглядит весьма сомнительно. Сегодня всё зависит от действий США, но они могут обрушить величайшую лавину на весь этот регион. В Америке кризис неолиберализма, но посткоммунистический капитализм, ставший даже более неолиберальным, чем сами неолибералы, заплатит двойную цену (сегодня у нас есть все основания верить в это) за ошибочную экономическую и социальную политику»3.
Чтобы осознать масштаб и природу кризиса ЦВЕ на уровне от региональной экономики до домашнего хозяйства, необходимо осознать суть расширения Европейского проекта на восток.
После падения Берлинской стены правящий класс Европы и США приложил много усилий для так называемой «трансформации» экономики стран Центральной и Восточной Европы, чтобы обеспечить её интеграцию в глобальную экономику. Международный валютный фонд обеспечил финансирование проекта, пока Мировой Банк выделял средства на реконструкцию истощённой инфраструктуры этих стран. Тем не менее, между риторикой и реальной «помощью», пришедшей в Центральную и Восточную Европу, существовал гигантский разрыв. Масштаб ресурсов, выделенных для поддержки трансформации, был далёк от обещанного «Плана Маршалла для Востока». Разнообразные схемы, такие, как PHARE (Poland and Hungary: Assistance for the Restructring of the Economy — Польша и Венгрия: Содействие в Реструктуризации Экономики), открыто ставили своей целью привить неолиберальную программу, чтобы открыть эти страны для торгового и инвестиционного капитала путём повсеместной либерализации и приватизации