— Мне… уже говорили.
Она кивнула.
— Мне нравятся высокие.
Кардинал Блэк почувствовал, что его сердце начинает биться чаще. Могла ли женщина заметить это? Конечно могла, оно ведь звучало, как стук сотен барабанов в огромном концертном зале, где они находились только вдвоем. Но… это же безумно! И опасно! Кто она, черт возьми, такая? И как она…
— Вы путешествуете с молодым англичанином по имени Мэтью Корбетт и женщиной по имени Камилла. Испанкой, — сказала Венера, когда он, смутившись, промолчал. — И, кажется, с вами путешествует испанский солдат? Или несколько.
Проснись, — приказал Доминус.
Он был прав. Блэк понял, что ведет себя, как пьяница или лунатик. Он — хозяин своего собственного мира, мстящий за смерть своей матери. Он — наследник неудачно оступившегося Гэвина Флея. Он претендент на империю Профессора Фэлла. Он убил уже… сколько? Пятьдесят? Шестьдесят человек? Он отправил в могилу множество своих врагов, и ни один из трупов так и не был найден. Ему были известны секреты и силы, не знакомые другим людям. Почему же он — такой могущественный и властный — стоял смущенный и в оцепенении перед этой женщиной, появившейся из ниоткуда. Он не собирался это терпеть. Пришло время брать ситуацию под свой контроль.
— Я знаю, где Бразио Валериани, — сказала женщина, прежде чем Блэк успел перейти от мыслей к действиям.
Он почувствовал, как какая-то преграда внутри него дала трещину.
— И где же?
— Начнем с того, что вы ищете место для ночлега, не так ли? Сомневаюсь, что скамья в парке вам подойдет. Моя карета недалеко отсюда. А моя вилла находится на другом берегу залива в часе езды.
— Где Валериани? — Голос Блэка сделался более требовательным, однако женщина продолжала улыбаться.
— На винограднике, конечно же, — ответила Венера. — На севере. А теперь предлагаю продолжить разговор на моей вилле, где вы сможете хорошенько выспаться в настоящей постели.
Откуда эта женщина узнала об этом? Это была тайна, которую он должен был разгадать. Если она действительно знала, где Валериани… это меняло все, не так ли?
— Мы собирались отправиться на поиски утром.
— Я доставлю вас обратно к рассвету. Доверьтесь мне.
Блэк все еще колебался. Эта женщина была так прекрасна. Даже соблазнительна… но чем-то она пугала его, а он уже очень давно не испытывал этого мучительного чувства.
Он посмотрел на Доминуса, ожидая подсказки. Довериться ей?
Его призрачный спутник кивнул. В ту же секунду Венера Скараманга взяла его холодную правую руку в свою теплую левую и сказала:
— Клянусь вам… своей жизнью.
С этим громким обещанием она увела его прочь.
Глава девятая
Адам Блэк стоял в темной комнате без стен с полом из коричневого камня.
Он видел сон. Знал, что спит.
Это был сон, который он видел много раз, и с каждым разом он казался все более реальным.
Шагая по камням, он заметил мерцание в воздухе перед собой. В следующее мгновение он уже стоял перед огромным зеркалом, в котором видел собственное отражение. И все же в стекле было что-то еще. Вокруг него кружили странные фигуры. Ничего было толком не разглядеть, но он улавливал очертания плеч, головы, рук, туловища… все это было размытым, неясным и смутным в зеркале. Фигуры ждали его призыва. Он смотрел, как они движутся, словно состоят из жидкости, поднимаются из глубин.
У Адама пересохло во рту. Он чувствовал, как от ожидания у него потеют ладони. Он знал, кого должен призвать. Казалось, он знал это всю жизнь. Семидесятый Демон, изображенный в книге… могущественный Принц-Провидец, который управлял войском из двадцати шести легионов и выполнял все, что ему приказывали, если правильно начертать его печать и произнести соответствующее заклинание. Адам запечатлел и то, и другое в своей памяти. Он был готов.
Принц-Провидец…
Первая команда — уничтожить всех врагов, которые когда-либо поднимали на него руку, стереть их всех с лица земли… превратить в пепел всех, кто желал ему зла, включая Дантона Идриса Фэлла и некоего молодого человека по имени Мэтью Корбетт.
Принц-Провидец…
Вторая команда…
Адам увидел себя четырнадцатилетним мальчиком при свете свечи, когда его разбудила мать Эстер в его маленькой комнате с серыми стенами в доме его отца викария Блэка. Это был день, когда он случайно ослепил сына мэра, который его дразнил.
— А теперь послушай меня внимательно: я принесу тебе сумку. В ней немного еды и денег. Я хочу, чтобы ты встал и собрал какую-нибудь теплую одежду. Только веди себя очень тихо, ладно?
— Собираться? Но зачем? — спросил он.
— Потому что ты едешь к своей тетушке Саре, — сказала она. — Пока ты будешь собираться, я схожу в амбар, чтобы запрячь Мэвис в повозку. Ты помнишь дорогу к тетушке Саре, верно?
— Но это почти сорок миль.
— Неважно. Главное, чтобы ты добрался туда. Очень важно, чтобы ты ушел. — Она осторожно дотронулась до одной из ран на его правой щеке. — Я не допущу, чтобы мой сын вынес еще большее наказание, чем то, что ему уже пришлось вытерпеть. Так что никакой тюрьмы и никаких колодок. И никакого судьи. А теперь вставай. Я принесу сумку.
Мальчик задал жизненно важный вопрос:
— А как насчет отца?
— А что насчет него?
— Он разозлится еще больше.
— Я справлюсь с этим, — сказала Эстер. — А теперь вставай и собирайся.
Здесь Принц-Провидец должен был воплотить в реальность его мечту предвидеть будущее и возвращаться в прошлое. Менять то, что натворили годы.
— Ты поедешь со мной, — сказал Адам. И он говорил это уже не как мальчик, но как мужчина, который знал, что случится дальше.
— Я не могу. Я должна остаться.
— Если ты останешься тут, я тоже останусь. Потому что, если я уйду, а ты нет, мужчина, который называет себя моим отцом и твоим мужем, придет в такую ярость, что отправит тебя в психиатрическую лечебницу, и мне придется убить тебя, чтобы избавить от страданий.
— Penso che stia tornando.[27]
Кто это был? Кто это сказал? Голос был женским, но принадлежал не матери.
Адам чувствовал себя отяжелевшим, его разум был затуманен. Он знал, что лежит на очень жесткой кровати. Но где? Он помнил, как… что?
Его веки приоткрылись, пропуская свет. Он не горел равномерно, а мерцал в небольшой лампе. Внезапно свет ударил ему в глаза, как только они полностью открылись. Перед его лицом появилась рука с серебряными кольцами.
— Они очень красивые, не правда ли?
Ему потребовалось несколько напряженных секунд, чтобы понять, что это его собственные кольца. Он сумел сфокусироваться на лице женщины с темными глазами.
— Теперь, — проворковала она, — мы действительно можем поговорить.
Рядом с женщиной стояла еще одна фигура. Она смотрела на него сверху вниз. Она была широкоплечей, с волчьей мордой.
Маска, — понял Блэк. — Это мужчина в серебряной маске, сделанной из какого-то металла.
В глазницах маски виднелись человеческие глаза. На мужчине была темно-синяя куртка. Шею обвивал белый галстук.
Фигура волка отступила назад, и Блэк попытался сесть на своей жесткой кровати, но понял, что не может. В запястьях и лодыжках пульсировала боль. Он почувствовал прикосновение грубой веревки. Его руки были раскинуты в сторону над головой, ноги широко расставлены на плоской деревянной платформе. Как только сознание вернулось к нему, он понял, что его раздели догола.
Страх охватил его и встряхнул, как мокрую тряпку. Блэк приподнял голову всего на несколько дюймов, но даже это далось ему с трудом. Его сердце колотилось так сильно, что, казалось, от его стука вот-вот лопнут барабанные перепонки.
— Что… — услышал он собственный выкрик. Слова «все это значит» застряли у него в горле, словно камень с острыми краями.
Женщина сказала что-то по-итальянски. Вероятно, она обращалась к мужчине в волчьей маске. Блэк увидел над собой отштукатуренный потолок и свет лампы. Судя по яркости, на стенах висело множество светильников.
Блэк попытался снова:
— Что все это значит?
Прошло несколько секунд, прежде чем женщина соблаговолила ответить ему.
— О… это… я помнила это английское слово, но забыла, как оно произносится. Как это у вас называется? Расспрос?
Допрос, — подумал Блэк.
Он крепко зажмурился, но, когда снова открыл глаза, над ним все еще был отштукатуренный потолок, лампы все еще создавали свои пляшущие узоры на стенах, а веревки все еще впивались в запястья и лодыжки.
Теперь он вспомнил, как входил в охраняемые ворота, а затем и на виллу в компании женщины, которая молчала во время поездки на пароме и в карете.
— Мы с братом — уважаемые люди, — сообщила она ему, как только его проводили в роскошную гостиную с бледно-голубыми стенами и белой кожаной мебелью. — Я полагаю, вы тоже. Там, откуда вы. Верно? — Она улыбнулась. — Извините, я пойду поговорю с Марсом… моим братом. Думаю, он тоже хотел бы познакомиться с таким важным человеком, как вы.
Она вернулась минут через десять. Без брата и без шляпы. Блэк заметил странную и весьма интересную деталь ее прически.
— Он спит, — сказала она, устраиваясь на диване рядом с Блэком.
Должно быть, она надушилась. От нее исходил тонкий и приятный аромат.
— Я не смогу его разбудить. Он не такая сова, как я. — Венера положила руку на плечо Блэка и наклонилась ближе.
— Поговорим о том, как найти Валериани. Вы говорите, что знаете, где он?
— Давайте обменяемся информацией, — предложила она. — Вы говорите «мы», когда рассказываете о поездке. Сколько вас?
Он посмотрел через комнату на безмолвную фигуру, стоявшую в углу. Доминус коротко кивнул, позволяя раскрыть ей правду.