— Девять. Ты же знаешь, дорогой, что я не могу позволить тебе уйти отсюда. О, как это было бы глупо! Нет-нет, я обещала, что верну тебя к рассвету, и я так и сделаю, потому что солнце уже почти взошло. Но я имела в виду, что верну тебя в ад, из которого ты вылез.
— Нет! Пожалуйста! Послушайте! Я… я нужен вам!
Она кивнула, продолжая слабо улыбаться, хотя темные глаза на ее прекрасном лице были мертвы.
— О, ты действительно нужен мне, дорогой Адам. Хотя и не так, как ты надеялся.
Из груди Блэка снова вырвался крик.
— Хозяин! Помоги мне!
Ответа не последовало.
Он поднял голову, насколько смог, и увидел своего Хозяина, стоящего рядом с Венерой Скарамангой. Тот положил свою бесплотную руку на плечо женщины.
Он знал.
Если б он добрался до зеркала и призвал Принца-Провидца, тот даровал бы ему желаемое. Если бы он уговорил свою мать сбежать вместе с ним или остался сам, чтобы принять наказание, то никогда бы не встретил Гэвина Флея и не вступил в лигу сатанистов. Он никогда не отправился бы в лечебницу на вершине Брайерли-Хилл и не избавил бы Эстер Блэк от мучений. Никогда не убил бы Еноха Блэка и остальных в том особняке. Никогда бы крест на стене не перевернулся под тяжестью падающего тела, показав тот ужасный путь, что ждал Адама впереди. И тогда Кардинала Блэка не существовало бы. Как не существовало бы и Доминуса. Духа из ада или призрака из его собственного разума. Кем бы он ни был, он отказывался исчезать.
Венера снова повернулась к палачу.
— Lupo, fatelo a pezzi.[29]
Мускулы человека-волка напряглись, когда он навалился на рычаг. Шестерни пришли в движение и поворачивались… поворачивались и поворачивались с резким лязгом.
Адам Блэк закричал. Его суставы сходили с ума от боли, позвоночник растягивался… растягивался… Что-то хрустнуло, и он почувствовал жгучую боль в основании черепа.
Он все кричал и кричал.
Венера отступила, вспотев от возбуждения. Она тоже начала стонать и кричать, потому что это был единственный вид освобождения, доступный ей. Только вид и звук пыток мог принести ей это облегчение.
Колесо вращалось. Лупо прикладывал все больше усилий. В этом царстве ада на земле надежды были потеряны для всех, кто вошел сюда.
Адам почувствовал, как его левая нога вырывается из сустава. Затем то же самое произошло с правой рукой. Его зубы прокусили язык и сломались друг о друга.
Колесо продолжало вращаться под треск шестерней, веревки гудели от напряжения. Левая рука Адама хрустнула в локтевом суставе, прежде чем оторвалась от плеча, и он закричал и заплакал, когда его тело непроизвольно содрогнулось, борясь с тем, что невозможно было преодолеть. Сквозь багровую пелену Адам увидел склонившуюся над ним женщину, ее лицо было напряжено и покрыто потом от усилий, которые она прилагала, чтобы удержать его в сознании.
Она показывала ему что-то…
Миску. В ней что-то лежало.
Мясо. Окровавленные куски мяса.
Она вылила кровавую жижу на его яички и отступила, когда Лупо вновь привел в движение колесо. С пола поднялось животное весом в тридцать фунтов и впилось прямо между ног вопящей твари, прежде звавшей себя Кардиналом Блэком.
Лупо вернулся к колесу.
Раздался еще один хруст костей и звук рвущейся плоти, как будто когтями разрывали старую ткань. От человеческого голоса осталось лишь слабое потрескивание, как от свечи, которая вот-вот погаснет.
Наконец Венера Скараманга прерывисто вздохнула, прислонившись к стене рядом с Железной Девой, и воцарилась тишина. Ей нужно было выпить чего-нибудь покрепче, принять ванну и вывести Марса из оцепенения. Им нужно было решить, как забрать книгу у девяти глупцов, забредших на территорию, с которой они никогда не уйдут. Особенно у мерзкой псины, называвшей себя охотницей на ведьм.
Лупо приберет здесь и почистит Никс. Он всегда это делал.
Венера ощущала легкое головокружение, но чувствовала себя свежей и энергичной — куда бодрее, чем час назад. Комната пыток и ее коллекция игрушек всегда дарили ей блаженное освобождение. И все же, когда она поднималась по лестнице, она осознала, что к ее радости примешалось что-то новое. Потому что… там, в углу, стояла фигура в фиолетовом плаще с капюшоном.
Миг — и ее не стало.
Доминус! Помоги мне! — кричал тот мужчина.
Интересно, — подумала Венера.
В холодной пещере она некоторое время любовалась своими новыми серебряными кольцами. Теперь ей действительно нужно было выпить. Она вышла из комнаты как раз в тот момент, когда Лупо принялся извлекать изуродованный труп из пут.
Глава десятая
Было чуть больше двух часов дня, и на востоке над горизонтом медленно плыли облака.
Две крытых парусиной повозки, запряженные четверкой лошадей, были переправлены через залив на пароме и съехали с погрузочной платформы на пирс в Местре. Первой повозкой по улицам правил капитан Андрадо, на скамье рядом с ним сидел второй солдат, а еще один ехал сзади. Оставшийся солдат взял в руки поводья второй повозки. Камилла предпочла сесть на место кучера, а сзади на скамьях расположились Хадсон, Профессор Фэлл и молодой человек, которому казалось, что сам воздух на вкус как самое горькое вино на Земле.
Мэтью было горько от того, что кардинал Блэк избежал наказания. В шесть часов утра, когда солдаты доложили, что Блэк выбежал из комнаты до полуночи и не вернулся, Мэтью и Хадсон отправились на его поиски, уже зная, что не найдут его. Очевидно, Блэк воспользовался возможностью, укутался в свой черный плащ и исчез.
И все же это чертовски странно! — думал Мэтью.
Без сомнения, Блэк жаждал отыскать Валериани и зеркало по своим гнусным причинам. Так зачем же этому существу понадобилось покидать гостиницу и отбиваться от поисковой группы? Неужели Блэк решил продолжать поиски в одиночку? Но ведь карта, нарисованная Менегетти, прибыла только после девяти часов поутру. Так откуда же Блэку знать, где искать? К тому же книга оставалась у Камиллы. Весь замысел Блэка попросту не имел смысла.
Группа прождала столько, сколько можно, думая, что Блэк вернется к десяти часам. Время прошло, Андрадо и Камилла раздобыли пару подходящих повозок и упряжку лошадей. Солдаты подготовили запасы вяленой свинины и рыбы в джутовых мешках, корзины с апельсинами, яблоками, персиками и инжиром, а также картофель, походную посуду и бочонок с пресной водой. Припасы погрузили в повозки вместе со всем, что предполагало ночевки в палатках. Некоторые вещи можно было привязать к бортам повозок. Мэтью предупредил об этом и упомянул, что иначе внутри будет слишком тесно.
Пока шли сборы, Мэтью не мог совладать с подступившей тревогой. Сейчас то, что он искал Бразио Валериани по нескольким намекам, полученным от Розабеллы в деревне Фэлла, казалось ему ненадежным. В Англии ему этого хватало, потому что других зацепок все равно не было. Но теперь… казалось их стало слишком мало. И тем менее достоверными они казались, чем ближе была поисковая операция. Мэтью боялся — или втайне надеялся? — что все окажется напрасным.
Вопрос об исчезновении Кардинала Блэка также не давал покоя. Возможно, если рассуждать логически, в этом не было никакой тайны. Судя по всему, Блэк решил, что его свобода и жизнь стоят больше, чем зеркало, ведь Мэтью намеревался добиться справедливой кары для Блэка за убийство «Черноглазого Семейства» и жестокую казнь Рори Кина. Он, конечно, хотел, чтобы все было по закону, но теперь понимал, что попросту чувствует себя обделенным, не увидев Блэка с веревкой на шее. Очевидно, Черный Кардинал не принимал такого мрачного будущего, поэтому улетел в ночь, словно черная ворона, чтобы стать чужаком в чужой стране.
Что ж, скатертью дорожка! — подумал Мэтью, когда повозка покатилась по дороге. — Мне уж точно не хотелось путешествовать с тобой.
Его беспокоило кое-что еще. Когда они собирались покинуть гостиницу, Камилла подошла к нему и спросила:
— Скажите-ка мне вот что, Мэтью: как вы найдете Валериани, если он не хочет, чтобы его нашли?
— Что вы имеете в виду?
— Вы, вероятно, и сами задавали себе этот вопрос. Вы понятия не имеете, как этот человек выглядит, какое вымышленное имя использует. Вы только знаете, что он находится где-то на севере этой страны. Как мы узнаем его, даже если он пройдет прямо у нас перед носом?
В ответ на это и ее пристальный взгляд Мэтью чуть не запнулся.
— Полагаю, нам придется как-то вынудить его себя раскрыть. Возможно… пробудить в нем любопытство.
— Если оно у него есть, — сказала Камилла. — Если он поведется на провокацию и покажет себя. И если его в принципе можно будет убедить. — Она бросила на Мэтью испепеляющий взгляд. — Слишком много «если».
Мэтью достаточно оправился от потрясения, чтобы дерзко заявить:
— Вы же помните, что мне здесь не больше всех надо. Можете развернуть группу прямо сейчас и сесть на корабль обратно в Альгеро. Мне все равно. Но я верю, что Сантьяго и де Кастро выполнят свою часть соглашения, поэтому я сделаю все, чтобы выполнить свою.
Камилла тихо фыркнула в ответ на это сильное заявление. Мэтью заметил на ее лице мимолетную улыбку, которая выражала уважение, если не к его методам, то хотя бы к его напору.
Две повозки катились по Местре, поднимая за собой клубы пыли. Мэтью, Хадсону и Профессору Фэллу ничего не оставалось, кроме как терпеть качку. Профессор устроился поудобнее на спальном мешке среди припасов, необходимых для путешествия. Впрочем, едва ли ему было по-настоящему комфортно. Мэтью и Хадсон оставались сидеть на узкой скамье с правой стороны, зажатые корзиной инжира и мешком сушеных сардин. Некоторое время они молчали, прислушиваясь к нестройным скрипам и стонам повозки.
Наконец, Хадсон нарушил молчание:
— Что ты о ней думаешь?
Не было необходимости уточнять, кого именно Хадсон имеет в виду.