— Он сказал «я спрятал его в…». Что это могло быть? В чем? Он мог сказать этим людям фразу или слово, которые мы могли бы расшифровать, чтобы все-таки найти зеркало!
Марс коротко и горько рассмеялся. Мэтью показалось, что в его глазах мелькнул ужас.
— Ты правда в это веришь? — спросил он. — Мы разнесем этот дом и сарай на куски, но его здесь не будет! Он бы не стал привозить его сюда, в эту деревню, после того, что, по его мнению, оно сделало с его отцом!
— Но оно не было уничтожено. Ты меня слышишь? Оно все еще где-то спрятано, и мы все еще можем его найти. Где можно спрятать зеркало так, чтобы его никогда не нашли? Похоронить? Тогда его можно выкопать. Вот о чем мы должны подумать: где можно спрятать зеркало так, чтобы его никогда не нашли, зная при этом, что его нельзя уничтожить?
— Эти люди ничего нам не скажут.
Венера взяла нож у Лоренцо, подошла к Камилле и приставила лезвие к ее подбородку.
— Где книга, охотница на ведьм? — Она надавила на нож с большей силой, отчего Камилла ахнула.
— Она в повозке, — быстро ответил Хадсон. — Ее легко найти, в кровопролитии нет необходимости!
Венера убрала нож и обратилась к брату по-английски:
— У нас будет книга. У нас есть это слово: Левиафан. Оно может что-то значить, а может быть, это просто бред колдуна. Но если мы сможем выяснить, что оно значит, все будет хорошо. И… у нас есть эти люди.
— И что? Я предлагаю убить их прямо здесь и вернуться домой.
— Дорогой брат, — вкрадчиво произнесла Венера, — ты забываешь, как человек может внезапно вспомнить всевозможные детали, когда я о них спрашиваю. У нас здесь четыре человека. Каждый из них может сообщить одну-две детали, которые нам нужны, и в данный момент этот человек даже не осознает, что у него — или у нее — есть эта ценная информация.
— Предлагаешь пытать их здесь? — хмыкнул Марс.
— Боже! — воскликнула Венера. И хотя ей действительно не хотелось упускать такую возможность, она сказала: — Лучше дома, чем здесь. Поверь мне.
Марс верил. Верил, что она потеряет рассудок от восторга, когда будет пытать этих людей в своей комнате. Но в чем-то она была права: возможно, они случайно услышали что-то важное, или знают что-то ценное. Ее камера пыток расскажет всю историю. Оставалось лишь решить несколько вопросов.
Веревку, чтобы связать их, скорее всего, можно было найти в сарае. Если нет, то можно было разрезать простыню и использовать ее. Пленников посадят в повозку, а Пагани будет править упряжкой, ведя свою лошадь позади. Лоренцо сядет на место кучера кареты. Лупо поедет сзади на своей лошади. Не хватало одного: Ивано на месте телохранителя. Теперь, когда Ивано был убит, Марсу стало горько, ведь он не в полной мере чувствовал себя в безопасности. А ведь именно безопасность была для него главным поводом отыскать зеркало и призвать из него демонического защитника. Идеального телохранителя, который предотвратил бы то, что случилось со всеми предыдущими великими магистрами. Демонический телохранитель заранее узнал бы, кто планирует убийство… даже помышляет об этом… и уничтожил всех врагов на расстоянии многих миль между городами.
Да.
Как сказала Венера, безопасность может обеспечить только зеркало.
— Найди веревки, — приказал Марс, обращаясь к Пагани.
Мэтью отчетливо расслышал слово «Левиафан». Бразио никогда бы не произнес его, сколько бы пальцев ни потерял. Но не собирался ли он сказать: «Я спрятал его в… недрах заброшенного маяка»?
У них было название и было место, просто никто пока этого не понимал. Но как скоро Скараманги это поймут? Мэтью не знал, связали ли Профессор и Хадсон значение этого слова с историей о зеркале. Скорее всего, нет, потому что на их лицах не было озарения. Получается… среди всех только Мэтью Корбетт оставался тем человеком, кто может найти зеркало.
Он осмелился посмотреть на рысь, все еще сидящую в углу. Их взгляды встретились. Ему показалось, или это существо высунуло язык, чтобы облизать окровавленную пасть в предвкушении того, как отправит молодого англичанина туда, где покоился по частям кардинал Блэк?
Он должен был найти выход из положения. Не только ради себя, но и ради всех них. В противном случае все погибнут.
Нужно было подумать.
Нужно было использовать свой отточенный шахматный ум в смертельной игре без шанса на выживание.
Нужно было придумать, как из этого выбраться.
Но как?
— Все в другую комнату, — скомандовал Марс. — Мы немного прогуляемся.
Венера взяла поводок у Лупо. Она позволила зверю слизать кровь с головы Бразио, и рысь, дрожа от возбуждения, зарычала на всех, кто стоял рядом с добычей. Мэтью все еще мысленно сопротивлялся, когда одна из рук человека-волка в черной перчатке схватила его сзади за шею, словно это была шея цыпленка, которого собирались обезглавить, и подтолкнула его вслед за остальными навстречу безрадостному будущему.
Часть четвертая. Черный ключ
Глава двадцатая
Мадам, вы привели зло в мой дом?
Вопрос, который задал Бразио Валериани Камилле, не давал ей покоя, пока она сидела в повозке вместе с Мэтью, Хадсоном и Профессором. Ее руки были связаны спереди, как и у остальных. Мужчина по имени Пагани сидел на месте кучера. Задние парусиновые занавески повозки были откинуты, а позади нее была привязана гнедая лошадь Пагани. В нескольких ярдах от нее следовал Лупо на своем сером коне. Капюшон его темно-синего плаща был опущен так, что маска волка почти скрывалась за ним, виднелся только выдающийся нос. Спереди, запряженная четверкой лошадей, ехала монументальная черная карета, в роскошном салоне которой сидели Скараманги со своей смертоносной рысью, а Лоренцо восседал на мягком сиденье кучера.
Примерно за два часа до этого момента пленников обыскали на предмет оружия и связали веревками. Венера Скараманга отыскала «Малый Ключ Соломона», который забрала с собой, чтобы выбрать себе демонического слугу. Повозку обыскали и не обнаружили никакого оружия. Затем и карета, и повозка покинули территорию дома с желтыми рамами окон, оставив внутри два трупа. Мэтью подумал, что кто-то мог бы назвать это неплохим урожаем, хотя он был совершенно не в его вкусе.
Мэтью сосредоточился на основной проблеме. А она заключалась в том, чтобы вытащить себя и остальных из сложившейся ситуации, которая усугублялась с каждой милей. Нелепую идею о том, чтобы всем выпрыгнуть из движущейся повозки он быстро отмел. Лупо наблюдал за пленниками. К тому же шанс сломать лодыжки был слишком велик. В любом случае, даже если б им удалось успешно выпрыгнуть, им бы не дали уйти далеко.
— Мы убили его, — внезапно сказала Камилла. Она заговорила впервые с тех пор, как человек-волк затащил ее в повозку. — Валериани, — добавила она, опустив голову. — Если бы мы не привели к нему этих людей… это мы убили его. Если бы он не назвался так, мы никогда бы его не нашли. И знаете, что он сказал Скарамангам? Что так называлась лодка его отца!
— Прекрати, — покачал головой Хадсон. — Ты права, мы привели их к нему… по незнанию. Но он сам покончил с собой. Так что прекрати винить себя в том, что и так должно было рано или поздно случиться.
Она не ответила.
— Посмотри на меня, — сказал он. — Что сделано, того не воротишь. Сейчас у нас есть, о чем беспокоиться.
Мэтью ничего не ответил на эти замечания. Он подумал, что большую часть вины стоит возложить на Кардинала Блэка, который даже после смерти протянул свои руки в серебряных кольцах, чтобы привести их всех к гибели. И не стоило забывать о торговце вином Менегетти, который, должно быть, сообщил Скарамангам, что гости из Альгеро остановились во «Дворце Дружбы».
Внезапно Мэтью в голову пришла мысль о том, что Валериани мог сказать Скарамангам что-то еще, что их интересует. Он ведь говорил по-итальянски.
— Зеркало, — задумчиво пробормотал он, переведя взгляд на Камиллу. — Что еще он про него сказал?
— Сказал, что его отец пытался разбить его молотком, стамеской и даже пулей, но сработало только железное распятие. Однако после этого Киро был вынужден восстановить стекло.
Мэтью покивал. Он не решался поделиться с остальными своими соображениями о том, что может означать слово «Левиафан». Сможет ли Мэтью противостоять пыткам? Конечно нет. Он прежде проливал слезы даже из-за ушибленного пальца. Мог ли он использовать эту информацию в качестве разменной монеты? Опять же, тактика казалась безнадежной. Что же тогда? Просто сидеть здесь? Сдаться? Берри никогда не казалась ему такой далекой. Его мечта о счастливом браке с ней вот-вот могла превратиться в ничто.
Он попробовал натянуть веревки десятый раз подряд. Они все еще стягивали запястья достаточно туго. Повезло хотя бы, что руки связали спереди, а не за спиной. Лодыжки ему не связывали, но Мэтью не видел в этом ничего хорошего и предполагал, что их поведут, как ягнят на заклание.
Ягнят? Как детей Трователло, которых казнил человек-волк…
Мэтью снова натянул веревки. Ослабились ли они хотя бы на полдюйма? Нет.
Хадсон заметил его действия и спросил:
— Удобно, Мэтью?
— Вовсе нет.
Хадсон придвинулся к нему поближе, оказавшись между ним и Профессором. Он заговорил едва слышно:
— Фэлл, через несколько минут я хочу, чтобы вы пошевелились так, как будто пытаетесь размять ноги. Я хочу, чтобы вы сели позади меня и Мэтью, чтобы Лупо не видел, что мы делаем.
— А что мы делаем? — спросил Мэтью, опустив голос до шепота.
— У меня в правом кармане лежит осколок стекла. Я положил его туда, когда разбилась лампа. Слава Богу, этого никто не заметил.
В поисках спрятанных ножей Лоренцо и Пагани обыскивали пояса, подмышки и карманы, хотя всем было очевидно, что пленники не вооружены.
— Ты начнешь перепиливать мои веревки, — продолжил Хадсон. — Если повезет, и мы будем достаточно осторожны, они не поймут, что мы делаем.