Он остановился, чтобы рассмотреть один из камней. Это был старый камень, но кто может сказать, насколько? На нем было едва различимое изображение лица херувима со сложенными за спиной крыльями. Время и непогода почти стерли изображение, но на большинстве из этих камней сохранились имена, даты и приятные воспоминания. Мэтью чувствовал в этом тихом месте силу тех, кто был здесь раньше, но уже ушел за грань. Их было так много. Кем были эти люди?
Кем бы они ни были, они возвели этот город среди поросших лесом холмов. Они вбили первые деревянные столбы в землю и сколотили первые доски, из которых получился дом. Должно быть, это было грандиозное предприятие и вызов — построить что-то из ничего. Ничего, кроме представления о том, каким может стать будущее.
Он пошел дальше и нашел камень, который искал. На нем была едва различимая гравюра с надписью «Берил Григсби-Корбетт, любящая жена и преданная мать», с датами рождения и смерти, которые действительно были почти стерты. А рядом с ним был камень с надписью «Мэтью Корбетт», остальное ушло в века.
Его предок. Если быть более точным, его прапрапра... Ну, в любом случае, это был его дедушка из далекого прошлого.
В июле 2052 года молодой Мэтью Корбетт приехал сюда из своей квартиры в Чарльстоне, где работал юристом-стажером в фирме «Мэдисон, Лопака и Боди» на Кинг-стрит. Ему нужно было получить ответы на некоторые вопросы, и он надеялся, что сможет найти их здесь.
Что именно он искал?
Направление в жизни, — подумал он.
Ему было двадцать два года, он не был женат и не имел толком никаких привязанностей. Он был высоким и худощавым молодым человеком с тонкими черными волосами, подстриженными почти под ноль, как было модно в то время. У него были серые глаза с темно-синими крапинками, цвета дыма в сумерках. В правом ухе у него было несколько маленьких золотых колец, а под светло-голубой рубашкой на правом плече красовалась татуировка в виде старого парусного корабля просто потому, что ему так нравилось. На нем была куртка табачного цвета — хотя от этого слова осталось одно название, ведь табак больше никто не использовал — и поношенные, но любимые джинсы.
Он нашел дорогу сюда после посещения Родового зала, но все равно был растерян.
Куда теперь идти?
Мэтью увидел, что слева от могилы Берил находится могила первого сына, Джордана, и дочери Амелии. Второй сын, Эрик, переехал в Вирджинию, где стал юристом и помощником Томаса Джефферсона по административным вопросам. Полковник Эрик Корбетт погиб, сражаясь за молодую Америку в битве при Уайт-Плейнс в возрасте шестидесяти четырех лет в 1776 году, но у него и его жены Джулианны родились сын и две дочери. История этой семьи продолжилась в восьми внуках.
Семья Корбеттов на протяжении многих лет переезжала с места на место по всей новой стране, большинство мужчин и несколько женщин в той или иной степени занимались юриспруденцией, и вот здесь стоял Мэтью, сын орегонского юриста Клинта и финансового консультанта Мартины.
Куда идти в жизни? Он хотел бы спросить об этом своего предка и тезку.
Каким человеком он станет? Тем, кто будет всю жизнь сидеть за столом и перекладывать бумаги? Или же охотником до приключений, способным исправлять свои и чужие ошибки? Как между этим выбрать?
Не слишком ли многого он хотел в наше время? В конце концов, он мог бы заработать много денег, если бы остался в фирме, и, конечно, юриспруденция существует для того, чтобы исправлять ошибки. Однако должность в «Мэдисон, Лопака и Боди» юный Мэтью получил благодаря своему отцу. Он прежде не позволял себе хотеть чего-то другого. Чего-то своего. Было ли это неуважением к семье и тому, что она дала ему? Может, это было попросту глупо?
Однажды он поговорил с Чеем Боди, и этот разговор надолго задержался в его памяти.
— Вы счастливы здесь, сэр? — спросил он пожилого человека. — Сделали ли вы в своей жизни то, что хотели?
— Интересные вопросы, — ответил Боди, сидя за своим столом у овального окна с видом на Кинг-Стрит. — Полагаю, все зависит от выбора, который делает человек. Да, я счастлив, Мэтью. Я долго и упорно трудился, чтобы оказаться там, где я сейчас. В моем возрасте довольно глупо оглядываться и гадать, куда могла бы завести меня жизнь. И все же… иногда, когда никто не видит, я люблю пускать камушек по пруду и смотреть, как далеко он ускачет. Или мне нравится петь в машине. А еще я иногда лежу ночью в траве и считаю звезды. Полагаю, я говорю о радости от неожиданных поступков. Неожиданных даже для самого себя. Пожалуй, суть именно в этом. Я помог тебе, Мэтью?
Мэтью задумался и поблагодарил Чея Боди за ответ. Он был уверен, что мистер Боди углядел в его глазах тоску по путешествиям.
Теперь, здесь, на кладбище при церкви Святой Троицы, Мэтью склонил голову, произнес короткую благодарственную молитву и попрощался с местами упокоения своих предков.
Он вышел с кладбища на тротуар оживленной улицы этого гигантского мегаполиса, нажал на микрочип в правой ладони и сказал:
— И-Лифт!
Не прошло и тридцати секунд, как к тротуару подъехал гладкий темно-красный автомобиль. Дверь открылась, Мэтью забрался на заднее сиденье, которое поднялось, чтобы принять его в мягкие объятия, и ремень безопасности автоматически защелкнулся. Пластиковая перегородка со стороны водителя бесшумно опустилась.
— Вы не сказали приложению, куда направляетесь, — сказал ему водитель.
— Я еще не решил.
— Вернуться в отель? Или просто ехать, чтобы вы могли подумать? Ваши кредиты, слово за вами. Но я не могу долго здесь стоять, это запрещено правилами.
— Вы бионический? — спросил Мэтью водителя.
В ответ тот показал ему средний палец.
— Хорошо. Дайте мне подумать. — Мэтью мельком взглянул на фотографию, номер и имя мужчины на маленьком экране перед ним.
Джон Хьюстон.
На фотографии был довольно суровый и крепкий мужчина лет сорока пяти с волевым подбородком, темно-каштановыми волосами с проседью и глубоко посаженными глазами, которые говорили, что если вы снова спросите его, бионический ли он, то можете оказаться на тротуаре.
— Ваши кредиты, — напомнил ему Джон Хьюстон. — И они уже тратятся.
Мэтью продолжал смотреть на изображение на экране.
— Я вас знаю? — спросил он.
Мужчина посмотрел на него в зеркало заднего вида.
— Никогда вас раньше не видел.
— Вы мне кого-то напоминаете.
— Это большой город, — пожал плечами Хьюстон. — И я вижу здесь много лиц. —Он коротко рассмеялся. — Слишком много.
— Подождите минутку, — сказал Мэтью. — Хьюстон… Хьюстон… Я откуда-то знаю это имя.
— Может быть, и знаете.
— Но откуда? — На этот раз мужчина повернулся, чтобы Мэтью мог рассмотреть его полное и опасное лицо.
— Я был спортсменом, — сказал Хьюстон. — Раньше, я имею в виду. Два года играл в брасс-бол и четыре года в ховер-бол, и я...
— Бигхаус! — воскликнул Мэтью. — Это же вас называли Бигхаус!
— Ну да, меня, — ответил мужчина с легкой насмешкой.
— Погодите, я помню… Я не смотрел все шоу, потому что, на мой вкус, оно слишком жестокое, но вы были там в прошлом сезоне… в шоу про метро!
— Ну да, был. Пятеро вошли, двое вышли — я и морской пехотинец-трансгендер.
Мэтью посмотрел большую часть одной из серий «Лиги подземных сражений» прошлого сезона, где команда из пяти человек выбрала себе оружие и спустилась в то, что раньше было подземкой, чтобы пройти от входа до выхода, сражаясь со зловредными существами, которые пустили там корни.
Новые наркотики — в частности, созданный с помощью искусственного интеллекта гибрид ДНК динозавра и человека, который превращал преступников в сверхчеловеческих монстров, — превратили мир в настоящий бедлам. Обитатели подземелий были в восторге от свежего мяса.
— Я думаю, вы многое повидали, — сказал Мэтью. — Больше, чем другие.
Бигхаус склонил голову набок.
— Погодите-ка. Возможно, я действительно вас знаю. Вы тоже кажетесь мне знакомым... откуда-то. Но я не могу вспомнить.
— Я тоже. Это странно.
Мужчина пожал плечами.
— Это странный мир. Космические пираты, бионики-убийцы, банды виртуальной реальности. Этот странный мультимиллиардер, которого никто никогда не видел… ну, знаете, тот парень, который называет себя Султаном Гором… только что объявил о какой-то новой виртуальной камере, которую можно купить и которая перенесет вас в любое место в прошлом или будущем. Я имею в виду, виртуально. Что-то вроде машины времени. Знаете, как он ее называет? «Доминус».
Мэтью раньше не слышал об этом, но имя Доминус вызвало у него странное смутное беспокойство.
— Судя по тому, как люди помешались на виртуальной реальности, он заработает еще миллиард долларов до конца месяца, — сказал он.
— Я бы этого не хотел. Когда я был примерно в твоем возрасте в 2032 году, я был рад ездить на своем мотоцикле. Настоящем мотоцикле, по настоящим дорогам. — Он развернулся, держась одной рукой за руль. Он и сам не заметил, как перешел с Мэтью на «ты». — Как тебя зовут?
— Мэтью Корбетт.
— Ладно, Мэтью Корбетт. Давай примем решение. Не будь как я и не слоняйся без дела. Ты куда-то направляешься?
— Я хочу приключений, — внезапно выпалил Мэтью. — Я хочу… узнавать что-то новое. Проверять свой разум. Сталкиваться с трудностями. Вот чего я хочу.
Он решил озвучить идею, которая уже давно приходила ему в голову.
— Может быть... стать частным детективом?
— Детективом? Они еще существуют? Разве Сеть не может сделать все, что нужно?
— Я уверен, что потребность в таких людях по-прежнему существует. Я имею в виду... люди остаются людьми, независимо от времени и технологий. Всегда будет необходимость узнавать то, чего не знает даже Сеть. Или то, что Сеть знает, но не хочет рассказывать.
— Хм, — протянул Бигхауз Хьюстон, как будто в этом был смысл. — Вот, держи. — Он полез в нагрудный карман рубашки для боулинга с короткими рукавами и рисунком в виде пальмы и достал старомодную визитную карточку, которую протянул через перегородку. — Приключения, — сказал он. — Мне это нравится. Послушай, Мэтью Корбетт, если ты решишь пойти по этой дорожке, дай мне знать. Может, тебе нужен парень, который выжил в метро?