Охренеть ответ.
Ждали они нас именно там, где и обещали.
Четыре отца в красном со спирами. И в центре — дед. На вид ему было за сотню. Но с учётом того, что жизнь поддерживала электроника, наверняка в реальности было больше.
Множество морщин, сильно облысевшая голова, очки, которые на самом деле совсем не очки, а сложное устройство с искусственным интеллектом. В руках — его уникальная спира, сделанная по собственным чертежам и наработкам. На ушах — наушник-усилитель, позволявший слышать больше, чем могла наша Эстель без её недостатков.
Стефану этот старик был хорошо знаком.
— Отец Врунгель, — произнёс я, гладя на дряхлого старика с обилием металлических имплантов.
— Дед, — ответил он, — Я уже дед. Ты знаешь, как меня зовут?
— Да. Как ты уже понял, я иномирец. Достаточно сильный, чтобы избавить твой мир от Леви.
— Не выйдет. Ты слишком слаб. У тебя нет ни единого шанса.
— Ну посмотрим. Пусть нас рассудит судьба. У меня есть только один вопрос к тебе, раз уж ты решил сражаться с нами в лоб, честно.
— Я слушаю тебя, иномирец.
— Почему ты пропустил нас наверх? Если тебя должны убить за то, что ты не спас ту мразь, что сидела наверху, не лучше ли было просто не пускать нас туда?
— Моя жизнь ничего не значит, — ответил старик. — А со смертью Залунямса пленники этого дома почувствуют надежду.
— То есть ты решил пожертвовать собой, чтобы я сделал то, чего ты не можешь?
— Не все дома и техноструктуры настолько ужасны. Он был худшим из тех, кого мне довелось видеть. Но однажды первая птица прилетит за нами и свергнет всю эту мразь. Тогда вы тоже падёте.
— А кто назначил этого кровожадного упыря, как не он?
— Его назначило голосование. Выбор людей этого дома.
— Тогда почему выбрали чудовище? В этом доме живут идиоты?
— Они считали, что спасаются от Прохора.
— А он был хуже?
— Таким же, как все, иномирец. Я удовлетворил твоё любопытство.
— Последний вопрос. Почему ты взываешь сейчас к тому, кто создал эту систему, а не борешься с ним?
— Он защищает человечество от иномирцев. У него нет времени следить за каждым. Как только такие, как ты, прекратят атаковать наш мир, он вернётся и спасёт всех нас.
— Тебе не обязательно умирать, дед Врунгель. Присоединяйся ко мне. Давай вместе спасём твой мир от таких, как Залунямс.
— Ты зло, лже-отец Арктур, — ответил Врунгель. — Ты напал на наш дом. И Левиафан раздавит тебя.
— У тебя есть доказательства, что я «зло», как ты выразился? У тебя есть факты…
— Довольно! Я благодарен тебе за то, что ты помог людям этого дома. А теперь позволь мне умереть с честью за то, во что я верил всю свою жизнь.
— Твоя вера ошибочна…
Ответа уже не последовало. С молниеносной скоростью старик вытянул свою короткую спиру и выстрелил мне в голову.
Произошло это так быстро, что спас лишь покров. Но затем среагировал Рейн, и между нами и противником появился защитный шлейф артефактного щита.
Четвёрка отцов бросилась в разную сторону, а их главарь подпрыгнул вверх. В ответ послышались выстрелы. Рейд открыл пальбу из разнообразного оружия. Однако враги эффектно уклонялись от пуль, заранее просчитывая их траекторию.
Нейросеть такого уровня не могла промазать и не совершала лишних действий. Несмотря на то, что мы стреляли практически в упор, поразить хотя бы одного из отцов мы не могли.
Боевая магия была намного медленнее оружия, но массовые навыки перекрыли большую часть открытого пространства вспышками огня и льда. А следом за ними полетели гранаты.
Первый ход был за противником. Второй — за нами. Оба — оказались бессмысленны. Никто не смог навредить другому.
Осознав, что защита артефакта Рейна не пробивается их энергетическим оружием, они сразу же сменили тактику. Двое пошли в атаку — вместо спиратонов в руках оказались виброклинки и энергобарьеры.
Странник коснулся маски и шагнул в стену, исчезая в ней. Но за ним остался золотистый отпечаток.
Белая не долго думая, прыгнула в него, а следом за ней Тия с растительным и каменным телами. Вскоре они оказались за спинами у противника, у самой лестницы. Противник был готов и к этому. Группа перестроилась. Боевая пятёрка идеально дополняла друг друга. Вернее, четвёрка — я вдруг понял, что главный противник уже не здесь.
И вовремя.
Он вышел будто из ниоткуда. С равнодушным лицом существа, в голове у которого проходило сейчас множество расчётов.
— Арк! — послышалось предупреждение Хантера, но я и сам уже понял, где мой противник. И сразу же активировал стихийное тело.
Затем почувствовал жжение. Сложно сказать где — ведь тело моё превратилось в сгусток лишайника. Спиральная пуля создавала за собой аномальную ударную волну, потому область поражения была значительно больше, чем у обычной.
Он успел подскочить ко мне и выстрелить почти в упор, разгадав одну из слабостей покрова — он не работал вплотную.
Я вернул себе телесную форму — держать стихийный облик с такой болью было невозможно. Но даже так создал не одно тело, а два. Второе было древнем — и враг был вынужден уклоняться от его размашистого удара.
Оттолкнув его металлической ногой, дед снова нашёл меня, молниеносно перезарядился и выстрелил.
И в тот же миг сам уклонился от удлинившегося майра. А в последний момент защитился оружием. Это ему не только удалось, но следующим выпадом он сам поймал майр за лезвие и выхватил из моих рук.
Хищное живое оружие так просто не сдавалось, потому уже сам клинок вырастил несколько тонких лоз и попытался крепко обхватить старого киборга. А тот — пока отбивался — угодил в облако спор незримой плесени.
Теперь победа над противником была уже вопросом времени. Но это время ещё нужно было продержаться.
Старик ещё только начинал!
Будто молния, он с невероятной скоростью подскочил к Альме и в один миг срубил ей голову. Уклонился от серпа Тии и вонзил ей в грудь виброклинок, который появился у него буквально из ниоткуда.
Выхватил из рук её серпы, пока девушка распадалась на энергию хаоса переходя в навык каард.
То же происходило и с Альмой. Эпический кинжал, некогда бывший у Дины и едва не стоивший жизни Тие в самом начале пути, воспроизвёл запечатанный навык. Ирий перерождалась, а в месте её гибели встал убитый ею последним гвардеец.
Тот сразу же направил оружие в спину старику и начал поливать противника огнём.
С другой стороны в миллиметре от носа старика пролетела пуля Лифы.
Два серпа скрестились на шее эльфийки. Та в последний момент уклонилась от первого, но от второго уже не смогла — рассечённое пополам тело повалилось на пол.
После — где-то у него за спиной, там где Рейн держал щит, пискнула и взорвалась граната киборга. Я лишь увидел, как отлетает чьё-то тело, а друг переходит в форму слайма, чтобы восстановиться.
Миг, и по полу покатилась голова призванного вместо Альмы гвардейца в шлеме. Старик выхватил его оружие, но оно было лишь созданной хаосом каард копией, потому сразу же рассыпалось в пыль.
Киборг же развернулся, сделал пасс левой рукой, и из под его алой мантии в восстановившуюся Тию полетели странные устройства, напоминающие небольшие вертушки с лезвиями. Они срезали руку, а затем впились в тело, второй раз развеивая шаманку.
Следующий удар серпом должен был оборвать жизнь Дины, но перед ней возник псионический щит. Оружие замерло. Но не замер маленький белый шарик с алыми линиями, который прошёл через защиту, замерцал красным и взорвался. Да ещё и со слепящим эффектом.
По глазам больно резануло — на пару мгновений я потерял возможность видеть. Послышались звуки ударов, крик и свист серпа. Затем я перешёл на сенсорные системы растений, и снова восстановил картину происходящего.
Но в этот момент дед уже снова был возле меня. Прошёл через заслон из лишайника, обошёл созданного мной древня и уклонился от удара лианами в спину. Мы снова оказались напротив друг друга.
Противник вонзил металлическую руку мне в живот и резко поднял вверх, ломая деревянные копии внутренних органов. Но на этом ловушка захлопнулась. Моё сознание и дух были на этот раз не в теле человекоподобной копии, но в теле древня, на которого противник внимания не обратил.
Эти секунды стали решающими. Ложное тело набухло и взорвалось. Противника окатило шрапнелью из острых шипов разрывных плодов, спорового облака грибной колонии.
Тем временем, незримая плесень, как и в случае с Рыбником, сработала идеально. Только, как и в прошлый раз — пришлось немного подождать.
Старый киборг резко развернулся, шагнул было ко мне, перехватывая в руках серп Тии и вдруг роняя на пол. Секундное удивление. Враг замер. А затем расплылся в улыбке.
— Хороший… бой… — губы его уже не могли произнести ни звука, но его голос раздался из скрытых динамиков в помещении.
Я повалился на колени, не в силах даже вернуть себе человеческий вид, чтобы разговаривать. Хотя надо бы. Всего бой продлился меньше минуты, но за это время я умудрился потратить почти все силы, и мана снова была близка к нулю.
Ещё и убийство Альмы сбило активный навык чистоты, потому вокруг снова становилось темно от льющегося со стен яда.
Судя по звукам, у остальных тоже всё было кончено.
Писк и шипение. Застывшее тело погибшего от незримой плесени киборга вдруг превратилось в алую лужицу. Я приготовился к продолжению, решив что это ещё один навык, но всё оказалось проще. Внутри тела киборга был некий механизм, уничтоживший его тело. Чтобы не досталось врагу, наверное.
— Хренасе… дедушка… — прохрипела Сайна.
Вид у девушки был перепуганный.
У её ног Альма возвращала к жизни эльфийку, но видимо опоздала, потому как ушастая признаков жизни не подавала. С другой стороны под стенкой читал молитву Вайс, залечивая раны Хантера.
Досталось, похоже, всем. И крепко.
Почему-то после бойни, когда нас окружила целая армия, я думал что будет легче. Это так на них повлияло появление деда? Вспышки воспоминаний Стефана говорили о том, что их учат работать в связке и переговариваться по внутренней сети киборгов.