Перед ним стоял Постулат. Его длинные волосы разметались по плечами, а рваная линия его шрама блеснула в свете луны.
– Что за… – Август потерял дар речи. Кажется, это произошло с ним впервые с тех пор, как он научился говорить.
Постулат позволил Августу подняться, но стоило левитанту встать на обе ноги, боль в предплечье усилилась, и левитант согнулся пополам.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Постулат, наблюдая за страданиями Августа без должного сочувствия.
– Я? – Август, кряхтя, посмотрел на Постулата исподлобья. – Это ты что здесь делаешь? Где принцесса? И обязательно было приземляться на мое плечо?
Август услышал, как скрипнула дверь позади него. Он попытался развернуться, но усиливающаяся боль в руке заставила его передумать. Три фигуры окружили его, и левитант не нашелся, как ему поступить, кроме как посмотреть на подошедшего к нему Нильса.
Возможно, Августу показалось, а возможно, и нет, но свои следующие слова Нильс произнес с горечью.
– Ты идиот, Ческоль. Какой же ты идиот.
Глава 25. Две тайны
вторник
Детектив Парсо и детектив Харш шли по Робеспьеровской. Шли торопливо, отчего все остальные прохожие уступали им дорогу, отходя или отлетая в другую от них сторону. Причиной тому, быть может, служила вовсе не торопливая походка желтых плащей, а сердитый взгляд, который Ид Харш бросал на всех и каждого.
– Он сбежал.
– Мы этого пока не знаем, – терпеливо отвечала Доди.
– Почему тогда он не явился в Птичий дом? Второй день подряд?
– Причины могут быть самые разные, Ид.
– Согласен, и первая из них – отлынивание.
– Несмотря на всю внешнюю развязность господина Ческоля, он не кажется мне настолько безрассудным.
Харш нервозно хохотнул.
– Мы с вами сейчас говорим об одном и том же граффе?
– У безрассудства тоже есть степени, как и у ипостасей, – ровным тоном продолжала Доди. – По моим наблюдениям, у господина Ческоля эта степень не выше 15-ой.
– А по моим наблюдениям – та самая 24-ая.
Доди покосилась на него и хмыкнула.
– Прежде чем обвинять граффа в уклонении, нам нужно во всем разобраться. Здесь мы с вами во мнениях сошлись.
– А то дел у нас сейчас мало, точно, – огрызнулся Харш и обогнал ее. Мирно летящий впереди левитант еле успел посторониться.
Глядя на удаляющуюся впереди изумрудную спину, Доди с усилием сомкнула рот. Ведь часом ранее она предлагала Иду остаться в участке, в то время как с исчезновением Августа Ческоля она разберется сама. «Это побег, а не исчезновение», – услышала она в мыслях его ответ, но лишь махнула рыжими волосами и даром эфемера догнала упрямого сыщика.
У алого дома 15/2 граффы зашагали медленней. Черный фонарь, бронзовый грифон на месте дверной ручки. Прошлой осенью этот дом наделал немало шуму, и очередное посещение его объятой солнцем парадной заставило Доди испытать дежавю. Ид Харш повел ее на второй этаж. Сперва они постучали в дверь с цифрой «6» у изголовья: как и ожидалось, никто им оттуда не открыл. После Ид развернулся, обошел перила винтовой лестницы и упер палец в звонок у квартиры под номером «5».
– Уверены, что нам стоит начать отсюда? – уточнила Доди.
– Уверен, – ответил он, когда пупырчатая дверь перед ним стала распахиваться. – Добрый вечер, госпожа Баулин.
Ирвелин Баулин стояла в подпоясанном халате, несмотря на время послеполуденного чая. Ее короткие волосы стали чуть длинней с тех пор, как Доди видела девушку в последний раз, а ее большие глаза смотрели с прежним заразительным удивлением.
– Добрый вечер, детектив. Эээ… Чем могу быть полезна?
– Мы с детективом Парсо хотели бы задать вам несколько вопросов о вашем соседе, Августе Ческоле.
– А что случилось?
Удивление в ее глазах обрело новый оттенок. Теперь в них замелькал испуг.
– Сегодня Август Ческоль не явился на исправительные работы, которые назначены ему для прохождения до июня следующего года. И мы выясняем причину его отсутствия. Подскажите, видели ли вы господина Ческоля сегодня или в выходные?
Доди стояла чуть поодаль, но ей удалось уловить едва ощутимую неловкость, одолевавшую Харша при разговоре с Ирвелин. Во фразах он спотыкался, глаза уводил, что Доди наблюдала за ним крайне редко. Похоже, его прошлогодняя ошибка по отношению к семье Баулин так и не отпустила сыщика.
– Мы давно с Августом не виделись, уже несколько недель, – ответила Ирвелин. – Из-за этих самых работ он перестал где-либо бывать.
Ирвелин тоже было не по себе, и она куда чаще смотрела на Доди, чем на возвышавшегося над ней Харша. Хотя, так поступало большинство граффов, беседующие с ними обоими.
– Получается, вы не знаете, где левитант может сейчас находиться.
– Увы, не знаю.
– Добрый вечер, господа. Ирвелин, у тебя все в порядке?
За их спинами раздался голос, заставив обоих сыщиков развернуться. По винтовой лестнице спускался молодой графф в презентабельном костюме. На площадке второго этажа он остановился и с вежливым любопытством осмотрел гостей их дома.
– Август сегодня не явился в Птичий дом, – выйдя за порог, ответила ему госпожа Баулин.
– Весьма в его духе, – отозвался Филипп Кроунроул, после чего Доди пришлось поймать многозначительный взгляд Харша. «И что я вам говорил?»
– Господин Кроунроул, приветствуем вас, – произнесла Доди. Она вспомнила граффа, как только ее взгляд коснулся прищура синих глаз и неестественной формы его носа. – Не знаете ли вы, где может находиться господин Ческоль?
Филипп, как и Ирвелин, предположений на этот счет не имел. По всей видимости, со своими соседями Август давно избегал общения. Или общаться попросту не успевал.
– А почему, позвольте спросить, его ищете вы? – последовал вопрос от господина Кроунроула. – Как я слышал, желтые плащи сейчас ищут принцессу и того заключенного.
По багровеющим щекам своего напарника Доди быстро смекнула, что тот не принял вопрос граффа с энтузиазмом, и поспешила опередить его с ответом:
– Мы имеет основания полагать, что исчезновение господина Ческоля и исчезновение дочери Короля могут быть связаны. Скажите, господа, не собирался ли ваш друг самолично искать принцессу?
Соседи настороженно переглянулись. Верный признак того, что с вопросом Доди не прогадала.
– Самолично искать принцессу Август не собирался, но ее судьбой был озабочен, – ответил Филипп, после чего пришла очередь Доди одарить Харша многозначительным взглядом. – Если вы ищете того, кто видел Августа последним, можете спуститься к Мире. Она пересекалась с ним в пятницу.
– Вы говорите про Мирамис Шаас?
– Про нее.
Все вчетвером они спустились на первый этаж, к квартире с цветочным венком вокруг дверного глазка. Сперва Доди увидела вихрь белокурых кудряшек, а чуть погодя из проема показалось и светлое лицо госпожи Шаас. Она вытирала перчатки о свой фартук в цветочек и в изумлении глядела на стоящих перед ней полицейских.
На вопрос об Августе девушка ответила с подозрением.
– Да, виделись. В пятницу. А что?
– Он не говорил, куда отправляется? – уточнила Доди.
Вытянув шею, Мира вопросительно посмотрела на стоящего у лестницы господина Кроунроула. Тот ей кивнул, и она продолжила:
– Говорил. На Верховный мыс, вместе с лагерем кочевников-левитантов.
Доди занесла это забавное название на полку вместилища.
– А вы случайно не знаете, как мы можем связаться с участниками этого лагеря?
Мира смахнула перчаткой кудрявую прядь со лба.
– Слышала, что они часто обедают в кофейне «Вилья-Марципана».
Не откладывая, Доди и Харш отправились в названное заведение, где им обоим бывать еще не приходилось. Трое соседей с Робеспьеровской увязались за ними, хоть и старательно делали вид, что идут за вечерней порцией кофе. Госпожа Баулин сменила халат на твидовую юбку, а госпожа Шаас оставила дома фартук и перчатки. Все трое отставали от детективов на пол квартала и беззаботно переговаривались. Актеров из них бы не вышло.
Когда сыщики вошли в тесное, обветшалое помещение, посетителей внутри находилось немного, и все те немногие синхронно повернули головы к вошедшим. Игнорируя привлеченное к себе внимание, Доди и Харш подошли к барной стойке. За ней стояла смуглая женщина в очках, цепочка на которых вертелась, вторя стремительным движениям их носительницы.
– Лагерь кочевников-левитантов, – пробасил Ид сразу после приветствия. – Говорят, они часто обедают у вас.
– Часто, с некоторых пор, – ответила госпожа Флициа, собирая тонкие губы в одну жесткую линию. – А в чем, собственно, дело?
– Нам необходимо допросить левитантов.
Позади госпожи Флициа пробежал графф, судя по спешке и нагромождению тарелок у него в руках – местный официант. У выхода из барной зоны он споткнулся, и Доди уже хотела подскочить к нему, чтобы подхватить посуду, однако граффу удалось вернуть равновесие, не уронив при этом не единой тарелки.
Его начальница гнева не сдержала.
– Клим, да поосторожнее ты! Зачем опять столько тарелок набрал? Сколько раз твердить – постепенно уноси!
Либо официант был глухим, либо чересчур нахальным, но несмотря на проповедь начальницы тарелки он не отставил и с безмятежным выражением продолжил свой путь на кухню.
– Нужно допросить лагерь – так присаживайтесь, – сказала им госпожа Флициа, повернувшись. От резвости поворота ее очки съехали на край негодующего носа. – Сегодня понедельник, они обещали быть.
Махнув рукой на свободные столики, госпожа Флициа потеряла к ним интерес (которого и так было с мизинец) и вернулась к чековой книжке.
Доди оглядела зал и обнаружила, что посетители кофейни продолжали на них коситься, а за столиком у черного рояля уже шепталась троица с Робеспьеровской. С Харшем они заняли столик у стены, трещины на которой разошлись подобно солнечным лучам на детском рисунке. Сели и принялись ждать. Ид даже шинели не снял, рассчитывая на быстрое улаживание дела.