– Свежая кровь!
– Гм… да. Кого-то убили за считаные минуты до этого, причем поблизости. Мы пока не знаем кого, тела не нашли. Одним словом, с защитой поработали. Если кто-нибудь замышлял недоброе, он мог войти. Казалось бы, ничего страшного, ведь, судя по планам здания, из помещения нет прямого доступа в отель, но Вив нашла щель в прачечную, куда при желании можно пролезть…
– То есть порождение котла все же там было.
Сьюзен вскочила с постели, раскрыла крикетную сумку и вынула из нее саблю, которую уже начала считать своей.
– Да. Думаю, это не повредит, – одобрил ее действия Мерлин и вынул из сумки меч.
Сьюзен поставила саблю у кровати – острием в пол, эфесом к себе, – и снова залезла под одеяло. Ее ботинки, спецовка, в которой она ходила днем, и, что самое ужасное, трусики и лифчик неопрятной кучкой лежали на полу у постели. Зато легче будет одеться в случае внезапной тревоги.
– Снаружи дом обнесен куда более сильной защитой и снабжен сигнализацией от воров, – продолжил Мерлин. – Вивьен уже едет проверять их. Инспектор Грин осталась здесь на ночь, а на площади перед домом дежурит дополнительный наряд полиции. Конечно, если начнется что-нибудь по моей части, они будут только мешать, но в случае атаки гангстеров окажутся кстати. Если что, я тут, в соседней комнате, а Мира – через холл.
– О, так она уже Мира? – спросила Сьюзен.
Не старовата ли инспектор для юного Мерлина? Ей ведь уже лет тридцать, если не все тридцать пять.
– Мы переходим на имена, когда этого требует оперативная ситуация, – с серьезным видом произнес Мерлин. – Но наши отношения не выходят за рамки профессиональных. В общем, в доме сейчас только мы трое и миссис Эл. Всех русских и перебежчиков из СНД перевели в другое место.
– Что, ради их благополучия?
– Именно, – подтвердил Мерлин. – Хотя, по нашему договору с полицией, их здесь и быть не должно. Это спецотдел втихую латает дыры в своем бюджете. Не волнуйся, все будет хорошо. Поспи. Кстати, когда тебе на работу? И… гм… куда?
– К одиннадцати, – сказала Сьюзен. – В паб «Дважды коронованный лебедь» на Клаудсли-роуд.
– Что ж, до встречи за завтраком в цивилизованное время, часиков в девять тридцать, – сказал Мерлин. – Может, поцеловать тебя на ночь?
– Не стоит, – после недолгого размышления ответила Сьюзен. Инстинкт самосохранения возобладал, хотя потребовалось немалое напряжение воли и здравого смысла. – Боюсь, твой поцелуй на ночь совсем лишит меня сна.
– Ну что ж, в другой раз, – улыбнулся Мерлин и вышел.
Немного погодя в дверь снова постучали. Сьюзен вздрогнула и проснулась: в комнате было темно, слабый свет фонаря, который просачивался с площади, не только не рассеивал тьму, но и добавлял мрака, населяя углы пугающими тенями.
– Сьюзен? Это Вивьен. Можно тебя на пару слов?
Сьюзен села в постели и потерла спросонья глаза. Рука машинально скользнула к эфесу сабли.
– Да. Входи.
Дверь распахнулась, и на пороге показалась Вивьен – темный силуэт на фоне светлого коридора. Она переоделась: синие джинсы, рубашка цвета хаки, темно-коричневая винтажная летная куртка с опушкой из овчины, и Сьюзен на миг показалось, что перед ней не Вивьен, а Мерлин, который зачем-то решил прикинуться сестрой.
– Извини, что разбудила, – сказала Вивьен. – У тебя все в порядке?
– Да-а, – протянула Сьюзен, еще потерла глаза и проснулась теперь уже окончательно. – А у тебя?
Вивьен ответила не сразу и внутрь тоже не стала входить.
– Я проверяла защиту вокруг дома, там все надежно. Но…
– Что? – нетерпеливо спросила Сьюзен, злясь, что ей не дали поспать.
– У нас… праворуких… часто бывают предчувствия, даже видения, – продолжила Вивьен. – Иногда о прошлом, иногда о будущем. Как у кузена Нормана, которого Мерлин зачем-то обозвал оракулом наоборот.
– И?..
– Мне было видение. Не совсем видение, скорее предчувствие. Я поняла, что должна кое-что дать тебе, хотя и не знаю, правильно ли так поступать.
– И что же это?
Вивьен нахмурилась. Ее нерешительность удивила Сьюзен, ведь она уже привыкла считать, что Вивьен и ее брат знают все на свете. И вот Вивьен стоит перед ней и явно колеблется.
– Ну давай выкладывай. Все равно ты меня уже разбудила. В чем дело?
Вивьен поморщилась, как будто ее кольнули, но подошла ближе и протянула Сьюзен три бумажных пакетика с солью из закусочной «Уимпи» и старый столовый нож с костяной ручкой.
– Носи их с собой, – сказала она. – Нож из доброй шеффилдской стали, я его подточила, так что им можно пустить кровь.
– Фу, это еще зачем? – спросила Сьюзен и подношения не взяла. – Погоди, твоя бабушка что-то говорила… соль, железо и кровь… но что это значит?
– Это один из способов, которым Древние владыки превращают людей… и не только людей… в своих вассалов, – ответила Вивьен. – И самый доступный и надежный для тебя, если, конечно, ты обретешь силу своего отца. Смешай на лезвии ножа каплю своей крови и щепотку соли и дай проглотить тому, кого ты хочешь повязать клятвой. А если не захочет глотать, нанеси ему на рану или даже ударь его ножом – не сильно, но так, чтобы твоя кровь попала внутрь. Действует на всех, за редкими исключениями. Да, и не забудь произнести: «Стань моим слугой», или «Я твоя хозяйка», или что-нибудь в этом роде.
– «Я твоя хозяйка»?! Но я не хочу быть ничьей хозяйкой, и слуги мне не нужны! – выкрикнула Сьюзен, которую передернуло при одной мысли об этом. – А потом что? Они будут бродить за мной до конца своих дней, дергать себя за волосы[15] и… предлагать службу?
– Нет. Ты можешь в любой момент их освободить. Это просто: кладешь ладонь человеку на голову или нечеловеку на то, что у него будет сверху, и говоришь, например, так: «Моей кровью, солью и железом я возвращаю тебе свободу». Или не свободу, а просто временный отпуск, чтобы он жил своей жизнью, пока ты его не призовешь. Еще можно погрузить его в сон. Короче, что хочешь, то и делай. К тому же заклятие со временем ослабевает и, если его не возобновлять, само сходит на нет.
– И это можно проделать с кем угодно? Например, поцарапать человека во сне, помазать ранку кровью и приказать?
– Да. Но чтобы это сработало, ты должна унаследовать силу своего отца, – сказала Вивьен. – А этого может не произойти.
– Ужас какой! – снова возмутилась Сьюзен. – Не хочу я никого повязывать клятвами – ни людей, ни других существ!
– Но это все чистая теория. Даже если ты унаследуешь силу, тебе не обязательно пускать ее в ход, – успокоила ее Вивьен. – Просто мне кажется, что тебе нужно об этом знать…
– Не нужно! – огрызнулась Сьюзен, легла в постель и с головой накрылась одеялом. – Не нужен мне этот нож, и эта дурацкая соль тоже не нужна! Уходи, дай поспать!
– Хорошо, – согласилась Вивьен. – Извини.
Она уже повернулась, чтобы выйти, и едва не споткнулась о кучку вещей, которые лежали на полу, в ногах кровати. Недолго думая, она склонилась над ними и сунула пакетики с солью в один из боковых карманов, а нож опустила в узкий и длинный кармашек для линейки. Ее губы дрогнули в усмешке. Линейка… прави́ло, как говорят штукатуры. Не исключено, что Сьюзен все же придется править, хочет она того или нет.
Вивьен вышла из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.
Мерлин ждал ее внизу, в холле. Теперь он был в черных брюках, черных теннисных туфлях и черной водолазке под черным пуленепробиваемым жилетом с надписью «POLICE» на груди и на спине. На его правом боку висел старинный меч, на левом – кобура, из которой торчал верный «смитон» – рукояткой вперед, как у стрелков на Диком Западе. Одним словом, он был готов ко всему, что бы ни думали старшие.
– Ну и как она это приняла?
– Никак, – ответила Вивьен. – Отказалась брать. Но я все равно сунула соль в карман, а нож – в чехол для линейки на ее спецовке.
– До сих пор не пойму, как она ухитрилась отыскать спецовку по размеру, – проворчал Мерлин.
– Надеюсь, я не ошиблась, – задумчиво произнесла Вивьен.
– В восьми случаях из десяти твои предчувствия оправдываются, – сказал Мерлин. – Помнишь, три года назад отец чуть не поймал нас, когда мы тырили бутылку особого шампанского из его винного погреба, а он вернулся домой раньше времени? Если бы ты заранее не почуяла его, крику было бы до потолка!
– Да, помню, «Дом Периньон» пятьдесят девятого года, – вздохнула Вивьен. – Жаль, что мы ничего в нем не поняли.
– Говори за себя! – возмутился Мерлин. – Ну ладно, к делу. У тебя есть ясное ощущение причины, по которой Сьюзен может оказаться необходимым прибегнуть к соли и железу? Что-нибудь конкретное?
– Нет. – Вивьен вздрогнула, словно у нее по спине пробежали мурашки. – Но предчувствие опасности у меня определенно есть.
– Ясно. Когда и где?
– Не знаю. Может, мне лучше остаться здесь? – предложила Вивьен. – Я собиралась вернуться в Новый книжный, проверить бухгалтерские книги Харштона и Гула. Вдруг там найдется что-нибудь насчет портсигара? Изображение горы, дар, скрепляющий сделку или договор. Вещица не самая простая. Какие-то упоминания должны быть. Но доступны они только на микрофишах, ведь все бумаги до тысяча девятьсот семьдесят девятого года лежат в соляной шахте.
– Значит, это дело для тебя, а не для меня.
Вивьен подняла правую руку:
– Очевидно. Так как, ехать мне или остаться?
– Поезжай. Защита здесь достаточная. Со мной Барлоу, миссис Лондон, и у нас есть сигнализация. Все три кеба будут подъезжать сюда по очереди на протяжении ночи, плюс из Толпаддла дежурят две машины Д-одиннадцать – на случай, если пожалуют бандиты, о чем предупреждал суперинтендант Холли.
– Кто?
– Главный суперинтендант Холли. Глава отдела организованной преступности, раньше был на должности Грин. Приезжал сегодня, задавал вопросы.
– Очень необычно. Я бы сказала: беспрецедентно.
– Грин говорит, что он бездельник, к тому же собирается на пенсию, поэтому больше делает вид, чем руководит. Но он сильно расстроился из-за участившихся бандитских разборок и