Мгновение, и преобразование Банкая завершилось, меч окрасился в два цвета, темные письмена появились вдоль лезвия, а в уши ворвался громкий, обиженный женский крик.
- А-а-а! Невозможно! - верещала брюнетка, держась за обожженную руку. И орала она скорее от обиды, чем от боли. Хм, похоже, у кражи банкаев есть свои ограничения.
"Изменяй", - скомандовал я мысленно и, не теряя времени даром, переместился к брюнетке, крутанул кистью и её незаконченный обиженный крик смолк. Я завернул её в ткань пространства прямо, как Айзена когда-то. Не раздумывая ни секунды, сделал в этом коконе несколько дырок клинком.
- Сдохни! - заорала нервная, направляя в меня руки. Пространство искривилось, свернулось в трубочку и молния, с оглушительным грохотом, пронеслась мимо.
Оставшиеся две тоже попытались атаковать, но с удивлением обнаружили себя на внушительном расстоянии от цели. Мини-тюрьма для брюнетки медленно разрушилась, явив мне все ещё живую, но ужасно разозленную квинси. Она бросилась на меня сломя голову.
- Замри! - выкрикнул я очень вовремя. Девушка остановилась в нескольких метрах от меня.
- Джугеки Бьякурай!
Кроваво красный луч реяцу сделал аккуратную дырочку в её голове. Секундой позже лезвие Куукана пронеслось сквозь тонкую шею, оставив на белоснежной коже еле заметную тонюсенькую полоску крови. Взгляд остекленел, тело понеслось вниз, на бренную землю.
- Нет! Жижи! - крикнул кто-то. Их осталось трое.
- Вы выбрали не ту цель, детишки, - хмыкнул я, вновь заставляя замереть все вокруг.
Первой вышла из себя буйная. Похоже, ей убитая была дорога больше всех. Девушка рассвирепела настолько, что по её волосам и одежде начали бегать электрические разряды. Она, единственная, кто мог двигаться, сорвала с руки перчатку. Похожая была когда-то у сына Рюукена, но её имела совершенно другой цвет. Воздух вздрогнул несколько раз, реяцу из пространства просто исчезла, словно её высосали огромным насосом. Раздался взрыв, в воздух взметнулся высокий столб яркого, слепящего света, центром которого была та самая девушка квинси. Её духовная энергия выросла на порядок, я же перехватил Куукан обеими руками. Если все три станут такими же, это может стать проблемой.
Внешне Кэндис преобразилась. За её спиной выросли два белых крыла из чистой энергии, а над головой засиял нимб, словно она была ангелом. Похоже, других квинси изрядно удивил её поступок. Куукан развернулся красной стороной. Если она будет поглощать реяцу такими темпами, от моего "замри" не будет толку. Я усмехнулся. Все это, конечно, выглядит впечатляюще, но лишь для тех, кто смотрит на внешний вид. Уровень реяцу у этих детишек-квинси, даже вместе взятых не достает до моего в Банкае. Это более чем наглядно показала их жалкая попытка его украсть. Что ж, посмотрим, долго ли новорожденный "ангел" будет играть в Зевса.
- Бегите, глупцы, - усмехнувшись, произнес я, скручивая само пространство перед собой.
Комамура утробно зарычал, сжимая в окровавленной руке верную катану. Второй рукой он зажимал глубокий порез на боку. Хаори давно превратилось в обугленные, багровые от засохшей крови лохмотья, а шерсть, за которой капитан седьмого отряда всегда так старательно ухаживал, окончательно спуталась, перепачкалась и свалялась. Кое-где в волосяном покрове зияли покрытые волдырями ожоги - прорехи. Противник Комамуре достался куда как непростой.
С родным Банкаем он мог бы раздавить её, как жалкую букашку, но в своем нынешнем состоянии могучий капитан оказался едва ли не беспомощным. Конечно, при нем все еще был верный шикай, да и руки не утратили силы ударов, но этого было явно недостаточно. Штернриттер Е Бамбиетта Бастербайн, как она успела представиться ослабевшему противнику, последние несколько минут только и делала, что гоняла Комамуру по полю боя. Огромный лис знал, что мысленно она уже давно отпраздновала победу ведь, потеряв Банкай, он не нанес ей никаких существенных повреждений. Так, пару раз для приличия отмахнулся Тенкеном, но толку от этого не было. Только заработал пару ожогов.
Бегая по руинам собственного отряда, где уже давно не осталось ни одного синигами, кроме лейтенанта Ибы, который валялся где-то в куче обломков, Комамура лихорадочно пытался выдумать какой-нибудь хитрый способ победить эту сказочно самоуверенную и слегка двинутую девчонку. С тех пор, как весь отряд разбежался в страхе с места их битвы, она совсем перестала обращать внимание на кого-либо, кроме самого Саджина.
И вот, она вновь появилась перед Саджином, замахиваясь своей маленькой карикатурной саблей. Капитан с легкостью увернулся от удара, и, что было прыти, ушел в шунпо. Там, где он был секундой ранее раздался громкий взрыв, обративший в пыль остатки очередного здания.
- Да что же ты такой прыткий, собачка?! Стой на месте, я тебя просто взорву. Больно не будет! Ты все равно уже проиграл! - закричала Бамбиетта. Комамура лишь хмыкнул. Он уже успел понять, какая она. Самоуверенная, неуравновешенная, вспыльчивая и беспощадная, как сам взрыв. Её губы сжались в тонкую полоску, на лице заиграли жевалки, бровки сошлись у самой переносицы, а ноздри расширились. Она шумно дышала и немного тряслась от гнева. Похоже, внешне спокойный, как каменное изваяние Саджин жутко бесил эту юную леди.
- Я не побежден, пока в моей груди бьется сердце! - громко крикнул Комамура, увернувшись от очередного взрывного снаряда. Похоже, она начала терять терпение.
- Раз так, тогда я его заткну, шерстяной ублюдок! - рявкнула она и сжала кулачки от гнева. Вокруг девушки появилась тонкая белоснежная полоса и секундой позже она взорвалась. Огненный вал невероятной мощи вознесся в небо, превращая в пыль все, что было рядом. Комамура поморщился. Чудовищной мощи взрыв породил мощный, горячий суховей, который неприятно обжигал раны капитана. Саджин прижал к голове уши. Так ветер не сильно тревожил тот огрызок, что остался у него от левого уха.
- Теперь понятно, зачем тебе понадобился мой банкай, - громко крикнул Саджин, когда дым, смешанный с пылью, слегка развеялся, представив ему квинси.
- Даже отобрав львиную долю моей силы, великая и ужасная Бамбиетта не может победить старого капитана, - продолжил он преспокойным тоном. Обычно, в бою Саджин всецело полагался на свою мощь и силу, редко прибегая к каким-либо хитрым стратегиям. Но глупцом не был и сейчас молился Королю Душ, чтобы его план сработал.
- Страшно представить, что было бы, будь у него банкай, - продолжал громко рассуждать Комамура, глядя на девушку, которую уже потряхивало от бешенства. Лис старался сказать это как можно более насмешливым тоном, чтобы ещё больше разозлить и без того вспыльчивую девчонку. И, надо сказать, его план удался на славу. И без того взбешенная Бамбиетта не стерпела насмешки от почти поверженного капитана, ей захотелось смять, растоптать этого жалкого синигами, который по какой-то феноменальной удачливости все ещё жив и может открывать свой поганый собачий рот.
- Замечательно! Сейчас ты узнаешь его силу на собственной драной шкуре, подзаборная псина! - заорала она, выбрасывая руку с медалькой высоко над головой. Бамбиетте показалось очень забавным убить Комамуру его собственным мечом. За спиной девушки вырос исполинский колосс-самурай.
Саджин хмыкнул. Он не мог не признать, что его собственный Банкай выглядит чрезвычайно впечатляюще, когда надвигается на будущую жертву. Но Комамуре это было только на руку. Мужчина прыгнул высоко в небо, поднимаясь все выше и выше, к груди великана в доспехах. Снизу в него летели святые стрелы квинси вперемешку со взрывающимися снарядами Бамбиетты. Они не доставили капитану больших проблем, благо их было немного. Девушка с непривычки все ещё пыталась освоиться с управлением. Гигант неловко взмахнул мечом, пытаясь поразить Комамуру, но тот лишь легко ушел от него с помощью шунпо. Он не собирался давать ей лишнее время.
Бамбиетта взмахнула клинком, чувствуя каждым сантиметром своего тела огромную тушу самурая-великана. Тот послушно повторил её движение, но проку от этого оказалось немного. Несмотря на колоссальную мощь и скорость, ограниченную лишь движениями самой Бамбиетты, чтобы попасть по такой маленькой мухе, как капитан, требовалась невероятная меткость. И у неё такого навыка, в отличие от тренированного Комамуры, не было. И Саджин это прекрасно осознавал.
Отступив всего на пару шагов, мужчина дождался, пока клинок пронесется мимо и запрыгнул на руку гиганта, переместился на локоть, затем на плечо. Свободная рука самурая пыталась угодить по нему, но оставляла лишь вмятины в доспехах. Девушка квинси все ещё управляла им немного неуклюже. Оказавшись на голове, Саджин спрыгнул на плечо, а затем на нагрудник, туда, где его было лучше всего видно с земли. Он переместился вверх, увернувшись от исполинского кулака, что впечатался в грудь и внимательно посмотрел на Бамбиетту. Та, озверев от того, что проклятый пес играючи избегает атак собственного Банкая, швырнула в него хорошую бомбу, летящую с устрашающей скоростью. Комамура удовлетворенно хмыкнул и переместился на наплечник. На груди самурая расцвел огненный цветок взрыва. От звука зазвенело в ушах, взрывная волна сотрясла каждую внутренность потрепанного синигами. Но Саджин не дрогнул, остался стоять на наплечнике.
Гигант-самурай накренился, внизу закричала удивленная Бамбиетта. Взрыв причинил много меньше вреда, чем ожидал Комамура, но обожженное плечо маленькая квинси себе заработала. Не теряя времени даром, Саджин перехватил катану обратным хватом и, использовав Шикай, что было сил вогнал гигантский клинок точнехонько в сочленение между доспехами. Удар Комамура прошил плоть гигантского самурая, как масло, а далеко внизу от боли завизжала Бамби. Ей только что прошибли насквозь легкое, только чудом не задев сердце.
Саджин сиганул на другой наплечник, чудом увернувшись от рукояти клинка гигантского воина. Оттуда он нырнул на спину и вогнал меч точно между кирасой и рукой. На боку шинель Бамбиетты пропиталась кровью. Девушка вновь получила страшную рану. Комамура же отпрыгнул назад, уклоняясь