Женя всю дорогу сильно волновался. По сути, у него на руках было три ребенка. Несмотря на то что Лэя фактически была взрослой женщиной, он не мог не относиться к ней без какого-то отеческого чувства. Ему все время казалось, что он должен ее оберегать и охранять, сам не зная от кого. А девушка только подтрунивала, прекрасно чувствуя заботу, но все время показывая, что она и сама не промах. Землянин ловил себя на том, что подпорченный вид Лэи почти никак не влиял на его отношение к ней. Он все время как бы представлял под этой маской ее настоящее лицо. К тому же хулиганские и опять повеселевшие глаза не менялись от колдовства своей хозяйки.
А вот Ренку оказалось не все равно, как выглядела принцесса, что было заметно по его неумелому ухаживанию и взгляду, который буквально прилипал к лицу девушки, когда она иногда на привалах сбрасывала маски с участников похода. Кажется, Лэя переборщила с психологической обработкой принца, и подросток влюбился первой, еще неопытной и чистой любовью в свою кузину. Женя, посматривая на это со стороны, грустно заметил про себя: «Вот тебе, старому хрычу, и достойный конкурент нашелся. Не один ты умеешь боготворить принцессу».
Но в остальном с ребятами не было никаких проблем. Женя только удивлялся, насколько эти царственные отпрыски оказались неприхотливы. Чувствовалось, что Ренк готов терпеть и большие лишения ради возможных приключений, не сетуя ни на длинную и скучную дорогу, ни на душные маленькие избы, ни на привалы на открытом воздухе. Много ли земных, современных, совсем не царственных подростков смогли бы вот так, изо дня в день скакать и ночевать без всяких удобств?
Последнюю ночевку перед Рестаном они сделали в лесу, так как солнце почти садилось, а никаких деревень в округе не наблюдалось. Пришлось в спешном порядке выбирать место для лагеря и рубить ветки на подстилку и костер. Они успели только к самой темноте. Огонь разводили уже на ощупь. Хорошо, что сэйларские кони были неприхотливы и не требовали особого ухода. Пара пригоршней зерна и трава на лугу с водой из ручья — вот и все, что им требовалось в дороге. Стреножив животных при свете костра, Ренк с Женей вернулись ко вновь обретшей красоту Лэе, споро готовившей походный ужин. В котелке уже варилось то же зерно, что скармливали лошадям, а из сумок были вынуты сухие лепешки и вяленое мясо.
— Да, Ренк, редко кто может похвастать, что кашу ему варила сама кронпринцесса! — патетически растягивая слова и довольно ухмыляясь, заявил землянин.
— Ладно тебе выпендриваться, — рассмеялась Лэя. — Здесь просто больше некому прислуживать. Все какие-то ненормальные: принцы, принцессы, ангелоподобные чудища…
— Это кто чудище? — переспросил заинтересованно Ренк.
— Это я — джинн из бутылки. Когда попадем на Небеса, ты увидишь, какой я на самом деле страшный. Представляешь: почти весь голый, без шерсти. — Женьке понравилось пугать принца. Тот явно дрейфил перед жуткими обещаниями, но пытался держать королевскую марку, в чем ему немало помогало мальчишеское любопытство.
— Не пугай мальчика, страшилище. Он хороший! — Девушка хотела просто пошутить, но оказалось, больно задела подростковое самолюбие, назвав того мальчиком.
Ренк вскочил и молча отошел в сторону. Лэя тихо ойкнула и побежала за ним.
Женя так и не понял, что уж она там ему наговорила, но вскоре они, оба довольные, держась за руки, вернулись к костру.
— Ну вот, теперь видно дружных брата с сестричкой. — Женя невольно надавил на утверждение, что они брат с сестрой, почувствовав слабый укол ревности.
— А ведь и правда, — сказала погрустневшая Лэя. — Не считая царствующего дядюшки, ты и твоя семья — единственные мои близкие родственники. Нашего дядюшку можно назвать поджигателем. Вся семья дяди Глена, мои родители… Кстати, ты сможешь со всеми ними скоро познакомиться… — Затем помолчала немного и продолжила: — Ренк, это, наверное, прозвучит глупо, но постарайся в жизни быть добрее. Я уже обещала тебе, что никогда не буду претендовать на престол. Пообещай и ты, что будешь добрым правителем, как наш дедушка, а не таким злым, как дядя.
Ренк задумался и на удивление серьезно ответил:
— Невозможно быть всегда добрым, обладая такой властью. Всегда найдется кто-то, кому делаешь добро, и кто-то, кому причиняешь этим действием зло.
— Да, слова не мальчика, но мужа, — оценил правдивый ответ землянин. — Это действительно мудрый ответ. Но за мудростью легко прячется лукавство. Лэя просит у тебя сочувствия и стараться не творить зло там, где без него можно обойтись. Только и всего.
— Согласен, я обещаю. Но хорошо тебе рассуждать, а как я должен относиться к тому, что мою мать сослали из столицы?
— Ренк, это же не повод обижаться на весь мир! — воскликнула Лэя. — Посмотри на меня, разве я злюсь на тебя, Женю или Хлюпа? А ведь у меня гораздо больше поводов для озлобленности и мести. Только любовь к другим может сделать тебя свободным от камня ненависти, который висит на твоей шее.
— Хорошо, — немного с надрывом произнес юноша. — Вот я признаюсь, что люблю тебя. Что ты на это скажешь?
Лэя молчала. Что сказать ребенку, только что вступившему на стезю горькой взрослой жизни?
— Я же для тебя старуха! — делано весело воскликнула она наконец. — И потом, мы же близкие родственники.
— Ты самая красивая девушка, какую я встречал. А такие родственники, как мы, частенько женятся.
Чисто интуитивно Лэя нашла, как объясниться. Она встала, подошла к парню, присела перед ним на корточки и заглянула в глаза так, что тому некуда было деваться.
— Ренк, — серьезно произнесла она. — Поверь: ты очень красивый, умный и волевой парень — недаром мы с тобой одной крови. Я успела очень полюбить тебя как брата, но не разрывай мне сердце еще одной скорбью. Оно занято другим, и я уже ничего с этим не смогу поделать. А тебе лучше сразу выбросить эту мысль из головы и сердца, чтобы не мучить себя напрасными надеждами. Я перед тобой честна и не давала тебе никаких поводов для любви.
Ренк долго молчал, сидя перед Лэей и прикрыв веки. Когда он открыл глаза, в них явно блестели слезы.
— Спасибо за честность. Но сердцу не прикажешь. А ты можешь сказать, кто твой избранник?
— Нет… не могу, да и зачем? Хочешь, я лучше буду все время в маске?
— Нет, я и так скоро расстанусь с тобой. Дай мне хоть иногда полюбоваться твоим лицом.
Лежа в сторонке и отвернувшись, Женька торжествующе ухмылялся. Ему было стыдно, но все равно приятно. Ради его лысой хари только что принцесса отказала принцу. Он уже почти стал проваливаться в дремоту, когда почувствовал тычок в бок и услышал притворно сердитый шепот:
— Что, «папашка», небось лежишь тут и ухмыляешься. Ну-ка, быстро смотри сюда! — Девушка, воспользовавшись минуткой, когда Ренк отошел по естественной надобности, подсела к Жене, а тот повернулся к ней, не в силах скрыть довольной улыбки. — Я опять вынуждена обходиться без твоих глаз — это нечестно!
— Я весь в твоем распоряжении — хоть веревки вяжи, хоть режь на кусочки! — мурлыкнуло инопланетное чудище, как мартовский кот, объевшийся сметаны.
— Слушай, что с мальчиком-то делать? Ведь он серьезно. Жалко его.
— Я думаю, ты сделала все, что могла. Никто не может пройти мимо такого этапа в жизни. Знаешь, сколько раз я разбивал сердце себе и другим? На руках пальцев не хватит сосчитать. Это надо просто пережить. Несчастная любовь тоже делает человека лучше. — Женя помолчал, и его глаза опять приняли хитрое выражение. — А ведь и правда лучшей партии для тебя не найти. Представляешь, все вокруг будут довольны и счастливы. Проблемы престола разрешены. Сэйлар спасен. Монарх в надежных и умных женских руках. Красота!
— Дурак! — шутливо надула губки принцесса. — Я серьезно, а ты… ты же сам мне столько плел о свободе и сострадании! По-моему, ты уже совсем «освободился» до полной бессовестности.
— Но я же пошутил!.. — жалобно воскликнул, идя на попятную, землянин.
— Я тоже, — озорным голосом припечатала Лэя, чмокнула своего слугу в щеку (ей явно понравились новая целовальная практика, введенная пришельцем в обращение между ними) и упорхнула на свое место у костра.
А потом случилось то, за что Женька еще долгое время не мог себя простить. Слишком он расслабился в абсолютно незнакомом ему мире, и ничто не помогло бы сохранить доверенных ему судьбою детей, если бы не они сами и способности Лэи.
Ребята беспечно спали, возглавляемые своим безмозглым астральным джинном, когда почти абсолютная мгла ночи стала понемногу рассеиваться серебристым заревом звездного рассвета. Было бы проще, если бы на лагерь напали звери, пусть даже солки. Тогда первой их целью были бы кони. Но путникам «повезло» быть замеченными двуногими зверьми, которые выслеживали свою добычу с вечера и выбрали для нападения самое верное время, когда крепкий сон сковывает сэйлов, но звездный рассвет уже дает возможность видеть разбойникам свои жертвы.
Женька проснулся с вывороченными назад руками и сидящим на его спине нечесаным детиной. Вывернув голову набок, землянин увидел Ренка с Хлюпом, тоже схваченных и удерживаемых полудикими выходцами из окрестных деревень. Но самое страшное, он увидел Лэю в порванном платье, и у него не возникло никакого сомнения в намерениях двух битюгов, схвативших в свои грязные лапищи ее хрупкое тело. Еще мгновение — и свершится непоправимое!
Пришелец титаническим усилием попытался скинуть гориллообразного сэйла со своего загривка, но не успел ничего предпринять, как юная принцесса сама о себе позаботилась. Внезапно над поляной раздался протяжный вой нескольких мужиков, в том числе и землянина, схватившегося за свое лопнувшее в буквальном смысле этого слова мужское достоинство. Сцена была дикая: толпа безумных мужиков с окровавленными лохмотьями вместо их былой гордости металась, избиваемая девчонкой, с одной стороны, и сокрушаемая в капусту подростком — с другой. Женька не смог еще опомниться от болевого шока, как на поляне все стихло.