— Куда вы шли с выставки? — спросил Борис, когда они устроились на скамейке в крохотном сквере.
— Домой. — Девушка вытащила пачку слабеньких сигарет, предложила Борису.
Он взял сигарету из вежливости, хотя у него были свои, покрепче.
— А где вы живете? — Борис чиркнул колесиком зажигалки. — Впрочем, не важно, домой вам нельзя…
— Почему? Ах, да… Так что же делать?
— Возвращаться к нашим баранам. Обменяемся впечатлениями и вместе решим…
— Давайте. — Ольга привычным жестом поправила прическу. — Только чтобы не возникало недоразумений, начну я, ладно?
— Наши желания совпадают.
— Зовут меня Ольга, фамилия Иллерецкая. Мне двадцать восемь лет, и я окончила архитектурный институт. Родители эмигрировали в Канаду, пишут редко, я им — еще реже. Живу одна, в маленькой квартирке, она же мастерская. Курю, могу и выпить, но не люблю компаний. Выставку помог организовать известный художник Павел Петрович Родзянко, привлек спонсоров. Вот и все, честное слово.
— Все? — Борис взглянул на девушку сквозь облако сигаретного дыма.
— Да.
— И вы не были на даче покойного профессора Калужского во время перестрелки?
— Нет. Господи, как же мне убедить вас?! Градов с минуту молчал.
— Тогда это просто фантастическое совпадение, — сказал он наконец. — Понимаете, я видел вас там… Я стоял внизу с пистолетом, и вы натолкнулись на меня. Кажется, вы собирались меня вырубить. Стойка карате… или как это называется?
— Карате? Я никогда не занималась спортом, даже зарядку не делаю.
— Потом выскочил парень с автоматом, начал палить, — продолжал Борис. — Я выстрелил… И попал… Потом приехала милиция, и я потерял вас… Ольга, может ли сходство между двумя женщинами быть абсолютным, наиполнейшим, вплоть до родинки?
— Не знаю. — Огонек сигареты Иллерецкой описал в воздухе дугу, похожую на вопросительный знак. — Бывают же шоу двойников.
— Гм… Ну хорошо, допустим, хотя… Допустим, что я принял вас за другую. Я увидел вас по телевизору и решил, что вы — это она. Но вам-то от этого не легче! Те ребята тоже могли смотреть телевизор. Охотясь за ней, они вышли на вас. А люди они серьезные…
— Но кто они?… И кто вы?
— Кто они? — Борис отбросил окурок и достал свою сигарету. — Хотел бы я знать. То есть кое-что мне известно, а кое о чем я догадываюсь. Как и вы, я по уши влип в пренеприятную историю. Меня тоже принимают за другого.
— Смахивает на водевиль.
— Водевиль? Скорее кровавый бифштекс. Ладно, попробую рассказать, как сумею… Я Борис Градов…
— Градов? Борис Градов с «Золотого века»? Борис скорчил кислую гримасу.
— Вы слушаете эту дрянь?
— Когда работаю, приемник всегда включен. А я — то не могла вспомнить, откуда мне знаком ваш голос!
— Забудьте. Это в прошлом. Так вот, все завертелось, когда я купил компьютер…
Борис обстоятельно, стараясь не растекаться мыслию по древу, поведал девушке обо всем, что с ним стряслось с момента покупки компьютера до их встречи на выставке. Иллерецкая слушала с неослабным вниманием, а когда он закончил, воздержалась от комментариев типа «ну и ну» или «это невероятно». Она задала довольно неожиданный вопрос:
— Значит, вы убивали людей? Борис оторопел.
— Да… Я убил двоих. Пистолет у меня с собой. Показать?
— Покажите.
Борис глянул по сторонам — ни души. Он вытащил из кармана «ТТ» и вручил девушке. Ольга взвесила оружие на ладони.
— Я верю вам, — кивнула она.
Градов спрятал пистолет.
— Хорошо, что верите. Теперь насущная проблема: как нам быть? Прежде всего, нам нужна квартира.
— А квартира вашего друга?
— Там опасно. Рано или поздно они…
— Да, но у меня и того нет.
— Разве у вас нет друзей, которые могли бы…
— Пустить нас на постой? Есть, конечно. Но я ни за что не стану подвергать их риску. Вы и я — живые мишени. И если нам суждено умереть, зачем прихватывать с собой попутчиков?
Борис пристально посмотрел на Иллерецкую.
— Неплохо сказано.
— Так что, идем?
— Пошли. Но мне ужасно надоело метро. Деньги на такси у тебя есть? Тут недалеко, много не надо.
— Мы перешли на «ты»? — улыбнулась девушка.
— Почему бы и нет? Или две живые мишени не обойдутся без церемоний?
Иллерецкая снова улыбнулась.
— О'кей, ди-джей.
— Никогда не называй меня так.
— Договорились. А деньги есть.
Они поймали такси и вскоре подкатили к дому Андрея Мезенцева.
— Я пойду первым, — заявил Борис.
Ольга заглянула в его глаза и кивнула. С пистолетом в руке Борис поднялся по лестнице. Позвонил несколько раз, открыл дверь и быстро обошел комнаты, готовый стрелять при первом же подозрительном шорохе.
Убедившись, что все в порядке, он выглянул на площадку и позвал:
— Оля! Заходи!
Девушка взбежала по ступенькам.
— А здесь уютно, — заметила она, оглядевшись.
— Так же уютно, как у чертей на сковородке, — скривился Борис. — Только под нашей сковородкой еще не развели костер.
— Не паникуй. — Ольга прошла в кухню и занялась досмотром холодильника и шкафов. — Фу, везде одни консервы. Но я могла бы пожарить картошку.
— Ты умеешь?
— А что тут уметь? Бери нож…
— Погоди, — Борис подсел к столу, — мы потеряем лишний час, а значит, подарим его им.
— Ты собираешься предпринять что-то немедленно?
— Если бы я знал что…
Иллерецкая открыла банку консервов, окончательно похоронив идею о картошке.
— Проголодалась, — извиняющимся тоном сказала она. — Борис, а где твоя знаменитая дискета?
— Со мной. Она всегда со мной.
— Ты не пробовал подбирать пароль?
— Подбирать? — удивился Борис. — Знаешь, если миллиард обезьян будут колотить по клавишам пишущих машинок миллиард лет, одна из них напишет «Войну и мир». Жаль, что мы не можем столько ждать.
— Да, но нам не нужна «Война и мир», нужно только слово… В какой директории находился этот файл?
— «Египет».
— Так и попробуй слово «Египет».
Борис вытащил дискету из кармана рубашки, покрутил ее в руках.
— Ты думаешь, так просто? Тоже мне, секрет… Отставив банку, Иллерецкая водрузила локти на стол и подперла ладонями щеки.
— Но ведь надо попытаться. Любопытно, с какой целью профессор закрыл файл? Предполагал, что информацию могут похитить?
— Не обязательно. Может быть, он сделал какое-то открытие, от которого прыгал до потолка, и не хотел, чтобы до поры до времени в файл кто-то заглядывал. Да и вряд ли профессор рассчитывал вечно хранить файл на винчестере. Потом он перенес бы его на дискету, чтобы как-то воспользоваться им, вот и позаботился заранее. Мало ли что. Коллеги там, соперничество, научный приоритет.
— Зачем твоему Беку научное открытие? Нет, тут что-то другое.
Борис поднялся и направился в комнату. Иллерецкая последовала за ним. Включив компьютер, Борис вставил дискету и ввел с клавиатуры слово «Египет» в английской орфографии, потом в русской.
— Неправильно, — вздохнула девушка.
— Разумеется.
— Попробуй его фамилию.
— Подожди, как это будет… — Борис взял авторучку и нацарапал на старой газете «KALUZHSKY», затем набрал на клавиатуре. — Не получается. Теперь по-русски… Снова ноль. Да нет, Оля, ерунда все это. Ты хорошо разбираешься в компьютерных делах?
— Увлекалась одно время в институте, но многое забыла. Да и устарели порядком мои знания.
— Скажи, а пароль можно как-нибудь обойти? Существует в принципе такой способ?
Иллерецкая размышляла с полминуты.
— Ну, думаю, если только… Ведь число знаков в пароле, а значит, и число их комбинаций ограниченно, так? И если перебрать все…
— Миллиард обезьян миллиард лет?
— Да, вручную. А на суперкомпьютере со специальной программой? А может, и другие способы есть. Но не у нас с тобой. Наверное, если бы дискета попала к людям, у которых…
Ее прервал звонок в дверь. Ольга и Борис на мгновение окаменели. Рука Градова потянулась к пистолету.
— Кто это? — шепнула Ольга.
— Мезенцев отдал мне свой ключ. Не знаю, есть ли у него запасной. Вдруг он возвратился раньше? Я спрошу.
— А если это не он?
Градов выхватил дискету из дисковода, сунул в карман джинсов Иллерецкой.
— Быстро на кухню, открой окно. Справа — пожарная лестница. В случае чего сразу делай ноги. Место встречи — у памятника Маяковскому, каждый день в десять утра. Ночуй где хочешь, хоть в парке, хоть на вокзале, но не дома. Все поняла?
— Я без тебя не уйду.
— Со мной все будет в порядке. Бегом на кухню!
Звонок повторился — долгий, настойчивый. Затем прозвучали три коротких звонка, три длинных и снова три коротких. Сигнал бедствия, SOS?!
Подтолкнув девушку в сторону кухни, Борис выбрался в прихожую, прижимаясь к стене, — еще засадят автоматную очередь через дверь. Едва ли люди Бека станут его убивать, но ведь неизвестно, кто там за дверью.
— Кто?! — выкрикнул Борис фальцетом.
К его крайнему изумлению, послышался женский голос.
— Мне нужно видеть Ольгу Иллерецкую. Я знаю, что она здесь.
— А зачем вам Ольга?
— Вы поймете, как только откроете дверь.
— Я не открою.
— Это я убила киллера в Варсонофьевском. А вы спасли меня на даче Калужского, спрятали в сарае. Потом заходили туда перед приездом милиции. Вы сказали «я сматываю удочки»…
— Верно! — выпалил Борис. — Это вы…
— Открывайте же!
— Вы одна? — Борису пришло в голову, что девушку могли схватить боевики Бека и теперь используют как отмычку. А не хитрость ли все это, не с ними ли она, не их ли шпионка? Нет, тогда не убежала бы от Бориса на даче.
— Если я скажу, что одна, вы поверите? Не заставляйте меня торчать на площадке!
«Действительно, — подумал Борис, — любые ее слова — не доказательство. Не спуститься ли во двор по пожарной лестнице? Обогнуть дом, разведать обстановку у подъезда… Но пожарная лестница хороша для бегства, да и то если они не поставили возле нее пост. Пользоваться ею для рекогносцировки рискованно, увидят соседи — вызовут милицию. Только этого не хватает для полного счастья».