Как в этом сне лишь время течь умеет…
Я просто помню – это словно знак.
Предвижу вечность – и во лбу теплеет.
Этой женщине в окне
Эта женщина в окне,
в платье розового цвета…
Сухие руки и глаза сухие.
Нет слёз, и сны – снегами замело.
Мне часто снится смерть, её благие
Дары… и в этой смерти мне тепло…
Мне снится: ставят к стенке и стреляют
(О том сама прошу, снимая кольца с рук).
И всё равно, чьё имя повторяю —
Дороги существуют для разлук…
Посвящение
Там умысла, быть может, нету,
Где вымысел
расцвёл над миром.
Кто здесь – дитя ума и света —
Кто – по старинке – так, как было
Когда-то. Может быть, жестоко
Когда-то жили, но умело.
Сбирали травы, зрили Бога,
И Вам писать бы не посмела…
Часть III
«Всё будет хорошо……»
Всё будет хорошо…
Не знаю, право.
Всё будет как-нибудь,
и это хорошо.
И в этом мира суть,
что путь моей державы
По сердцу каменистому прошёл,
Кропя его водой,
как дождичком из тучки.
Наш мир не заводной,
но ходит, как часы…
И тикает в ночи —
Быть может, это лучше
Поставленной за зной
бестрепетной свечи…
Полночь
Полночь длится на часах,
Полночь злится на меня
Не за смуту или страх,
А за отголоски дня.
Но до полночи рукой
Не подать, хоть так близка.
Молкнет полночью покой,
Стынут луны в облаках.
Посвящение
Теряются дни в оболочках пространства,
Теряются дни и теряются сны.
И птицы, быть может, устали от странствий
В заоблачном небе среди тишины…
И я потерялась, и мы не найдёмся —
Вся жизнь, как потёмки, как Ваша Душа.
Но как хороша! Как возвышенно-то́нка!
Я буду всё знать, и уже не дыша…
Ответ
Опять натекло воды.
Опять налило́сь Беды.
На водных часах – кап-кап.
На не́бе какой-то крап.
Неправедна наша жизнь,
Несыграна – не успеть:
За дверью маячит Смерть
И кличет мне: «Отзовись»…
А я – в тишине дверей
И о́кон – я ей молчу:
Я что-то успеть хочу
В бесправедности своей…
Не скажешь…
Никто ни с кого не спросит.
Никто никому не должен.
Не скажешь – а ветер носит,
И чувствуешь ветер кожей…
И маешься откровенно,
Себя запрокинув в небо —
Одна перед всей вселенной.
С молитвой, совсем нелепой.
Мир вертится
Я никому не вру… Но это очень плохо.
Послушайте: как научиться врать?
Привыкла брать бездонная эпоха,
Бездумная – но всем другим под стать…
Меняются
и времена, и нравы.
И не меняются – я помню все года…
Всё – навсегда… До зрения, до вздоха:
Мир вертится – не деться никуда…
«Часы стоят. И на часах стоит…»
Часы стоят. И на часах стоит
Весь этот мир – прижизненно забыт.
Стоит он на часах, как на посту.
И чьи-то очи смотрят в темноту,
И чьи-то ночи мне затмили дни,
Но обесточить – Боже сохрани!
Но мыслю. Как сказал один Декарт.
И быть и мыслить – выспренный азарт…
Посвящение
Залог какого-то неведомого счастья —
Моя молитва в этой тишине.
Она о Вас. Отчасти и на части —
Всё это разрывает душу мне…
Вся без прикрас – видна как на ладони
Лишь Господу, которому молюсь.
И в недрах глаз печаль моя утонет —
И камешком в глазах заляжет грусть.
Дневниковое
В потёмках лилии сегодня расцвели.
Цветы – в потёмках, и Душа – потёмки…
Молю лишь: пусть не рвётся то, что тонко.
С небес не дотянуться до земли.
«Земля была безвидна и пуста»,
И только Дух томился ожиданьем
Цветка или листа или куста…
И землю приукрашивал витаньем…
Дневниковое
У всех всё хорошо. Лишь у меня
Какая-то грызня или возня
Мышиная – по платью дождь прошёл…
У всех всё хорошо… всё хорошо…
И только мне затмило солнце твердь,
И лишь меня твердит земная смерть.
Чужое око в душу смотрит мне
В жестокой тишине, наедине.
«эта женщина в окне…»
эта женщина в окне
ничего не написала
ничего не рассказала
вам об этой тишине
вам об этой темноте
копья кости колья ветки
мы ломаем напоследок
да и те для нас не те
эта женщина поймёт
не почувствовав устами
пустоту что так устала
что уста её не мёд
Дневниковое
Мне всё равно! Глаза сухие!
Судьба безбрежна, как река.
И что ни пишут мне Другие,
Она не входит в берега.
Мне всё равно – Вы так и знайте:
Дышать, творить – не запретить.
Мудро́ о лилиях учить
Другим —
и Вы не обращайте.
Дневниковое
Господи, за это пламя
Не могу благодарить!
Было время, мы не знали,
Что возможно натворить…
Было время… было имя…
Больше нет времён… имён…
Именами не своими
Все зовёмся – мир учён!..
Дневниковое
Пусть эта жизнь сгорит в огне!
От взгляда мало что осталось:
Там лишь смятенье и усталость,
И дума прячется на дне…
Моя душа обречена
В аду гореть – я это знаю
Теперь… Потеря небольшая —
Душа… что было проку в ней?
«Не трогай икон. Потому что ты проклята, про…»
Не трогай икон. Потому что ты проклята, проклята…
Ты им лишь молилась, от них лишь поддержки ждала!
Но время звенит отречённо разбитыми окнами,
А пальцы уже не почувствуют холод стекла.
И всё потому, что, однажды посеяв недоброе,
Напрасно стелиться потом на коленях на тёплом полу.
Теперь ничего не исправить, что было не вовремя.
Теперь ничего не предать, что скопилось в углу.
«Я ничего такого не ждала…»
Я ничего такого не ждала
От жизни – но она взошла однажды.
Я это буду помнить только дважды,
А третий раз, поверьте, не звала.
Не мне ли знать, кого здесь трижды звать
Положено… Но вот расписка кровью…
Перед глазами… Шёпот к изголовью.
И словно гроб – разбитая кровать…
И, словно Панночка, летать в своём гробу
Обречена над крышами селенья…
Всё имени под стать – его значенья
Не знают губы – но в бреду солгут.
Как далеко Луна! Как холод крыш —
Мне так же далеко! Ни то – ни это.
Я опасаюсь, что с лучами света
Как будто Ты со мной заговоришь.
«Жара, и плавятся мозги…»
Жара, и плавятся мозги
В заоблачной и ватной мути.
Мы не друзья и не враги,
Мы непонятно кто, по сути.
Когда ни другу, ни врагу
Не внять – не к Вам ли обратиться?
В руке монетка серебрится —
Серебреник за все долги…
Мне нагадало серебро:
С дороги не поднимешь счастья.
Пыталась вымыслить добро,
Но получилось лишь отчасти.
Дорога в ад! Как я теперь
Её в ночи́ отлично вижу!
Она змеится средь потерь,
А я стою всё ближе, ближе…
«И некому ни «да» ни "нет"…»
И некому ни «да» ни «нет» —