— А ты как‑нибудь прояви выдержку и не гони, столько интересного на мобилку снимешь! У меня уже целый архив накопился. Если вдруг что с бизнесом случится, я на YOU TUBE буду та‑а‑акие кадры выкладывать — мигом миллионером стану.
— Ага, значит, готов своей девушкой торговать, лишь бы мошну набить? — Лана запустила в Кирилла кусочек сыра, чем невероятно порадовала алабая — отрикошетивший ото лба хозяина сыр упал практически в пасть пса.
— Что набить, извини? Я не понял, гул в голове после удара пищей все заглушил.
— Классные вы все‑таки ребята, — грустно улыбнулась Лена, наблюдая за шутливой возней парочки. — Здорово, что вы нашли друг друга.
— Мы старались, — Кирилл нежно убрал с лица Ланы непослушную каштановую прядь. — Особенно я. Без нее жить уже не получалось.
Девушка потерлась щекой о теплую ладонь своего мужчины:
— Спасибо, что выстоял. Never give up! Никогда не сдаваться! Помнишь, Ленка, мы видели такой плакатик: лягушка в клюве аиста схватила почти проглотившую ее птицу за горло. Вот и Кирюшка так же. И ты должна.
— А что я? — Осенева попыталась сконструировать недоумевающую физиономию, но конструктор из нее был ерундовский.
Кирилл укоризненно покачал головой:
— Лен, прекрати. Ты же знаешь — я чувствую твое настроение, твои эмоции. Ты напугана, очень напугана. И не пытайся загнать свой страх внутрь, поделись им с нами, и он исчезнет. А если и не исчезнет, то станет в три раза меньше. Верно, Олененок?
Вот зачем он только что проговорил это в самое ухо? Совсем сбил с серьезного настроя, вызвав толпу игривых мурашек, рассыпавшихся по всему телу. Тоже мне, нашел время!
Осенева закусила губу и с минуту молча смотрела в окно. Потом повернулась и тихо заговорила:
— Мне действительно страшно. Очень страшно. Вчерашние события многократно усилили этот страх, превратив его в ужас. Лана, ты меня неплохо знаешь — разве я подвержена глупой панике?
— В том‑то и дело, что нет. Я дружу с сильной, уверенной в себе, выдержанной женщиной, успешной бизнесвумен. И если ты так психуешь, несмотря на все мои усилия тебя успокоить, значит, все действительно плохо. Да еще этот гриб дурацкий вчера… — Лана передернула плечами. — В общем, рассказывай, подруга, куда ты все же влипла. И что там с мамой вашей Дины. Надеюсь, девушка ошиблась, и с ее матерью на самом деле все не так печально.
— К сожалению, печально. И даже очень. Марину Сергеевну отравили.
— Что?!
— То.
— Но зачем? Кому она мешала? Она ведь, кажется, в университете преподавала? Что, кому‑то из студентов плохую оценку на экзамене поставила?
— Если ты не будешь меня перебивать, я расскажу все по порядку.
— Я попробую.
— В общем, когда мы вчера приехали в квартиру Квятковских, там уже были врачи и милиция. Милицию вызвал врач, когда понял, что смерть Марины Сергеевны наступила не от болезни или несчастного случая. Короче, внизу, у подъезда, толпа соседей, нас в квартиру сначала пускать не хотели, но Нелли помогла. Они с Кариной Георгиевной уже были там, потому что живут близко. Кошмар какой‑то! — Лена судорожно вцепилась в пустую чашку из‑под кофе. — Квартира огромная, я даже не знаю толком, сколько там комнат, потолки высоченные, кажется, даже эхо есть. Сумрачно как‑то, словно в соборе днем. В самой дальней комнате в кресле сжалась в комочек несчастная Динка, она была похожа на японскую анимэшку — глазищи огромные, в пол‑лица, сухие, горячечные какие‑то. Она смотрит в одну точку, раскачивается и все время повторяет: «Зачем, мамочка, зачем?» Возле нее почти все время была Нелька, потом мы с Ириной по очереди всю ночь просидели, ждали, когда ее отпустит и Динка наконец заплачет. А тетя Карина разбиралась с врачами, милицией, взяла, в общем, на себя все печальные хлопоты. Динь одна ни за что бы не справилась. Ее саму пришлось караулить, как бы она чего с собой не сделала. Динка ведь себя винила в смерти матери.
— Почему? — не удержалась‑таки от вопроса Лана.
— Да потому что мать съела конфету, предназначенную ей, Динке!
— Стоп! — нахмурился Кирилл. — С этого места поподробнее, пожалуйста!
— Куда уж подробнее! В гостиной милиция нашла роскошный букет цветов и большущую коробку конфет. А еще — милую открыточку с надписью: «Самой очаровательной в мире девушке, нежной и преданной Диночке Квятковской, с надеждой на скорое свидание. А.Т.».
— А.Т.? Антон Тарский, что ли?
— Мы тоже так решили. Этот урод знал, как отшибить девчонке мозги! Хотя что думает по этому поводу Динь — не знаю, она до сих пор не в себе, но хоть расплакалась наконец. С ней Нелли осталась. Так вот. Все это великолепие принесли, похоже, днем, когда Дина находилась на работе. А мать как раз дома была, судя по всему, собиралась уходить.
— Судя по чему? — уточнил Кирилл.
— Ну, она в строгом деловом костюме была, вряд ли кто‑то в таком виде по дому разгуливает.
— Так может, уже пришла?
— Да какая разница! — отмахнулась Лана. — Была дома — и все.
— Вот именно. В общем, Марина Сергеевна приняла все это великолепие и, видимо, не удержавшись, решила попробовать конфетку. Карина Георгиевна говорила, что она очень любила конфеты «Коркунов», а коробка была именно этой марки. Бедная женщина успела всего лишь надкусить одну конфетку… — Лена с трудом сглотнула, словно в горле застрял комок. — С начинкой в виде цианистого калия.
— Точно?
— Врач моментально уловил характерный запах миндаля. Потому и вызвал милицию. Представляете, что с Динкой было, когда она все это увидела? И записку прочитала? Что за гнусь творит с нами это? За что?!
— Лен, не пытайся понять логику психа, — Кирилл поднялся с места и подошел к окну. — Почему он выбрал вас — а теперь и я не сомневаюсь, что убивают тех, кто поехал в эту злосчастную экспедицию, — не так важно…
— Что значит — не так важно! — возмутилась Лана. — А что же, по‑твоему, ТАК важно?
— Попытаться найти убийцу прежде, чем он доберется до следующего.
— Так давайте искать! — запальчиво выкрикнула Лана.
— Смешная ты, Олененок, — ласково улыбнулся Кирилл, повернувшись к девушке. — Мы же не профессионалы, мы с тобой кто? Люди бизнеса. А вот Матвея подключить можно. Собственно, он и так в деле.
— Да, он там с милицией о чем‑то шушукался. Ребята! — Лена жалобно посмотрела сначала на Кирилла, потом на Лану. — Не бросайте меня, а?
— Кто ж тебя бросает, бестолочь? — удивилась Лана. — Само собой, будешь жить у нас, пока вся эта ерунда не закончится.
— Я не в этом смысле! Помогите разобраться! Ведь ты, Кирилл, можешь гораздо больше, чем обычные люди! Вон как ты вчера с ходу этот гадкий гриб нашел! А вдруг и у Динки какая‑нибудь гадость в доме есть? Тогда можно будет понять, кто следующий, и выследить преступника!
— А что, — задумчиво проговорила Лана, — в этом есть определенный резон. Ты как, Кирилл, а?
— Ну, не знаю, — пожал плечами тот. — Ты же знаешь, какая запарка на работе! Очередной тендер на носу, бизнес‑центр сдаем комиссии. У меня новый проект на столе лежит — когда мне чужие квартиры обследовать?
— А давай сегодня? — Лана прижалась к плечу мужчины и просяще заглянула ему в глаза. — Промчимся по всем хаткам молнией! Тебе же не надо в доме торчать час или два, верно?
— Допустим. А как вы собираетесь объяснить наш вояж своим друзьям?
— Будем импровизировать! — Лана звонко чмокнула его в смуглую, гладко выбритую щеку. — Ты у меня самый лучший!
— Я у тебя самый поролоновый, — шутливо проворчал Кирилл.
— В смысле?
— В смысле — мягкий и податливый. С чьей квартиры начнем?
— С моей, конечно! — Лена потрепала обрубки ушей незаметно втекшего на кухонный диван Тимки. — Или нет! Лучше с квартиры Квятковской. И если там обнаружится какая‑нибудь гадость, значит, наша догадка верна, и мы сможем вычислить этого урода.
— Ну и как это сделать? — скептически скривился Кирилл. — Ведь вчера вы дружно решили, что мне лучше на глаза этой вашей Дины не показываться. А особенно после записки с инициалами А.Т.
— Черт, совсем забыла! — пристукнула кулачком по столу Осенева. — И угораздило же тебе таким красавчиком родиться!
— Поверь, в моей другой ипостаси я шокировал бы вашу Дину еще больше, — усмехнулся Кирилл, но в глазах его смеха не было. Совсем.
— Ладно, — Лена легонько щелкнула дремлющего пса по носу, — поехали ко мне. У Квятковских сейчас действительно появляться не стоит.
Глава 22
Хорошо, что это было воскресенье, причем утро воскресенья, иначе добираться до Марьино, где купила себе просторную двушку Осенева, пришлось бы довольно долго.
Попререкавшись не более пяти минут, на чьей машине ехать (своеобразный рекорд, между прочим, вызванный лишь форс‑мажорными обстоятельствами, обычно спор занимает гораздо больше времени), они вышли из квартиры и спустились в подземный гараж. В этот раз победил Кирилл, поскольку Ленку нужно было отвлечь, и Лана могла сделать это гораздо лучше.
Девушки устроились на заднем сиденье серебристого «Мерседеса» последней модели и зашептались, периодически поглядывая через зеркало заднего вида на Кирилла. Что уж они там обсуждали, мужчина не знал, но особо не переживал по этому поводу, поскольку чувствовал, как снова расслабляется туго стянутая пружина внутри Осеневой. Лену ощутимо штормило со вчерашнего дня, во всяком случае, с тех пор, как они вместе поехали в гости к Плужниковой.
Кирилл прекрасно знал, как выматывает такое состояние, когда стресс сжимает тебя в плотный комок, не давая дышать, когда руки дрожат так, что тебе стыдно перед окружающими, когда надо делать вид, что у тебя все в порядке, но непослушный вид чаще делает тебя. Иногда удается отвлечься, забыться, и тогда организм благодарно отдыхает после встряски. Но потом все возвращается снова и снова, и сил становится все меньше. А Ленка все‑таки женщина, ей приходится гораздо хуже. К тому же она одна, и от этого выгрызающий изнутри страх разрастается до катастрофических размеров.