— Выяснила, что я могу лечить ожоги въерхов с помощью океана или моря. Точнее, я проверяла только море, но с помощью океана, наверное, тоже могу.
— Ух ты, — говорит он.
— Ух ты. Да.
— И только поэтому ты прибежала ко мне?
— Вообще-то нет.
Просто Лайтнер так часто называл тебя моим парнем, что я сама в это поверила. Может быть, и не зря. Может быть, пришло время оставить прошлое в прошлом и двигаться дальше.
Нам всем.
— Расскажи мне про Лэйс, — говорю я. — Не как обычно. Расскажи, какие вас связывали отношения.
— Ты уверена, что хочешь поговорить именно об этом?
— Ты же хочешь знать, почему я пришла?
— Хм, — Вартас вздыхает и скрещивает ноги. — Отношениями, как ты уже поняла, это было сложно назвать. Она приходила и уходила. Ничего о себе не рассказывала. Никого не напоминает?
— Сейчас мы не обо мне, — напоминаю я.
— Я… наверное, в какой-то момент я понял, что у нас ничего не получится.
— И в какой же момент ты это понял?
— Когда почувствовал, что она не до конца со мной откровенна. Те крупицы информации, которые на меня высыпались… это было не про отношения. Когда есть отношения, есть доверие.
— Она рассказала тебе о ныряльщиках.
— Но не рассказала, что собирается исчезнуть и бросить меня и вас.
— Вообще-то, рассказала, Тас.
— Как ты меня назвала?
— Я посмотрела, как можно сократить твое имя.
— Ты интересовалась моим именем? — он приподнимает брови и кивает. — Круто.
— Так вот, про Лэйс. Она просила о нас позаботиться. Рассказала о том, что связана с ныряльщиками.
— Это по-твоему звучит как «Я завтра исчезну, но не переживай, со мной все будет в порядке, и когда-нибудь я вернусь»?
Я вытягиваюсь на матах, подпираю ладонями подбородок.
— Возможно, это то, что она могла сказать.
— И снова нет, Вирна. Когда я доверяю, я говорю прямо. Я не скрываю ничего ни от кого, прикрываясь намерениями о всеобщем благе или безопасности.
— Возможно, ты и прав.
— Ты знаешь, что я прав. Твоя очередь.
Он ложится рядом со мной, правда, ногами в другую сторону, и на спину. Теперь я смотрю на него сверху и очень, очень близко.
— Ты же мне доверилась. Хотя знала меня гораздо меньше, чем Лэйс.
А Лайтнеру нет.
Я начинаю думать, что он действительно прав. Что все эти бабочки в животе, жар и холод — это химия и гормоны. Настоящие чувства появляются там, где ты раскрываешься рядом с другим, где ты не боишься сказать правду, где есть спокойствие и уверенность. С Лайтнером все было как на вулкане — что, в общем-то, неудивительно, он же въерх. С Вартасом ровно, и пусть даже отчасти неправильно — из-за Лэйс, она сама от него отказалась. От него и от их отношений.
— Я пришла к тебе, потому что не хотела ехать домой.
— Почему?
— Не знаю, — я пожимаю плечами.
— Или знаешь? — Он подается ко мне и целует меня в губы.
Это не так резко, как было «для конспирации», напротив, это совсем не резко. Я могу его целовать, и не чувствовать, как плавлюсь, как от каждого прикосновения на моем теле вспыхивают костры ожогов и темнеет перед глазами. То, что я при этом чувствую — или чего не чувствую, это же не главное, правда? Это просто поцелуй. С парнем, которому я рассказала больше, чем кому бы то ни было.
Я отрываюсь от его губ, но не отстраняюсь. И спрашиваю:
— Хочешь пойти со мной к Кьяне и Хару?
Глава 12. Не Вирна
Лайтнер К’ярд
Я оказался прав.
Прав насчет того, что с «Бабочкой» и заботой Дженны о Мэйс не все чисто. Вот только Вирна не знает, что я в курсе всего этого, и считает, что наш разговор закончен. Зря! Я точно не собираюсь увольняться, особенно теперь.
Ныряльщики, значит. Клуб их прикрытие? Место встречи? Очень опасное место. Но когда я понял, что могу выйти на ныряльщиков, в голове будто что-то щелкнуло. Те установки, которые мне показал Эн: если кто-то и способен узнать о них больше, то именно эти ребята.
Опасные ребята, с которыми Мэйс заодно.
И это, пожалуй, волнует меня больше, чем мне бы хотелось.
— Лайт? Я честно боюсь лезть в бассейн, когда ты такой рассеянный.
Я возвращаюсь в реальность, к Лире. Сегодня наш первый урок плавания. Это другой клуб, другой мелкий бассейн, другая девушка, которая просто потрясающе выглядит в модельном купальнике и совершенно не стесняется своего практически обнаженного тела. Но мне все напоминает о Вирне.
Абсолютно все, и как с этим справиться, я не знаю.
— Прости. Я просто не выспался.
— Уверен, что хочешь работать ночами?
— Эта работа лучшее, что я смог найти за все время.
Эта работа идеальна. Не считая того, что я спал всего два часа, чтобы потом отправиться на тренировку. Называть свои модельные потуги по-другому я отказывался.
— Извини, это все из-за меня. Ты слишком много потратил на мое восстановление, но после съемок, я смогу тебе вернуть…
— Нет, Лира. Ты мне ничего не должна, и давай закроем эту тему. Иди сюда.
«Сюда» означало в воду, и Лира не торопилась, застыв перед порожком, под который утекала вода, выплескивающаяся из бассейна.
— Я думала, что мы начнем с теории, — улыбнулась она. — На берегу.
— Тут как с модельной походкой, без практики не поймешь. К тому же, у нас всего пара дней перед съемками.
Это сработало.
— Ну ладно, — она расправила плечи и шагнула на первую ступеньку, забавно поморщилась. — Какая она противная.
— Противная?
— Да, вода. — Лира преодолела все шесть ступенек и остановилась рядом со мной. — В ней же невозможно двигаться! Она сковывает. Сдерживает.
Я едва сдерживаю смех.
— В воде все работает по-другому, поэтому и двигаться нужно не так, как ты привыкла. К этому нужно привыкнуть.
— Сомневаюсь, что я к этому привыкну.
— Даже ради роли?
— Только ради роли!
У Лиры не было панического страха, как у Мэйс. Она не боялась воды и была полна решимости освоить плавание. И я начинал понимать, почему у Лиры все срослось с работой моделью, несмотря на отсутствие поддержки родителей. Ее целеустремленности можно было только позавидовать.
Она быстро освоила обычные гребки, как нужно работать ногами, и к концу нашей тренировки даже проплыла до дальнего бортика и обратно. Но вот от ныряния отказалась наотрез.
— Я въерха, дитя земли, — пошутила Лира, чтобы скрыть нервозность. — Для меня это чересчур.
— Хорошо, — согласился я. — Думаю, для съемок это не понадобится. Но завтра сходим в большой бассейн и усложним задачу.
С ростом Мэйс глубины детского бассейна было достаточно, у Лиры такой проблемы не было.
Почему я все время их сравниваю?
Но не сравнивать не получается. Я спас Лиру точно так же, как спасал Вирну. А теперь учу ее плаванию, как учил Мэйс. Но когда мы с Лирой в бассейне случайно соприкасались телами, когда я обнимал ее, касался ее руки, это не обжигало. И совсем не в том смысле, в котором я получил ожог. Мэйс оставила на мне ожоги гораздо более сильные и глубокие.
— Лайт, что это?
Оказывается, я слишком долго рассматривал след на ладони, чтобы это осталось незамеченным.
— Обжегся.
— Как?
— Схватился за горячую сковороду.
— Сковороду?
Бред! У меня и сковороды никакой нет.
— На кухне. На работе.
— Это похоже на то, что было у меня, — глаза Лиры расширяются и теперь она смотрит на меня с упреком: — Ты разговаривал с ней?
— Нет! То есть да. Она больше тебя не тронет.
— Лайт, ты не должен был.
Чего я не должен был, так это предлагать Мэйс ее подвезти.
— Я сделал это, чтобы она от тебя отстала.
Хотя после сегодняшней ночи и нашего разговора с Вирной непонятно, зачем она вообще приходила к Лире.
— Слушай, расскажи мне еще раз, что именно тебе сказала Вирна Мэйс.
— Если честно, я хочу забыть об этом эпизоде, — говорит Лира и устремляется к ступенькам бассейна. — Я вообще не хочу думать о девушках, для которых нормально бить других.
Она не смотрит мне в глаза, даже когда я подаю ей халат, закутывается в него, словно замерзла. Нервничает и злится. Но я бы на ее месте тоже нервничал и злился.
Наверное.
— Я тебя понимаю. Правда понимаю, но для меня это важно.
— Ладно, — она вскидывает руки, словно собирается защищаться. — Она сказала, что я ей не помеха.
— И все?
Лира наконец-то смотрит мне в глаза и прищуривается:
— Должно быть что-то еще?
— Я вчера говорил с Вирной.
— И она сказала, что мы говорили о чем-то еще, — хмыкает девушка. — Я даже знать не хочу, что она могла обо мне придумать! Лайтнер, эта Вирна не очень приятный человек. Я бы сказала, самый неприятный человек, изо всех, что я встречала, и если бы не съемки и не мое нежелание раздувать из этого скандал, вместо больницы я бы поехала в участок политари. Потому что люди не имеют права распускать руки! Но я не люблю конфликты, поэтому решила сделать вид, что ничего не было, и просто больше не открывать ей дверь.
— Она больше не придет к тебе.
— Это тоже она сказала? — вид у Лиры более чем скептический. — Может, не стоит верить всему, что она говорит?
Да, Мэйс известная лгунья. Даже я постоянно ловлю ее на лжи, но она все равно продолжает врать.
— Мы говорили не о тебе, а о ней.
Девушка мигом растрачивает боевой настрой и сейчас выглядит растерянной.
— Тогда я тем более ничего не понимаю.
— Вирна сказала одну фразу.
— Какую?
— Про то, что ты знаешь откуда у нее деньги.
Теперь у Лиры такой вид, будто ее внезапно столкнули в бассейн: она открывает рот и закрывает. Что доказывает, что, в отличие от Мэйс, врать Лира не умеет.
— Это ведь не мое дело? Учитывая, что она твоя бывшая.
— Она не моя бывшая.
— Тогда тебе должно быть наплевать на факт, что деньги у нее от богатого любовника!
Наверное, сейчас именно я выгляжу так, будто меня спихнули в воду. Даже не в бассейн, а, как минимум, в океан. Со скалы. И я долго-долго летел, пока с размаху не ударился о поверхность, провалился в толщу, а сверху меня еще и волной накрыло.