Въерх въерху рознь. Среди ныряльщиков тоже есть въерхи. Но я не собираюсь говорить об этом Лире. Вирна права, не стоит ее во все это вмешивать.
— Ты об этом хотела поговорить?
— И об этом тоже. Все из-за Мэйс! — выпаливает Лира. — Не удивлюсь, если это ее идея, и что она там стояла и наблюдала за тем, как топят дочку судьи.
Это мне не нравится. Ее слова и те предположения, которые Лира также могла прочитать в новостных лентах. Вспышку ярости ловлю на подлете, чтобы не выругаться, потому что я до сих пор помню взгляд Вирны, когда она узнала про Ромину. Она была раздавлена новостью. Она не хотела ей зла, а какой-то едх прикрыл свою задницу именем Вирны, чтобы не отвечать за свои мерзкие делишки.
— Вирна здесь ни при чем, — говорю, возможно, даже жестче, чем нужно.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что она всю ночь работала, а затем была со мной.
Лира молчит, смотрит на меня долго-долго, чтобы потом опустить взгляд на принесенную официантом чашку с льяри.
— Я знаю, — говорит она.
— Знаешь? — я приподнимаю брови.
— Я видела вас, когда вы вернулись. Как прощались возле двери в ее квартиру.
Теперь моя очередь молчать, а Лира продолжает:
— Я, наверное, не могу понять таких отношений. Даже не между въерхами и людьми, а когда тебе причиняют боль, отталкивают тебя, но ты продолжаешь сходить с ума по человеку. Я этого не понимаю, но мне и не нужно. Я сейчас попытаюсь быть хорошей и пожелать тебе удачи, Лайт. От всего сердца. Пока не получается. Хотя нет! Как раз пожелать всего хорошего тебе у меня получается, но вот Вирне Мэйс я ничего, кроме того, что ей уже сегодня пожелали, не могу. Уж прости. Я по-прежнему твой друг, но точно не девушка. Пока.
Лира вскакивает, позабыв про свой льяри, и убегает так быстро, будто боится, что за ней погонится вся армия морского едха. Или я.
Я гнаться за ней не собираюсь. Это ни к чему. Я ведь сам собирался с ней порвать, но почему-то все равно противно. В последнее время я только и делаю, что причиняю боль всем вокруг.
Пора это исправлять.
Расплачиваюсь, беру костюм и на этот раз поднимаюсь в квартиру Мэйс. Правда, на мой звонок нет никакой реакции. Приходится даже постучаться.
— Вирна, открой! Это я, Лайтнер.
Только тогда мне открывают.
Бледная, зареванная Митри и испуганный комочек Тай. Последняя бросается ко мне и обхватывает руками.
— Клайтнер! — всхлипывает она, а внутри меня что-то обрывается. Потому теперь я замечаю, что все вещи разбросаны по полу, будто в них рылись. А еще Вирна не выходит.
Я смотрю на среднюю сестру и каким-то совершенно не своим голосом спрашиваю:
— Где Вирна?
— Ее забрали. Приехали, все здесь перерыли, а ее забрали.
— Кто?
— Подводное ведомство.
Это не просто дурной сон, точно так же я чувствовал себя, когда увидел, как Вирну поглощает океанская бездна. Только в этот раз я не мог прыгнуть за ней. Прямо сейчас точно не мог.
— Зачем? — не спросил, потребовал я от девчонок.
Митри испуганно всхлипнула и замотала головой, по ее щекам покатились слезы.
Я оказался рядом с ней, сжал ее за плечи и слегка встряхнул, потому что девчонка явно собиралась скатиться в истерику.
— Митри, соберись! Пожалуйста. Когда это случилось?
— Где-то полчаса назад.
Едх! Если бы я не решил немедленно порвать с Лирой, то мог бы успеть. Я мог бы не позволить им забрать Мэйс. Если бы я не уехал, этого всего не случилось бы! Но от тупых самобичеваний толку ноль.
— Зачем Вирну забрали?
— Из-за воды.
— Из-за воды?
— Она. — Всхлип. — Подняла. — Еще один. — Воду. В воздух. В ванной.
Сила лиархи? Здесь, на суше?!
— Ты это видела?
— Да. Это было страшно. А потом они приехали.
— Подводное ведомство? Ты уверена, что это были они?
Митри подняла на меня большие, блестящие от слез глаза.
— А кто?
— Понятия не имею, — признаюсь честно. Сейчас все слишком непонятно.
Значит, Вирна использовала силу, или сила использовала Вирну, чтобы вырваться наружу. Но Подводное ведомство не всесильное, они не могли знать о том, что Мэйс лиарха, и уж точно не могли наблюдать за потопом в ванной.
— Митри, что они говорили? Из-за чего забрали Вирну?
И для чего? Я не уверен, что хочу сейчас об этом думать. Иначе сорвусь, превращусь в едха и сойду с ума от ярости.
Митри хмурится, глотает слезы, но все-таки вспоминает, выталкивает из себя слова:
— Он… Который главный из них, говорил, что ее обвиняют в убийстве Д’ерри. Что она была с ныряльщиками. Но Вирна никогда бы…
Я обнимаю девочку. Просто прижимаю ее к себе, позволяя разревется и выплеснуть весь страх.
— Я знаю, Митри. Вирна здесь ни при чем.
— Но они ее забрали!
— Я ее верну, — я не просто это обещаю, клянусь, и это клятва будто выжигается в моем сердце. Я не брошу тебя, Вирна. И не брошу твою семью.
Видимо, мои слова доходят даже до Митри, потому что она перестает дрожать и всхлипывать, отстраняется от меня:
— Как?
— У меня есть идея. — Самоубийственная идея. — Но вы должны мне довериться.
Они переглядываются с притихшей малышкой Тай, и одновременно кивают.
— Вирна сказала, что тебе можно доверять.
Вирна лучшая девушка в мире!
— Начнем с того, что я заберу вас отсюда.
— К Зоргу? — робко интересуется Тай.
— Нет, не к Зоргу. К моим друзьям.
Девчонки собираются быстро. Так быстро, будто за ними гонится целая армия едха, но сейчас это именно то, что нужно. Чем скорее я вытащу Вирну из Ведомства, тем лучше. Я набираю Хара, и несмотря на ту странную вечеринку, он соглашается помочь так же быстро. Что хорошо, потому что я не могу думать ни о чем и ни о ком, кроме Мэйс, запертой в камере.
Напуганной и бессильной.
Пока Митри и Тай разбирают вещи в спальне на втором уровне, я рассказываю друзьям правду. Не про способности Вирны, нет, это ее тайна, к тому же, сильно сомневаюсь, что Подводное ведомство в курсе этого. Я рассказываю, что Вирна в беде из-за едховой казни Ромины.
— В беде весь Ландорхорн, Лайт, — говорит Хар. Обычно не отказывающая себе в том, чтобы влезть в любой серьезный и не очень разговор Кьяна сегодня молчит. — Въерхи теперь ненавидят и боятся людей, а у людей срывает предохранители, они считают, что инстинкт самосохранения не для них. Так начинаются войны. Поэтому неудивительно, что правительство хочет уничтожить символ восстания. Сейчас этот символ — Вирна. С нее все началось.
— Началось все с Ромины, — возражаю я.
— Ромины теперь нет, а Вирна есть. Я надеюсь.
От последних слов Хара, от его предположения холодок по коже. И я злюсь. Прежде всего на самого себя, потому что я вообще допустил такую мысль, что могу просто больше не увидеть Вирну.
— Вирна жива, — цежу я. — Слышите? Я знаю, и я собираюсь ее оттуда вытащить. Где бы она ни была.
— Ты хочешь обратиться к отцу, Лайтнер? — нарушает молчание Кьяна.
Это было первой идеей, но я ее сразу отмел.
— Нет, — качаю головой.
И вовсе не потому, что Диггхард К’ярд от меня отказался, ради Вирны я пойду на все. Но я даже не сомневаюсь, что арестовать ее — его идея. Хар прав, она угроза правительству, а правительство Ландорхорна — это мой отец. Отправиться к нему, значит сразу сдаться и потерять возможность спасти Вирну: однажды он уже приставил ко мне охрану. К тому же, этот продуманный мерзавец может снова начать шантажировать меня здоровьем и благополучием матери.
— Тогда как ты собираешься узнать, где ее держат? — спрашивает Хар. — А главное — как собираешься спасти?
— Я обращусь за помощью к ныряльщикам.
Глава 23. Сделка
Лайтнер К’ярд
Моя идея не вызвала у друзей восторгов. Кьяна и Хар дружно обозвали ее самоубийством. Но главным аргументом стало:
— Где ты их найдешь? — поинтересовался друг. — Сомневаюсь, что у них есть собственная страница в сети, а если она существует, то наверняка очень сильно засекречена.
Да уж, сомневаюсь, что мне бы ответили, напиши я им на почту.
— В «Бабочке». Этот клуб — прикрытие для ныряльщиков. Вирна рассказала, хотя я и сам догадывался, что с этим клубом что-то не так.
— Думаешь, они тебя послушают? — спрашивает Кьяна. — Ты все равно К’ярд. Станут ли они так рисковать?
— Станут, — киваю я. — Иначе бы они не приняли меня на работу. Я им зачем-то нужен.
Теперь я в этом не сомневаюсь. Как раз узнаю, зачем.
— Лайт, — выдергивает меня из мыслей голос друга, — что если ныряльщики и те, кто убил Ромину — одни и те же люди?
— Среди ныряльщиков не только люди, Хар. Въерхи тоже.
— Зачем въерхам убивать въерхов?
— А зачем въерхам убивать людей, или людям убивать въерхов? Ради власти, ради денег, от злобы и ненависти. Едх знает от чего еще. Мне плевать на их вендетту, я хочу вытащить Мэйс, которая ни за что пострадала от этого хидреца, и я ее вытащу. Главное — позаботьтесь о ее сестрах.
— Об этом точно можешь не волноваться, — говорит Хар. — Здесь они в абсолютной безопасности.
Я хлопаю его по плечу.
— Знаю, брат.
— Удачи! — желает он.
Я смотрю на чересчур серьезную даже для себя Кьяну, и кажется, что она вот-вот снова скажет, что я ненормальный. Вместо этого она умудряется удивить: быстро обнимает меня и говорит:
— Верни ее, пожалуйста. Верни Вирну.
— Обещаю.
Собираюсь попрощаться с девчонками, узнать, как они, но в коридоре на втором уровне натыкаюсь на Митри.
— Я и забыл, что ты у нас любительница подслушивать.
Она не улыбается, и даже не злится, просто долго смотрит на меня.
— Много услышала?
— Достаточно. И я тебе верю. Верю, что ты спасешь нашу Вирну. Я не хочу потерять и ее тоже. Как Лэйс.
Замечаю, что у нее снова блестят глаза, поэтому поспешно говорю:
— Спасибо. За веру.
— Лайтнер, я должна тебе кое-что сказать. Вирна попросила, перед тем как ее забрали, передать тебе, что под Ландорхорном живая вода.