Его зрачки, кажется, сейчас порвут радужки, потому что за черными ромбами почти не видно огня, я могу его только чувствовать. Эту обжигающую близость чужеродной силы. Мне кажется, если он сейчас ко мне прикоснется, мы сожжем друг друга дотла даже несмотря на одежду, но эта мысль обрывается механическим голосом, доносящимся из динамиков.
— Внимание всем сотрудникам: код девять. Повторяю, код девять.
Код девять?! Но это же…
— Об этом ты тоже ничего не знаешь? — цедит он. — Кто за вами пришел?! Ваши друзья? Ну и отлично, они получат то, что хотели — несчастных жертв Подводного ведомства.
Он выхватывает оружие раньше, чем я успеваю сделать вдох. Звук выстрела кажется далеким и нереальным, равно как и широко распахнутые глаза Лэйс, на груди которой расплывается кровавое пятно.
Я кричу, но голоса своего не слышу, зато слышу жуткий скрежет, будто кто-то сминает камеру или все Подводное ведомство в металлическом кулаке. Вижу, как въерх шарахается от изогнувшейся стены, а потом… моя боль прорывается потоками воды, хлещущей через системы пожарной сигнализации. Воды становится все больше, больше и больше, агент смотрит на меня — словно не может поверить в то, что видит, вскидывает оружие.
И в этот момент потолок обрушивается вниз.
Глава 26. Идеальный план
Лайтнер К’ярд
— Внимание всем сотрудникам! Код девять. Повторяю. Код девять.
Началось!
Я оглянулся на Хара, но по глазам друга, практически скрытых под козырьком фуражки младшего агента Подводного ведомства, сложно было понять, что он чувствует. Потому что «код девять» сообщал всем сотрудникам ведомства, что находится в коридорах небезопасно.
— Налево, — скомандовал голос Родреса в моем наушнике, и мы с Харом одновременно бросились в нужном направлении. То, что нас не поджарило лазерными лучами, уже было хорошим знаком.
Пока все шло по плану. По мнению Родди — простому и идеальному.
Началось все с костюмов, которые Родрес быстро нашел в Сети. Их владельцы делали какую-то фотосессию, отшивали на заказ, а теперь продавали тряпье на онлайн-барахолке. Но, когда костюмы доставили в квартиру Хара, даже я удивился насколько реалистично они выглядят. И, как назло, их было два!
С самого начала я не хотел, чтобы Хар шел со мной. Особенно, когда Родди рассказал о защитных системах Подводки.
— Ты же понимаешь, какой это риск, брат, — сказал я. — Почти самоубийство. Меня может поджарить лазером, могут подстрелить или арестовать еще на входе. Я не могу тебя так подставлять.
Вечно спокойный Хар недовольно прищурился:
— Вот именно — самоубийство, Лайт. Кому-то же надо прикрыть твою задницу от лазерных лучей.
— Кьяна! — я повернулся к ней. — Ты голос разума в нашей команде. Скажи своему парню, что никуда его не пустишь!
— Не скажу. — Она сложила руки на груди. — Если бы дело было только в тебе, Лайтнер. Но все это очень серьезно. Вы туда не на спор идете, а спасти Вирну. Так что можете без нее не возвращаться!
Кьяна сказала это и ушла к девочкам. Хотя я понимал, что такая выдержка дается ей с трудом. Как и нам всем.
Тогда я кивнул:
— Спасибо, друг.
— Поблагодаришь, когда мы выберемся оттуда.
Вернулась Кьяна только когда мы собрались в Ведомство. Хар привлек ее к себе и долго-долго целовал: так, что я отвернулся к окну, не выдержав охватившую меня зависть. Я хотел целовать Вирну. Хотел держать ее в объятиях. Но не мог. Впрочем, сейчас было не время разбираться с проблемой нашей несовместимости.
Костюмы военных были нужны для первого этапа — попасть на территорию Подводного ведомства. Нам очень повезло, что Ведомство полностью доверяло техническому прогрессу, и на проходной мы встретили только одного агента. Когда мы проходили сканирование сетчатки и отпечатков пальцев, он лишь поинтересовался:
— Новенькие?
— Просто не пересекались, — ответил я, сосредотачиваясь на сканерах.
— Думаю, обычно их больше, — сказал Родди. — Но нам повезло, из-за ареста ныряльщика агенты наверное прочесывают оба побережья.
Не взломай Родрес их систему, завыла бы сирена безопасности, и нас бы с Харом тут же арестовали. Поэтому, когда я смотрел в сканер и прикладывал к нему ладонь, то тренировки под водой очень пригодились, потому что я несколько секунд не дышал.
— Понятно, — проворчал охранник, и мы оказались внутри.
— Что дальше? — в моих мыслях-воспоминаниях ярко вспыхнуло наше обсуждение плана.
— Я включу сигнализацию, Лайт, — говорит Родрес. — На всех этажах. Всем сотрудникам придется очень быстро закрыться в кабинетах, и у вас с Харом будет несколько минут, чтобы добраться до Мэйс.
— Почему они закрываются в кабинетах?
— Потому что иначе рискуют поджариться в лазерной сетке, но ее я тоже отключу.
Родрес выполняет обещание, потому что ни в одном коридоре нам не встречается ни единого лазера.
— У вас будет десять минут, не больше. Возможно, придется вырубить охранника на обратном пути, но думаю, вы с этим справитесь. Десять минут! Потом система перезагрузится, и меня из нее выбросит. Поэтому забираете Мэйс и выбираетесь оттуда.
Я впиваюсь взглядом в лицо Родреса.
— Ты знаешь, где она?
— Нашел по камерам.
Он развернул ко мне тапет, и от увиденного зрелища во мне заворочалась ярость. Вирна без сознания лежала в углу какой-то камеры, которую и камерой не назовешь. Просто клетка, куб из гладких серых стен.
Синеглазка. Любимая. Потерпи еще немного.
Вид Вирны, как ни странно, придал мне сил.
— Она под землей. Буду присматривать за ней.
Это было на Четвертом, когда мы ждали костюмы и только разрабатывали свой план, уточняя все до мелочей. Но стоило пройти первый этап, пересечь несколько коридоров, которые больше напоминали лабиринт, как на мой вопрос, где Вирна, Родрес ответил:
— Она в допросной, Лайт. Хотя я бы назвал это пыточной.
У меня не просто холодеет в груди, сердце будто обрастает льдом.
— Давно?
— Не более двух часов.
— И ты говоришь мне это сейчас?! — уже не говорю — рычу я. Если с ней что-то сделали, я разнесу все это здание. От макушки до самого дна их подземелий!
— Что бы изменилось? — безразлично интересуется этот засранец. — С твоей агрессивностью ты бы все испортил. Теперь спускайтесь на лифте. Остался последний этап.
Одно дело бежать по длинным коридорам, совсем другое — ждать, пока лифт доставит нас на самый глубокий этаж Ведомства. Там, где камеры для допросов, попросту пыточные, и там, где по словам Родреса держат Вирну.
Всего несколько секунд, а будто целая вечность.
Не хочется думать, что я могу опоздать.
— Едх, быстрее! — спокойствие, не оставляющее его ни на мгновение, подводит Родди. Его голос задрожал, а следом дрогнула кабина лифта. Не просто дрогнула — подпрыгнула и застыла между последним и предпоследним этажом.
Раздался рев, скрип и звук ломающихся стен, будто какое-то громадное чудовище пыталось разворотить Подводное ведомство целиком.
— Родди! — прокричал я, но он не ответил. Свет погас и включилось красное, аварийное освещение.
Мы с Харом одновременно бросились к панели управления лифтом, друг нажал аварийную разблокировку, и дверцы медленно, со скрипом разъехались в сторону, чтобы показать нам темный, разрушенный, заваленный кусками стен и перекрытий и по колено затопленный прибывающей водой коридор.
Будто этого было мало, врубилась система охраны, и в нашу сторону пошли смертельные, ярко-оранжевые линии лазерных лучей.
Лазеры прокатились от конца коридора, с шипением вспарывая воду, отскакивая от камней, и погасли перед раздвинутым проходом лифта, в который можно было протиснуться только по одному. Чтобы тут же вспыхнуть снова у дальней стены и повторить свой путь.
Кажется, мы с Харом выдохнули одновременно, потому что никого из нас не прельщало поджариться в подземельях Ведомства.
— Родрес! — повторил я. — Что с защитой, едх тебя на дно забери?
Это не помогло: мой наушник молчал. Хар попытался использовать свой, но результат был тот же.
— Сигнал потерян, — подтвердил мои худшие опасения друг. — Электроника сдохла. Наверное, из-за обвала. Не представляю, что здесь могло произойти.
Время утекало, а вода прибывала в коридор. Вода, которой здесь в принципе не должно быть.
— Откуда она?
У меня в голове будто вспыхнуло. Догадка. Надежда.
— Вирна! Это сделала Вирна.
— Что? — обычно невозмутимый Хар смотрел на меня во все глаза.
— Потом объясню, — пообещал я и тут же исправился: — Она сама объяснит. Вирна где-то там, Хар. Она жива!
По крайней мере, она была жива, когда слегка затопила Подводное ведомство.
Ты не могла выбрать другой момент, синеглазка? Я ведь почти спас тебя!
Лазерные лучи в очередной раз вспыхнули совсем близко, освещая коридор наши лица. Погасли, и через долю секунды продолжили свой танец.
— Сигнал потеряли не только мы, — отмечаю я. — Смотри, лучи все время идут по одной траектории.
— И отскакивают от камней, — кивает Хар.
— Очевидно, что стены сделаны из какого-то суперпрочного материала.
Я прислонил руку к кабине лифта и металл и камень отозвались на мою стихию. Сила въерха вспыхнула во мне.
— Нам нужно только пройти лучи и добежать до поворота.
Очень быстро, потому что отмеренные Родресом десять минут почти на исходе, а мы застряли здесь.
— Помнишь тренировки у Адмирала? — спрашиваю у друга.
— Такое забудешь!
— Никогда не думал, что мне это пригодится, но действуем так же. Представь, что это просто полоса препятствий. И если пройдем с первого раза, нас не заставят чистить туалеты.
И не отрежет руку или ногу?
— Тот камень и вот та глыба, а еще потолок, — указал я, и поинтересовался у Хара: — Готов?
Друг мрачно кивнул, а я смотрел теперь исключительно на лучи. Запоминая и считая про себя. Выверяя все до мельчайшего мгновения. То, как будем выбираться, мы единодушно решили не обсуждать.