— Мы думали, уже не дождемся, — произносит один.
— Меняемся, — говорю я Тимри. — Теперь со мной Лэйс. Ей плохо, я не посажу ее к тебе.
— Да мне без разницы, — фыркает она, но в ее глазах я тоже вижу ответ.
Мы рассаживаемся. На этот раз со мной оказываются Родрес и Лэйс, Вартаса отодвигает Н’эргес.
— Он полетит отдельно.
Вартас собирается возразить, но Лэйс фыркает:
— Даже не думала, что скажу спасибо за возможность отдохнуть от его занудства.
Иди к девочкам, мысленно повторяю про себя. Иди к моим сестрам. Иди к ним. Иди.
И он уходит. К счастью.
— Ты тоже вылезай, — последнее относится к Родресу.
Парень подается назад, вжимается в сиденье.
— Нет.
— Хочешь присоединится к своей подружке?
Родрес просто взлетает со своего места, явно собираясь на него броситься. В этот момент Лэйс успевает незаметно сползти на сиденье, чтобы выставить ногу, и парень растягивается на полу салона. Стоящие снаружи ныряльщики хохочут.
— Вытаскивайте его. И сажайте к себе, пока я не передумал.
Подняться Родресу не помогает никто, я усилием воли заставляю себя остаться на месте и мысленно благодарю сестру за то, что она сделала.
Когда парень все-таки выходит, внутрь забираются еще шестеро ныряльщиков. Несмотря на просторный салон, нам приходится потесниться.
— Летим строем, — командует Н’эргес остальным пилотам. — Вы все за нами.
Строем — это хорошо. Похоже, Лэйс тоже так думает, потому что стоит бронированным дверям запечатать нас внутри, она мне подмигивает. Понимает ли она, что я собираюсь сделать? А если понимает, осознает ли, насколько это опасно?
— Что, если в нас будут стрелять? Въерхи? — спрашиваю я у сидящего рядом со мной ныряльщика.
— С чего бы въерхам стрелять в своих?
— Да мне плевать! Я не хочу сгореть заживо.
— Заживо не сгоришь, — хохочет один из ныряльщиков. — Если не развалишься на части в воздухе и не умрешь от удара о землю, вот здесь есть кнопка аварийной разблокировки. Она работает даже в условиях полного краха электроники, от двух автономных источников.
Я смотрю на две боковые панели, с одной и другой стороны. Рука так и тянется проверить, как это работает, и работает ли, но рядом с пилотом сидит Н’эргес, и при нем это явно делать не стоит. Остается надеяться на то, что этот парень прав, и на то, что Лэйс меня поняла. Равно как и Тимри.
На легком ходу стрекозу выводят из пещеры, а после мы стремительно набираем высоту. Я откидываюсь на сиденье и глубоко дышу. Пытаюсь просто почувствовать воду так, как чувствовала ее будучи рядом. Она и сейчас рядом: моя родная стихия, мой океан. Я не представляю, сколько от точки за мысом Гор до Пятнадцатого, но явно быстрее, чем на обычных эйрлатах.
Поэтому уже сейчас прикрываю глаза, снова и снова пытаясь «достучаться» до стихии, и она откликается. Кончики пальцев начинает легко покалывать, будто к ним тянутся невидимые нити, а в груди разрастается сила, способная затопить меня всю.
— Эй, ты! Припадочная! Опять тошнит, что ли? — цедит один из ныряльщиков.
— Отстаньте от нее! — Лэйс сжимает мою руку в своей, и меня ударяет импульсом силы.
Слабым, но достаточным для того, чтобы понять: старшая сестра понимает, что я задумала.
Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, говорит ее взгляд.
Я тоже на это надеюсь.
Как и на то, что Тимри все-таки с нами. Что я в ней не ошиблась.
Дальше я просто сижу, уставившись в одну точку, считаю про себя. Мне только считать и остается, в стрекозах и время, и расстояние неразличимы, я даже не представляю, где мы сейчас находимся. У меня будет всего несколько мгновений, чтобы все сделать, а потом — несколько мгновений, чтобы ударить по панели разблокировки.
И сделать это после того, как мы окажемся под водой.
— Меня сейчас стошнит, — говорю я.
— Только на не на меня! — ныряльщик отодвигается в сторону.
— Мне нужно к окну. Пустите меня к окну.
— С какой стати кто-то решил, что она вообще на что-то способна? — выплевывает парень, но все-таки двигается, и я прижимаюсь к окну. Бескрайняя гладь океана, над которой мы летим, сейчас кажется черной. Ночью вообще сложно что-либо рассмотреть, как в ту ночь, когда Ромина везла меня сюда, чтобы сбросить в воду.
По какой-то черной иронии, я собираюсь сделать то же самое.
Именно эта ночная темень, разрываемая только приглушенным светом фар стрекозы, сейчас играет мне на руку. Прижавшись к стеклу, я вглядываюсь в побережье, чтобы не пропустить знакомый изгиб, за которым начинается выход на Пятнадцатый. Промышленный Пятнадцатый, где живет Алетта. И еще больше миллиона людей — если верить статистическим данным, которые ежегодно оглашались для всех.
Не знаю, сколько проходит времени, когда я вижу его. Вдалеке.
Пятнадцатый. Огни.
Поэтому закрываю глаза, опускаюсь на сиденье и полностью отпускаю силу. Она врывается в меня сплошным неконтролируемым потоком, таким, от которого я на миг перестаю чувствовать себя собой, а после погружаюсь в него как в воду, чтобы получить ее отклик. Я действую наугад, но чувствую, как бурлит стихия в груди, и чувствую, как она отзывается снаружи. Мне не нужно даже смотреть, я вижу ее внутри, эта волна поднимается из недр океана, такая же черная, как черное небо, и закрывает его собой.
За миг до того, как она ударит в нас, я чувствую рывок: стрекоза пытается уйти в сторону, но не успевает. Вода обрушивается на нас, накрывает и поглощает, увлекая за собой вниз. Я падаю грудью на колени и закрывая голову, слышу вопли, ругательства. Приоткрываю глаза, на миг, чтобы увидеть Лэйс — она тоже подобралась.
Удар.
Меня швыряет, как игрушечный мяч. На кого-то.
Боль в правом плече, крики, на мгновение кажется, что из меня выбило воздух, мысли, биение сердца. Я резко открываю глаза, делаю глубокий вдох и бью по панели разблокировки.
— Ты что дела-а-а…
Я уже забыла, каково это — когда ледяная вода разом ударяет во все тело и впивается в кожу тысячами игл. На глубине она не просто холодная, она кажется неестественно ледяной, но я хватаю Лэйс за руку, выдергиваю нас из крутящейся в водовороте стрекозы. Нас бултыхает под водой, как игрушки, но все, что я могу сейчас сделать: это просто не отпускать ее руку. Запястье простреливает болью, я же только сильнее сжимаю пальцы. Ныряльщики выбираются из металлической коробки один за другим.
Стоит водовороту чуть уйти в сторону, как я рывком устремляюсь наверх, от Лэйс исходит голубоватое свечение, но мне сейчас не до этого. Мы вырываемся на поверхность, судорожно вдыхаем холодный воздух, глаза сестры — сплошная полыхающая синева.
— Ты еще более безумная, чем я думала! — она кашляет и хохочет. Несмотря на глубокую ночь, на ее лицо вернулась жизнь. Черты больше не заострившиеся — похоже, океанская вода сделала то, что не успели завершить подземные воды в Ведомстве.
Лэйс вскидывает руку:
— Смотри! — Одна из стрекоз зависла над берегом, другая направляется к нам. Осветительный луч шарит по черной воде.
— Эй! Эй, мы здесь! — кричат за моей спиной. — Заберите нас!
Оглядываюсь: ныряльщики откашливаются, бултыхаются в воде, как поплавки. Это последнее, что я успеваю увидеть на поверхности, потому что резкий рывок увлекает меня под воду. Перекошенное лицо Н’эргеса, горящие ненавистью глаза. Он выбрасывает вперед руку, и его пальцы сжимаются на моем горле. Все темнеет еще сильнее, чем сейчас, я тщетно пытаюсь его оттолкнуть, вцепляюсь ногтями в запястье.
Сердце колотится на пределе сил, пальцы сжимаются все сильнее, сильнее и сильнее. Его. Мои, напротив, слабеют, когда из глубины змеей взлетает светящаяся водная плеть, оплетает его тело. На миг в глазах въерха мелькает непонимание, но потом он вцепляется в мою шею второй рукой. Водная плеть на его теле стягивается с такой силой, что глаза въерха почти вылезают из орбит. Хватка на моем горле слабеет, ладони соскальзывают вниз. Я вижу стекленеющий взгляд, который поглощает затягивающая тело Н’эргеса глубина, и начинаю биться в воде. Кто-то обхватывает меня сзади, не позволяя выйти на поверхность, я пытаюсь кричать, но горло обжигает огнем, вместо крика из меня вырываются только пузырьки воздуха.
Это продолжается по ощущениям вечность, потом меня рывком выдергивают на поверхность, я резко разворачиваюсь и вижу рядом с собой Лэйс.
— Прости, — она обхватывает мое лицо руками, вглядывается в глаза. — Прости, Вирна, прости. Этот урод недоделанный чуть шею тебе не свернул, тебя нужно было подержать под водой. Иначе…
— Спаси… бо, — я это сейчас выдыхаю и понимаю, о чем она говорит.
В горло будто битого стекла насыпали, как во время сильной простуды. Я едва могу говорить и дышать.
— Давай. Еще раз нырни. Пока они разворачиваются.
Часть ныряльщиков болтаются на тросе, который сбросила стрекоза, их везут на берег. Еще часть бултыхаются чуть поодаль от нас. К моему облегчению, пилот тоже.
Я делаю глубокий рваный вдох, но Лэйс кладет руки мне на плечи.
— Не вдыхай. Поверь мне. Не вдыхай. Просто погружайся.
Я выталкиваю воздух через силу и опускаюсь под воду. Первые мгновения кажется, что я сейчас задохнусь, а потом меня тоже окутывает странное свечение. Такое же, как было вокруг Лэйс после падения. Эта магия окружает меня как воздушный пузырь или что-то вроде, но в нем я могу дышать, я могу дышать, как на поверхности. Больше того, отступает холод, и раздирающая на части горло боль — тоже.
Невероятно.
Это просто невероятно.
Я провожу ладонью в воде, и от моих пальцев тянется сияющий голубой свет. Несколько мгновений я наблюдаю за ним, а потом, когда вдохи перестают напоминать рваные хрипы, возвращаюсь к Лэйс.
Оглушенная случившимся, смотрю на сестру, а она указывает на трос:
— Остались только мы и пилот. Готова?
— По крайней мере, если я упаду, ничего страшного не случится.
— Да уж, страшнее, чем ты сейчас, точно ничего не случится.