– Даже не смей так говорить! – Анжелика остановилась, присела перед Эрикой, отвела выбившуюся белую прядку порядком отросших волос за ухо девочки. – Никогда! Ты ни в чём не виновата.
– Папа мне сказал так же, – всхлипнула Эрика. – В самый последний раз.
– Твой отец чудесный человек, – Анжелика грустно улыбнулась. – И он любит тебя сильнее всего на свете.
– А вы? – Эрика шмыгнула носом. – Почему вы не ненавидите меня? Вы ведь любили его.
– Именно поэтому, – ответила Анжелика, и глаза её заблестели от слёз, которым она не позволила пролиться.
– Я не понимаю, – девочка принялась кое-как вытирать очки и щёки.
Анжелика протянула ей надушенный платочек. Чуть уловимый аромат розовой воды. Нежный, успокаивающий, вовсе не такой, как удушающая сладость жасмина.
– Даже самые умные девочки бывают такими дурёхами, – Анжелика обняла Эрику. – Как я могу ненавидеть то, что он любит?
Анжелика поднялась, расправила складки платья и протянула Эрике руку. Девочка ухватилась за неё.
– А как же ваш муж? – складка на лбу пыталась вместить в эту историю все кусочки разбросанной мозаики.
– С Виктором у нас давно уже не всё так гладко, как кажется. Но…
Они свернули на отсыпанную дорожку, что вела от моря к вилле, показался двор, и Анжелика чертыхнулась, прорычав:
– Помяни ворона.
У парадного крыльца стоял чёрный автомобиль, а радостные крики Мишель не оставляли сомнений: Виктор Арно наконец-то вырвался из цепких лап Корвинграда, и те самые заветные выходные наступили.
Для Эрики это был отличный шанс спросить о фото в газете и обо всей истории семилетней давности. Осталось только придумать, как!
Глава 17в которой явное становится тайнымХотя планировалось наоборот
Виктор Арно сидел в кресле, покручивая в руке стакан виски и глядя на плясавший в камине огонь.
– Ты что-то хотела, Эрика? – заметил он девочку в тёмном провале двери.
Та робко кивнула.
– Проходи, – Арно повёл рукой. – Кажется, где-то тут были припрятаны чипсы.
Он пошарил и достал два пакетика, взял один и протянул второй Эрике.
– Как ты относишься к кукурузным? Все бы пришли в ужас, что я порчу вкус королевского оленя[85], – подмигнул он. – И были бы правы – начос куда лучше.
Эрика достала треугольник и захрустела.
– Так о чем ты хотела спросить?
– Как вы узнали? – закашлялась Эрика.
– У тебя складка между бровей, у твоего отца всегда была такая перед, – Виктор Арно перешёл на отрывистый бас, очень похожий на тот, которым отец отчитывал Эрику. – Нам стоит это обсудить, Виктор!
Эрика рассмеялась, прикрыв рот рукой, чтобы крошки не выскочили.
– Вы были друзьями? – спросила девочка.
– Можно и так сказать, – Виктор покрутил стакан. – В определённый период определённо были.
Эрика подумала о том, что если он знал о любви своей жены к своему другу, то остаться друзьями было бы крайне сложно.
– Вы знали, что моя мама умерла?
Виктор кивнул и сделал глоток.
– И поклялся хранить его тайну.
– А он вашу?
Виктор приподнял бровь, глядя на девочку и усмехнулся.
– Смотря о какой из тайн идёт речь.
– О шепчущих книгах. Он носил их вам.
Виктор помолчал.
– Ему бы всё равно никто не поверил. Ты их ещё слышишь?
Девочка помотала головой.
– Может оно и к лучшему.
Эрика сжала кулаки, собралась с духом и выпалила на одном дыхании:
– Это мой отец убил мою мать? А вы помогли подставить смотрителя маяка.
– Ты читаешь слишком много детективов, Эрика, – устало улыбнулся Виктор.
– Но вы были там! – Эрика вынула из кармана сложенный лист и протянула Виктору.
Мужчина поставил стакан на подлокотник кресла, развернул лист и посмотрел на серую копию статьи из газеты.
– Я всего лишь приехал поддержать друга, – Виктор смял листок и кинул в камин. – Не вороши прошлое, Эрика. Не греми старыми скелетами.
– Но вы должны…
– Должен? – рассмеялся Виктор. – Я сотни раз предупреждал его. Говорил, что его безумие приведёт к катастрофе. Что же, он выбрал Бездну и чуть не утянул в неё тебя. Я ничего ему не должен, особенно после того…
Стакан лопнул в руке Виктора, и Эрика могла поклясться, что видела, как вспыхнули синим его глаза.
Она выбежала из комнаты, влетела вверх по лестнице и закрылась в своей комнате.
Вдруг что-то моргнуло в окне. Эрика подошла, отодвинула тюль и посмотрела вдаль. Светлячком в море горел заброшенный маяк. И она поняла, что из всех знающих, что приключилось на самом деле, остался лишь он.
Тихонько Эрика прокралась к двери в спальню Мишель, проскользнула внутрь и, забравшись на кровать, растолкала подругу.
– Рика? – сонно промямлила девочка. – Что стряслось.
– Я знаю, где искать ответы, – зашептала Эрика. – Нам нужно срочно попасть на маяк.
– В темноте на пляже нас съедят русалки, – Мишель перевернулась на другой бок, укладываясь удобнее и зевая.
– Не спи, Миша! Мне нужно тебе столько рассказать! – Эрика снова принялась тормошить маленькую Арно.
– А до утра это не терпит? – опять зевнула Мишель.
– Нет! Это вопрос жизни и смерти!
– Ну, хорошо, – Мишель снова зевнула, кое-как уселась, с трудом открыла глаза. – Что случилось?
– Мой отец убил мою мать, а твой отец его выгородил, и они подставили безграмотного старика, который сгинул. Но на маяке хранятся доказательства, и мы их найдём!
Мишель хихикнула, но видя, что Эрика не смеётся, нахмурилась.
– Не смешно, Рика.
– А я и не шучу.
– Ты на полном серьёзе обвиняешь своего и моего отца в убийстве?
– Твоего пока только в укрывательстве.
– Бред, – разозлилась Мишель. – Тебе явно солнце голову напекло.
– Нет! Я докажу.
– Ну, давай, – фыркнула Мишель и сложила руки на груди.
Эрика ухватилась взглядом за красный шнурок на её запястье. В руке блеснул нож. В глазах Мишель отразился ужас. Браслет распался и упал на кровать.
– У тебя нож?! – Мишель отползла на другой угол кровати. – Ты совсем с ума сошла!
– Это из-за узла Изморья ты ничего не соображаешь! – Эрика размахивала ножом. – Он туманит разум, оберегает тайны Аркенкхара. Но ничего, сейчас колдовство развеется, и ты все поймёшь!
– Кажется, я уже поняла, – медленно проговорила Мишель. – Ты совсем поехала! Тебе лечиться надо!
– Нам нужно на маяк! – не унималась Эрика. – Вон он, горит. В ночь, когда зажжётся свет, найдёшь на свой вопрос ответ.
Мишель сползла с кровати, подошла к окну и посмотрела в чёрный прямоугольник.
– Я не вижу никакого маяка, Рика. И даже если б он чудом вспыхнул, он ведь совсем с другой стороны.
Эрика спрятала нож в карман, нахмурилась и глянула в окно.
– Но ведь вон он, – она прикоснулась к стеклу, придавив яркий огонёк пальцем.
– Рика, послушай, – голос Мишель стал ласковым, успокаивающим. – Давай я позову maman и мы со всем разберёмся. Вместе. Хорошо?
– Ты под чарами, Миша, – покачала головой Эрика. – Ты просто не видишь правду…
И, развернувшись, выбежала из комнаты.
В своей спальне, Эрика вытряхнула из сумки все вещи, достала свой летний дневник, как обозвала подарок доктора Александра. Нашла кусок страницы Ло с дверью.
– Это вовсе не дверь в комнату Жозлин, – прошептала Эрика, водя пальцем по рисунку. – Это дверь к маяку в лавке Урсы.
Она захлопнула блокнот, бросила его в холщовый рюкзак, нацепила цветастый жилет, просунула руки в лямки и, подобрав фонарик, тихонько спустилась вниз. Выйдя через дверь, ведущую к морю, Эрика старалась наступать на землю, чтобы камушки дорожки не шуршали. Услышав шум волн, она повернула и уже скоро добралась до набережной. Только там она вспомнила о Пирате, но решила, что на вилле крысу будет безопаснее. И хотя она ещё злилась на Мишель, но совсем немного. Ведь если подумать, маленькой Арно тоже будет безопаснее в своей кровати. Никто не обязан рисковать за чужие тайны.
«Мы справимся вместе и без них», – шепнул голос в голове.
Девочка вздрогнула.
– Ло?
Но ответа не было.
– Это воображение и шум моря, – заверила себя Эрика, включила фонарик и пошла к сувенирной лавке.
В темноте хвост русалки выглядел как приколоченный к стене трофей, а надпись подсвечивалась тусклым голубым светом. Все буквы были на месте! Стены расширились, витрина сверкала морскими сокровищами, а дверь выросла, обрела витражные вставки и источала магический свет. Эрика ухватилась за ручку, потянула. Дверь оказалась не запертой.
Девочка прошмыгнула внутрь, и удивилась тому, как всё изменилось. Коридор стал шире, мягкий изумрудный свет подсвечивал раковины на полках, падал сине-зелёными осколками на пол, будто разбиваясь в витражах, или… преломляясь через воду. Эрика посмотрела вверх и увидела, как над ней проносятся стайки рыбёшек. Она будто шла по трубе океанариума! Даже запах изменился. В волосах играл лёгкий ветерок, а вдали был слышен шум прибоя.
Нити жемчуга и перламутра дрожали, перешёптываясь, и Эрика нырнула в них, оказавшись в просторном шумном кафе. За столиками сидели люди и пили кофе. Они разговаривали, смеялись и совсем не обращали внимания на девочку. Синяя дверь была распахнута, и утреннее солнце заливало пляж, играя на белой гладкой гальке.
Тот самый пляж!
Эрика прижала руки к груди, и выбежала на улицу.
Бело-красный маяк, лодка, крик чайки. Всё как на тарелках. Она нашла его, то место, где всё началось.
На берегу у лодки чинил сети старик. Эрика подошла к нему и спросила.
– Вы не могли бы отвезти меня на маяк?
Старик поднял глаза, синие как вода под ясным небом. Его лицо было загорелым, исчерченным морщинами, но добрым.
– Мне очень надо, – вздохнула Эрика, пошарила в кармане и достала мятую купюру. – Я могу заплатить.
Старик покачал головой.
Эрика вновь запустила руку в карман, нащупала серебряную монетку, вынула, провела пальцем по кресту и маяку, мысленно извинилась перед подругой и протянула подарок Мишель рыбаку. Чем не обол Харона